Лёд и пламя

-Я не могу остаться, — сказал он мне, прямо в глаза, и тут же добавил, — Тео здорово досталось, я отвезу его в медпункт. Я и сама уже понимала, что сморозила какую-то фигню и не знала куда деть глаза. Наблюдая за мной, Адам тихонько прыснул со смеху: - Да, ты определенно интересная девчонка. Давно он так не бесился. Ну ладно, счастливо! Он вышел из квартиры. Я закрыла за ним дверь и поняла, что совершенно вымоталась за день. Голова была пуста, поэтому, приняв душ, я тупо легла спать. Ближе к обеду меня разбудила Софи. Она тарабанила в дверь: -Проснись и пой, звезда моя! — орала она мне в замочную скважину. Я обреченно открыла дверь, и она ткнула пахнущим свежей краской журналом мне в нос. Позже, на кухне мы пили вино с сыром и виноградом. - Откуда ссадины на лице? Софи вертела пустой бокал в руке. Я вкратце без имён рассказала ей о своём вчерашнем геройском поступке. Она наполнила бокалы и вздохнула: - Романтика... И дальше что? Кто из них остался у тебя? Брюнет или голубоглазик? Я закатила глаза, давая понять, что она снова несёт околесицу. Её глаза расширились, а рот хищно улыбнулся: - Оба?!! Я затолкала кусок сыра ей в рот: - Совсем придурошная? Никто! Никто не остался! Только синяки да ссадины на теле... Она перебила меня, любуясь своим маникюром: - О, это вообще не проблема. Что-то скроет маска, что-то замажем тональником... Я приподнялась со стула и сощурившись стала смотреть на нее сверху вниз: - Софи??? Та поспешно схватила журнал и стала пролистывать его. Помимо обложки три моих фотографии красовались на весь разворот: в постели, на подоконнике и на балконе. Она задрала голову и её счастливые глазенки уставились на меня снизу. Софи ликовала:  — Журнал юбилейный, 200ый выпуск, поэтому презентация журнала будет сегодня в Плазе в 21:00. Будет много знаменитостей. У меня пригласительный на 2 персоны… Ты не выбросила костюм? -О, хорошо, что напомнила про него, — я достала из шкафа заветный пакет и собиралась затолкать его в урну, но Софи заорала и выхватила его. –Вобщем, тут такое дело, Лара… Мистер Сиенс, он… Я не дала ей договорить: -Нет! Нет! И нет! Что бы там ни было! Не проси!! Софи накуксилась: -Ну, если тысяча фунтов тебе не нужна, — и хитро улыбнулась. Я села на стул и, выпив залпом бокал вина, вздохнула: -Давай выкладывай чего там у тебя. Если описывать в общих чертах, то суть была следующая: мистер Сиенс платит мне штуку за то, чтобы я на 3 часа появилась в этом костюме на вечеринке, попозировала со знаменитостями и отчалила восвояси. Соблазн был слишком велик — за три часа отбить, ничего не делая, почти месячный оклад. Софи молча выложила всю сумму на стол. Предусмотрительная ты моя! В 21:05, после речи главного редактора, я должна была появиться на сцене и потанцевать на фоне огромной обложки журнала. Я нервничала. Выпила пару коктейлей и захмелела: -Да катись оно всё к черту я же в маске! Никто здесь, кроме Софи даже имени моего не знает, — и я направилась на сцену. Заиграла музыка. Я вспомнила про 1000 фунтов стерлингов и начала танцевать. Вспышки фотоаппаратов слепили, и я закрыла глаза. Вечер шел стандартно: много красивых фраз в микрофон, совместные фотосессии, выпивка, много выпивки и танцы. Через 3 часа я была пьяна почти в говно. Голова кружилась, лица сменялись так часто, что я уже не улавливала с кем танцую. Я просто послала всё к черту и наслаждалась вечером. Становилось еще жарче и я повернула голову в сторону, ища глазами бар и замерла: карие глаза смотрели на меня. Я замотала головой — видение исчезло. Сколько же я выпила? Софи дернула меня за руку:  — Нам пора, я уже вызвала такси. Я молча поплелась за ней к выходу. Было душно. Я сняла маску и распустила волосы. У входа стояло много жёлтых и черных машин. Подруга шмыгнула в одну из них и позвала меня. Я споткнулась и замешкалась, снимая каблуки. В этот момент ко мне подъехало такси, дверь распахнулась и меня втянули внутрь мужские руки. Машина тронулась. Эти руки крепко обняли меня, влажные губы коснулись моей шеи. Я прыснула:  — Щекотно. Он молча приложил свой указательный палец к моим губам, затем стал водить им по рукам и плечам. Мне это нравилось. Меня давно никто не ласкал. В салоне было темно и прохладно, играла тихая музыка по радио. Ехали мы не долго. При выходе из машины он подхватил меня на руки, и мы вошли в подъезд. Сквозь сомкнутые веки на секунду мне показалось, что это Адам… В коридоре он опустил меня на пол и, обняв сзади, зарылся носом в мои волосы. –Ты так сладко пахнешь, что это? — прошептал он чуть слышно. Я засмеялась и ответила: -Облепиха, облепиховый шампунь. Я потянулась к выключателю, но он развернул меня и поцеловал. Волна тепла разлилась по всему телу, сердце забилось так часто, что готово было выпрыгнуть из груди. Я бессознательно начала расстегивать пуговицы на воротнике его рубашки. Он продолжал целовать меня за ухом, шепча: -Ты очень красивая. Затем он приподнял меня (я была ниже его ростом сантиметров на 10) и занес в спальню. Я села, любуясь, как он стаскивает рубашку, обнажая тело. За окном в доме напротив сиял неоновый щит с рекламой, и я увидела перед собой его торс, плечи и тату в области сердца. «Счастье» — прочитала я по-русски вслух и расхохоталась: уехать из России-матушки в другую страну, чтобы там переспать с соотечественником: — Ты русский чтоли? Он непонимающе замер в паре сантиметров от моего лица. У меня на душе заскребли кошки. Я моментально протрезвела и взяла его за подбородок:  — Как тебя зовут? -Ты знаешь мое имя, кошечка, а вот я твое до сих пор не знаю, — Тео облизнул свои губы. Я сделала испуганное лицо и заорала: -Осторожно! Сзади! Он подскочил, а я воспользовалась этим моментом и рванула из комнаты. Первое, что я увидела — ванная. Я забежала туда и защелкнула дверь изнутри. Боже мой! Ну как меня опять угораздило? Он что, следит за мной? Мысли в голове лихорадочно метались в унисон с буханьем в висках. Через пару секунд он постучал:  -Выходи. -И не подумаю, — ответила я и села на крышку унитаза: ноги предательски задрожали от волнения. –Пожалуйста, прошу тебя по-хорошему, — настаивал он. –А то что? Выломаешь дверь? — я злилась на себя и на него. Идиотка! Зачем столько выпила? –Если надо будет, то выломаю, — он похоже не шутил, — Я хочу увидеть тебя. Я молчала. Вспомнила, как он мутозил амбала возле подъезда, как он выпутывался из шторы, как сел мимо дивана. Мне вдруг стало его жалко: вроде взрослый дядька, популярный, красивый, но что-то у него всё не складно. Я, на всякий случай, взяла в руки ёршик, подошла к двери и взялась за щеколду: -Лара, мое имя Лара. Отойди, я открою дверь. Он сидел на полу у стены. Я опустилась рядом с ним. Правая сторона его лица выглядела ужасно: синяк разлился вокруг глаза, а вместо белка было красное месиво. Меня передернуло. Мы немного помолчали. –Что с тобой? — спросила я, потрогав на всякий случай его лоб своей ладонью: да вроде температуры нет. Он, закрыв глаза, прикоснулся ладонью к груди и ответил:  -У меня внутри выжжена огромная дыра, в душе. Она не дает мне спокойно жить. Мне постоянно чего-то не хватает, точнее не хватало, — он открыл глаза и повернул ко мне голову. Пока он говорил, я физически ощущала, как его мягкий голос обволакивает каждую клеточку моего мозга. Его пальцы переплелись с моими. Он поднес мою руку к своему лицу и поцеловал кончики пальцев. На губах играла улыбка, карие глаза смотрели с нежностью и излучали такое тепло, что я готова была растаять. –Не хватало, — повторил он, — пока не услышал, как ты поёшь на балконе. Ты мне очень нравишься. Умоляю, дай мне шанс.