*** Лайнесс
Я не верила своим глазам, не верила, что еще недавно он спас мне жизнь, а теперь снова хочет сделать больно. Я пыталась обмануть себя все это время, говоря, что ненавижу его. Нет! Я влюбилась в чудовище, и он никогда не полюбит меня. Я даже не понимаю, за что я его полюбила, и должна ли быть причина. Почему он? Почему я? Демон взмахнул длинным хвостом и со свистом, рассекая воздух, ударил меня по бедру. Я вскрикнула и схватилась за рану, которую жгло огнем от боли. Штанина порвалась и моментально пропиталась кровью, как и моя рука. — Не надо, — шепчу я в пустоту стен и его черного сердца. Но он лишь взмахивает хвостом еще раз и хлестко, как плетью, ударяет мое плечо. Не выдержав, кричу от боли. Мне страшно. Я не верю, не хочу верить, что я для него всего лишь вещь. Ненужная и бесполезная вещь, которую он защищал перед Анубисом только из своего честолюбия.*** Гис
О, как же она прекрасна. Как и эта темная грязная ночь с кровавой Луной. Я жажду крови. Желтые глаза Лайнесс восхитительно сочетаются с цветом крови. Ее тело такое манящее, но я должен, я обязан показать ей, что она ничего для меня не значит! А она не значит, будь я проклят! Ни-че-го не значит для меня. Я слышу ее пульс и перемены внутри. Я не хочу, чтобы она влюблялась в меня. Я боюсь этого мерзкого чувства. Я резко взмахнул хвостом в третий раз и обвил его вокруг ее талии, а затем сорвал с кровати и притянул к себе, впечатывая в грудь. — Послушай, Лайнесс, — рычу от злости. — Там ничего нет. Там ничего не бьется. Девчонка прислоняется ухом к моей груди, но к моему удивлению не пытается отпрянуть, а наоборот. Она меня обнимает. Бесишь! Отрывая ее от себя, чтобы на секунду заглянуть в глаза и впиваюсь клыками в ее пухлые губы. Это не поцелуй. Это вкус крови. Я с диким наслаждением пью кровь из ее сладких вишневых губ, но она вдруг встает на цыпочки и самым кончиком горячего языка едва заметно проводит по моим клыкам. От неожиданности отрываюсь от нее, и она видит собственную кровь, стекающую по моему подбородку. — Точно мазохистка, — обнимаю ее, впуская когти в тоненькую талию, туда, где торчат худые ребра, и притягиваю вплотную к себе, чувствуя, как быстро и отчаянно бьется ее маленькое сердечко.*** Лайнесс
Он в любом случае будет жесток и беспощаден, так зачем же быть безвольной куклой? Пора признаться самой себе. Я люблю его. Я хочу его. И либо он убьет меня, либо поймет, что кому-то нужен в этом мире. Я не предам его. Нога, плечо, губы безумно саднили и кровоточили, но я так хотела показать ему, что все равно не отвернусь от него и своих слов, что я тоже его обняла. Крепко, насколько могла и сквозь ткань его рубашки оставила легкий поцелуй там, где у нормальных людей должно быть сердце. Кажется, я смогла его удивить, потому что он перестал впиваться в меня когтями и даже немного отстранился. — Я правильно понимаю, ты сама хочешь переспать со мной? Тебе, что, нравится боль? — он щелкнул пальцами, и одежда на нем стала плавиться. Вскоре он предстал передо мной обнаженным. — Мне нравишься ты, демон, — губы болят и кровоточат, но шепчу это громко, насколько могу. — Сейчас я это исправлю, — глазницы полные огня приобретают человеческий вид, а хвост исчезает, но не спешу радоваться. Одним щелчком его пальцев сама остаюсь без одежды.*** Гис
Так не бывает! Не бывает! Она умом тронулась, не могу я ей нравиться. Она врет! Ненавижу ложь. — Лайнесс, — растягиваю слова в усмешке и снова толкаю ее на кровать. Ставлю девчонку на четвереньки и без всяких нежностей вхожу в нее, испытывая невероятное удовольствие. Она кричит от неожиданности и боли, но я лишь когтистой лапой провожу по позвоночнику, оставляя кровавые следы. Двигаюсь, быстро, до основания, снова и снова. Она моя. Полностью. Но я никогда не буду ее. Пусть поймет это раз и навсегда. Переворачиваю ее на спину и снова вхожу. По измазанным кровью щекам бегут дорожки слез, и я слизываю их. Чтобы не повторить прошлой ошибки, незаметно для Лайнесс, касаюсь когтем ран на ноге и плече и, они затягиваются. Пока хватит, она должна быть сильной и здоровой. Сам того не заметив, залечиваю все ее раны. — Спасибо, — она снова шепчет это проклятое слово. От злости кричу что-то на латыни. Сам не понял, что рыкнул, но обстановка комнаты стала готической. Мы трахаемся не на кровати, а на холодном черном мраморе. Надо мной летают летучие мыши, а вокруг сотни свечей и мрачные средневековые гобелены на стенах. Трогаю ее красивую грудь, сжимая, оставляя синяки. Наклоняюсь и кусаю, пью кровь и снова целую это невероятно нежное тело.*** Лайнесс
Боль исчезла, он снова меня излечил. Теперь осталось только чувство наслаждения, которое я получала от грубого, животного секса с ним. Я хочу его еще больше, еще сильнее. Это невероятно. Я поднимаю руки и касаюсь его обнаженной груди. Я помню грубость, но помню и нежность. Помню те лепестки роз и перышки. — Ах… Гис, — шепчу впервые его имя. И он слышит его и сдавленную интонацию желания из моих уст. — Я хочу тебя. Демон удивленно вскидывает брови, затем снова обнажает клыки, кусает мою шею и шепчет, что я шлюха. Плевать! Я так люблю его, что плевать! Я просто хочу быть с ним. И только новая боль приводит меня в чувство и напоминает, как жалко я выгляжу в его глазах.*** Гис
Она быстро учится, сама подается вперед, сама хочет большего, сама трогает меня и притягивает ближе. И как бы я ни старался, эта глупая шепчет мое имя так, что мурашки бегут по коже. Я перекатился на спину и посадил ее сверху, позволив ей испытать новые ощущения, от которых она моментально застонала. Маленькая развратница. Она уверенно двигается и трется об меня, лаская маленькими ладошками мою грудь. Я прикрыл глаза, а руками обхватил ее ягодицы, когтями впиваясь в плоть и вырывая из ее горла не то крик, не то стон. К моему удивлению, девчонка резко остановилась и сменила положение, прежде, чем я успел, что-либо сделать. Я заметил, как она потянулась к моему члену, приоткрыв рот. Как интересно. Щелкаю пальцами, и мы оказываемся в неглубоком бассейне с теплой водой и ароматными маслами. — Ночь будет долгой, Лайнесс, — мои руки в воде, пальцы у нее между ног. Я двигаю ими, лаская чувствительные точки, проникая внутрь, срывая стоны с окровавленных пухлых губ, которые она так яростно кусает, пытаясь сдерживать себя. Неожиданно она сама рукой касается моего живота и скользит вниз. Обхватывает тонкими пальцами напряженный член и водит рукой от основания до головки. Снова прикрываю глаза от наслаждения, а девчонка задерживает дыхание и опускается под воду, пытаясь взять у меня в рот. Шепчу заклинание. Теперь она может дышать под водой. Не хочется прерывать такое удовольствие жалким отсутствием кислорода. Язык скользит вверх-вниз, горячие губы смыкаются на головке, вбирая член все глубже. Вода и ее горячий, влажный рот делают свое дело, и я даже позволяю ей касаться руками моих шрамов, которыми разукрашено все мое тело. В какой-то момент, резко выдергиваю ее из-под воды и снова сажаю на себя, предоставляя двигаться самой. Капли воды стекают по ее шее и ключицам к груди. Не удерживаюсь, и впиваюсь ей в шею засосом, переходящим в укус. Не знаю, что мне нравится больше, то ли секс с ней, то ли вкус ее крови, то ли глаза, в которых плещется боль.*** Лайнесс
Мы продолжали и снова, и снова. Я уже ничего не понимала, не помнила себя, только чувствовала, что я то на вершине блаженства, то на дне бездны боли и жестокости, которую он так любил мне причинять. Но как же приятно просто касаться его тела, чувствовать его в себе и рядом с собой. Единственное, чего я желала, чтобы он больше не уходил, чтобы мы стали хорошо общаться. Чтобы я хоть что-то значила для него. Еще мне так хотелось поцеловать его. Просто поцеловать, без укусов, без крови. Мне так отчаянно хотелось этого, но он пресекал все мои попытки и становился лишь грубее. Гис не шептал мое имя, он вообще молчал. И только легкий румянец на его бледных впалых щеках и немного сбившееся дыхание показывало, что ему нравится это так же, как и мне. Что он не совсем холоден и безразличен. — Гис…я…я…тебя… Он не дал мне договорить, лишь щелкнул пальцами, и мы оказались в гостиной. Демон был одет во все черное, сидел на диване с новой бутылкой бренди, даже волосы были сухие. В камине потрескивал огонь. Словно ничего и не было только что. Сама я посмотрела вниз и увидела, что одета в узкие кожаные штаны, белую рубашку и высокие сапоги. Ничего не понимая, я уставилась на хозяина. — Снаружи стоит лошадь. Садись верхом и убирайся отсюда, — демон спокойно посмотрел мне в глаза, принимая абсолютно безразличный вид, и глотнул бренди. — К…куда? — сердце упало вниз от страха и отчаянья. Я так мечтала о свободе, но вот когда она стоит передо мной и зовет уйти прочь, ноги становятся деревянными, а мысли путаются одна за другую. — Мне плевать. Ты мне надоела, убирайся, — демон сделал красивый взмах пальцем и входная дверь отворилась настежь. Ничего не говоря, я выбежала из дома, куда глаза глядят. Его лошадь брать не стала, просто побежала прочь. Прочь от поместья, прочь от него, прочь.***
Едва Лайнесс покинула дом, как Гис швырнул бутылку с бренди в камин и схватился руками за голову. Поджившие раны снова болели после недавнего использования магии, но к ним добавилось еще одно чувство. Объяснить его в целом, а так же его происхождение было сложно, но демон тут же захлопнул его подальше. — Игра закончилась. Я победил, — демон с усмешкой поднялся с дивана и начертил магический круг. Через какое-то время, после проведения ритуала, в кругу появился джин. — Сингальсиль!