Демон-хранитель

Обновленный Хогвартс должен был открыться только к концу сентября. Каждому ученику пришел по почте личный порт-ключ и обстоятельное письмо, поясняющее новые правила школы. Девушки восторженно переговаривались, обсуждая нововведения, Северус хмурился, но обещание Балтазара пристроить в специально расширенном пространстве дракона немного его утешило. Сириус целыми днями пропадал с Рагом по всей округе – в горах и пещерах, тренировался, покорял вершины, карабкаясь без магии, почти перестал хохмить и задевать окружающих. Балтазар лишь усмехался – это явно было затишьем перед бурей. Буйный демонический темперамент так просто не обуздаешь, он дремлет, пока энергия перенаправлена в другое русло, стоит Сири оказаться в школе… Демон заранее предвкушал вызовы на ковер к директору. Если однажды с Вальбургой явится Крокхавв, школу нужно будет отстраивать заново. - Прямо наследный принц варваров, - высказал как-то вечером свое мнение Тхашш, залечивая очередную ссадину на плече Бродяги, который сейчас полностью оправдывал свое прозвище: кожаная куртка, больше похожая на доспех, шнурованные потертые штаны, тяжелые ботинки и повязанные банданой волосы. Раг вылизывал лапу у ног подопечного и щурил свои серые глаза на Северуса – принц сам, своими белыми ручками, залечивает раны недостойному полукровке. Куда смотрит мессир? А мессир при этом спокойно сидел в кресле и читал какой-то длинный свиток, доставленный совой. - У вас все готово? - спросил он у появившихся дам. - Завтра в десять утра сработает портключ. - Да, мессир. А правда, что… - Завтра все сами узнаете, не хочу портить сюрприз, - усмехнулся Балтазар. - Скажу одно – берите больше красивых платьев. Дамы тихо пискнули и побежали переупаковывать сундуки. Люциус и Северус с недоумением взглянули на Балтазара. Тот поднял глаза от свитка и фыркнул: - А что? Я потом сам буду носиться с этими тряпками в Хог и обратно? С меня и Милана хватило. - Зачем им платья? - Затем… в общем, так не честно. Решил же не говорить. - Что, этикет наконец ввели? - проворчал Сириус, потирая залеченное плечо. - Спасибо, Твое Высочество. Что бы я без тебя делал? - Зализал бы раны, как все остальные демоны, - насмешливо ответил Северус, убирая зелья. - Откуда ты знаешь, как ведут себя демоны? - удивленно спросил Люциус. - Так ведь Балти… - он замер на полуслове с широко раскрытыми глазами. - Зар, ответь, только правду… Было такое, что ты явился домой с большой рваной раной на плече, Элл пытался ее магией залечить, но ничего не выходило, и тогда ты сам ее зализал? Правое плечо. Вернее, даже бицепс. Кожа уже посинела по краям… некроз? Балти? - Было такое, - медленно ответил демон. - Что еще ты помнишь? - Н-ничего, вроде. Само будто выскочило – как ты лижешь эту гадкую рану, и она медленно затягивается. Язык у тебя такой розовый и глаза… зрачки вертикально встали, как тогда, когда ты… - Северус запнулся и чуть смутился. - Как тогда, когда я возбужден, - спокойно закончил за него демон, переходя на эльфийский. - Ты тогда на меня набросился, не дав даже силы восстановить. Тхашш. Ты… - Я бы не рассчитывал на скорое восстановление памяти, - отмахнулся от него Темный. - Это просто как дежавю – вроде ощущение знакомое, а полностью вспомнить не получается. Прости. - Ну, что ты, мой принц. Я люблю тебя вне зависимости от того, помнишь ты об этом или нет, - Балтазар улыбнулся и привлек к себе супруга. - И сегодня я буду доказывать тебе свою любовь до рассвета. Всеми доступными мне способами, - голос демона чувственно завибрировал, и Тхашш выгнулся в его объятиях, темные глаза подернулись пеленой, а губы приоткрылись. - О, нет, - прокомментировал увиденное Сириус, который хоть ничего и не понял из второй части диалога, но суть происходящего уловил верно. - Сколько можно… лобызаться? - в последний момент он заменил грубое слово, чуть не сорвавшееся с его языка, на более приличное. - Завидуй молча, - насмешливо отозвался Люциус, читавший у камина толстую книгу по эльфийской светлой магии. - И вообще. Вырастешь – узнаешь, как это бывает, бесхвостый. - А ты чего отбиваешься от коллектива? - ехидно протянул Сириус. - Иди тоже Замок потряси, чтоб уж никто не спал. - «Трясет замок», как ты изволил выразиться, Балтазар, - парировал Люциус. - К нему и претензии. - Мне еще собственная шкура дорога, - Блэк сделал вид, что дрожит от страха. - Тебе, походу, пора, - фыркнул он, указывая на целующуюся парочку. Северус уже оседлал сидящего в кресле демона и терся об него всем телом, сладко постанывая. Балтазар начал урчать, а Люциус невозмутимо заметил: - Это тебе пора. И Рага с собой прихвати. Сириус снова фыркнул и поднялся из кресла одним гибким движением. Раг потрусил за ним, еще раз оглянувшись на забывшего обо всем принца, изгибающегося в руках демона, как боевая лоза сидхов. Стоило двери закрыться за нежелательными свидетелями, Люциус запечатал ее своей магией и, переступив через сброшенные на пол футболку и мантию устроившихся в кресле возлюбленных, тоже позволил одеждам соскользнуть с его плеч. Подойдя ближе, он встал за спиной Северуса и положил руки на его напряженную грудь и руки. Темный томно взглянул через плечо и потянулся за поцелуем. Замок в этот раз не вибрировал, но Сириус, вышедший под утро в сад подышать воздухом, вынужден был поспешно ретироваться оттуда: на поляне, залитой лунным светом, Балтазар, прекрасный в своей наготе, стоял на коленях перед своими супругами ласкал их губами, заглатывая оба члена сразу, поддерживая их под ягодицы, наслаждаясь мелодичными стонами. Проклиная любвеобильных демонов, которые совсем потеряли совесть, бывший Блэк с трудом добрался до собственной комнаты и поспешно скрылся в купальне, стараясь забыть увиденное. Но картинка будто была выжжена на обратной стороне век: могущественный демон, древний, как мир, поставленный на колени двумя хрупкими юношами в сотни раз моложе него. Страстные стоны, требовательные движения бедер, урчание Высшего… приоткрытые губы обоих принцев, наслаждение и любовь, которые были буквально разлиты в прохладном осеннем воздухе. Быстро доведя себя до разрядки, не принесшей никакого удовольствия, Сириус принял контрастный душ и завалился на кровать. Отец говорил, что природа начнет требовать своего, но, по его предположениям, ситуация должна была выйти из-под контроля не раньше, чем через год-два. Кро пообещал, что сам подберет сыну достойных партнеров на первый брачный сезон. То, что с ним сделала Лилит (до сих пор руки сжимались в кулаки при мысли о пережитом унижении), оказалось стандартной проверкой на доминантность. То, что даже довольно сильная демонесса не смогла проникнуть в его тело, говорило о том, что Сириус унаследовал от отца ведущую позицию во всех предполагаемых отношениях. Взять его можно только насильно, подчинив или победив в брачном круге. Это было и хорошо и плохо одновременно – он же не Балтазар, Высший, да еще и один из самых сильных в Империи. Чтобы добраться до пятой точки мессира, одного желания самого мессира мало. Нужно еще доказать свою состоятельность в бою. А вот его, Сириуса, может заломить любой Высший, поэтому-то отец и оставил его в этом захолустье – набираться сил и знаний. Даже Раг связан Клятвой, что не покусится на сына Крокхавва, пока тот не примет кровь. Бездна, как же хотелось. Как хотелось разделенной страсти, жаркой схватки двух разгоряченных тел, опьяняющей победы. Или не менее захватывающего поражения, когда знаешь – отдаешься сильному, достойному. Год. Надо потерпеть год, не дать воли бегущей по венам страсти. Сами собой вспомнились сцены из жизни в Инферно. Мать, всегда такая сдержанная и деспотичная, стала совсем другой. Темные волосы тяжелыми волнами спадают до самого пола. Тонкое белое тело, едва прикрытое тонким шелком простыни… лежит на мощной, мерно вздымающейся груди огромного монстра. Аристократичные пальцы даже во сне перебирают густой темно-рыжий мех, на спине аристократки в n-ном поколении лежит когтистая лапа ее хозяина, который из-под приоткрытых век следит за отпрыском с неизъяснимой насмешкой. Короткий, тихий рык, и наследник древнего демонического рода поспешно убирается из… спальни, если так можно назвать огромный, почти пустой зал с высотой потолков, достигающей двадцати футов, и массивным ложем, крытым шкурами. Перевернувшись на живот, Сириус попытался отогнать от себя мысль о том, как мать и этот… отец занимаются любовью. Оставалось надеяться, что он хотя бы иногда превращается в человека. Хотя леди Блэк, похоже, плевать на такие мелочи – слишком счастливой она обычно выглядела за «завтраком», молодея день ото дня. Вспоминая, как еще год назад он считал основной своей проблемой домогательства глупых смертных, заинтересованных его задницей, Сириус усмехнулся. У них все равно бы ничего не вышло. Если уж Лилит… Джей, Джей, жаль, конечно, нашей с тобой нежной дружбы, но стоять у тебя на пути я не стану – найти свою пару, оказывается, большая удача. Тебе повезло, эта легкомысленная малышка любит тебя. И ты… изменился, друг. Где тот задорный парень, вечно придумывавший новые проказы, выслеживавший Нюниуса и зачаровывавший стену в женской квиддичной раздевалке, чтобы она была прозрачной? Джи теперь Некрос. Отец пояснил, что это такое – он жив теперь только наполовину. Работающие с неживым и сами отчасти мертвы. Друг Поттер почти бессмертен, и холоден, как лед. Он никого не любит, кроме своей Пары. А это Лилит. Та половина, что осталось в нем живой, полностью принадлежит ей и мессиру. Сириусу нет места рядом с ним. Во всяком случае, пока он глупый смертный, ничем не интересный, ничего не умеющий. Еще один повод принять кровь и снова подружиться с Джи. На равных. С такими мыслями будущий демон уснул. За окном занимался серенький рассвет.