One summer

Шурф сидит на качелях в саду, раскачиваясь слегка, чтобы не уронить книгу. Июньское солнце робко подсвечивает страницы через свежие листья. Качели совсем новые, веревки ещё не успели утомить дерево, чтобы оно начало скрипеть. А сиденье было слишком белым, слишком игрушечным… «Дерево не может быть такого цвета,» — упрямо думает Шурф, недовольно хмурясь, — «оно должно быть серым, или коричневым, но никак не таким… Вот дома…» Шурф быстро пресекает подобные мысли. Это теперь его дом. Где-то месяц назад они сменили город и переехали в старый дом с высоким каменным забором. Но главное, что тут есть огромный сад, где отец первым делом повесил ему качели. Шурф привыкнет. Он должен. «Зато тут огромная библиотека, оставшаяся от прошлых хозяев,» — успокаивает себя Шурф, пытаясь искать положительные моменты. — «Я столько нового смогу узнать.» Мальчик закашлялся и вернулся к чтению. *** Мелифаро обожает свой город. Расти в столице, что может быть лучше? Каждый день что-нибудь новое, уличные музыканты, приезжие, а поскольку родители летом работают, это означает одно — свободу. Встать с рассветом, успеть набедокурить до ухода родителей, чтобы не скучали, а затем рвануть из дома. И из-под пристального надзора недалекого старшего брата. Свернуть за угол и первым делом забежать к Нумминориху. Его мама печет самые вкусные булочки на свете, а их любимой игрой было угадать, что же она сегодня туда положила. Нумминорих всегда угадывает по запаху, у Мелифаро получается через раз. В зависимости от того, успел он осмотреться на кухне или нет, и увидеть вскрытые упаковки или остатки фруктов. Захватив с собой ещё десяток, они идут на соседнюю улицу, там живут Меламори и Кекки. Их семьи из богатых, и при родителях девочки ведут себя безукоризненно. Зато стоит входным дверям закрыться, они сбрасывают свои маски. А танцевальная подготовка позволяет им лазать по деревьям и заборам с такой грацией, что Мелифаро невольно завидует. Меламори словно отрывается на год вперед, не боясь залезть в грязь, или поцарапать коленку. Кекки более брезглива, но никто не может лучше неё соврать взрослым в нужный момент. Аура «хорошей девочки» действует как убойный транквилизатор. Луукфи они встречают обычно уже в парке, с альбомом в руках. Парень просто обожает рисовать, особенно птиц. У него даже есть свой ручной сычик, которого он подобрал в лесу и выходил, и, несмотря на застенчивую натуру, ребята его уважают за это. Ближе к полудню ребята всей толпой идут будить Макса. Они знают, что он просто не может уснуть до рассвета, и относятся к этому с пониманием. Тем более каникулы, чего бы не поспать человеку. А уж какие сны он рассказывает — никаких книг не надо. Прошлым летом, устав кидать камешки в стекло, ребята подвесили ему за окном колокольчик на веревочке. Вот и сейчас, Мелифаро трезвонит в него, пока Макс наконец не встает. В открытое окно высовывается лохматая голова и тот час скрывается обратно, получив по носу пирожком. Меламори смеется — так точно она ещё не попадала. — В яблочко! — Нумминорих даже подпрыгивает от радости. — Ироды, человек только проснулся, а вы его в нос… — Макс снова появляется в окне, жуя булочку. — Отличное попадание, кстати, — он подмигивает довольной Меламори. — О, сегодня с орехами и яблоком… Нумми, передай своей маме спасибо, как всегда. Она меня просто спасает. — Выходи давай, чудовище, — Мелифаро нетерпеливо притопывает ногой, — Кекки нам тут такое рассказала, пока ты спал! — Хэй, ну вы как всегда! Не могли подождать! — Макс рванул в комнату, судорожно одеваясь и тщетно пытаясь пригладить бардак на голове. Полчаса спустя они сидят под мостом в парке — это их тайное логово. Раньше тут ещё тусовались ребята из общегородской школы, но недавно их с триумфом заставили найти новое место. — Кекки, а теперь расскажи ещё раз нашему сэру засоне, — просит, наконец, Мелифаро. — Да тут и рассказывать особо нечего, — пожимает плечами девочка. — Просто услышала, как дядя Кофа рассказывал родителям, что в старом доме на Правом Берегу горит свет. Похоже туда кто-то въехал. Мелифаро ждет реакции, но её не следует. — Ты что, не понимаешь! А вдруг это не новые жильцы… — он делает драматическую паузу, глаза его сияют восторгом, — вдруг это духи! — Пффф, брось, ещё скажи что ты в магию веришь. Нам уже по четырнадцать, в конце концов. — Меламори смерила его надменным взглядом. — Ну и что, так-то мне уже пятнадцать, если ты не забыла, срочно стать серьезными что ли? А жить когда? — Мелифаро отмахивается от её слов, казалось ничего не может уменьшить его энтузиазм. — Я считаю, нам надо пойти и посмотреть! Поскольку делать все равно особо нечего, ребята соглашаются. *** В доме очевидно никого нет, так что они решают обойти его и зайти через сад. При виде высокого забор из красного кирпича, Мелифаро довольно присвистнул. — Становится все интереснее. — Ты что, собираешься туда лезть? — у Луукфи похоже кружится голова от одного вида препятствия. — Ну да, а что такого? — Мелифаро уже начинает оглядываться по сторонам. С той стороны росло раскидистое дерево, и возможно, если постараться, он сможет допрыгнуть до нижней ветки… — Может не надо? Вдруг там кто-то есть? — подает голос Кекки. — Ой, да не бойтесь вы. Ну извинюсь, не велика проблема. Вот если я не вернусь через полчаса, Макс, ты сначала паникуй, потом лезь за мной. Меламори — бесись. Кекки — попробуй наплести что-нибудь взрослым, вдруг прокатит. Нумминорих — вскрывай замок в крайнем случае. Луукфи… — Мелифаро задумчиво смотрит на друга, — рисуй их всех, потом покажешь. Всё, я пошел. Лучезарно улыбнувшись, Мелифаро подпрыгивает раз, другой. Рука хватает ветку. Упор в стену. Подтягивается. И вот он наконец оказывается на широком заборе. Аккуратно заглядывает в сад… В тени яблони сидит мальчик, чуть постарше его самого, на его коленях лежит толстая книга. Он болезненно-бледный, Мелифаро не бывает таким даже зимой. Черные волосы скрывают половину лица, но, неожиданно для себя, Мелифаро понимает, что он очень красив. Друзья замерли внизу в молчаливом ожидании, и Мелифаро заставляет себя обернуться и жестами показать, что все в порядке. В этот момент он теряет равновесие, повернувшись на каменной крошке, и с грохотом падает в кусты сирени. *** Постанывая, он кое-как выползает из них. И словно оказывается в другом мире — влажную тишину сада не на нарушает шум улицы, или голоса его друзей. Только тихие шаги. — Кто ты? — хозяин сада внимательно смотрит на него, по взгляду видно, что ему страшно, но при этом дико интересно. Мелифаро замялся, судорожно пытаясь придумать ответ. — Тебе не кажется, что это невежливо? Свалился в мой сад, сломал куст, а я даже не знаю как тебя зовут. — Я — Мелифаро, — парень настолько серьезен, что Мелифаро не может не улыбнуться, — А ты? — Меня зовут Шурф Лонли-Локли, — он прижимает книгу к груди, словно защищаясь, — что ты забыл в моем саду? — Эмм… Ну знаешь, мы просто гуляли, а потом услышали, что кто-то переехал в старый дом и решили проверить, — Мелифаро решает, что нет смысла скрывать правду, взрослых в округе не наблюдалось. — Мы? — переспрашивает Шурф. — Ну да, я и мои друзья. Мы постоянно вместе. — Понятно… — Шурф как-то резко грустнеет и отворачивается. — Ты наверное скучаешь по своим друзьям, да? — попытался предположить Мелифаро, — раз вы недавно переехали, значит тебе пришлось оставить всех. — Некого было оставлять, потому что у меня никогда не было друзей, — Шурф говорит это совершенно спокойно, с какой-то привычной обреченностью, а затем тяжело кашляет, сотрясаясь всем телом. — Что?! Как это не было друзей? — пораженный Мелифаро хватается за голову. — Эй, ты в порядке? — Нет. Я болею. Всю мою жизнь. Поэтому у меня и не было друзей, отец никогда не разрешал мне выходить из дома. — Шурф грустно смотрит на высокий забор, который так легко преодолел Мелифаро. — Когда твои родители вернутся? — в голове Мелифаро созрел план. — Отец не возвращается раньше заката… — Отлично! — из сада залезать легче, так что Мелифаро быстро оказывается с другой стороны. — Ну что, не успели начать волноваться? — он улыбается друзьям, и быстро продолжает, не дожидаясь ответа, — значит так, там, в саду, сидит парень, и у него никогда не было друзей, потому что он болеет! Заметив ужас в глазах друзей, Мелифаро довольно кивает. — Вижу, вы разделяете моё мнение. Ну что, пошли в гости? *** Вновь забравшись на забор, Мелифаро видит, что Шурф до сих пор стоит на том же месте и напряженно смотрит. Мелифаро подмигнул ему, сделал приглашающий жест рукой, и в этот момент в сад спрыгнули девочки, взлетев над забором, словно птицы, и мягко приземлились на траву. Мелифаро с какими-то недовольством отметил восхищение во взгляде Шурфа — его собственное первое появление безнадежно испорчено. А затем ему приходится помогать Максу подтягивать Луукфи, который никак не может забраться. Наконец, все ребята оказываются в саду, с интересом разглядывая его обитателя. Шурф отступает к дереву, прижимаясь к нему спиной, но глаза его полны восторга. Познакомившись, они рассаживаются на траве. Время летит незаметно. — Ты ни разу не был в школе?! — А как же ты учишься? — Я читаю книги. — Как можно научиться по книгам? — А для чего они ещё нужны? — А почему вы переехали? — Отец надеется, что в столице меня смогут вылечить. — Твоя мама тоже на работе? — Она… Умерла когда я родился. — Откуда у тебя сова? — Это сычик, я нашел его в лесу. — Здорово! А можно его погладить? — Тебе совсем нельзя бегать?! Или просто заниматься? — Дядя Джуффин научил меня дыхательным упражнениям, я их делаю каждый день. Это полезно. — Пффф, дыхательные, серьезно?! — Эй, это сложно между прочим! Ребята всполошились, когда небо начало приобретать коралловый оттенок. Бесшумно перемахнули через стену, словно их и не было. Мелифаро уходит последним. — Не волнуйся, — он кладет руку на плечо Шурфа, пытаясь его ободрить, — мы ещё придем. *** И не соврал. Все лето они приходили к нему, часто все вместе, порой только девочки. Макс приносил ему новые книги, так что он мог читать современных авторов, а не только классику. Нумминорих передавал гостинцы от мамы. С Луукфи они могли часами молчать, иногда рисуя — у Шурфа, оказывается, хорошо получалось. Но чаще всего приходил Мелифаро, и почему-то Шурф радовался, когда они могли побыть только вдвоем. Лежа рядом в свежей прохладой траве можно было говорить о чем угодно. Мелифаро рассказал, как однажды чуть не упал в лесов на верфи, и брат запретил ему играть там. А Шурф пересказывал прочитанные истории про мореплавателей. Он хотел когда-нибудь увидеть море. Так летели дни, недели. Лето подходило к концу, и становилось холоднее. Днём, на исходе августа, Шурф с Мелифаро сидят на качелях. За лето они успели потемнеть, а ребята постарались как следует раскачать их. — Ну, что ты грустишь? — спрашивает Мелифаро, когда понимает, что Шурф не заговорит первым. — Скоро осень… И вы перестанете приходить. — С чего ты взял? — Мелифаро изумленно поднимает брови. — Ну да, Меламори и Кекки в этой своей пафосной закрытой школе, но на выходные их всегда отпускают. А Макс вообще учится во вторую смену, так что может приходить к тебе по утрам. Шурф недоверчиво смотрит на него, наклонив голову. — …ну и как я тебя одного брошу, — неожиданно для себя заканчивает Мелифаро, и вдруг понимает, что сказал чистую правду. Не бросит, просто не сможет. Напряженная тишина. Шурф отворачивается, чтобы Мелифаро не увидел, как он покраснел. — Знаешь, я читал об этом в книгах, но никогда не думал, что так на самом деле бывает… Мелифаро пораженно смотрит в затылок Шурфа, пытаясь осознать что происходит. Его мозг, всегда быстрый, тут почему-то отказывает. И только минуту спустя он замечает робко протянутую назад ладонь. Рука Шурфа начинает мелко подрагивать, словно ему холодно… Или к нему подобрался приступ, который парень из гордости пытается сдержать. Не давая себе больше времени на раздумья, Мелифаро одной рукой обнимает Шурфа за талию, притягивая к себе, а ладонью другой руки накрывает подрагивающие пальцы, переплетая со своими. Судорожный вдох. Выдох. Шурф открывает рот, но Мелифаро останавливает его. — Шшшш, не говори ничего, — тихо бормочет он, утыкаясь лицом в черные волосы. — Не знаю, что ты там читал в своих книгах… Но я хочу узнать. Шурф наконец-то не чувствует себя одиноким. Первый золотой лист падает к их ногам. Тихо скрипят качели. Осень.