Satisfied

Кенни улыбается сквозь слезы. Правда, не по той причине, что и все остальные вокруг. Голубые глаза следят, как его брат целует парня, стоящего рядом. Безумно особенного, Кенни знает это. Его живот болезненно сжимается, а в горле встает ком. Он знает, что был достойным свидетелем, но именно сейчас в голове начинают кружиться ненужные мысли. Все приветствуют счастливую пару. Кенни становится больнее. Все, кто сидит за столом, аплодируют. Клайд поднимается со своего места и громко произносит: — Слушаем меня. Теперь пусть Кенни скажет тост! У Кенни перехватывает дыхание. Кенни встает с полупустым бокалом и дежурной улыбкой на лице. — Ладно, ладно! — произносит он. Люди в зале замолкают, глядя на него и понимающе улыбаясь. — Сегодня свадьба моего любимого младшего брата и, не менее дорогого для меня… лучшего друга, которые, наконец-то, связали себя узами брака. Желаю вам счастливой совместной жизни. Он старается проглотить предательски давящий на горло узел, путаясь в воспоминаниях о ночи, о которой он жалеет больше всего, но все равно продолжает: — Я помню тот самый раз, когда они впервые познакомились. Тогда Твик расстался со своим первым парнем Питом. Он уезжал из города. Кенни растягивает слова, стараясь не думать о лишнем. Что случилось, если бы Пит остался в городе? Любил ли он Твика? Стоял бы он сейчас на месте Крэйга? — Тогда я предложил ему сходить со мной на вечеринку, чтобы он повеселился, может быть познакомился с кем-то, просто ради забавы. Но это ведь Твик, поэтому все пошло не по плану. Конечно же, он не взял номер любого случайного парня. Не уединился ни с одним из них. Он нашел другого парня. Идеального… Его парня. — Правда, он был слишком застенчив, — он усмехается. — Чтобы заговорить с кем-то. Поэтому, мне пришлось тащить Твика к людям, чтобы наконец изменить его жизнь. Вы знаете, он опять вел себя как девственник, — Кенни делает паузу, слыша тихий смех из зала. Он видит, как брат закрывает лицо руками, и его сердце падает, когда Крэйг целует жениха в макушку. Кенни облизывает пересохшие губы. — Я представил его всем и ушел. Вы бы видели лицо Твика, он словно в клетке со львами оказался. Это было неправильно. Он бросил своего брата на небесах с самым прекрасным ангелом, а сам остался гореть в аду. — Не знаю, как часто я их палил, но через восемь лет, они наконец-то, научились закрывать дверь в комнату. У Кенни болит сердце. Он так желает быть на месте Твика. Люди смеются. Может, их забавляет его несчастье. Если бы они только знали, что творится в его голове. Они могли плакать, злиться или смиренно молчать. Это не имело значения. Сейчас Кенни должен покорно стоять. Это день его младшего брата, но как засунуть эти проклятые чувства куда подальше? — Но, — продолжает он, желая скорее закончить это мучение. — Я не могу точно передать, как был счастлив, когда… Крэйг встал на одно колено и сказал Твику: «Я влюбился в тебя, и, думаю, что на всю жизнь». Кенни был счастлив? Ха. Он умер внутри. Это был день рождения Крэйга. И, как бы глупо это ни звучало, он считал, что тогда было самое подходящее время, чтобы намекнуть ему о своих чувствах. Сложно представить, что творилось в его голове, когда мечта всей его жизни опустилась на одно колено с бархатной коробочкой в руке. И только тогда он понял, как облажался. Он мечтал и ждал слишком долго. Что-то в нем разрывалось, умирало, ныло и кровоточило. Почему никто не услышал, как разбилось его сердце? Он подписал смертный приговор, когда улыбнулся и крикнул: «Обними этого придурка и поцелуй, мы все знаем, что ты скажешь "Да"». — Итак, — Кенни поднимает бокал, замечая, как все остальные повторяют за ним. — За молодых. Он спокоен до предела. Скоро его здесь не будет. Никто не замечает его отсутствия. Кенни выдыхает только когда оказывается на улице. Вместе с дрожащим телом, в его голове бьются мысли о том, может ли он уйти сейчас. Он будет выглядеть как идиот, который не может и минуты просидеть на свадьбе собственного брата или как человек, который смертельно обижен на все, что происходит в том злосчастном зале. Свадьба. Да, Кенни уверен, что будет ненавидеть это слово еще долго. Все, что происходило вокруг на протяжении последних лет злило его. Бесконечные звонки и видео-чаты. Даже те дурацкие письма, которые они писали друг другу. Невыносимо было, по сути, являться третьим колесом, притворно улыбаясь и желая хорошо провести время каждый раз, когда они уходили вместе. Ходить рядом и постоянно слышать тихое «Я люблю тебя». Сердце Кенни падало в пятки. Ведь он первый заговорил с ним. Он первый встретил Крэйга. В тот вечер вечеринка была в разгаре. Алкоголь лился рекой, пол дрожал под бит музыки, тела девушек и парней двигались в незамысловатом танце. Он знал, что Твик никогда бы не пришел в подобное место, но, благодаря уговорам старшего брата, влился в компанию и живо общался практически со всеми. Они были от него без ума. Кенни все еще помнит, как хотел выпить. Он жалел, что не остался. Как он жалел, что дотронулся до него. Словно прикоснулся к оголенному проводу. Это чувство чего-то резкого, шокирующего и захватывающего. И болезненного. Он ощущал эти маленькие искры. Он смотрел на парня, пока на его лице, покрытое веснушками, проступал румянец. Они шли рука об руку, и каждое случайное прикосновение отдавалось мгновенной смертью. Он поднял взгляд, встречаясь с небесно-голубыми глазами. Как же он любил эти глаза. Крэйг смеялся и предлагал ему пива, и Кенни надеялся, что тот не заметит дрожь в его руках. И тогда они разговорились, глупо шутя и рассказывая друг другу о своей жизни. Когда Кенни спросил о его семье, парень рассказал о своей младшей сестре. Тогда Кенни понял, насколько они похожи. Он не хотел отпускать Такера, когда тот отошел в уборную. Его разрывало от счастья. Именно тогда все начало рушиться. Он ждал Крэйга, светясь, как идиот, когда к нему подошел его младший брат с едва заметной и отстраненной улыбкой. Кенни был почти уверен, что тот нашел парня, с которым можно улизнуть на ночь. Будучи старше, он нес ответственность за брата, поэтому иногда пытался просчитать его действия, но никак не мог представить, что через секунду Твик спросит про только что ушедшего парня. И тогда пазл в его голове начал складываться. Сердце Кенни болезненно сжалось. Как он мог отпустить Крэйга так легко? Ему было противно от самого себя. Как он мог? Твик был сражен. Его глаза были полны обожания и восторга, тело практически парило над землей. Он никогда не видел, чтобы его брат так сиял. Можно было намекнуть Твику о том, что Крэйг был занят, и тот бы сразу сказал: «Ничего и не было». Но что сделал он? Его тело дрожало. Почему он должен отдавать все Твику? Ведь вокруг и так много парней. Может, ничего и не случится, если они поболтают. Что вообще может быть между Твиком и Крэйгом, верно? И Кенни решает рискнуть. Он искренне улыбался, схватив руку Такера и проталкиваясь вместе с ним через толпу. Они сразу нашли Твика. Кенни начал чувствовать, как боль, словно яд, растекалась по всему телу. — Привет, Я Твик МакТвик*. Его брат покраснел, даже не глянув в глаза парню напротив, но Кенни уже знал, что тот на крючке. — МакТвик? — растерянно повторил Крэйг. — Мы братья, — объяснил Кенни, стараясь улыбаться как можно привлекательнее. — Приятно познакомиться, — пробормотал Твик, когда Крэйг поцеловал его руку. — Если бы мне пришлось пройти войну, чтобы встретиться с тобой, я бы ушел на фронт первым. Кто мог устоять после такого? — Веселитесь, — бросил Кенни. Он смотрит на них всю ночь. Они отлично поладили. Крэйг был сражен Твиком. Несомненно. Если бы у Кенни спросили, что он чувствовал, когда Такер спросил у него разрешение похитить Твика на ночь, вместо объяснений вы бы увидели абсолютно пустые глаза. Он был зол, расстроен и безумно печален. Но Кенни только смеется и дает зеленый свет. Твик прячет очередное письмо, написанное Крэйгом, когда парень появляется на их пороге, чтобы спросить благословения у их отца. И тогда Кенни понимает, что это конец. Настолько увлеченные друг другом, они ничего вокруг себя не замечают. Но как же Кенни? Он знает, что Крэйг сделает все, чтобы Твик был счастлив. Они были созданы друг для друга. Кенни улыбается сквозь слезы и боль, ноющую где-то глубоко внутри. По крайней мере, он знает, что Твик счастлив. — За молодых.