Start Over

В тот же вечер, когда они вместе возвращались домой, Кёнсу все еще не мог придти в себя, взволнованный случившимся в школе. Они зашли в лифт, и Кёнсу решил, что пора разорвать неловкое молчание между ними. - Это же была шутка, что я тебе нравлюсь? Джонин замер на секунду, но потом тяжело вздохнул. - Я- - Ты это сказал только, чтобы она отстала, ведь так? – слабо прошептал Кёнсу. Его глаза невидяще уставились на двери лифта. - Ты не дал мне закончить, - недовольно пробурчал Джонин и сунул руки в карманы. Кёнсу грустно усмехнулся и покачал головой. - Тебе не нужно отвечать. Я и так знаю, что ты скажешь. В глухой тишине двери лифта открылись с пронзительным скрипом. Кёнсу начал рыться в связке ключей, и найдя нужный, попытался открыть замок. Но из-за дрожащих рук ему это плохо удавалось. - Давай сюда, я помогу, - произнес Джонин и дотронулся до его руки. Кёнсу тут же испуганно отдернул ее и уронил ключи на коврик возле двери. По растерянному взгляду огромных глаз Джонин сразу понял, что что-то было не так. - Т-ты в порядке? На лице Кёнсу появилась вымученная улыбка. - Все хорошо. Просто немного прохладно, вот и выронил ключи. С его губ сорвалась абсолютная ложь. В воздухе висело сильное напряжение, тяжёлым грузом ложившееся на сердце каждого из них. Поборовшись с замком некоторое время, Кёнсу открыл его и сразу побежал к себе в спальню. Джонин одиноко стоял в прихожей, не отрывая взгляда от двери, за которой исчез Кёнсу. Он безумно хотел ворваться туда и снова поцеловать его, но, скорее всего, До еще больше разозлиться из-за этого. Кёнсу был странным, но он так прочно обосновался у Джонина в голове и сердце, что пути назад уже не было. *** Весь следующий день толпа влюбленных девушек повсеместно преследовала Джонина, не сводя с него восторженных взглядов. Он взглянул через плечо и увидел, что Кёнсу идет за ним с каменным лицом. До так и не появился на поляне во время обеда. Без Кёнсу некогда приветливый лес казался страшным и удручающим. Джонин чувствовал себя очень подавленно. Когда он возвращался в одиночестве по знакомой тропинке, то не мог унять мелкую дрожь по всему телу. Без заботы и внимания Кёнсу цветы начали потихоньку увядать, теряя свой задорный блеск и краски, погружаясь в безмолвную тоску. Возможно, только весенний дождь вновь вдохнет в них жизнь. Скрип сухих листьев под ногами отдавался одиноким эхом в тишине леса, и Джонин ускорил шаг. Он обыскал всю школу, каждый закуток, но Кёнсу нигде не было видно. Он даже расспросил некоторых его одноклассников, но они лишь пожали плечами в ответ. Успокаивало только то, что они увидятся после школы. Но даже тогда удача не была на его стороне. В тот момент, когда Кёнсу встретил его возле главного входа, Джонина обступил рой девушек, которые наперебой начали выпрашивать у него номер телефона. Он вежливо покачал головой и попытался вырваться из плотного кольца восторженных и счастливо щебечущих школьниц, посылая Кёнсу робкую улыбку. Тот лишь закатил глаза и пошел дальше. Джонин догнал его минутой позже. От одного вида равнодушных глаз Кёнсу и его лица, не выражавшего никаких эмоций, хотелось выть. Джонин так скучал по удивленному взгляду больших глаз, когда кажется, что еще чуть-чуть, и они вывалятся из орбит, ему невыносимо хотелось снова увидеть улыбку в форме сердца и то, как Кёнсу порой неосознанно прикусывает губу, пытаясь сдержать смех. Киму не хватало этого всего. Кёнсу уже собирался снова исчезнуть в своей комнате, как Джонин схватил его за запястье. До попытался отстраниться, но от этого хватка на руке стала только сильнее. - Мне нужно делать домашнее задание, – едва слышно промямлил Кёнсу. - Тогда ответь на вопрос следующей задачи, - заговорил Джонин. – Почему ты так себя ведешь? Кёнсу в притворном замешательстве склонил голову набок. - Веду себя как? Джонин закатил глаза. - Не веди себя так, будто не понимаешь о чем. Я же вижу, что ты чем-то раздражен. На щеках Кёнсу выступил яркий румянец. - Тебе просто кажется. - О, правда? Но у тебя сегодня целый день такое лицо, будто ты хочешь кого-то задушить, - он наклонился и ткнул длинным пальцем в щеку Кёнсу. – Ты ревнуешь? Он был уверен, что Кёнсу начнет заикаться и краснеть, всячески отрицая это. Но его ухмылка быстро растаяла, когда он увидел слезы в глазах До. - Хорошо. Да, я ревную. Джонин застыл и, не отрывая взгляда, смотрел, как маленькая слезинка скатилась по щеке Кёнсу. - Я ревную ко всем тем девушкам, что каждый раз толпятся вокруг тебя, когда я могу лишь бессильно стоять и вести себя так, будто все в порядке. Мне не нравится, когда меня спрашивают, почему ты общаешься со мной, потому что мы такие разные. И когда ты пошел на свидание, я ненавидел это всем сердцем. Ему был трудно говорить, пока он судорожно всхлипывал через каждое слово и задыхался от слез. С трудом закончив предложение, Кёнсу уставился на Джонина. - Ну, давай, чего ждешь? Смейся. Да, я ревную. Пораженный, Джонин не мог промолвить ни слова. Он совсем не ожидал, что Кёнсу так просто выплеснет все свои эмоции. Кёнсу слабо засмеялся, когда понял, насколько сильно кричал и плакал, и быстро вытер мокрые щеки. - Я выгляжу так глупо, когда плачу, - он мягко улыбнулся Джонину. – Ты мне нравишься, но скорее всего я тебе не- Он почувствовал, как Джонин взял его лицо в ладони и прильнул к губам жадным поцелуем. Кёнсу замер, не до конца осознавая, что сейчас происходило. Джонин толкнул его к стене и начал терзать его губы, не давая ни единого шанса на вдох. - Успокойся, Джонин, - пронеслось на задворках затуманенного чувствами сознания. Он замедлил темп, вкладывая в поцелуй всю нежность и тепло, что не мог выразить словами. И, похоже, Кёнсу тоже наслаждался этим моментом. Джонин, почувствовал, как чужие пальцы зарылись в волосы на его затылке. Он опустил руки на пояс штанов Кёнсу, и, найдя пуговицу, стал медленно расстегивать ее. От такого внезапного движения Кёнсу быстро схватил его за руку и смущенно покачал головой. - Н-нет, Джонин... Джонин усмехнулся. Кёнсу еще только на втором году обучения и пока не выпустился из старшей школы. Он медленно убрал свои руки и запечатлел легкий поцелуй на его губах, перед тем как сказать. - Ты мне тоже нравишься, Кёнсу.