Мандариновое изнасилование

Утро. Теплое весеннее утро. Весной всегда происходит взрыв гормонов. И появляется необходимость куда-то выплеснуть свой "потенциал". Но это становится почти невыполнимым, когда ты живешь с Хичолем - эта истеричка любит устраивать концерты, обижаясь и наказывая презренными взглядами и отсутствием секса. Уже две недели Хани приходилось терпеть выходки Чоля. "Что такое не дает, и как с этим бороться" - наверное, Хань мог бы написать такое пособие, если бы знал способ решения этой вечной проблемы. Он сохранял привычное спокойствие. Старался сохранять. Глупая ссора из-за того, что Хани просто не смог приготовить завтрак любимому - он торопился на работу. Глупая ссора. Нужно было что-то делать с этим. Проснувшись на диване в очередной раз, китаец тяжело вздохнул. Боль в спине и вечный недосып - результат ссоры. Он потянулся, зевнул в кулак и сел. Протер глаза и улыбнулся. Его Золушка протирала пыль на полках с книгами. Это, конечно, странно для Хичоля. Кажется, у него тоже началась ломка. Просто гордость не позволяла извиниться и пойти навстречу Гэну. Хани, стараясь не спугнуть парня, тихонько встал и на цыпочках подошел к нему со спины. Кончиками пальцев провел по тонкой шее, все еще улыбаясь такой возможности быть близко, рядом с Хи. Тот резко развернулся, прожигая взглядом испугавшегося беднягу. Поджав губы и задрав подбородок, он уверенным шагом покинул комнату. Странно, сегодня он был спокойнее, чем обычно. Хань проводил его взглядом, постепенно начиная злиться. Это все уже изрядно надоело. Его попытки сблизиться терпели фиаско уже в который раз. Даже стояние на коленях с извинениями не принесло результатов. Китаец решил усилить свое давление. Сегодня он хотел получить желаемое. Любым путем. Завтрак прошел в абсолютной тишине. Оба делали вид, что увлечены процессом поглощения содержимого тарелок. Первым не выдержал Хани. - Слушай, ты долго еще будешь строить из себя недотрогу? - Произнес он, стоя у раковины. - Мне плохо без тебя, Хи, - не поворачиваясь, тихо сказал Гэн, вымывая тарелку. - Хм, - только хмыкнув, Чоль встал со стула, смотря прямо перед собой, подошел к раковине, поставил тарелку рядом с ней и развернулся, чтобы уйти. Но его своевременно схватили за запястье. - Хён, - так же тихо, но уже со злостью в голосе. - Мне ведь и правда это надоело. Ты перегнул палку со своими истериками. - Чоль и не думал поворачиваться. - Ничего не хочешь сказать? - Было бы что сказать, давно сказал бы, - опля, а это уже что-то новенькое. Наконец его величество Недотрога соизволил заговорить с провинившимся холопом. Попытался вырвать свою руку из хватки. У него ничего не получилось, и он еще несколько раз повторил свои попытки. - Пусти. - Будто сейчас пар из ушей повалит. - Нет. Хватит уже прикидываться. Тебе ведь тоже не нравится, что мы в ссоре, - Хань притянул Чоля к себе, перехватывая его запястье другой рукой. Прижал к столешнице тазом и провёл рукой по бедру. - Хи, давай уже сделаем это и пошлем к черту все обиды, а? - Заглянул в полные злости глаза. Чоль лишь демонстративно отвернулся и злобно засопел. - Нет? Хм... - Китаец обхватил талию Хинима, прижимаясь еще ближе. - Ты ведь пожалеешь об этом, хён, - Хи потерпел очередную неудачу при попытке вырваться. Партнер сильнее его, как ни крути. Гэн провёл языком по шее Хи, оставляя мокрый след на его молочной коже. Обхватил зубами мочку уха и сильно прикусил. Реакция последовала незамедлительно. - Ты что, совсем больной?! - взорвался старший, - это больно, черт тебя подери, тупого китайца! - Он в очередной раз толкнул Гэна в грудь, пытаясь вырваться из объятий. - Пусти! Кому сказал, отпусти! - заверещал, безрезультатно дергаясь. Хани лишь улыбался, крепче сжимая Чоля. Прижался к его губам, толкаясь в них языком. Чоль вертелся, поэтому вместо поцелуя у младшего получилось только мазнуть языком по щеке парня. Он предпринял еще одну попытку, на этот раз - сжав подбородок Хи рукой, которая только что держала его запястье. Губы Хинима были сжаты, даже побелели. Но китаец должен был получить своё. Он окончательно испортился за эти две недели - стал грубее, настойчивее. Сейчас он не собирался заботиться о своём парне, ублажать его во всех смыслах и проявлять любовь и нежность. Тестостерон даже из тихого китайца делает агрессивно настроенного сперматозавра. Он заглянул в глаза Чоля, еще не до конца решившись на действия. Взгляд скорее умоляющий, просящий немного ласки и прикосновений, к которым он так привык. Но... Хи обрек себя на жестокое обращение высокомерным, прямым взглядом в глаза обидчика. Хань глубоко вздохнул, понимая, что без насилия не обойдется точно. Сжал пальцами милое личико, заставляя открыть рот. Впился в губы жадным влажным поцелуем, языком насилуя рот Хичоля. Тот попытался его оттолкнуть, кулаком ударяя в грудь китайца. Далее - укус. Прикусив кончик языка Ханя, он начал верещать снова: - Хамфмпф... Пфмфам... Пусти! - Наконец он смог освободить свой рот от настойчивого языка парня. - Ты что, идиот?! Я зол на тебя! Ты не заметил, или до тебя все еще не дошло?! - Истерил он, пытаясь высвободиться. - Хи... - Короткий выдох. - Я не хочу, чтобы мы с тобой ссорились, я уже пытался попросить у тебя прощения, но ты не обращаешь на меня внимания уже две недели. Хи, ты мне нужен. Прямо сейчас, - припал к губам истерички, на этот раз у него не получится вырваться. Все происходило быстро. Гэн оттащил Хичоля к столу, отцепляя его пальцы от столешницы - это было последней надеждой Хинима на спасение своей задницы. Ударившись об стол бедром, Чоль недовольно зашипел. Хань в это время торопливо стягивал с любимого футболку, прижимая его только пахом к столу. Его старания пропали зря, потому что Хиним не вовремя решил проявить своё упрямство - он крепко прижимал руки к бокам, не желая оголиться. Ну что же, придется оставить футболку в покое, ее нельзя рвать - даже сейчас Гэн думал о чувствах Чоля. Он развернул Золушку спиной к себе, попутно развязывая бантик на домашних штанах партнёра. Нет, он определенно слишком женственный, но за эти детали, присущие только Хичолю, Хань и любил этого истеричного холерика. Опустив штаны чуть ниже ягодиц, он расправился со своими. Прижавшись чуть сильнее, он наклонил свою жертву над столом. Чоль истерил, брыкался, но понимал безвыходность положения - ему придется покориться парню, целее будет. Тем более, он тоже соскучился по прикосновениям, ласкам и крепкому телу. Он сопротивлялся скорее по привычке, выработавшейся за две недели. Хани облизнул свои пальцы, предвкушая яркие ощущения и незабываемый секс. А потом можно и извиняться с успокоенными нервами и удовлетворенными потребностями. Он смазал свой член рукой, которую только что облизал, раздвинул ягодицы вопящей жертвы, но тот лишь сильнее сжал их, заставляя Ханя тихо выругаться на китайском. К тому же - его дико раздражали вопли и угрозы, лившиеся непрерывным потоком из милого ротика жертвы. Глазами он поискал подходящий предмет, которым можно заткнуть этот самый рот. Увидел на столе корзинку с... мандаринами. У него возникла мысль... - Иди сюда, мандаринка, - потянулся через матерящееся тело к корзинке, почти кончиками пальцев вытянул из нее мандарин, подбросил в руке, оценивающе осмотрел - идеально. За волосы приподнял голову Хичоля, поймал момент, когда Чоль начнет возмущаться снова. И аккуратно вставил в его рот мандарин. Чоль замычал, руками пытаясь дотянуться до инородного предмета, но насильник предусмотрительно заломал ему руки. Теперь Хань сможет наконец-то сделать то, чего так давно хотел. Он хлопнул раскрытой ладонью по ягодице Хинима, тот на мгновение расслабился - привычка. Этого мгновения китайцу вполне хватило, и он почти с разгона вставил головку в отверстие. Затем просто с напором вошёл, но не быстро - ему тоже было немного больно от этой узости. Вошел наполовину и остановился - нужно немного привыкнуть и насладиться моментом. Он выдохнул, чувствуя, как напряглось тело под ним. Хи, издав почти крик в момент, когда Хань вошел в него, теперь просто молчал. Пытался привыкнуть, отойти от шока. Как так? Его, Вселенскую Звезду... Насиловать? Это же невозможно! Когда мысли Чоля, кажется, стали более вразумительными, насильник начал двигаться внутри него. Не слишком быстро, но и не медленно. Он снова пискнул, но постарался расслабиться - так ведь проще, да и не так больно потом будет. Просто эта близость была слишком внезапной для Хи. Он не ожидал, что его тихий глупый китаец способен на такое. Это не в его духе. Это не он. Сейчас Хичоля насиловали гормоны и потребности, но не сам Хань. А вот и тот самый момент - забота не позволила Гэну оставить любимого без удовольствия - насильник вошёл глубже и теперь попадал по простате. Громкий стон сквозь кожуру мандарина. Гэн двигался все быстрее и быстрее, входя уже по самое основание, отпустив руки Хинима и запустив пальцы в его гладкие волосы. Другой рукой провёл по ребрам, перемещаясь на талию, затем - на бедра. Сжал пальцами тонкую кожу, оставляя красные следы. Дернул за волосы - Чоль издавал громкие стоны, уже не сопротивляясь, наоборот, он полностью расслабился и теперь только получал удовольствие, цепляясь пальцами за стол. Да, он не против ТАК решать конфликты... И, кажется, его тело тоже только за. Всеми конечностями. И не только ими. Член уже стоял, слегка побаливая от движения и возбуждения. Он потянулся рукой к своему органу, подмахивая бедрами в такт движениям насильника. Обхватил ствол, сделал несколько движений... Китаец издал тихий стон и излился в свою хрупкую жертву. Разжал пальцы и погладил выступающий позвоночник Хичоля. Вытащил член из заднего прохода любовника, вздрогнув еще раз всем телом. В этот момент кончила и его принцесса, которая так не привыкла заниматься самоудовлетворением. Гэн смотрел на все это, и на его лице появилась еле заметная улыбка. Пол явно придется помыть после этого странного примирения. Релла, отходя от экстаза, уселся на пол, его глаза казались стеклянными – он был в шоке. Попытался перевести дыхание. И услышал заливистый смех. Поднял взгляд на любимого и сощурил глаза. - Ахахах... Хичоль... Ты... - Хань сел напротив шокированного Хи и смотрел ему в глаза, все еще заливаясь смехом. Протянул руку и... Вытащил мандарин, о котором оба абсолютно забыли, увлеченные процессом. Чоль похлопал глазами, закрыл рот и попытался сделать сердитое лицо. - Ничего смешного здесь нету! - Заявил громко. Хань только прислонился лбом к его лбу, притянув того за шею. - Как же я тебя люблю, Хиним, - произнёс китаец почти шёпотом, но с улыбкой. Чмокнул его в кончик носа и закрыл глаза. Хичоль больше не чувствовал обиды или злости. На смену им пришло хорошее настроение и нежность. Он влюбленными глазами смотрел на расслабленное лицо Гэна и так же, почти шёпотом: - Мандаринку будешь? Оба залились смехом. Никакие ссоры не страшны этой парочке. Все равно они рано или поздно идут навстречу друг другу. Даже если их методы немного странны, они найдут оптимальный для себя способ примирения.