***
Всё ещё лёжа на спине, Киллиан распахнул глаза. Он зажмурился от резкого света флуоресцентной лампы, раскачивающейся над головой. Двое мужчин, которых он не узнал, склонились над ним. У одного было круглое мягкое лицо с жирными рыжими волосами. У другого было длинное и тонкое с большими ушами. У обоих были тупые, не сфокусированные глаза и маниакальный смех. — Проклятие тебя достало? — усмехнулся пухлый. — Да, — сказал другой, издав пронзительный смешок. — В какой реальности ты проснулся? Киллиан сел, совершенно смущённый, обнаружив себя на холодном полу, устланном линолеумом, в окружении группы, одетой в белое. Они сидели на складных стульях вокруг него. Киллиан поднялся на ноги, осмотрев комнату. В этом не было никакого смысла. Это была большая бесцветная комната. Промышленная, с решетками на окнах. Все были одеты в простые белые брюки и рубашки. Килиан посмотрел вниз. В том числе и он. — Где я? — пробормотал он. — Где Эмма и Хлоя? — Господа, пожалуйста, сядьте, — мягко попросил культурный голос, и двое мужчин пошаркали к стульям и послушно сели. Киллиан отказался. — Что за чертовщина? — Я не знаю, капитан Крюк, — усмехнулся мужчина с рыжей бородой, — но это не «Весёлый Роджер»! Речь мужчины возросла до истеричного тона, пока он говорил, а остальные в кругу смеялись. — В какой реальности я нахожусь? — Киллиан взревел: — Что сделало проклятие? — Какое проклятие? — хихикнул худой. — То, от которого тебя защитила Королева сердец? Или то, которое ты наслал, когда был тёмным? Мужчина использовал воздушные кавычки, обозначая последнее слово. — О, о, я знаю, — визжал пухлый, хлопая в ладоши. — Это то, которое отделило его от истинной любви. Гнев Киллиана усилился, когда на его плечо легла рука. Он повернулся к человеку с белой бородой, одетому в твидовый костюм. — Киллиан, — тихо сказал он, — почему бы тебе не сесть? Киллиан отшатнулся от него: — Что со мной случилось? Кто вы? Мужчина поднял руки в мольбе, словно Киллиан был диким жеребцом, который мог ударить его по голове. — Я доктор Хадсон. Ты просто рассказывал нам о дыме и о том, как лаяла твоя собака. Киллиан заметил, что собеседник почти незаметно кивнул за его левое плечо. Он инстинктивно обернулся, когда два мускулистых санитара вышли вперед. — Я не хочу никому навредить, — предупредил он, поднимая крюк вверх. Затем он вздрогнул. На левой руке не было никакого крюка. Просто обрубок плоти. Даже не окончание бандажа. Просто страшная, изуродованная культя. Довольно свежая, как в дни и недели после гибели Милы. — Нет, — он вздрогнул от вздоха. Когда санитары схватили его за руки, он сопротивлялся, ну или же пытался сопротивляться. Пытался думать об Эмме с Хлоей и о том, что ему нужно было найти их, прежде чем произойдет что-то ужасное. Но он был замешательстве, его рефлексы были не такими, какими они должны быть. И вскоре его протащили по стерильному коридору и бросили в изолятор.***
Киллиан расхаживал по своей камере, когда появилось лицо в крошечном зарешёченном окошке посередине двери. Он приказал Киллиану отойти. Мужчина повиновался, но встал в боевую стойку. Когда санитар переступил через порог, Киллиан напал. Мужчина легко бросил его на пол, и Киллиан застонал. Его тело было таким неповоротливым. Как будто он спал целое столетие. Доктор Хадсон прошёлся по комнате, покачав головой. Он указал на ещё двух санитаров и, до того, как Киллиан понял, что происходит, они надели на него смирительную рубашку и усадили в кресле. Доктор Хадсон расхаживал перед ним. — Киллиан, — вздохнул доктор, вытирая очки носовым платком. — Ты действительно должен прекратить всю эту борьбу. Позволь мне помочь тебе. Киллиан дёрнулся в своих оковах: — Где моя семья? Доктор вздохнул, затем покорно положил папку на стол перед Киллианом. Он достал фотографию и помог Киллиану взглянуть на неё. Взгляд Киллиана затуманился из-за слёз, когда он увидел улыбающиеся лица жены и дочери. Но потом он покачал головой. Фотография была одной из тех дрянных, которые делались в студии универмага. На трёх из них Киллиан сидел вместе с рукой, неловко лежащей на плече Эммы. Эмма всегда весело шутила по этому поводу. Фотографии в их доме всегда были откровенными. Он сузил глаза, присмотревшись получше — это была его левая рука. — Эта фотография — подделка. — Нет, — мягко сказал доктор, — это не так. Он вытащил ещё один предмет из папки — газетную вырезку. В заголовке говорилось: «Молодая мама и младенец умерли в смертельной автокатастрофе». Киллиан наклонился над ним, нахмурившись. Там был изображен автомобиль, развалившийся вокруг дерева, и маленькая фотография смеющейся Эммы, целующей в щеку Хлою. — Нет, — утверждал Киллиан, покачав головой, — этого никогда не было. Было утро. Мы все просто проснулись, и появилось проклятие… — Киллиан, — прервал доктор, расправляя руки по верхней части стола, — ты должен вытащить себя из мира фантазий, который ты создал. Твоя жена и дочь были убиты, и ты потерял руку. С тех пор ты находишься в этой психиатрической больнице, думая, что ты капитан Крюк, и все, кого ты знаешь и любишь — это персонажи сказок. — Я не сумасшедший! — крикнул Киллиан, поморщившись, когда понял, что его голос звучит именно так. Доктор встал и направился к раковине в углу комнаты. Он что-то взял, снова заговорив: — Ваша жена не была Эммой Свон, дочерью Белоснежки и Принца Чарминга. Он повернулся, и в его руке оказалась бутылка с мылом для рук — «Лебединое мыло». Он прошёл через комнату и поставил бутылку на стол. Киллиан моргнул, глядя на него, его мысли перевернулись. Доктор Хадсон снова уселся напротив Киллиана. — Её звали Эмма Нолан, прежде чем она вышла за тебя замуж, а её родители были двумя обычными людьми по имени Дэвид и Мэри Маргарет Нолан. — А как насчет Генри? Доктор улыбнулся. — Вы имеете в виду Генри Миллса? Нашего дворника? Доктор пристально посмотрел на Киллиана карими глазами, которые, казалось, завихрялись несколькими цветами. Комната будто вращалась, и Киллиан внезапно почувствовал головокружение. Затем раздался стук в дверь и Киллиан дернулся, словно внезапно проснулся от сна. Медсестра суетилась с блокнотом в руке. Доктор что-то написал, и медсестра нерешительно взглянула на Киллиана с тем же выражением, какое он видел на лицах всех санитаров. Выражение страха и брезгливости. Киллиан моргнул, когда увидел бейджик медсестры — Реджина. — Видите ли, Киллиан, — продолжал доктор, вставая, когда медсестра ушла, — вы взяли частицы и кусочки вещей вокруг, чтобы создать себе иллюзию. Но это всё не реально. Ваши жена и ребенок не ждут, чтобы их спасли. Они мертвы. Доктор Хадсон добрался до матраца Киллиана, вытащив из-под него измятую книгу. — Чем скорее вы примете это, тем быстрее вы сможете поправиться. Он бросил тонкий том на стол перед Киллианом и ушел. Это была копия Питера Пэна Дж. М. Барри.***
Киллиан продвинулся вперёд в очереди за лекарствами, чувствуя безысходность, которую он не ощущал со времен жажды мести Крокодилц. Если те дни действительно были реальными. Киллиан больше не был уверен. По крайней мере, сейчас он был без смирительной рубашки. Он решил играть по правилам. — Не принимай лекарства, которое они тебе дают, — прошипел голос за спиной. Киллиан проигнорировал его. Если он и не был сумасшедшим, то все остальные здесь ими были. Лучше вести себя сдержанно и игнорировать других пациентов. — Ты не сумасшедший… Крюк, — продолжил человек. Что-то было в голосе, который звучал яснее, более увереннее, чем голоса других пациентов. Он осторожно повернулся, чтобы увидеть молодого человека лет двадцати, с каштановыми волосами и улыбающимися глазами. Что-то в его лице показалось ему знакомым. Он сузил глаза, чтобы более внимательно изучить человека. — Генри? — осторожно сказал он. Глаза молодого человека загорелись: — Да, это я. Я здесь, чтобы спасти тебя. Киллиан покачал головой, чтобы прояснить её, пытаясь понять последнее событие. Он смотрел в зеркало с тех пор, как проснулся в этом месте, и мог ясно видеть, что вообще не состарился. Как Генри… Прежде чем он смог завершить эту мысль, двое санитаров подошли к Генри и схватили его. — Верь в себя! — крикнул Генри, прежде чем мужчины ткнули шприцем ему в шею. Затем они потащили его через тяжелую закрытую дверь. Всё произошло очень быстро, Киллиан застыл на мгновение. Внезапно понимание слов Генри накрыло его. Верь в себя! Он не был сумасшедшим и он не был слабым. Он был капитаном пиратов Киллианом ‚Крюком‘ Джонсом, и его семья нуждалась в нём. Он осмотрел комнату, когда вышел из очереди за лекарствами. Увидев, как дворник открывает шкаф огромной связкой ключей, он с удовольствием усмехнулся, вспомнив те времена, когда смотрел «Звёздные войны» с Генри. В одиночку он не мог заткнуть пленнику рот, как Вуки, но он хотя бы мог изобразить из себя штурмовика…***
Киллиан споткнулся о снег, и Генри тяжело опёрся о его плечо. Мало того, что они сильно накачали парня наркотиками, но ещё и сильно избили его. У Генри была рана на лбу, из которой сейчас стекала тонкая струйка крови на рукав униформы дворника, в которую был одет Киллиан. И, основываясь на том, как он продолжал морщиться и держаться за бок, Киллиан был уверен, что у Генри тоже было несколько сломанных рёбер. За их спинами раздались крики, и Киллиан знал, что охранники больницы быстро приближались. Он не знал, почему его тело было настолько слабым, но это было так, и дополнительный вес юноши ему не помогал. Киллиан молил всех богов, которые могли услышать и вмешаться. Им нужно было чудо. Внезапно перед ними остановился седан, визжа шинами. Задняя дверь открылась и вперед наклонилась темноволосая девочка. — Скорее! Садись! — закричала она. — Люси, — застонал Генри. В его голосе чувствовалась любовь. Кем бы ни была эта маленькая девочка, видимо, они могли ей доверять. И Киллиан надеялся, что и тому, кто был за рулем. Киллиан усадил Генри на заднее сиденье так осторожно, как только мог, и скользнул следом. Водитель повернулся к нему лицом и её знакомые подведённые брови изогнулись, а на губах появилась полуулыбка. — Рада видеть тебя снова, пират. — Реджина? — Хм, может, наверстаем позже? — прервала её маленькая девочка. — Потому что у этих парней есть оружие. Ей не пришлось повторять Реджине дважды. Королева нажала на педаль, как только раздались выстрелы. Она пролетела через ворота психиатрической больницы «Dreamshade» — Киллиан закатил глаза из-за иронии — и на двух колесах вывернула на жилую улицу. Затем она вздохнула и заметно успокоилась. Только сейчас Киллиан заметил седовласую голову на переднем пассажирском сиденье. Он застонал, когда пассажир сам обернулся, чтобы взглянуть на него. — Я считаю, что ты должен поблагодарить за спасение, капитан. — Спасибо, Крокодил, — проскрежетал Киллиан сквозь стиснутые зубы. — Успокойся, капитан Подводка, — проворчала Реджина. — По крайней мере, ты не проснулся, думая, что замужем за ним. Киллиан не удержался от гримасы, отразившейся на лице, и неловкое молчание отпустило. Маленькая девочка — Люси — обхватила его левый бицепс и прильнула к нему. Он почувствовал внезапную симпатию к ней. — Дедушка! — восторгалась она. — Как здорово, наконец, встретиться с тобой! — Дедушка? — Киллиан перевёл удивлённый взгляд на Генри. — Да, — усмехнулся Генри, а затем поморщился от боли в рёбрах, — она моя дочь. Скажем так, я не только искал способ разрушить проклятие, но еще был в зачарованном лесу. Хорошие вещи случаются. Киллиан заметил очевидную привязанность в голосе Генри и нежность в его взгляде. Киллиан посмотрел на Люси, которая все ещё сжимала его руку и лучезарно улыбалась ему. Как можно полюбить кого-то, кого вы только что встретили? В голове сразу же возникли мысли о его собственной дочери. Он сглотнул, глядя на Люси. — Сколько тебе лет? — Десять. Киллиан закрыл глаза, чувствуя боль, омывающую его. — Я пропустил… — задохнулся он. — Моя девочка. Я пропустил всё. — Нет, ты ничего не пропустил, Киллиан, — заверила его Реджина. Эти слова были словно бальзам для его израненного сердца. Реджина использовала его имя, только когда была полностью искренна. Генри изо всех сил пытался сесть, когда обратился к Киллиану: — Не волнуйся, папа. Мама и моя младшая сестрёнка остались такими, какими были, когда ты видел их в последний раз. — Где они? — спросил Киллиан, нервируя от возбуждения. — В месте, до которого нелегко добраться, — раздраженно пояснил Румпельштильцхен. — Но поверь мне, мы вернём тех, кого любим. И неважно, какой ценой. Люси подняла с пола сумку и протянула её Киллиану, с огромной усмешкой на лице. — Думаю, тебе это понадобится. Открыв её, мужчина обнаружил там свою скобу и крюк. Он повернулся к Люси и улыбнулся, поцеловав её в висок. — Спасибо, девушка. — Киллиан, ты помнишь те времена, когда ты жаловался, что поцелуи настоящей любви никогда не работают? — спросила Реджина, сильнее нажав на газ. — Хорошо, соберись, пират. Потому что твои губы — наша единственная надежда.