Хочешь жить, умей вертеться

Гриллби Маффет недолюбливал, как и она его. Во многом из-за того, что они были заядлыми соперниками на ресторанном поприще ещё с тех самых пор, как монстры вышли на Поверхность. То есть, уже лет десять. За это время оба заведения значительно повысили качество еды, попутно увеличив число постоянных клиентов. За переделы родного городка их сеть ещё не расширилась, но не похоже было, чтобы им было какое-либо до этого дело. Сейчас их главной целью стояло устранение неугодного соперника: быстро… и, по возможности, безболезненно. И если бы они когда-нибудь встретились в тёмном, укромном месте, куда даже мышь проникнуть не сможет, то на месте одного из них была бы маленькая кучка пыли. Но такого, слава Азгору, никогда не случалось и не должно было случиться впредь. Но если бы такое произошло, то были бы прикрыты оба заведения: психопаты, тем более в сфере обслуживания, со вторым Уровнем Резни не нужны никому. Фриск и Меттатона не устраивало, что их любимые спонсоры никак не могли поладить; пытались их помирить, но без помощи Санса тут было не обойтись, в конце концов он — один из тех немногих, кого Гриллби мог назвать как минимум другом. Но скелет отказался. Может, из-за того, что ему не хотелось портить отношения с элементалем, который терпеливо ждал возвращения долга, а не выставлял всякий раз за дверь, может ещё по какой-либо причине. Но факт остаётся фактом. — Надо будет, сами разберутся. Не вмешивайтесь в окостинительную «идиллию» их отношений. — Бросил он, допивая очередную бутылку кетчупа. Меттатон попробовал на него надавить, но вскоре понял, что это бесполезно: скелет в очередной раз оправдал своё звание «Твердолобого» и каждый раз, когда робот обращался к нему с просьбой о помощи, недобро сверкал своим голубым глазом. Гриллби был в курсе о том, что его хотят свести с Маффет, но виду не подавал, с утроенной силой потирая и так вычищенный до блеска стакан. Сам элементаль считал, что будет встречаться с паучихой лишь под страхом смерти. Да и то не факт, ведь Маффет, она… его просто пугала. Эти пять глаз, жадно смотрящих на каждого посетителя, эти шесть рук, плетущие паутину, из которой нельзя выбраться… Гриллби невольно вздрагивал каждый раз от отвращения и страха, когда думал о ней. И ему предлагают начать с ней встречаться. Да не за какие шиши! Маффет же Гриллби тоже опасалась. Он же чистое воплощение огня, всепоглощающего и всепожирающего, он её сожжёт и не заметит. Плюс, слухи о том, что во время войны будущий бармен увеличивался до невероятных размеров и пожирал мелких людишек целыми толпами, тоже не добавляли в их «отношения» романтичности. Неизвестно, сколько бы это продолжалось, но однажды оба продавца заметили, что поток клиентов пошёл… на спад. На их памяти подобного ещё не случалось* и были совершенно к этому не готовы. Количество посетителей уменьшалось в геометрической прогрессии и Гриллби с Маффет понятия не имели, что делать. Перепробовали всё: привлекали внимание рекламой, которая со своим гламуром может соперничать разве что с меттатоновской, делали непомерные скидки на свой товар, и так далее. Не помогало ничего. Абсолютно. Может, по мнению Санса, в другой временной линии это привело бы к положительному результату, но сейчас… Дела паучихи и элементаля уверенно катились под откос. До закрытия не доходило, штук эдак десять постоянных клиентов как у Гриллби, так и у Маффет не оставляли их даже в такие дни. Разумеется, оба монстра забеспокоились о своём бизнесе и начали искать решение проблемы. О нарушении чистоты в обоих заведениях не могло быть и речи: элементаль и паучиха были очень чистоплотны. Еда недостаточно хороша? Этот вариант тоже не подходит: основные рецепты оставались неизменными ещё со времён основания обоих ресторанов и, судя по потоку клиентов, имели успех. Но что тогда?.. — Фриск с Меттатоном постарались, — протянул Санс, развалившись на свободном кресле. — Сказали, что якобы от вас веет некая… — он сделал многозначительную паузу, почувствовав, что сдерживать смех становится всё сложнее. — «Аура Одиночества»! — И громогласно рассмеялся, как после очередной «хорошей» шутки в его исполнении. Гриллби аж стакан из рук выронил. Конечно, в пьяном бреду скелет мог ляпнуть и такое, но, судя по ясному взгляду, он был трезв как стёклышко. Треск! — И любимый стакан элементаля разлетелся на осколки. — …В смысле? — Наконец нашёлся бармен. — В прямом, — слишком радостно для такой новости ответил Санс, вытянувшись вперёд всем телом и заглядывая Гриллби прямо в глаза. — Якобы если кто-то находится с вами слишком долго, то этот кто-то сам станет одинок! Звучит бредово, знаю, — мгновенно стал серьёзен скелет, возвращаясь на кресло, — но у Меттатона есть такая хрень, как дар убеждения. Он те какую угодно лапшу на уши повесит, и ты будешь безоговорочно этому верить, да ещё добавки будешь требовать. — Заключил он, допивая кетчуп. — …А ты? — Кратко спросил Гриллби, поднимая осколки разбитого стакана. — Телек не смотрю, а значит, не зомбируюсь. — …И… Что?.. — С мольбой в глазах спросил элементаль. — Бабу себе найди, не ясно? — Хладнокровно бросил Санс, доставая из-за пазухи очередную бутылку любимой приправы. — Тогда эта «Аура Одиночества» развеется. — …Бред. — Глубокомысленно изрёк бармен, думая, как его угораздило в такую историю попасть. — И не говори. — Вздохнул скелет. Сделав с самим собой тост («За Фриск и Меттатона!») «Мешок с Костями», шатаясь, вышел. Гриллби эту деталь из виду упустил, тем более что про эту «Ауру» его постоянный клиент говорил, будучи ещё в более-менее трезвом состоянии, так что верить можно. Бармен крепко задумался. Благо, никто помешать ему не мог: Санс ушёл, а новых клиентов можно не ждать — бар закрыт до следующего дня. «Девушку найти, значит? — думал элементаль. — Это будет непросто… Но я попробую» Он мысленно начал перебирать всех женщин, которых знал. Таковых было немного: Альфис, Андайн, Крольчиха из Сноудина, и… Маффет. Первые три «бабы» не подходили: мало того, что они уже состояли в отношениях, так ещё и могли растерзать любого, кто на них, эти отношения покуситься. Осталась только паучиха. Гриллби отчаянно пытался вспомнить ещё кого-нибудь, но на ум приходила только Фуку Фаер — его племянница. А её он в качестве подруги жизни отверг сразу же — он же не инцестом занимается. За такое ведь и посадить могут. Элементаль мог посокрушаться ещё немного, но передумал. Делать нечего, надо спасать бизнес. И срочно. Пришлось вспоминать способы флирта, активно применяемые им в молодости, когда девки на него пачками липли. Вспоминалось плохо; единственным подходящим средством было сообщение от неизвестного: надо раздобыть её номер и послать приглашение на свидание в ресторане под ником Анонима. Не факт, что сработает, но попытаться можно. С номером Маффет проблем особо не возникло: Фриск любезно его дала. «Жду тебя в пятницу у ресторана «Золотой цветок» в 22:00. Не опаздывай!» Можно было написать письмецо объёмом побольше, раз эдак в десять, написав про «такие глубокие глаза», «такие нежные руки» и так далее. Но, во-первых, уже возраст для телячьих нежностей уже не тот, а во-вторых, отправлять такое большое послание слишком дорого, а при нынешнем денежном положении бармена это, мягко говоря, не выгодно. Прошло два дня. Пятница. Вечер. Гриллби закрывает бар на ночь, садится в машину, любезно одолженную Сансом, и отправляется на встречу судьбе. Казалось, что элементаль огня не должен чувствовать холода в принципе, но сейчас ветер дует бармену в лицо, у машины открыт верх, а «горячее сердце чувств» не согревает ни на градус. Дорога, впрочем, показалась бармену очень и очень короткой, но замёрз он во время «путешествия» довольно сильно. Вопреки его ожиданиям, у ресторана никто так и не появился. А он уже приготовил букет цветов, коробку шоколадных конфет в виде пауков и паутины… Он постоял пять минут. Десять. Двадцать. Никто не пришёл. Элементаль облегчённо вздохнул, намереваясь вернуться домой, но, вспомнив об «Ауре Одиночества» и том, что будет, если он срочно не найдёт себе бабу, начал напряжённо соображать, где может быть Маффет. Ответ пришёл сразу же — в её собственном кафе. Адрес этого заведения он помнил лучше, чем телефон его владелицы, поэтому на всех парах помчался туда. Гриллби не ошибся: вывеска ярко горела, за окнами, кроме моющей столы паучихи никого не было. Беспокоить её сейчас не было смысла: она не то что не отреагирует нужным образом, так ещё и пошлёт незваного гостя куда подальше. И правильно сделает. От скуки бармен начал за ней через окно наблюдать: всё равно в ожидании делать нечего. Цветы и конфеты пришлось положить на соседнюю скамейку, опасаясь, как бы это добро не испортилось из-за жарких рук Гриллби. Наблюдая за соперницей, бармен начал тонко подмечать каждое ловкое движение её шести рук. Вот она выжимает в ведро тряпку, вот она со вздохом начинает тереть её по столу… Элементаль ловит себя на мысли, что ему нравится эта грациозность паучихи. Но остановиться разглядывать её он уже не может. «Ей бы к Меттаону на его шоу идти, — думает Гриллби. — Чтобы она занималась танцами, а не. Отбивала. У меня. Клиентов!» Его душу начали наполнять противоречивые чувства: с одной стороны, он начал осознавать, что Маффет далеко не так страшна, как ему казалось ранее, а с другой… Додумать он не успел из-за того, что открылась дверь в забегаловку паучихи. Она замечает «гостя» не сразу. Сначала проверяет всех паучков по именам (Гриллби успевает насчитать около полусотни), терпеливо ждёт, когда все они выползут из здания и только потом закрывает дверь и переводит взгляд на очередного «посетителя». — Простите, мы уже за- Как только она понимает, кто стоит перед ней, она теряет дар речи. Гриллби. Посетил. Её. Кафе. — Чего тебе нужно?! — Срывается она на крик. — Хотел купить мой секретный рецепт?! Или унизить меня?! «Посмотрите, она такая страшная, что даже клиенты убегают от неё!». Ты этого хотел, да?! Маффет трясёт от злости. Паучки это чувствуют, кольцом окружая как элементаля, так и свою «хозяйку», готовясь к атаке. — …Нет. — Наконец отвечает он. Гриллби незаметно берёт со скамьи слегка подтаявшие сладости и немного обгоревшие цветы. — …Это тебе. Паучиха в шоке. Она недоверчиво смотрит то на подарки, то на дарителя, пытаясь уловить какую-либо связь. — Что?! — …Подарки, — отвечает тот. — С какой стати я буду принимать это от такого хладнокровного ублюдка как ты?! — Она делает акцент на слове «хладнокровного», пытаясь вызвать у элементаля на лице хоть какие-нибудь эмоции. Но ничего не происходит. — …Ты… Мне… Нравишься. — С трудом выдавливает из себя Гриллби, понимая, что отчасти это — правда. Но только отчасти. Полностью он мог любить только свою работу, ради которой он идёт даже на такие жертвы. — То есть это… подарок на свидание? — Оторопело спрашивает Маффет. — Да. Говорить про «Ауру Одиночества» он не стал. Паучиха отозвала подопечных, оглянулась по сторонам, чтобы убедиться, что никого рядом нет, притянула Гриллби за галстук и тихо, но очень злобно, смотря прямо в глаза, сказала: — Не думай, что после этой встречи моё отношение мгновенно к тебе поменяется. На этот раз он ничего не отвечает.

***

— Ну, Гриллбз, мои поздравления! — смеётся Санс в баре. Прошла неделя с той «роковой» встречи и, верьте, или нет, оба заведения, как «У Гриллби», так и «Паучьи пончики», вновь стали пользоваться популярностью. — Развеялась ваша с Маффет «Аура Одиночества»? — …Заткнись. — Сквозь зубы произнёс Гриллби, с опаской глядя на часы. Сегодня бар закрывается раньше. Паучиха не любит опозданий.