ЖЕЛАННЫЙ

Поздравляю всех с весною тчк голубизною! Дорогие читатели и читательницы! весны вам в сердце! Счастья и Любви! А всех читательниц с грядущими праздниками! Эта часть пусть будет скромным подарком для вас! Мы с Бетой желаем вам всего самого лучшего! Только подъехав к дому, я понял, что весь день бродил по тем местам, где ходили мы вдвоем. Как я ни старался не думать о нем, как ни убеждал себя, что это повышение ему только на пользу, ничего не помогало. Мысли сами возвращались к нему. "Надо купить эти булочки, он их любит" или "вот на это кино мы собирались сходить, нужно узнать сеанс". И только у кассы или прилавка в булочной я останавливал себя - "его же нет, ты сам настоял на отъезде". И так уже десять дней. Единственное, что я еще не сделал, это не позвонил. И что мне ему сказать? "Возвращайся немедленно", "я скучаю, приезжай"? Нет, так нельзя. Необходимо избавиться от эгоизма и хоть раз сделать то, что пойдет на пользу ему, а не мне. Я оглядел квартиру. Все напоминало о нем, вот наши фото, где мы ныряем в красном море, чтобы полюбоваться кораллами. Вот мы на водных лыжах, а это - на пляже в Ницце просто валяемся. Вот групповое фото с нашими друзьями в Швейцарии. И он, как всегда, улыбается своей чудесной улыбкой. Мы прожили вместе два года, а я только сейчас понял, какое это счастье быть рядом с ним. Он терпел все мои выходки, спокойно реагировал на мои вспышки гнева. Всегда прощал. Разве я смогу представить кого-то на его месте? И можно ли заменить его кем-то? Я попробовал пожить в своей квартире, но стало еще хуже. Нужно продержаться хотя бы до конференции. А что, если я приеду, а он не один? Вот черт! От одной этой мысли мне хочется все крушить. Опять этот стул сломал... Завалившись на кровать в одежде, я вспомнил, что ничего не ел сегодня. Но вставать не хотелось. Хотелось только одного. Прижать к себе Влада и никуда не отпускать. Пять утра. Опять проснулся в это время. Но сейчас не на кого смотреть. Я поднялся и, не умываясь, включил ноутбук, вошел на его страничку. Все ему пишут. Один я никак не могу пересилить себя. Заработал скайп. Во дела, я же не подключался, кто это наглеет, да еще так рано? Влад смотрел на меня, ничего не говоря. Этого следовало ожидать. И когда вскрыл пароль? - Ты почему не спишь? - хриплю я. - Ты хотел сказать "Влад, я рад тебя видеть, но еще радостней мне было бы увидеть тебя на соседней подушке"? - Ты знал? - прокалываюсь я от неожиданности, что он об этом догадался. - Конечно. Я скучаю, - мой мальчик натянуто улыбается, и от этого мне еще тяжелее. - Странно у тебя что, мало работы? Так я позвоню твоим боссам и намекну, что у тебя не хватает нагрузки. - Почему ты не звонишь? - Знаешь, у нас идет тот фильм, на который мы собирались сходить. - Я люблю тебя. Я закрываю экран ладонями. Вот я придурок! Камеру надо! Но он уже видит то, что ему не нужно знать. И я резко вырубаю питание. Что это за бабские выходки! У такого мужика, как я, не может быть слез. Я легко стреляю в любую жертву. У меня нет чувства жалости или сострадания. Уже много лет! А тут распустил нюни от слов... Я сполз на пол, поджал под себя ноги. Если бы я мог, я рванул бы в Амстердам прямо сейчас. Никогда не любил одиночество. Мирился с ним, как с неизбежностью. А сейчас я его ненавижу. Каждая минута, как пытка. Я закрываю глаза. Еще немного, и боль пройдет. Надо собираться на работу. *** - Владимир Генрихович, вы уже видели, что конференцию перенесли на конец декабря? - Виталий Петрович бодро прошел к моему столу и сел напротив меня. - Ну что, как там наш гениальный мальчик, который в 22 года стал руководителем такого большого отдела? - Не знаю, мне некогда было звонить, - отвечаю, не поднимая головы, он ведь в курсе наших отношений, и мне неохота разговаривать на эту тему. - Может, позвонить сейчас да поинтересоваться? - он хитро улыбнулся, хоть и знает наверняка, что я этого не сделаю. - Простите, звоните без меня, у меня дела. - Володя, возможно, тебе нужно съездить в Голландию? Я могу отпустить тебя дня на два, и ты поймешь, что это не так уж далеко. - Я знаю, сколько километров разделяют Амстердам и Петербург, - я резко встаю и выхожу, хлопая дверью и оставляя шефа в своем же кабинете. Захлопывая за собой дверь, я не могу оставить там слова Петровича, и они проедают мне сердце день за днем, час за часом, минута за минутой. Четверг, пять утра. Я просыпаюсь от собственного стона. Подушка Влада между ног. Кошмар! Мне уже тридцать, а не пятнадцать. Больше не могу. Уже в аэропорту понимаю, что примчался сюда за тридцать минут до окончании регистрации. Я успеваю. Мне все равно, что нет и шести, когда звоню Петровичу и сообщаю, что выполняю его поручение и еду в Амстердам. Петрович даже не удивлен. Зато я, сев в самолет, прихожу в шок от своих поступков. Я вообще без багажа, только паспорт, телефон и кредитка. Ну и как я объясню свой приезд? Увижу и поеду обратно. Да. Все. Решено. Только туда и обратно. В Амстердаме дождь, я прилетаю слишком рано и только здесь соображаю, что не знаю, где он живет. Вот я придурок! Я ведь даже ни разу не поинтересовался, как он устроился, как работа, как он себя чувствует, что думает! В конце концов, что он хочет сейчас? А если я ему не нужен? Я вылез из такси у офиса и сел на перила у входа. Через час я замерз и весь промок. Стали подъезжать служащие. Что я буду делать, если он уехал по делам, и его здесь сегодня не будет? Разумнее позвонить Сергею и узнать его здешний номер. Я достал телефон, но он промок вместе с моей одеждой, и дисплей экрана не реагировал на движения замерзших пальцев. Я не успел защелкнуть панель, как он выскочил из озябших рук. Вот черт! Я стал злиться на самого себя, теперь-то уж он точно вышел из строя! Наклонился за бесполезным теперь телефоном и краем глаза заметил остановившуюся рядом с офисом машину. Господи! Я еще и выйти мешаю! Ко мне подбежал шофер и стал говорить, чтобы я отошел с прохода. Я показал, что все понимаю, и усмехнулся, меня уже за бомжа принимают. И снова встал на прежнее место. Дверь машины распахнулась, и оттуда выскочил мой мальчик. - Осторожно, я весь мокрый... - Но он не слушает, прижимаясь ко мне. И тут я сдаюсь, запускаю пальцы в его волосы, целуя его и шепча ему всякие глупости. Я сползаю все ниже, пока не встаю на колени, обхватив его стройные ноги, упираясь лицом ему в пах и втягивая его такой родной запах. Такой болезненно желанный запах. - Володя, поедем ко мне, тебе надо согреться! - И он потащил меня к машине. Водитель посматривал на меня в зеркальце заднего вида всю дорогу, а мы сидели, держась за руки и не глядя друг на друга. У Влада оказалась большая квартира-студия. Вся в современном стиле, с суперсовременной техникой. Но когда мы вошли, он все отключил, даже свет. Через свой ноутбук подключился к программе охраны и отключил видеонаблюдение за квартирой, в которой мы находились. Только не говорите мне, что за ним может подглядывать кто-нибудь из охраны... Он, словно читая мои мысли, качает головой. И только после всех манипуляций он подошел ко мне и прошептал: - Ты приехал! Я так счастлив! Мы простояли, обнявшись, минут десять, пока он не вспомнил, что я мокрый... - Я уеду ненадолго. Холодильник полный. Когда вернусь, привезу тебе чистую одежду. - Не надо, эта постирается и высохнет, - меня ужасно смущала моя глупость. - Володь, ты же не на один день? - Влад заглянул мне в глаза. - Сам подумай, у тебя столько работы, я тебя только увидеть хотел, - я отвел взгляд, - и сразу домой. Не хочу тебе мешать. - Пообещай, что дождешься моего возвращения, и мы вместе решим, что делать в выходные, - он держал меня за плечи и так серьезно смотрел, что я рассмеялся. Мне нравится его строгость. - Понял, товарищ начальник! - Вот так почаще и с улыбочкой, - брюнет потянулся за поцелуем, но я отвернулся. - Давай я тебя поцелую, когда ты вернешься. Он улыбнулся и ушел, а я походил по комнате, с нездоровым любопытством заглядывая во все шкафы. - Живешь один. Это хорошо! Я сел на его кровать и взял подушку. Она пахла Владом. Упав на спину, я закрыл глаза. **** Я попросил водителя отвезти меня к торговому центру, чтобы купить одежду для Володи, а сам мучительно думал, что его появление в таком виде было слегка странным. Что-то стучало внутри молоточком, но что? Уже на выходе я заметил спецмагазин, остановился как вкопанный, пялясь на витрину "Сексшопа". И тут все встало на свои места. Его мокрый вид, то, что он опустился на колени посреди улицы, и его глаза, будто просящие о чем-то. Когда я пришел, он спал, обняв мою подушку. Меня слегка лихорадило от того, что я собирался сделать. Но я должен был ему помочь. Только вот мотивы у наших поступков были разные. Он пока не осознавал, чего хочет. Это у него чистый инстинкт, как у меня в четырнадцать. А вот я делаю это с единственной целью удержать тебя. Не дать ускользнуть. Не сейчас, когда ты признал, что любишь меня, и стал просто самым идеальным для меня партнером. Главное сейчас, не показать, что я тоже боюсь. Подхожу, нежно целую его в скулу, он резко открывает глаза, и, видя меня, у него вырывается вздох облегчения. - Иди в ванную, подготовься, - говорю я более твердым голосом, чем обычно. Володя на автомате встает и идет, но потом резко оборачивается и смотрит на меня. Немного зло, но это нормально. Сейчас главное не переборщить. Смотрю, не отводя глаз, меня не пугает его тяжелый взгляд, это просто сердце стучит в ребра так, словно хочет их проломить. Наконец он отводит взгляд и уходит туда, где я все для него приготовил. Сейчас не важно, подчинится он той игре, что задумал я, или же заиграет по своим правилам. Это будет видно, когда он выйдет. Решительно сдираю все с постели вместе с покрывалом, оставив подушку и свои приобретения. Раздеваюсь. Меня заводит сама мысль о предстоящем, и я не собираюсь это скрывать. Когда он выходит и видит меня голым с возбужденной плотью, но не в кровати, в его глазах разгорается огонек любопытства. "Тебе интересно, далеко ли я смогу зайти?" - Доверишься? Через несколько долгих мучительных минут он кивает. Беру с кровати обычную ленту и перевязываю твои запястья, никаких наручников, они подействуют на тебя, как красная тряпка на быка. Здесь подойдет только то, что даст тебе возможность думать, что ты можешь вернуть себе контроль в любую минуту. Привязываю концы ленты к кровати и шепчу тебе в ухо: - Для тебя будет лучше со спины. Он переворачивается, и я ставлю его в удобную для нас двоих позу. Не выдержав, он дергается и оборачивается, хмуро давя на меня взглядом. Я не боюсь тебя. Никогда не боялся. Сам удивляюсь, почему. Поэтому встречаю твой взгляд и жду, когда ты сам отвернешься. Поглаживаю тебя по спине и завязываю глаза. Ты выражаешь свое недовольство этим глухим рычанием. Ничего! Ты задумал таким образом избавиться от меня, но я не дам тебе и шанса. Вот теперь ты мой, и от этой мысли подрагивает тело. Поцелуями, руками, языком я спускаюсь по твоей спине, чувствую напряжение твоего тела. Успокаиваю, поглаживая ягодицы, и раздвигаю их, скользя своим языком между ними. Лижу слегка красное после приготовлений колечко мышц. Оно сжимается, и ты дергаешься. Я слегка шлепаю тебя по ягодице правой рукой, а левой начинаю ласкать твой член, захватывая одновременно яички, и слышу твое рваное дыхание, когда мой язык проникает сквозь барьер мышц. Вижу, что тебя заводит новизна ощущений, но это не совсем то, что тебе хочется. Ты же не думал, что все будет просто, и я сменяю язык пальцем с гелем. Дергаешься. Понимаю, первый раз всегда неприятно и больно. Добавляю второй. - Ну, хватит уже, давай! - командует он. - Помолчи, - сержусь я в ответ и с размаху шлепаю его рукой. Уж не знаю, почему, но он замирает и выгибается. Нервно сглатываю. Кровь застучала в висках. Добавляю третий палец и снова со всей силы шлепаю тебя, твой стон и расслабление твоих сжатых мышц возбуждают меня так, что я едва не испортил все дело. Движения пальцев и твоего тела становятся синхронными. Наклоняюсь, целую отшлепанную часть, а вторую кусаю. Да, Володя, стони, вожделей. Желай меня до боли в яйцах. Быстро раскатываю латекс по члену, обильно смазываю сверху. Я, конечно, не такой гигант, как ты, но я, блядь, заставлю тебя получить от первого раза удовольствие, минуя боль. Замахиваюсь и с оттяжкой припечатываю ладонь к уже красной половине, и пока ты в шоке, вхожу в тебя. - Нххаа... - Из меня вышибает воздух от потрясающих ощущений. Как же давно я это не ощущал! Я замираю, стараясь не сорваться, но ты начинаешь двигаться. Ну уж нет! - Кто сказал, что можно двигаться? - раздраженно говорю я и дважды шлепаю его. В ответ он рычит! Да, этот звук, как песня! Мой неприручаемый зверь! Вот сейчас можно. Несколько движений только головкой, чтобы раздразнить, и тут же на всю длину. Ты уже не мешаешь, ты отдаешься, подчиняешься, ты получаешь то, за чем приехал. Снимаешь с себя полный контроль и отдаешь его мне. Больше не нужны шлепки, ты открылся мне навстречу, и это волшебно! Еще несколько толчков, и по телу прокатывается судорога оргазма. Выхожу из тебя с сожалением, стягиваю резинку. Развязываю твои руки и захватываю твой член губами, как только переворачиваю тебя на спину. Сегодня все для тебя. Твоя сперма горчит, значит, ты курил все эти дни. Родной мой... Полностью без сил, я ложусь рядом, касаясь тебя только плечом. И только сейчас стягиваю повязку с твоих глаз. Ты лежишь с закинутыми за голову руками, с закрытыми глазами и раскинутыми ногами. Это хорошо. Когда твое дыхание выравнивается, и мне кажется, что ты засыпаешь, я натягиваю на нас одеяло и утыкаюсь тебе в подмышку. Ты притягиваешь меня к себе еще ближе, и блаженство прокатывается по всему телу. Обожаю этот твой жест. Мурчу в тебя, и ты благодарно целуешь сперва в висок, а затем в уголок глаза. Как же я скучал по этим ласкам! **** Я проснулся снова, когда услышал звон посуды на кухне. Встал, ощущая странное чувство боли и пустоты внутри. Не одеваясь, подошел к нему сзади и обнял, прижимаясь всем телом. Влад вздохнул с облегчением и положил мне голову на плечо. Как же я благодарен ему за то, что он умеет читать меня без слов. Вот так, обнявшись, мы провели весь вечер. Он счастливо улыбался, даже когда я держал его, слегка заигрывая и толкаясь в него членом, пока он доставал продукты из холодильника и разогревал еду. Я усадил его к себе на колени и стал есть из его тарелки. Мой мальчик ласково прижался ко мне спиной, и мы просидели так, пока не стемнело. *** Эти выходные пролетели незаметно. На работу я вернулся только в понедельник, причем в двенадцать часов. И первым, кого я встретил, была Юля. - Ну чего тебе? - У меня не было желания с ней разговаривать. - Ты был у Владислава? Как он? Ему там нравится? Он когда приедет домой? - О господи! Юля! Помедленнее и не сейчас. У меня отвратительное настроение, - я попытался закрыть перед ней дверь, но она все равно прошмыгнула. - Ну что за наглая девка?! Уйди! Девушка встала у двери и ждала, когда я разденусь и сяду за стол. - Володя, когда тебе плохо, ты готов всех покусать. Я такая же. Поэтому тебя не боюсь. Ты не думал, чтобы переехать туда? - Горничной? - я ухмыльнулся. - Там у иностранцев нет шансов найти приличную работу. - Поговори с Владиславом. Раз они открыли новый отдел, у них найдется место и для тебя. Ты отличный специалист. - Дурочка, я никогда этого не сделаю. Потеряв гордость, я буду винить в этом его. А я и так доставил ему столько неприятностей, что другому за всю жизнь не пережить. - Болван! Это ведь ваша жизнь! Я бы плюнула на гордость. - Так это ты. - Она меня уже так злила, что хотелось подойти и засунуть ей в рот графин, лишь бы она заткнулась. - Володя, ты ведь не хуже меня понимаешь, что любви на расстоянии не бывает. Я кинул в нее степлер, но она ловко увернулась, зато ушла. В этот раз, прежде чем начать работать, я отправил ему сообщение: "Я дома". ***** А дома меня ждало сообщение на выделенный адрес. Новый заказ. Испытываю странное удовольствие. Будто что-то изменилось во мне, словно слетела ненужная шелуха, и я, наконец, стал свободен. Осталось все привести к конечному знаменателю. Однажды меня спас один человек. Очень влиятельный человек. Чтобы отплатить за спасение, я оказал ему услугу. Очень деликатного характера. С тех пор он иногда обращался ко мне с просьбой о подобных услугах. И был очень щедрым. Все. Пришла пора расстаться с прошлым. Что бы ни ждало меня в будущем. По нашей давней договоренности обо мне знал только он, а мое молчание значит, что меня нет. Все связывающие нас улики стоит удалить. Засовываю ноутбук под горячую воду и мою губкой. Засовываю его мокрым в пакет и еду на Васильевский остров. В квартире родителей отодвигаю половицу и достаю сейф с оружием и деньгами. Налички немного. Для меня. Еще раз все протираю. Знаю, что там нет отпечатков, но лучше перестраховаться. Из дома еду на пирс и, дождавшись, когда останется только туман, сбрасываю пакет с ноутбуком и сейф в воду. Ирония жизни. Почти четыре года назад я чуть не бросил работу в нашей фирме. Уйти не давал Петрович. Хоть я и устраивался туда только для прикрытия, работа меня устраивала во многом. Много разъездов, возможность взять отгул в любое время. Петрович был другом отца Дениса, а его я уважал, и поэтому к шефу относился всегда лучше, чем к остальным людям. Когда я первый раз заговорил с Петровичем о том, чтобы уйти, он посоветовал не торопиться и взять себе помощника. А он, в свою очередь, будет подменять меня, пока я буду отсутствовать. Откуда у Петровича ко мне такое доверие, я удивляюсь до сих пор. Вот тогда-то Денис и предложил взять одного мальчишку себе в помощники. Вроде как "вундеркинда". Я еще посмеялся над ним. И этот мальчишка изменил меня - будто вывернул наизнанку. Даже находясь от меня далеко. Нет больше желания заниматься тем, что так гоняло кровь по моим венам. Сейчас это может сделать только он. И пусть будет так, как будет. Теперь выставлю квартиру на продажу. **** Мы общались теперь каждый день, а в воскресенье вообще отключили скайп только ночью. Вторая неделя давалась тяжелее. Я снова бродил как потерянный, либо валялся, тупо уставившись в потолок. "Нет, я смогу выдержать еще неделю", - сказал я себе в пятницу вечером, но уже в субботу утром приземлился в Амстердаме. - Я прилетел. Доберусь до тебя через час, полтора, - звоню я Владу. - Уже встречаю твой рейс. - Меня что, так легко вычислить? - я усмехнулся. Как пришитый к нему. - Просто я хотел сам лететь, а потом решил узнать список прилетающих из северной столицы. Там оказался ты. Я увидел его стоящим у таможенного контроля. Получив штамп временной регистрации, обнимаю его. Что я наделал! Еще немного, и я начну умолять оставить меня здесь. - Может, ты останешься здесь? Петрович ведь все поймет. - Зачем? - выдавливаю я из себя. - Это ведь так романтично летать к тебе. Сейчас я уверен, что ты скучал. - Не хочется тебе этого говорить, но ты упрямец! Влад садится рядом в машине, смотрит на меня, ничего не говоря. Берет мою ладонь и подносит к губам. Эта ласка неимоверно возбуждает меня. Я качаю головой, только не будь таким нежным. Я всю эту неделю просыпался с твоей подушкой. Я думал только о том времени, когда мы окажемся вдвоем. Но еду я к тебе не за этим. Мне не хватает тебя. Я пустой. Без тебя я никто. Меня нет без тебя. **** Сегодня 28 октября, четверг. Нужно продержаться еще день. Сейчас только три, а я уже до предела вымотан. Не раздеваясь, прохожу к шефу, надо договориться насчет понедельника. - Прости, Петрович, ты занят, я только на минуту, - в кабинете по-зимнему сумеречно, и мне не видно, с кем он разговаривает у окна, - хочу попросить выходной на понедельник. - Только на понедельник? А завтра не желаешь отдохнуть? - иронизирует он, но его я уже не слышу. Тот, с кем он разговаривал, шагает мне навстречу, и его освещает полоска света из приоткрытой мной дверью. Я не раздумывая в два шага перекрываю разделяющее нас расстояние и, не стесняясь Петровича, обнимаю, целую, где дотягиваюсь, и вдыхаю такой родной аромат. - Ты дома! - Я опять боюсь его выпускать из рук. - Эх, Владислав, знал бы ты, в какого злобного пирата он превратился без тебя! Мне все равно, что он говорит, мне не важно, что нас увидят. Сейчас весь мир сосредоточен в нем. - Ну что, влюбленные, по кофейку? Хелен, принеси нам кофе, - шеф отдает распоряжение секретарю. Только тогда я решаюсь выпустить его из объятий, но сажусь на соседний стул, держа его руку. Его теплая улыбка согревает мне сердце. Я даже не замечаю вошедшую Хелен, у меня только одно желание, и оно недвусмысленно желает вырваться на свободу. - Владислав тебя уже три часа ждет, - решил нарушить молчание шеф. - Я же предупредил, что буду с Еленой Александровной в банке. Нужно было позвонить. - Я смотрю на него, пытаясь не выдать своего обожания. - Все нормально, я со всеми побеседовал. Мы тут с Виталием Петровичем обсуждали перспективы нового направления. - А ты что думаешь об этом, Владимир? Я посмотрел мрачно на шефа. - Думаете, я могу разговаривать на эту тему? Я даже не хочу слышать, чем он там занят, - я перевел взгляд на Влада. - Прости, если хочешь это обсудить, то я, конечно, выслушаю и, может быть, даже скажу что-то об этом. Но не сейчас. Не в ближайшее время. Возможно, когда привыкну. Думаю, Влад это знал и поэтому ни разу не заговорил о своей работе. Мы вообще обходили эту тему. Может, это неправильно, но я ничего не мог с собой поделать. - Я приехал узнать, возьмете ли меня обратно. В моем договоре указан срок до конференции. Если я успешно подготовлю отдел к открытию, у меня есть право уйти. У меня от радости сжимается сердце, но я держу себя в руках. - Не делай глупостей, ты ведь хотел этого, - он приподнимает брови, - такой шанс дается раз в жизни. Ведь в следующий раз на твоем месте окажется кто-то другой. - Ерунда. К тому же до этого еще дожить надо. - Только смотри, - Петрович погрозил ему пальцем, - не переманивай сотрудников. Я резко поднялся. - Хватит о ерунде болтать. Мне необходимо еще несколько контрактов пересмотреть. Владислав попрощался с Петровичем и зашел в мой кабинет. Уселся на диванчик, поджав ноги под себя. Я ухмыльнулся, глядя, как он устраивается, "пацан еще", и стал подписывать бумаги, что принесла мне Хелен. Делаю все автоматически, чего обычно себе не позволяю. Все мои мысли рядом с ним. Впереди четыре дня... **** Мой внутренний будильник вновь сработал в пять утра, но сегодня он здесь. Рядом. Наши руки переплетены, и ноги тоже. Раньше мы так не спали. Вдыхаю его запах. Он пахнет шампунем, сексом и самим собой. У него такой приятный аромат, даже когда он потеет. Я засовываю нос ему под мышку и дышу. Сейчас я не боюсь, если он узнает, что я смотрю на него по утрам, что дурею от его запаха. Сейчас я готов честно ему сознаться, что не могу жить без него. Он обхватывает меня руками и целует там, где может дотянуться. Он вновь будет мой, а я его. И от этого внизу живота разрастается жар, бежит по моим венам и сочится сквозь меня. Наши тела свиваются причудливым клубком, мы вытягиваем эту безудержную жажду наружу, соединяемся, наполняем собою каждый уголок любимого тела и обессиленно заливаем друг друга семенем. В десять я решил встать. Побрившись и почистив зубы, я пошел ставить кофе, пока мой любимый кот досыпает. В дверь позвонили. Сонный зеленый глаз сморит из-под одеяла на меня. - Ты кого-нибудь ждешь? - Серега хотел прийти, но не с утра же, - он обматывается простыней и идет открывать дверь. - Ну, точно! Сергей с порога обхватывает Влада и начинает кружить. - Владька! Как же я соскучился! - Он захлопывает ногой дверь и ставит обалдевшего парня на ноги. И я вижу, как падает простыня с голого Влада. - Вот болван! - Он хватает простыню и мчится в ванную, но Калинин так и стоит, выпучив глаза. Когда он приходит в себя, то замечает меня. - Володя, я не специально, клянусь. - Его лицо белеет. - Все нормально, главное, инфаркт не заработай от увиденного. Давай разувайся! Ты завтракал? - Мне действительно все равно, я знаю, что он видел голого Влада, и не раз. Но сейчас он мой, и я могу себе позволить быть добрым. Сергей проходит на кухню и садится. - А он стал еще красивее. - Хочешь поговорить об этом? - мой голос неконтролируемо становится угрожающим. - Нет, конечно, просто не смог сдержаться. Входит мой мальчик, пахнущий свежестью, и я еле сдерживаюсь, чтобы не поцеловать его. - Вы, ребята, простите, что я в такую рань приехал. Просто я еще вчера хотел примчаться, но не стал этого делать. Мы оба молчим, наблюдая друг за другом. Влад берет из моих рук ножик, сыр и колбасу и сам нарезает. Но то, как он касается моей руки, говорит мне о том, что ему тоже хочется поцелуя, и только ради друга он сдерживается. Сергей, не в силах выносить наше молчание, начинает развлекать нас историями. - Мы в июле отдали Катерину в сад и все лето водили на полдня, чтобы она легко адаптировалась. И вот осенью она стала ходить полный день и выдает нам с Аленой такие перлы! - он начинает подхихикивать. - Подходит к Алене, оттопыривает трусики и спрашивает: "У тебя такая есть?" Алена ей: "Есть", она просит показать. - Мы уже тоже улыбаемся, ждем, что же будет дальше. - Жена не растерялась и спрашивает, а кто, мол, тебе показывал? Ответила, что и Кирилл. "Ну и как?" "Да, - дочь разочарованно машет рукой, - такая же!" Тут мы втроем, уже не сдерживаясь, гогочем, и после этого пропадает неловкость и скованность. Мой мальчик вновь становится прежним и начинает вспоминать случаи из детства, но его перебивает звонок в дверь. - У нас утренний прием гостей? - не сдерживаю я своего раздражения и распахиваю дверь. Весь дверной проем заполнен гелиевыми шарами. - Влад, это к тебе, - зову я его, и он выбегает из кухни. - Вот это класс! Юлечка, ты? - Не угадал, это мы! - в квартиру шагают Дени с Максом, а за ними входит Юля. - Так я вам и поверил! Вы бы ни в жизнь до шаров не додумались. Проходи, красавица, рад тебя видеть, - он протягивает ей руку, выводит вперед и помогает раздеться. - Я так и не понял, что происходит? - прошептал мне на ухо Сергей. - Потом расскажу, если сам не догадаешься. То, что он догадается, я ни секунды не сомневаюсь. Теперь в нашей далеко не маленькой кухне негде развернуться, да и стульев мы столько не держим. Максим скромно встает у окна и отказывается от кофе. Почему он здесь, для меня загадка. Учеба закончена, признаков влюбленности во Влада я не замечаю. Тогда зачем? Юля же, ни капли не смущаясь, усаживается к Владу на колени и показывает мне язык, когда я хмуро смотрю на нее. - Не будь жадиной, ты с ним, оказывается, виделся, а мы только вчера чуть-чуть. К тому же возле него шеф ходил, даже обняться не дал, - она обхватывает его, прижимаясь. - Какой у тебя халат приятный, а запах еще лучше. Ужас пробегает у меня по спине, и я перевожу взгляд с нее на Влада, а затем на Сергея. Ошарашенное выражение лица и у него. - Ну-ка брысь с него! - Я рывком стягиваю ее с него, сажаю Влада к себе на колени и слышу его облегченный вздох. - Успокойся, Владимир, - вдруг произносит Максим. - То, что Влад хорошо пахнет, знают многие, не пугайся. Но ему, видимо, нравится только твой запах. - Прекратите! - брюнет становится красным. - Юля просто так это сказала. А я внимательнее присматриваюсь к Максиму. - Выходит, я напрасно надеюсь, - голос Дениса прозвучал так грустно, что мы, вместо того чтобы пожалеть его, смеемся. - Денис, не расстраивайся, - пожалел его только Влад, - я уеду, и Юля останется с тобой. - Но сердце мое ты увезешь с собой, - театрально произносит она. - Прости, Юлечка, но с собой я повезу другое сердце. Я резко встаю и начинаю собирать кружки, загружать их в машинку. - Какое самоуверенное заявление, - хоть и грублю, но по телу разливается приятное тепло, и кажется, еще чуть-чуть, и я всех выгоню, не в силах сдерживать своего желания. Меня вовремя хлопает по плечу Сергей. - Ребята, у вас какие планы? Поехали в боулинг? Вот за что я уважаю Калинина, так это за оптимизм и неиссякаемый фонтан идей. Раз все равно нас сегодня не оставят в покое, будем отдыхать активно. Влад подскакивает и несется за одеждой, а потом скрывается в ванной. - Надо же, какие мы стеснительные, - ржет Денис и заваливается на нашу незаправленную постель. Я же спокойно снимаю шорты и натягиваю джинсы и пуловер. - Володя, - тихо произносит Юля, но ее голос звенит в тишине, - а у тебя красивое тело... - О боже! Ваша постель пахнет сексом! - Братик как ошпаренный соскакивает с кровати. - Я тебя сейчас с балкона скину! Есть вещи, о которых не говорят вслух. - Денис, Максим, - снова выручает меня Сергей, - пойдемте на улицу. И вы, Юлия. Пусть ребята соберутся. Он почти силком выставляет всех за дверь. Я подхожу к двери в ванную и жду, когда он выйдет, чтобы хоть минуту подержать его в объятиях. - Завтра никого не впустим в квартиру. Я рад это слышать, но продолжаю вчерашний разговор: - Влад, не отказывайся от работы. Он смотрит на меня, ничего не говоря. Пока он со мной, я не чувствую одиночества, но стоит ему оторвать от меня свою руку или взгляд - и мне невыносимо тяжело дышать, жить. Я лгу. Брось все и всех. Будь только моим. ***** Вот и конец декабря. Через три дня Европа будет праздновать Рождество, а у меня совсем не праздничное настроение. Облака плотной ватой застилают всю землю, что осталась внизу. Такая же вата была у меня в ушах, в голове и в сердце. Как пассажиры, летевшие рейсом Петербург- Амстердам, не могли ничего видеть, глядя в иллюминаторы, так и я ничего не хотел видеть, слышать и чувствовать. Эти полтора месяца с нашей последней встречи дались мне с большим трудом, но однажды я проснулся и понял - я выжил без него и выживу еще. Он достоин лучшего, а не того, у кого за плечами такое прошлое. Наконец я все для себя решил. Это решение далось непросто. Но это как в первый раз убить человека. Тебе кажется, что все это не по-настоящему, что ты не можешь так поступить. Но, сделав, тебя поражает, что на это требуется так мало усилий. Два нажатия на курок. В сердце и в голову. Вот сейчас я условно пробил свою грудную клетку в районе сердца и черепную коробку. Больше нет сомнений. Есть отдельно ото всех Владимир Гриненвальд, бывший житель Петербурга, и есть житель Амстердама Владислав Ларин. - Володя, Володя, - Юля не выдержала молчания и стала трясти меня за руку, - ты только выслушай меня, а потом будешь возражать или соглашаться. Хорошо? - она заглядывает в мои невидящие глаза. - Да что с тобой? Ты должен радоваться. Мы же летим на конференцию. Вы больше месяца не виделись, изобрази на лице радость. - Что ты хотела? - У меня нет желания ничего говорить. - Знаешь, батя меня познакомил с очень классным мужчиной, он чуть постарше тебя, красив, богат и нужен папе. А папа ему. В общем, я дала согласие на свадьбу. В связи с этим у меня есть маленькая просьба. И Влад может мне в этом помочь. Я вздыхаю, меня утомила ее болтовня. - Как ты думаешь, могу я попросить его переспать со мной? - она радостно заглядывает мне в лицо. - Только один раз. Я бы очень хотела иметь ребенка от Влада. Мое ватное состояние в одну секунду раздувается гневом. Я на миг представляю его ласковые руки, его нежные губы, касающиеся ее, и я уже не могу оставаться безучастным. - Долго думала? - я наклоняюсь к ее уху и шепчу то, что не сказал бы никогда в другое время. - Знаешь, помимо работы в нашей фирме, у меня есть небольшая подработка, приносящая основной доход. Догадалась? - и я шепчу еще тише, чтобы слышала только она. В ЕЕ глазах отражаются всполохи страха, нарастающие по мере того, как услышанное оседает у нее в голове. - Подойдешь к нему с этим предложением, убью, и твои родители никогда тебя не найдут. Вот сейчас она понимает, что это не пустые угрозы. И она кивает в знак согласия. - А теперь слушай меня. Как только прилетаем, ты изо всех сил изображаешь влюбленную в меня девушку, а я влюбленного в тебя, - я улыбнулся, стараясь, чтобы у меня вышла добрая улыбка, - и Влад ни в коем случае не должен нас заподозрить. Мы селимся с тобой в один номер, и ты виснешь на мне все эти дни. Если мне будет совсем хреново, я тебя трахну, если же нет - то не обессудь. Я отворачиваюсь от нее, не желая видеть ее лицо. - Ты думаешь, он поверит в это дерьмо? - В прошлый же раз поверил. Она наконец замолчала. И я уже почти заснул, как вдруг услышал ее веселый голос. - Володя, какой же ты глупый! Ты же не общался с ним последние две недели. И не знаешь, что там тебя ждет сюрприз. Я дергаюсь, как от электрошока, и хватаю ее за волосы. - Быстро говори! Хотя... - я выпускаю ее и отворачиваюсь. - Даже если у него кто-то есть, это только облегчит ситуацию. - Вот козел! Ты вырвал мне волосы! Если уж ты хочешь, чтобы я изображала влюбленную в тебя идиотку, то и ты будь добр вести себя соответственно. - Изобразить из себя идиота. - Мне опять стало одиноко. ***** В аэропорту нас встречали представители фирмы. Влада не было. Не было его и в гостинице, и в конференцзале, куда мы спустились через два часа с Юлей, держащей меня за руку. Открытие конференции было, как всегда, нудным. Про отдел, возглавляемый Владом, сказали вскользь, пообещав посвятить этому отделу весь завтрашний день. Когда торжественная часть закончилась, к нам, радостно улыбаясь, двинулся господин Хеген. Мне очень захотелось со всей дури врезать ему, чтобы навсегда стереть с его лица эту дурацкую улыбочку. - Добрый день, господин Хеген, - выдавил я из себя, следом поздоровалась Юля. - Думаю, очень добрый, господин Гриненвальд. Меня просто распирает от гордости за вашего соотечественника, такие результаты за два с половиной месяца, это просто феноменально! - Рад, что он вам так нравится. - У меня уже начали трястись руки от еле сдерживаемого гнева, но на мне повисла Юля, прижимаясь всем телом. - Это, возможно, очень самонадеянно с нашей стороны, но мы надеялись на долгосрочное сотрудничество. Однако, я хотел бы поговорить с вами по другому поводу, - ко мне опять вернулось безразличие, поэтому я изобразил улыбку и стал слушать через ту вату, что окружала меня. - В совет директоров поступило такое предложение, мы отправим в ваш филиал одного перспективного сотрудника, чтобы он получил ваш опыт работы. А на его место мы хотели бы пригласить вас. На самом деле документы уже готовы, только вот одна загвоздка, Виталий сообщил, что вы подали заявление об уходе. Может, вы передумаете и поработаете здесь? Подумайте. Если дадите согласие, то после Рождественских каникул милости просим в наш коллектив. Он отошел, а я стоял, боясь даже думать. "Это все ложь, этого не может быть!" - Владимир Генрихович, - прошипела Юля, - мне больно, отпустите мою руку. Я удивленно уставился на нее, не осознавая, что она говорит, а затем увидел, что сжимаю ее кисть до хруста, и тут же разжал. - О боже! Как больно! - Она стала растирать свою руку, дуть на нее, как на обожженную. Рука прямо на глазах краснела и опухала. - Что ты творишь? Нельзя же так относиться к людям. Хотя кому я пытаюсь это объяснить! Стой, ты куда? Хоть бы извинился... Мне было не до ее слов. Я наконец увидел его, вошедшего в конференцзал. И, быстро перекрывая расстояние между нами, рванул к нему. Но, увидев возле него парня, резко затормозил. "Не думаешь, что у него свой сюрприз для тебя?" - прозвучали у меня в голове слова Юли, и я замер в нерешительности. То ли обогнуть его, то ли развернуться назад. Влад подошел сам и, уткнувшись мне в грудь лицом, прошептал: - Как же хорошо, что ты приехал. - На нас смотрят, - прохрипел я. Но он обхватил меня руками и прижался всем телом. Желание быть в нем волнами охватывало меня. Мои руки сами, несмотря на мое внутреннее сопротивление, обхватили его стройное тело, прижимая еще ближе. - Может, вы покинете столь людное место? - чуть слышно прошептала нам Юля. И Влад потянул меня в сторону лифта, ни слова ей не сказав. - Никогда не выпускай мою руку, - неожиданно для самого себя говорю я вслух то, что стучит набатом в моем сердце. Влад останавливается, чтобы заглянуть мне в глаза. - Наконец-то ты это сказал. - Его глаза затягивают меня. - Я... я не это хотел сказать. - Я ужасно смущен. Он втягивает меня в кабину лифта, судорожными движениями вытаскивает мою рубашку из брюк и скользит ладонями по моему телу. Я выгибаюсь под его руками и хочу только одного - быть в нем так долго, как только смогу. Прижимаюсь к его паху и обхватываю его задницу руками, чтобы прижать к себе еще сильнее. - Что бы ты теперь ни сказал, я не отпущу тебя! Тебе пора смириться с тем, что нам плохо, когда мы врозь. - Да, детка, как скажешь, мой мальчик. Только дай мне тебя трахнуть, а потом все, что пожелаешь! КОНЕЦ