***
Когда на небе засияла бледная луна, а звезды рассыпались по черной мгле неба, семья лисов возвращалась домой. Они сегодня вдоволь накупались. И пускай их шерсть была насквозь мокрой, а в реке было холодно, но сегодня все повеселились и было плевать на промозглый ветер. Шедд прятался в материнском хвосте, а Тод шел бок о бок с Викси, чтобы было теплее. Они свернули на развилке к своему укрытию в кроне дерева. Шедди обернулся по направлению к поселку. Он с энтузиазмом разглядывал домики и даже услышал далекий-далекий лай и писк. «Что это?» удивился он. Викси повернулась, заметив, что сын остановился. Но в тот же миг он оказался у ее хвоста, согретый пушистой шерстью. «Интересно,» — подумал в своих мыслях Шедди, когда они уже подходили к знакомому дереву, в округе которого витал их лисий запах. Лисенок юркнул последним вслед за родителями, и тогда уже на него навалилась усталость, а глаза сами собой смыкались, предоставляя время для сна.***
— Так, а ну-ка всем спать! — гаркнул чей-то строгий голос, и эхо прошлось по стенам амбара. Шум и гам наконец-то стих после грозного рычания большого пятнистого пса. Синий ошейник плотно сжимал светло-бурую шерсть собаки. Большие висячие уши были темнее основной шерстки и даже пятна на его спине. Мускулистые длинные лапы шагали по дощатому полу здания, который порой поскрипывал от веса пса. — Коппер, не лезь из шкуры вон, ложись лучше спать. Сами угомонятся, — сонно отозвалась с большой полки, наваленной сеном, собака. Она была очень похожа на своего любимого Коппера — однако окрас ее был скорее рыжевато-персикового оттенка, а пятна на шерсти наоборот были светлее основного цвета шерсти. А глаза были ровно такими же карими, как и у супруга. — Эльза, я все прекрасно понимаю, — прорычал Коппер, недовольно укладываясь на просиженное местечко рядом с особой женского пола, — Но это же какое-то безумие! Амбар с высокими стенами представлял собой широких пространств здание, в центре которого играл бежевого цвета щенок с двумя детьми семейства птиц. Что-то вроде маленьких воробьев. Они без умолку чирикали, а сын Коппера и Эльзы — тот самый щенок — до жути громко лаял и визжал. Но сейчас они утихомирились от громко отклика отца щенка. — Ладно, Барри. Мы завтра заглянем, — хихикнула птичка-девчушка — Лия. Ее братец — Лил, такого же желтоватого окраса, как и она, поддакнул: — Ага, Барри! Не скучай! — Пока-пока Лия! Пока Лил! Грустно насупившись и попрощавшись с друзьями, пятнистый бежевый щенок направился к полке, где спали родители. Мама уже спала, громко сопя, а вот отец наблюдал за сыном. Барри запрыгнул на солому и устроился посередине, откинувшись на спину. Забавные висячие ушки распластались по разным сторонам. Барри уставился в такой же деревянный, как и все вокруг, потолок — и задумался. Коппер покосился на щенка. Тот долго смотрел в одну точку, размышляя о чем-то, а затем повернулся набок, спиной к отцу, и крепко зажмурился, пытаясь уснуть. Пес, убедившись, что щенок уснул, тоже закрыл глаза.***
Наступало утро, и прекрасный расцветающий лес просыпался, звери поднимались и отправлялись поискать себе добычу. Травоядным было вполне легко, а вот хищникам — таким, как Тоду, Викси и их маленькому Шедду, — приходилось отправляться на водопой, где по утрам чаще всего можно было обнаружить каких-либо скакунов — оленей, изредка лосей, маленький ланей. Самым частым гостем там были дикие зайцы. Очень резвые дикие зайцы. Глава семейства уже проснулся. Тод успел обойти территорию вокруг дерева и вернуться обратно. Викси уже вылизывала свою аккуратную красивую шерстку. Она всегда была очень ухоженной и аккуратной. Ее друг же редко умывался и вылизывался, особенно на макушке у него была очень растрепанная шерстка. — Идем, Ви, — отозвался лис, обращаясь к своей подруге. Шедд еще даже глаза не открыл, а родители собрались на водопой. — Погоди-ка, сейчас, разбужу нашего Шедди. — лисица повернулась к сыну и несильно толкнула его. Такой толчок гарантировал пробуждение лисенка. Рыженький перекатился с боку на бок и тут же соскочил с места сна. Помотав спросонья головой, мальчишка переводил взгляд то маму, то на папу, и не понимал происходящего. Викси с Тодом рассмеялись. Обиженно хмыкнув, Шедд закатил глаза. — Слушаю, мам, — проворчал лисенок. — Что еще за закатывание глаз? — испепеляюще посмотрела на сына Викси, и тогда Шедди пристыдился, укрываясь хвостом. Но она смилостливилась и продолжила уже очень доброжелательным тоном: — Мы вновь идем с отцом на водопой. Останься тут. Можешь поиграть с местными жителями. Ты же говорил, что тут есть семья барсуков неподалеку. Но предупреждаю, далеко не забегать. — Стой-стой-стой, — перебил маму лисенок. — Хочешь сказать, что вы меня опять не берете? Па-а-ап? — расстроенно посмотрел Шедди умоляющими карими глазами на Тода. — Ты же обещал! — Ну да, обещал, ну… — Тод замялся, и кивнул головой на подругу. — Видишь, мама тебе не разрешает. Да и я думаю, что ты пока еще мал для серьезной охоты. — Ах вот как?! Мал? Ну и идите! — грозно зашипел лисенок с дрожью в голосе. Тод пожал плечами, и прижав уши, вышел наружу. Викси несколько секунд смотрела на Шедда, а затем все-таки отправилась следом за лисом. Рыжего лисенка это еще больше ранило. «Они что, совсем меня не ценят? Меня и мое мнение?! Туда не ходи, сюда не ходи! То не делай, это…» буркнул про себя Шедди, со злостью шлепнув с выпущенными коготками кору внутри домика. Шедд выглянул наружу, и прищурившись, уловил вдалеке скрывающиеся рыжие точки — хвосты уходящих родителей. «Ну и пускай идут на свою о-о-о-чень серьезную охоту! Бла-бла…» закатил глаза лисенок, выбираясь из домика. «А я пойду по о-о-очень серьезной дороге!» И гордо приосанившись, Шедди посеменил по направлению к развилке. Той самой развилке, которая разветвляется на две дороги. И выбрать лисенок решил совсем не реку. Уже направляясь к тропке, лисенок вдруг замер, услышав треск веток прямо в паре метрах от самого себя. В кустиках мелькнула серая шерстка. «Да это же заяц! Что, если я смогу его поймать, и родители убедятся, что я уже готов к охоте?!» Долго не раздумывая, рыжий наклонился и стал красться следом за серым силуэтом дичи, который спускался по крутому склону к поселку.***
Так уж сложились обстоятельства, что утро было не очень приятным не только для лисьей семьи, но и собачьей семьи, жившей в поселке на ферме. У Барри все не задалось также с самого начала. Ранним утром двуногий хозяин зашел к ним в амбар и подозвал сначала папу — Коппера, а затем и мать — Эльзу. Барри с удивлением смотрел на прикрытую дверь амбара, куда ушли и долго не возвращались родители. Затем уже в амбар заглянул Коппер и направился к сыну. — Барри, мы сегодня уезжаем на охоту в местный заповедник. Надеюсь, ты знаешь, где твой корм. Не скучай, — вкратце изъяснился пес, и уже было развернулся, чтобы уйти, как услышал истеричный вскрик: — Но папа! Вы что, меня оставите одного? Коппер нахмурился, поворачивая голову к пятнистому комку, несущемуся к нему под лапы. Ему было жаль, что его отпрыска не берут с собой, но такова воля хозяина, а Коппер никогда не смел ослушиваться своего человека. — Так, что за бунт? Да, одного. Ты же в состоянии одному остаться дома! Будешь его охранять, — задорно наклонился пес и подтолкнул носом щенка. — Это же так здорово! Да на тебе тут все вокруг будет держаться целый день. Под твоей охраной! Да и тем более. Чиф отдыхает в бочке на заднем дворе. А? — Но я так не хочу. Почему тогда я не могу с вами поехать? Тележка же вон какая большая, да и я могу на маму сесть. И этот старый злюка будет целый день спать! — Барри завилял хвостом, в надежде глядя своими карими глазками-бусинками на отца. Но Коппер был непреклонен. — Так, только не надо так отзываться про Чифа, малец! И да, тележка не для тебя, а для добычи, которую мы привезем. Так уж вышло, что мы охотничьи псы. Ты еще подрастешь и тоже будешь ездить. Не грусти! — кивнул ему Коппер. Мама помахала хвостом малышу с сидения в машине хозяина, и двигатель затарахтел, зашумел, и они спешно скрылись за калиткой их территории. Барри обиженно заскулил им вслед, но его брать никто не захотел. — Спасибо большое! — залаял он им вслед. У него аж лапы задрожали от такой обиды. Он отвернулся и плюхнулся на землю. Краем уха он услышал, как чирикает где-то на дереве семейство птиц. Пятнистый щенок вдруг поднялся с земли и помчался к дереву. Пока он бежал, свежая зеленая трава на их участке приятно щекотала Барри подушечки лап. Он оперся ими на ствол дерева и стал лаять еще громче: — Лия! Лил! Спускайтесь! Из гнезда высунулись две мелких желтеньких мордочки. Птички спустились к нему и запрыгали по земле: — Что там у тебя по делу? — Делу? — удивленно переспросил Барри. — Да нет, я не про дело. Просто мне скучно и меня вообще оставили одного! Я даже от тоски сейчас завою! — Не волнуйся, мы с тобой! — задорно хохотнул Лил, хлопнув по шерсти щенка крылышком и взобравшись к нему на загривок. — Кстати про дело. Ты наверное забыл, но мы хотели добраться до во-о-о-н того леска. Когда-то еще давно, помнишь? — А-а, припоминаю, — уставился в сторону заповедника Барри. И тут же замотал быстро хвостом из стороны сторону. — Как насчет того, чтобы пойти туда? — Чур мы полетим! — хихикнула Лия, выглядывая из-под бежевой лапки щенка. — Стоп-стоп подождите! — пискнул Лил. — А кто будет дом охранять? — Да старина Чиф справиться, — отмахнулся юный Барри, подбегая к оградке, чтобы пролезть через нее на сторону дороги, которая вела по крутому склону вверх прямо в зеленый лес. — Полетели! — чирикнули в один голос друзья-птички и все они дружно направились, куда и планировали. Небо было иссиня-голубым без единого облака. Барри радостно бежал по неровной тропе, следуя за своими двумя маленькими сопровождающими. Они то пролетали низко, касаясь желтыми крыльями травы, то парили, казалось, так высоко, что никому до них не достать. Щенок одобрительно лаял, мчась по проселочной дороге, и когда они уже начали подниматься по склону, пятнистый вдруг заметил шевеление. Какая-то серая тень осторожно пробиралась по кустам неподалеку. Барри принюхался. «Это же какой-то кролик! Только наверное дикий! Почти как домашний на нашей ферме. Что, если я его прихлопну и домой принесу? Папа тогда убедиться, что я способен на охоту!» И в тот же миг бежевая шерстка осторожно пробралась в кусты, чтобы следовать за добычей. Две желтых птицы обернулись и застыли на месте. — Лия! Куда он подевался! — вскрикнул Лил. — Ох, не знаю. Мы даже не успели отвернуться, как его уже нет! — взволнованно заговорила Лия. — Придется его искать, далеко он уйти не должен… — в панике запричитал Лил, опускаясь наземь вслед за Лией.***
Шедд уже почти подобрался к своей цели. Глаза зажглись азартным хищным огнем, и вот этот толстый упитанный ком шерсти у него уже в лапах… и… Лисенок врезается лоб в лоб с какой-то неизвестной тенью и со страхом тут же отпрыгивает. Заяц мощным прыжком убегает прочь, заставляя Шедда почувствовать полный провал и эту неприятную горечь утраты, когда дичь выскочила прямо из лап и унеслась, лишь махнув хвостом, словно подстрекая юного охотника. Чем бы не оказалась эта тень, но гнев уже вскипел в рыжем лисенке, и он что есть силы рявкнул: — Ты мне мешаешь ловить дичь! — рыжий хвост пушистого зверя нервно дернулся, и наконец пелена гнева сошла с глаз, и тогда Шедди оказался в состоянии разглядеть нечто, что все-таки помешало ему. Перед ним сидел пес. Нет, не пес… а щенок, такого же размера и роста, что и сам лисенок. Песик был светлый, в пятнышко, и с очень смешными висячими ушами. Глаза у него были карие, что и у Шедда, и точно также была белая грудка, что от кончика носа до кончика хвоста. — Ты кто такой? — воинственно рыкнул Барри. — А? — он даже демонстративно поднялся и пошел на рыжего незнакомца. — Любопытно, кто ты такой! Зачем ты мою зайчатину спугнул, пустоголовый?! — фыркнул Шедд, с интересом разглядывая собеседника. — Вообще-то, это кролик, и я его уже почти поймал, — вздернул нос Барри и покосился на лисенка, — И если бы не ты… — Так ты значит тоже за ним гнался? Понятно, — закатил глаза Шедд. — Откуда ты вообще здесь взялся? Мы чужих не признаем. — Кто это «мы»? И кстати, я с поселка. У нашего хозяина есть своя ферма, где я и живу. Мое имя Барри. Как насчет тебя? — вопросительно уставился щенок на лисенка. Стоит упомянуть, что происходящее было в кустах, где оба охотника почти поймали жертву. — Отлично, Барри, — передразнил лисенок, выделяя его имя презрительным тоном и вытягивая «ррр». — Мое полное имя Шеддоу. Щенок принюхался к лисенку, что в свою очередь сделал и последний, а затем они молча уставились друг на друга. — А где ты тут живешь-то? — наконец вопросил щенок, начиная выбираться из кустов, этим самым приглашая следовать не ответившего Шедда следом. Лисенок вышел сразу же и они уселись друг на против друга, рассматривая каждую шерстинку с ног до головы. — Здесь мой дом. Наш лес. В его центре есть поваленное дерево, в котором моя семья живет. Можно сказать, мы здесь самые главенствующие, — зарделся Шеддоу. Барри оценивающе кивнул и произнес: — Как насчет экскурсии? — пятнистый щенок невозмутимо мотнул ушами. — Понимаешь, мне слишком скучно, и меня не захотели с собой брать родители на охоту. Лисенок удивленно повел ушами. Что, неужели та же история, что и у него самого? То есть, и его родители тоже не захотели брать сына на охоту! Шедду показалось, что он нашел родственную душу. Рыжий даже уже как-то смирился с появлением незнакомца в их краях. — Слушай, у меня все точно также, — хмыкнул Шедд, пододвигаясь к песику, а затем поднялся, приглашая идти вглубь. Барри тут же присоединился к нему и стал слушать: — Так вот. Мои родители — Викси и Тод — прирожденные охотники. Они уже долгое время охотятся на водопое, и всегда им выпадает удача. И я тоже хотел пойти, но видите-ли я еще слишком мал для серьезной охоты. Барри даже приподнял уши от услышанного: — Знаешь, можно сказать, что у меня все точь в точь как у тебя! Только вот мои родители — Коппер и Эльза — прирожденные охотничьи собаки, порода, которая и есть охотник. — Отлично, у нас много общего. Мне нравится с тобой разговаривать. В лесу мне скучно, почти не с кем поговорить, — пробормотал Шеддоу, забыв о том, что ему твердили родители. — Как и мне на ферме… То есть… ты имеешь ввиду ровесников? Я с тобой полностью согласен. Кстати, я сюда пришел с моими единственными друзьями — Лилом и Лилой! Это очень мелкие птички. Ой, черт… кажется, они где-то запропастились. Мы разошлись. Но думаю ничего страшного! — беспечно отмахнулся щенок. — Найдут дорогу домой и без меня. Знаешь, мне тоже нравится с тобой разговаривать! Довольные тем, что они встретили друг друга, лисенок и щенок шагали по заповеднику и болтали без умолку, дразнились, играли. И не заметили, как наступил вечер, когда должны были вернуться родители. Когда Шедд и Барри были на реке и плескались там, щенок вдруг услышал свисток. Обычно так его звал человек-хозяин, и щенок был приучен к этой команде — сразу бежать по запаху. — Извини, Шеддоу, мне пора, — отряхнувшись от воды и обрызгав лисенка, песик поспешил по зову. — Пока! Завтра увидимся! — Пока! — прокричал вслед рыжий, а затем прибавил, крича что есть силы: — Можно просто Шедд! Услышав это, бежевый щенок улыбнулся на бегу и от радости высунул язык. Ветер развевал его уши на ветру и колыхал шерсть, пока Барри возвращался по уже знакомой тропе в поселок к своему дому. Лисенок, наполненный впечатлениями и эмоциями этого насыщенного дня, возвращался домой в свое укрытие в дереве. Забравшись внутрь, Шедди лег на свое гнездышко из мха и потянулся, подготавливаясь ко сну. К тому времени уже и наступил глубокий вечер, а Викси и Тод вот-вот должны были придти. Уже засыпая, Шедди услышал, как они заходят внутрь. Где-то рядом лисенок ощущал аромат добычи, но он был сыт их запасами за сегодня, и поэтому спал спокойно. Вот только от Тода и Викси исходило какое-то волнение. Смутно, сквозь сон, лисенок слышал обрывки слов их разговора: -… совсем рядом эти люди… -… если они еще раз появятся? Шедди будет опасно ходить по родному дому? И нам?.. -… образумиться и будет хорошо. Спи, Ви… -… спокойной ночи Тод. И все-таки неспокойно в лесу нынче… -… ничего, тут охотникам ловить нечего. Нас они не найдут. И их охотничьи цепные псы… Последняя фраза как-то странно отразилась в мыслях Шедда, но так как он засыпал, он не уловил ее и в конце концов заснул. Однако Барри же дома ждала взбучка, так как он слишком надолго сбежал и далеко. Хозяин его отругал, а отец с матерью еще сильнее. Обиженный щенок думал только о прошедшем дне и уже мечтал увидеться с новым другом-лисенком Шеддоу!.. то есть Шеддом. Ха-ха! Щенок засыпал один, так как мать с отцом были где-то во дворе за пределами амбара. Когда они пришли, обнаружив, что сын еще не спит, Коппер очень заворчал на него. — Зачем ты так далеко убежал? Ты же должен быть дома! Чиф не сможет целиком охранять всю территорию дальше своей бочки! Где ты был? Даже твои друзья птенцы были на месте в своем гнезде! Барри был искренне рад, что птицы вернулись обратно домой. Но и был расстроен из-за того, что отец так строг с ним в этой ситуации. Щенок с таким же напором ответил: — Но неужели мне нельзя развлечься, если вы меня тут бросили одного! Может, я искал себе новых друзей! — Вот это уже похвально, — кивнула Эльза, забираясь к себе на место, чтобы засыпать. Однако Коппер пуще прежнего заклокотал: — Ну уж да! Конечно! Где ему возле заповедника друзей искать! Я думаю в него ты уж не заходил, а то совсем окажешься глупым. Там же опасно и полно хищников. От этого Барри стало вдвойне обиднее, ведь он нашел друга и он не глупый! Но отцу ведь не докажешь. А если сказать, что он хоть лапкой ступил заповедник, то точно застыдит, еще и посмешищем будет. Юнец воздержался от ответа и просто уткнулся носом в вытянутые вперед лапы, не смотря на Коппера. — Ну хоть не возражаешь мне! Понимаешь, глупыш, что ходить там отнюдь не стоит, — довольно кивнул Коппер и взобрался к своей семье. Тогда уже все были на своих местах и в сборе. Эльза успокоила щенка. Она была мягче своего друга по отношению к сыну, и стала рассказывать ему, как прошла охота. И Барри вновь стало радостно на душе, как и при знакомстве с его лучшим другом. Теперь лучшим-прелучшим другом Шеддом!***
С каждым новым утром, когда родители двух друзей отправлялись на излюбленную охоту или просто уезжали, лисенок и щенок все время пребывали вместе. Они учились ловить добычу, плескались в местной реке в лесу, и наблюдали за наступающим летом. К тому времени все вокруг позеленело, солнце светило с еще большей силой, согревая шерстку двух бегущих вместе ребят: пятнистого пса и рыжего, как пламя, лиса. И все было бы хорошо: Барри не рассказывал бы Эльзе и Копперу о том что он шастает по заповеднику, а Шеддоу не рассказывал бы Тоду и Викси о том, что он подружился с настоящим охотничьим псом! Однако наступил день, когда все должно было перевернуться с ног на голову. Лисенок Шедд уже начинал расти и превращаться в молодого и красивого лиса, каким был его отец Тод. Время старит всех, что не обошло и семью лисов — Викси тоже была не так резва и юна, как прежде. Однако силы все еще переполняли их. По правде говоря, Викси очень жалела, что у нее родился всего лишь один сын. Ей хотелось шестеро замечательных деток, которые познали бы свою дикую природу и обжили бы лес. И потому как Шедди был единственным отпрыском в семье Тода и его верной подруги, то они оберегали его от всех опасностей. Даже несмотря на то, что сейчас лисенок начал стремительно расти и приобретать жизненный опыт — этот опыт давался в большинстве своем от родителей. Одним привычным утром Шедди уже по обыкновению вылизал шерстку и поймал себе пару мышек, чтобы перекусить и отправиться навстречу к своему другу. Однако, все началось с разговора отца с сыном. Тод просыпался раньше своего семейства, чтобы посмотреть на излюбленный тихий утренний лес, когда отблески солнца нежно бегают по листве и коре деревьев, и по сухой потрескавшейся земле, а ветерок, еще совсем не расшалившийся, теплым дуновением пробегает по шерсти. А эта необычайно тихая пауза тишины, будто время застыло на долгие минуты, а затем уже и слышится шелест на ветках кустарничков — птицы просыпаются. Лис сидел и наслаждался природой. Тод вернулся к поваленному дереву, к своему месту жилища, и заметил, что лисенок уже проснулся. Шедди внимательно посмотрел на папу, и тот подозвал его легким взмахом хвоста. В полном молчании они двинулись наружу, чтобы не разбудить мать — Викси. — Утро доброе. — кивнул лисенок, распушив свою огненно-рыжую шерстку и робко лизнув растрепанную белую грудку. Черный кожаный нос Шеддоу дернулся, словно предвещая следующий разговор. — Поистине доброе. Конечно, не для всех зверей, — издалека начал Тод, внимательно изучая реакцию сына взглядом. Собеседник пока не особо понимал папу, и просто с любопытством слушал его речи. Тод продолжил: — В общем-то, я имею ввиду тех, кто живет дальше водопоя. Дальше его границ. В последнее время там стали разъезжать люди. — Ну да, и что? — хмыкнул невозмутимо Шедд. — С чего тебя так стали волновать люди? Ты сам рассказывал, что раньше жил у какой-то женщины. Ты же был домашним. Тод вздрогнул и нахмурился. Ему явно было больно об этом вспоминать, но он быстро отбросил эти мысли, даже замотав головой. — Прекрасно, что ты это помнишь, но уж попытайся забыть, — сквозь зубы процедил лис. Ему не нравилось затрагивать эту тему хотя бы даже потому, что где-то в далеком прошлом, в глубине его разума и памяти жил старый друг — Коппер. — И вообще, тема разговора не об этом. — О чем же? — вопросил лисенок, показав, что он слушает отца. — О том, что люди, которые ездят на своих шумных колесах по лесам — это не люди, а изверги-охотники. Думаю, ты помнишь, что они убивают зверей без разбора, маленький ты или большой, — устрашающие нотки в голосе Тода нарастали, немного запугивая юного Шедди. — Но ты никогда не знаешь, где ты их можешь встретить. Будь осторожным, Шеддоу. Это не шутки. — Отлично. Я это понимаю, и напоминать в принципе не стоило, — фыркнул лисенок. По спине у него прокатилась волна дрожи, но он старался не напугать себя окончательно. — Это похвально, что ты понимаешь. Вот что. Это время пока посиди дома и постарайся никуда не ходить. В лесу опасно. Когда сезон стихнет, тогда можешь бегать к своим барсукам, или енотам, или с кем ты там дружишь, — уже с миролюбивым тоном оповестил Тод. — Что?! — крикнул резко Шедд, и тут же понизил голос. — Но я ведь… мне… я же… — Что? — ответил также Тод, приподняв бровь и пошевелив усами. — Что ты? — Меня там ждут, — сглотнул лисенок, поняв, что может наговорить лишнего. — Вернее ждет. В общем, друг. — Так я же сказал, что когда сезон стихнет, тогда уж… — отмахнулся Тод, поднимаясь с земли. — Но это другой друг. Мой лучший друг. Я просто обязан с ним встретиться! — перебил Шедд в порыве эмоций. Лисенок соскочил с земли и переступал с лапы на лапу. У Тода вдруг кольнуло сердце, и что-то внутри обожгло. Он замер всего на пару мгновений, а затем повернул голову к сыну. — Твой… лучший друг? — Да… — тихо ответил Шедд, решив, что скрывать тут нечего. — Мой самый лучший на свете друг. — А кто он? — также тихо спросил Тод. В горле встал ком. Воспоминания из детства нахлынули на него потоком радостных и в то же время неприятных эмоций. Он даже едва слышал происходящее. Так он скучал… Наконец голос сына зазвенел в ушах: — Ну, он с фермы. С поселка. Его зовут Барри. — ответил Шедд, глядя в печальные глаза лиса. Он словно сейчас был не с ним, не здесь, а где-то в своих мыслях. Но лисенок продолжил, решив все-таки рассказать. — Он охотничий пес, пап. Но… он хороший. Он как и я, мой ровесник. Но он правда хороший. Он такой пятнистый, со смешными висячими ушами! Тод затряс головой, отгоняя воспоминания. «» — Мы ведь будем друзьями всегда-всегда? ---Да, всегда-всегда!» Это было иронично, в какой-то степени наивно. Его прошлое. Неужели он так сильно скучает по старому доброму Копперу? И сейчас слышит о каком-то охотничьем псе. — Так твой лучший друг — охотничий пес? — Тод воззрился на сына, в какой-то момент с ноткой удивления узнав в нем себя. Неужели путь лиса повторяется. И все новое — хорошо забытое старое?.. — Да, пап. Только не ругайся. — кивнул Шедд, и не найдя, что ответить, просто побрел к развилке. Он почему-то понял, что отцу как-то тяжело об этом говорить. Может, у него есть еще одна история в прошлом? Что же, лисенок постарался отвлечься от этой темы и просто помчался на встречу к другу, потому что знал, что он уже ждет его там. Его лучший-лучший-прелучший друг.***
Барри раскрыл глаза и уже обнаружил, что амбар пустует, и никого, кроме пищащих мышей и него самого здесь нет. Пятнистый щенок потянулся и протяжно зевнул, спрыгивая с полки. Он уже настолько привык, что его как обычно оставляют утром одного и никуда не берут, что был спокоен и равнодушен. Барри выбежал из-за двери, попутно опираясь на нее лапами и закрывая таким образом за собой. Песик стремглав помчался к калитке. Место для машины хозяина Амоса было ровно таким же пустым. Барри пролез под деревянным бруском, и уже было ринулся к знакомой дороге, ведущей в лес, как вдруг со двора раздался ворчливый старческий лай. — Эй, малявка. Ты это куда это там собрался? — старина Чиф сидел у своей бочки и недовольно почесывал ухо. — Да так. Я скоро приду, — замялся пятнистый, пятясь назад. — Так-так, а ну стой-ка. Как это скоро придешь? Ишь ты! А кто за домом смотреть будет! — Думаю, ты?! — запаниковал щенок. Чего этот старый ворчун к нему пристал! Барри вообще идти надо, а он тут распаляется! — Мелкая собачонка, еще дерзить будешь! — гаркнул Чиф, уже перейдя к почесыванию лохматой серой шеи. — Понавоспитывал тут Коппер свое чадо, а я следи за ним! И так уже возраст подходит! Кто бы за мной посмотрел! Старый пес все ворчал, рассуждая сам с собой, а тем временем Барри уже помчался по разваленной дороге. Хвост вновь бился из стороны в сторону, показывая радость и предвкушение встречи со своим лучшим другом. Но другого поворота событий не ожидал, кажется, никто. Пока Барри мчался на встречу, а солнце уже начинало подниматься, слепя глаза, щенок первоначально не заметил выезжающую машину из-за поворота. И тогда он наконец увидел автомобиль своего хозяина! В багажнике, который Барри называл «тележкой», лежало навалом кучка убитых зверьков. Рядом еле умещалась крупная Эльза, а спереди возле хозяина занимал свое место Коппер. Взвизгнув от неожиданности, щенок даже притормозить не успел, как Амос вылетел навстречу, и увидев пятнистую фигуру песика, закрутил баранку руля как можно левее. Машина резко затормозила, скрипя тормозами, а Эльза выглянула из-за кучки зверей и выпрыгнула, помчавшись к сыну. Схватив его за загривок, как малютку, мама понесла его на обочину дороги. Барри отпрыгнул от Эльзы, и отдышавшись, услышал ее слова: — Ты что тут делаешь?! Со своего сидения уже встал хозяин, а следом и Коппер. Увидев своего отпрыска, он подбежал к нему не на шутку разозленным. — Куда это ты собрался? По дороге к заповеднику?! Я же уже тебя предупреждал, — оскалив зубы, пятнистый пес подтолкнул мощной лапой щенка к машине. — Коппер, ну-ка кыш, — оттолкнул человек своего пса и подхватил Барри. Тот смело стал отпихиваться от хозяина и вырываться, и Амос выпустил бунтаря. Щенок зарычал: — Отстаньте! Я просто хочу увидеться со своим другом, а вы мешаете! — Другом? Каким, сынок? — удивленно ахнула Эльза. Она склонила голову к своему чаду. Но бежевый песик тут же отошел подальше. Коппер нахмурился еще сильнее, сдвинув брови, и рявкнул: — Ты посмотри, еще и грубит! Какой у тебя там может быть друг? — Мой друг! Самый лучший на свете! — всхлипнул Барри. — Лисенок Шеддоу. И… Его родители — Тод и Викси — называют его просто Шедд. Он добрый, он со мной играет… и такой забавный! И не надо говорить, что нельзя дружить с лисицами… Коппер, пребывая в огромном удивлении, пробормотал: — Лисенок?! Твой самый лучший друг на свете?! Пелена воспоминаний в тот же момент окутала пятнистого охотничьего пса. Твой самый лучший друг на свете — лисенок… Счастливое прошлое проносилось перед глазами Коппера, его похождения вместе с Тодом — самым лучшим другом на свете. Самым. Лучшим. Другом. На свете. Он задрожал оттого, что картинки проплывали у него перед глазами и он не успевал ухватиться хотя бы за одну из них — слишком быстро, слишком давно, слишком больно. Словно очнувшись из транса, Коппер выдохнул и резко посмотрел по сторонам. Его единственный сын, которого он любил, и был так строг из-за большой любви, бежал. Неужели от него? Пес залаял вслед: — Барри, вернись! Но он убегал, даже не оборачиваясь, и все те же смешные висячие уши развивались на ветру. Но сейчас было совсем не смешно, а очень скорбно на душе. Вспомнить старого друга — это целое испытание. А еще труднее то, что Коппер, оказывается, скучает по нему. Эльза прижалась к боку друга, направляя его к машине. — Что случилось? О чем ты думаешь? Коппер тряхнул головой: — Да так… о своем… неважно. Дорогая, надеюсь, он вернется. Почему он так глупо поступает. Да, я его постоянно опекаю, но ведь он еще совсем мал. — Дети быстро вырастают, — ответила Эльза, проведя по шерсти Коппера светлым тонким хвостом. А хозяин, как бы не старался свистеть, но не мог подозвать к себе щенка. Махнув рукой, Амос сел за руль и они поехали обратно на ферму. Оставалось только надеяться на возвращение.***
А Барри бежал, стараясь не думать об этой неприятной встрече. Ведь как знал, как знал! Что отцу не понравится, что он дружит с лисом! Он ведь охотничий пес! Но всю свою жизнь Барри на это было все равно. Особенно после встречи с лучшим другом. Возможно, не убеги он, тогда бы ему точно устроили настоящий скандал. Но думать об этом не хотелось. Почему они вообще так рано вернулись?! Почему он попался им именно тогда, когда шел к Шедду? Почему все так несправедливо получилось в этот день… Но вот он наконец подбежал к знакомым кустам и обнаружил, что лисенок уже идет к нему. Барри подбежал к нему и сразу же повалил на спину, рассмеявшись. Шедд рассмеялся в ответ. Нет, их ведь никогда нельзя разлучать? И запрещать им дружить? Здорово, когда есть лучший-лучший друг. И в тот момент они забывали о своих невзгодах с родителями. Ведь хорошо гулять вместе. Так бы Барри и сидел совсем один в амбаре, да игрался бы только с птицами, или со стариной Чифом. Ведь родители же постоянно заняты… И Шеддоу также. И он бы лежал в своем доме-деревце и лишь иногда развлекался с барсучьей семейкой. — Я рад, что повстречал тебя, Шедд. Здорово, что мы дружим. — искренне признался щенок, усевшись, как раньше, напротив лисенка и разглядывая его. — Я счастлив, что дружу с тобой, Барри, — кивнул в ответ Шедд, и они вновь рассмеялись. — И мы всегда-всегда будем лучшими друзьями?.. — Всегда-всегда! — До чего же сентиментально! — Ррр, ты что это! Сейчас как получишь по уху оплеуху! — суматошно залаял Барри, и весело хихикая, помчался за рыжим другом следом по лесу. Они проносились почти весь день, вымотались и устали. Но усталость эта была приятной в душе. — Ну что же, пора мне домой. К смертной казни, — закатил глаза Барри. Шедд рассмеялся. — Поверь, у меня наверное не лучше. — Ладно. О, а давай я тебя провожу до твоего дерева. А завтра… ты меня? — гавкнул бежевый пятнистый щенок, захлопав карими глазками. — О, хорошая идея. Пойдем, — пожал плечами Шедд, обрадовавшись, что они даже сейчас не расстаются. И они отправились в глубину заповедника. Барри с интересом смотрел по сторонам. Уже почти наступил вечер, так как небо стемнело. Значит, нужно все-таки поскорее возвращаться домой, пока окончательно не стемнело. Друзья ускорили шаг, развив его до легкого бега. Вдруг Шедд остановился. Рыжая шерсть лисенка вздыбилась. Он шикнул Барри, показывая, чтобы тот был тише. — Слышишь голоса? Совсем рядом с моим домом. Кто это? И вправду — раздавались какие-то далекие и нечеткие голоса. В нем щенок вдруг различил знакомый голос, и он вдруг рванул вперед, и тут же остановился, чтобы прислушаться еще лучше. Что… что? Что здесь делает его отец? Шеддоу придвинулся к нему и поводил ушами. — Барри, я слышу своего папу! — А я своего… — ахнул щенок, переглянувшись с лисенком. И они, не раздумывая, дернулись в кусты, быстро добегая до дома. Из-под лап вылетали клочки земли — так сильно они торопились подойти поближе. Уже совсем рядом Шедд преградил путь Барри и зашептал: — Лучше давай просто послушаем отсюда. — лисенок забрался в кусты жимолости. Песик неуверенно посмотрел на него, но все-таки залез следом, и они стали прислушиваться к недалеко находящимся отцам. -…Так вот как. Значит, выходит… наши сыновья, лучшие друзья? — раздался растерянный и даже немного севший голос Коппера. Барри был в шоке, что папа вообще находится здесь. Что он тут забыл, и как нашел отца Шеддоу? — Выходит так, Коппер. А что ты хочешь от меня? — вызывающе спросил Тод. Его голос звучал вполне серьезно. — Даже соизволил посетить мой дом?! — Раньше ты всегда посещал мой, — добро ответил Коппер. Шедд и Барри в кустах молча удивленно посмотрели друг на друга. — Помнишь? Я еще тогда в соседней с Чифом бочке спал. — А как же, — хитро отозвался Тод. — Еще бы я не помнил. Знаешь, я ведь всегда помню. Золотые были времена. — Да, были… — эхом отозвался Коппер, понурив голову. — И я скучаю по ним. — Да что уж там… я тоже скучаю, — откровенно ответил лис, робко прижав уши. В недолгом молчании простояли отцы двух сыновей, словно вновь привыкая друг к другу, словно не могли насмотреться. — И что тогда делать. Мне не хочется повторения печальной истории. Ведь вероятно, все будет также, как и у нас… Скоро я буду брать Барри на охоту… его подолгу не будет… — тихо произнес Коппер. — Нелегко же будет моему Шедду. По своему опыту знаю, — покачал головой с укором лис. — Ну что же… Ваша воля такова. Изменить ее мы не в силах. Что предложишь? — Наверное, не стоит, чтобы они… были лучшими друзьями. Знаешь… они потом будут, как и мы, жалеть и вспоминать пустые обещания. Горькая правда, как она есть, Тод. — печально отозвался пятнистый пес, поднимая голову. — Вот так вот разлучить их, да? — спросил Тод, заранее зная, что ответ будет все тем же. — Лучше сейчас… чтобы потом не было так больно, — кивнул Коппер. — Что же… я тебя понял. На этом… наши пути расходятся окончательно. Пути наших семей. Правильно? — лис обвил лапы пушистым хвостом, отведя взгляд. Казалось, что у них обоих на глазах наворачивались блестящие капли слез. — Да, наверное, — коротко ответил пес. Постояв несколько секунд, он развернулся и отправился прочь. Тод смотрел ему вслед, понимая, что долго они находится рядом они уже не смогут. — Спасибо, что пришел… Коппер. Я всегда тебя помнил. Прощай, — с большой нескрываемой болью в голосе сказал вслед лис и отвернулся, чтобы не добить себя окончательно. Пес, услышав, как Тод это сказал, обернулся. Рыжий силуэт уже скрывался за тенью деревьев. — А я всегда помнил тебя. И не забуду, — ответил пес, и развернувшись, пошел к своему дому с низко опущенной головой. Сумерки сгустились. Ориентироваться стало тяжело. Барри сидел, словно онемевший. Шеддоу не мог сказать ни слова. — Неужели они раньше были друзьями? — выдохнул лисенок. — Они были лучшими-прелучшими друзьями, Шедд. — проскулил щенок. — Но они больше не друзья, и хотят разлучить нас! Значит, мы больше не увидимся?.. — И больше не услышим голоса друг друга? Но ведь мы лучшие друзья навсегда? — захныкал Шеддоу. В его карих глазах отражалось столько печали. — Мне пора, Шедд. И если мы больше не увидимся. Знай, что… Я тебя буду помнить моим самым лучшим другом, — бросил Барри, стараясь на заплакать. Он побежал скорее домой, следом по запаху отца. Не хотелось расстраиваться… Но это было необратимо. Шеддоу остался в одиночестве, глядя щенку вслед, и пошел следом за исчезнувшим Тодом. Ему хотелось разрыдаться, но он понимал, что не нужно. Ведь в сердце теплилась надежда, что они увидятся завтра еще раз. И им никто не запретит быть друзьями. И они вновь будут рядом. И в то же время каждый из них был морально готов к этому. К этим роковым словам.***
— Коппер, он вернулся! Нежный материнский голос раздался в амбаре, куда заглянул Барри. Он виновато поплелся к полке, где еще родители не могли сомкнуть глаз из-за сильных переживаний. Эльза спрыгнул на пол и потерлась об щенка, причитая: — Где же ты был, Барри? Никогда больше так не убегай! Мы же тебя очень любим, — попутно собака вылизывала его шерстку. Песик молча проследовал на соломенное местечко и свернулся клубочком, спрятав глаза от отца. Коппер проследил за ним взглядом и тихо сказал: — Барри… — «Барри, я запрещаю тебе дружить с Шеддоу и со всеми лисами!» — перебил отца щенок, предугадывая его дальнейшую речь. Пес вздохнул, уложив голову на соломенное покрывало. — Именно это ты вынужден услышать. Я не могу позволить тебе… дружить с лисенком. — Потому, что он сын Тода, да? — резко спросил Барри, глядя отцу в глаза. — Почему ты думаешь, что все закончится ужасно и мы не будем друзьями? Почему думаешь, что все повторится? — Откуда ты можешь знать, что тогда было, юнец, — отмахнулся пес. Он посмотрел на расстроенную мордочку сына. — И не надо меня учить. Я знаю, что это все когда-нибудь окажется пустыми словами. — О чем это ты, Коппер? — ответила со своей лежанки Эльза. — Эльза, не вмешивайся, ради бога, — буркнул пес, отворачиваясь к деревянной стенке. — Ты очень неправильно поступаешь, папа, — серьезно сказал Барри. — Это все для твоего счастья и блага! — рыкнул он. — Но я не буду счастливым, папа. — ответил бежевый и отвернулся к матери. Так они и заснули, отвернувшиеся друг от друга и очень сожалеющие в своих сердцах о случившемся сегодня.***
Лисенок забрался к кронам дерева и проник в домик внутри него. Там уже были родители. Викси соскочила со своего места и воскликнула: — Где ты был, негодник? Я тебя обыскалась. Еще и отец твой куда-то запропастился! Ужас. Почему вы меня заставляете нервничать?! — Все в порядке, мам, — протянул Шеддоу, глядя на сидящего в углу отца. Тод скользнул по нему взглядом. Лисенок демонстративно отвернулся и лег в свое мягкое моховое гнездышко. Викси еще немного бушевала, но затем устала и легка в местечко для сна. Тод направился к сыну. — Шедди. Я понимаю, тебе сейчас будет нелегко услышать, что я скажу… — начал лис, но продолжать не пришлось. — Ты имеешь ввиду, что мне нельзя больше общаться с Барри. А тем более с охотничьими собаками… — проговорил Шеддоу, отворачиваясь от отца. — Конечно. Потому что лис и пес не могут дружить. Это не тот случай для дружбы. — кивнул Тод, удивляясь, что сын сразу же догадался, о чем он хочет сказать. — Все потому, что ты сам в этом убедился на своем опыте. Но я считаю, что все было бы хорошо! — процедил сквозь зубы лисенок и оскалился. — А ты будто все знаешь! Тебе мама проболталась про это? — сердито шикнул Тод. — Нет, представляешь, сам узнал! Я не хочу разговаривать ни с кем сегодня больше, хватит! -разъяренно зашипел Шедд и зажмурился, пытаясь не слышать ничего вокруг. И лис оставил его, возвращаясь на свою подстилку и в мыслях все-таки жалея разрушенное детство сына.***
Казалось, тоска длилась бы бесконечно долго. Скука по лучшему другу — это ничто иное, как пытка. Барри и Шеддоу в этом убедились. И были полностью уверены, что вряд ли в скорейшем времени увидятся. Так и тянулись дни, и дети росли: лисенок становился лисом, лапы из коротких и маленьких стали крепкие и длинные. Изворотливое поджарое тело, рыжая пламенная шерсть, всегда прилизанная — гены матери. И конечно, самые хитрые карие глаза — почти черные, затягивающие в свою рутину. Шедд был невообразимо похож на отца — милый на мордашку, такой же по телосложению. Теперь его уже нельзя назвать лисенком — он уже лис. Ровно также нельзя было назвать Барри щенком. Он становился псом — крупным, мускулистым, вытянутым. Сильная челюсть и острые клыки — главное оружие всех гончих. И завораживающие темно-карие глаза. На груди собаки был плотно сжат маленький ошейник зеленого цвета. Остался еще с детства — когда его стали ловить на побегах. Но сейчас Барри стал действительно послушным. Это означало, что псу могут позволить отправиться на охоту вместе с хозяином — Амосом Слейдом, — и его верными собаками Эльзой и Коппером. О Чифе вряд ли можно уже говорить, так как его охотничьи способности угасли еще давным давно, когда он отправился доживать деньки в бочке. Однако о нем заботились не меньше, чем о ком-либо другом. В сегодняшний день наступали холода — была поздняя осень. Последние яркие багряные листья облетели с деревьев, предвещая наступление зимы. Пора было выбираться на зимнюю охоту. Коппер был уже наготове. Ему нравилась зимняя охота — пожалуй, отличное время для нее. В лесу тихо, спокойно. Пробираешься себе спокойно по сугробам, что были по самую шею, и ищешь след. По правде, дичи становиться меньше. Но тогда добыча и сама ищет себе пропитание, чтобы запастись на холодные время — и это выгодно для охотников. Пожалуй, Коппер еще и любил зимнюю охоту за то, что тогда его взяли впервые на нее еще молодняком. Барри ждала та же участь — отправиться с родителями и хозяином на охоту. Пес был очень взвинчен до предела. Ему уже не терпится побегать по белоснежному покрывалу леса и выследить как можно больше зверьков. Барри всерьез занялся своим основным делом — добыванием пропитания и исполнением долга для хозяина. Амос прививал это щенку постепенно, особенно после окончания его побегов к лису. Он внес в него мораль, что ловить зверей — это его призвание. Хотя по правде, на такую серьезную охоту, как сейчас, пес еще не выезжал. Но вот машина хозяина уже заведена и сидения как следует прогреты. На переднее кресло сел Коппер — это как награда за успехи в охоте. Он по праву там может сидеть. Барри же залез на прицеп-багажник позади машины. — Ой, как неудобно в этой тележке, — буркнул пес, помогая маме взобраться следом. Персиковая собака лизнула своего бежевого сына в нос и пристроилась у стенки прицепа. Барри завилял хвостом. — Ну и будет тебе скоро воля-доля. Побегаешь, выдохнешься как следует. Скоро дом родной не узнаешь! То то же, будешь на охоту рваться! — откликнулся спереди сидящий Коппер, очень довольный, что сыну наконец позволено отправиться на охоту вместе со своей семьей. — О да, мои первые впечатления были именно такими, — подхватила Эльза, с улыбкой глядя на заинтересованного сына. Амос проведал Чифа, почесав и погладив его по грудке и за ушком. Старый седой пес сипло гавкнул и потерся о хозяина. — Вот так, старина. Остаешься тут на стороже, — погладил своего самого старшего пса Амос и двинулся к машине, захлопнув дверцу и тронувшись. Барри оперся на стенки прицепа и высунул язык. Автомобиль мчался с большой скоростью, и уши пятнистого пса развевались на ветру. Он глядел на остающуюся вдали ферму и лаял, повествуя всем, что он уезжает. Лия и Лил сели на оградку, помахав крылышками вслед. Барри последний раз окинул взглядом местный заповедник, пока машина не скрылась за поворотом, и отвел глаза.***
Шеддоу пролез под оградкой и замер, глядя, как с радостью собачья семья собирается уезжать. Неужели Коппер действительно взял Барри на охоту? Лис осторожно пригнулся и во все глаза глядел, как пятнистый пес игриво привстает и опирается лапами на багажник и смотрит по сторонам, радуясь. «Неужели они так надолго уезжают?» — промелькнуло в мыслях рыжего лиса. Шедд еще долго смотрел вслед уезжающей машине, пока не стала видна черная точка вдали. Лис расстроенно порысил к калитке, чтобы пробраться под ней и вернуться домой, как вдруг услышал над головой чириканье. На заборе сидели две желтых некрупных птицы — Лия и Лил, кажется. — Пр-р-ривет всем р-р-рыжим! — пропел Лил, спускаясь к угрюмому Шедду. — Ого, кто это тут у нас! Надеюсь, ты не кроликов местных пришел таскать? — вызывающего чирикнула Лия. — А то мы тебе трепки зададим! — Нет-нет! Вовсе нет, — поспешно убедил их Шедди. — Просто хотел поглядеть на Барри… вернее проводить его. — А что же не попрощался? — удивленно поинтересовался Лил, прыгая по земле и выискивая мелких жучков. Лия присоединилась к его занятию. Лис расстроенно уронил голову ниже плеч и пробормотал: — Так вышло, что мне нельзя тут появляться. И нам вообще нельзя видеться. — Ну, это и логично, — тут же ответила Лия, распушив желтое оперение и важно прошагивая мимо длинной мордочки симпатяги-лиса. — Лис и пес — разве это возможно? — Ну конечно! — недовольно прошипел Шеддоу. — Иначе как же мы тогда дружили? — А теперь вы выросли и не дружите, — моментально ответил Лил. Лис глубоко вздохнул, поднимаясь с земли и обнаруживая, что белые хлопья снега начинают постепенно опадать на землю тонким слоем. Рыжий побрел в сторону леса, оставляя следы от своих подушечек лап. Лия и Лил чирикнули, попрощавшись с молодым незнакомцем, и отправились к себе прятаться в гнездышко от снегопада. Шедд в последний раз обернулся на калитку бывшего друга, и тут раздался хриплый лай собаки. Лис вздрогнул и вздыбил шерсть, на всякий случай ощерившись. Мало ли, кому что взбредет в голову! Тут рыжий обнаружил, что из-за калитки выглядывая хмурая морда Чифа, старой собаки: — Эй ты! Ты кто такой?! Что ты делаешь на моей ферме?! — Твоей ферме? — приподнял бровь Шедд, поперхнувшись. — Да, я здесь живу, мерзавец! Это моя территория! — пес стал выбираться из-под калитки, не на шутку злясь. — Да где это видано, чтобы тут лисья отродья шастали! Была одна такая история сто лет назад! — Чиф клацнул челюстью, и рычание заклокотало у него в горле. Пес поднялся и ринулся на лиса. Шеддоу взвизгнул, испугавшись такой реакции старика, и развернулся что есть силы. Рыжей молнией зверь несся обратно в своей заповедник, с осознанием того, что Чиф не отстает на него почти на на шаг — неужели он так разозлил местного обитателя своим присутствием?! Может, раньше похождения отца также раздражали этого ворчуна? Тем не менее, рассуждать было некогда. Пыль металась из-под лап бегущего лиса, он старался ускорить своей бег, но даже старый пес сумел сесть ему на пушистый хвост. Чиф несся с небывалой скоростью, ничуть не задыхаясь от переутомления. Не уж то вернулись бывалые охотничьи силы? Когда до подъема в заповедник оставались считанные секунды, Чиф нагнал юного нарушителя и с силой ухватил пастью за его рыжий с белым кончиком хвост. Лис зашипел, оскалив зубы, и огрел лапой с выпущенными когтями седую переносицу пса. Чиф и не думал выпускать из зубов шерсть наглеца. Старик повалил лиса животом вниз и ухватил тогда уже за загривок, хорошенько тряся из стороны в сторону. Все это время Шедд просто визжал и предпринимал попытки вырываться. Еще бы — он даже никогда так не бегал и не дрался с охотничьими псами! Лис со страхом осознавал, что сейчас он просто является жертвой этой сильной, хоть и старой собаки. Признавать это не хотелось, но Чиф так вымотал бедного молодого Шеддоу, что сам устал и наконец с силой откинул рыжего от себя прочь. Кашляя и выплевывая рыжие клочки шерсти, Чиф приговаривал: — Больше никогда мне на глаза не попадайся, бестия! А если еще хоть своей драной лапкой ступишь к нам домой — то я уж тогда точно все из тебя выпотрошу! Я силен как никогда, так что будь начеку! Седой взлохмоченный пес откашлялся в последний раз и как следует рявкнул на замершего лиса, прогоняя его. — Беги в своей заповедник и не возвращайся, прохвост! Оставив последнее слово, Чиф с гордо поднятой головой посеменил обратно к дому, вслух расхваляя свои еще оставшиеся навыки и гордясь своим поступком, словно он спал весь мир от какой-то неминуемой гибели. Напуганный Шедд, впервые встретившийся с настоящей собакой, настроенной враждебно, весь дрожал и вылизывал местами вырванную шерсть. Загривок саднил от впившихся клыков. Хвосту почти ничего не досталось из-за густого пушистого меха. Лис потрусил домой, все еще продолжая с бешено колотящимся сердцем подрагивать и вспоминать страшный оскал Чифа. Теперь приходилось сталкиваться с настоящими трудностями жизни. И Шедд понимал, что у него больше не будет возможности встретиться с Барри. Рыжему лису оставалось только смириться с этим и начинать свою жизнь подальше от собак.***
Холода наступили окончательно, когда все вокруг завалило белым снегом. Амос остановился в своем охотничьем домике со всеми ружьями и ловушками для зверьков. Там же был склад шкурок зверья на продажу и отдельно для продукции. Барри находился в этом деревянном четырехстенном домишке впервые, а Эльза с Коппером были уже как дома и совершенно свободно располагались на худых тонких тряпках в углу. Да, тут тебе не амбар с теплыми лежанками. Немного трясясь от холода, Барри улегся между своих родителей. Собаки загавкали, когда зашел хозяин. Он угомонил их. — Так, ребятки. Сейчас пойдем ловить местную дичь. Пока вечер не наступил! А то время уже близится к полудню. Идемте-ка! Коппер первым приблизился к хозяину, и Амос проверил наличие ошейника у собаки. Затем подоспела Эльза со своим красным ошейником, и в конце концов Барри со своим зеленым. Псы направились следом за охотником по сугробам и снежным тропкам. Почти целых полдня они ходили по лесу, не обнаруживая дичи и иногда прибегая к хозяину получить лакомства — хоть какой-то перекус, собачьи косточки. Барри не привык к долгим походам, и его очень скоро это стало утомлять. Но вот он заметил оставленные небольшими лапками следы и пошел по ним, постепенно улавливая чей-то запах. В нос бил знакомый аромат. Вдруг бежевый пес затормозил, увидев в голых кустарничках белую, еле заметную шерсть зайца. Но она так же быстро убежала, как и появилась. Барри как оголтелый помчался следом, порой теряя из виду дичь, так как она сливалась со снегом. Пес лаял так, что распугал не улетевших на юг птиц с деревьев и всю местную добычу. Барри видел перед собой только того зайца и наконец он схватил его прямо за заднюю мускулистую ногу, откинув в свою сторону. Когда тот попытался убежать, но лапы застряли и увязли в топком снегу, охотничий пес сжал челюсти на шее зайца. Что-то внутри хрустнуло, и по языку, а затем и горлу, разлился теплый привкус крови. Барри впервые испытал это чувство, что даже немного шокированный опустил зайца и потрогал его лапой, несколько раз убедившись, что добыча действительно убита. А затем, весь переполненный счастьем и довольный, залаял что есть мочи. Естественно, этим он на сегодня распугал абсолютно всех, кроме родителей и хозяина-человека. Коппер досадил ему тем, что Барри глупо лает по всему лесу и пугает единственную добычу. А ее, к слову, не так уж много и не все вокруг кишит животными. Благо, молодой пес это осознал, но так же быстро забыл в порыве радости от свежепойманного зайца. Амос обрадовался успехам своей малой собаки в охоте, и даже расщедрился на ласки и лакомства: он долго гладил и хвалил пса, что Барри уже готов был взлететь на небеса и уже сам лез в руки к хозяину, а когда дали лакомство — собачье печенье, — он тогда совсем был без ума. Барри пребывал в отличном настроении и всю дорогу до охотничьего домика мотал хвостом и был навеселе. А вот Коппер с Эльзой ничего не поймали сегодня, но они радовались за выполненную сыном работу. — Даже у меня с первого раза не вышло, как и со второго, и с третьего… — перечислял удивленный Коппер, идя позади Барри и хозяина. Эльза смеялась над другом, и так они добрались до теплого домика, где уснули и все были довольны.***
Проходило время, и уносило с собой морозные деньки. Тогда еще совсем чуть-чуть пробивалось тепло, солнце начало светить немного ярче прежнего, и снег под действием света начинал таять. Весна нравилась Шедду. Она ассоциировалась у молодого лиса с приятными воспоминаниями, связанными с семьей, а также встречей с бывшим другом. Но мысли о последнем постепенно уходили у рыжего красавца. Он становился все хорошее и хорошее, а это значило, что пора бы найти себе спутницу. И также это значило, что нужно было покинуть родителей. На это были и свои причины: во-первых, он действительно повзрослел и был знаком с почти каждым уголком леса. А во-вторых… (эта новость приятно удивила всех) У Викси родилось новое, второе потомство. Тод, награжденный званием отца второй раз, ни на шаг не отходил от своей берлоги в поваленном дереве, покамест Викси кормила, грела и оберегала своих малюток-лисят. Их было трое, и все они были как на подбор хорошенькие и тихие. Шеддоу с интересом наблюдал за матерью. За всю свою жизнь лис еще не видел таких счастливых глаз матери, разве что в далеком детстве. И он радовался, что Викси вновь стала хоть чуточку радостнее, и вместе с этим словно на много лет моложе. Тод, хоть и ему не позволялось подходить слишком близко к своим отпрыском даже при всем доверии Викси, был также безмерно рад, что его второе потомство будет населять их славный заповедник. Шедду ровно так же, как и отцу, не разрешала мать подходить к новорожденным. И поэтому ему ничего не оставалось, как сидеть в стороне. Однако вскоре, когда снаружи и во всем лесу начало теплеть, и уже побежали первые ручейки, молодой рыжий лис отправился странствовать по заповеднику, переполненный неким упоением. Давно он не бегал с такой легкостью и свободой, когда его никто не преследует, не контролирует. И ради удовольствия он даже направился к водопою, чтобы удостовериться, что льда уже нет. Немного отпив кристально чистой и холодной воды, Шедд откинулся спиной на совсем недавно пробившуюся травку и перекатился с боку и на бок, наслаждаясь пением прилетающих птиц. Его спокойствие продлилось недолго, потому как на другом конце большого озера, у которого когда-то Тод встретил Викси, Шеддоу сейчас обнаружил незнакомку. Это была необыкновенного нежно-кремового окраса лисица с серыми глазами. Она сидела там, у еще не расцветших кустиков, и вылизывала лапку, невозмутимо глядя прямо на лиса. Шедд резко соскочил с земли от отряхнулся, стараясь привести себя в порядок. Неужели в их краях появились еще лисы? И их семья здесь уже не одна? Молодой самец направился к лисице, нервно помахивая пушистым хвостом из стороны в сторону. Приблизившись и издалека обнюхав кремовую красавицу, Шеддоу попробовал подойти ближе. Лисица пугливо отпрыгнула назад, прижав уши. Лис завороженно улыбнулся: — Хэй… привет. А ты откуда? Кто ты? Немного помолчав и принюхавшись к собеседнику, лиса пригладила шерстку и немного успокоилась. Красавица ответила: — Меня зовут Элен. Я здесь совсем недавно, сбежала от людей, потому что они хотели отправить меня на фабрику… ну… думаю ты понимаешь, — лисица робко повела розовым кожаным носом. Затем окинула лиса взглядом. — А ты кто такой? Местный? — Да я здесь с самого своего рождения, — изящно взмахнув хвостом, Шеддоу прошелся мимо лисицы и обратно, часто косясь на красавицу. Затем все-таки уселся и продолжил. — Так уж и быть. Будем знакомы, Элен, мое имя Шеддоу. Но ты можешь звать меня Шедд. — Ого, это с чего такая щедрость? — усмехнулась кремовая Элен, видя некоторую хвастливость в характере молодого знакомого. — Это за твои милейшие глазки и прелестную шерстку с самым великолепнейшим хвостом мире, — тут же ответил Шедд, распушив грудку. — Ну, не стоит мне льстить, — фыркнула лисица, поднимаясь и обходя Шедда. — Я не люблю, когда мне делают кучу комплиментов, не зная меня саму. — Так давай я тебя узнаю поближе, — выдохнул Шеддоу, занервничав и идя хвостом за красавицей. Элен добродушно рассмеялась: — Так и будешь за мной ходить? — Пока не расскажешь что-нибудь о себе, — хмыкнул Шедд, подходя как можно ближе и потершись носом о светлую шею лисицы. Она вздрогнула, но в тот же миг оттаяла и прижалась к лису. — А ты расскажи лучше о себе, — Элен провела хвостом по подбородку лиса. Восхищенный Шеддоу готов был чуть ли не упасть. — Ну ладно, раз уж ты та-а-ак просишь, — ехидно протянул молодой лис, и поманил красавицу-лисицу хвостом за собой. — Ну что же, родился я в этих краях. Настоящий коренной житель… Молодые шли рядом друг с другом, касаясь боков хвостами и слушая истории. И в тот момент было действительно все хорошо и спокойно. Шеддоу был уже на седьмом небе от счастья, что повстречал такую прекрасную и женственную лисицу. Элен же была рада, что нашла одновременно и обаятельного, и галантного лиса. И кажется они оба знали, кто их спутник или спутница по жизни.***
Великая зимняя охота семейства собачьих подходила к концу. Пора было возвращаться к себе домой, в поселок на ферму. Барри так не хотелось уезжать — в местах для охоты даже несмотря на снег было тепло, тепло и сердцу, и телу. Кровь закипала в жилах, когда гончий пес бежал за дичью. А если она была всего в миллиметре от охотника, он еще давал ей надежды и шанса, чуть отпускал ее вперед, давал ускорить бег. Но сам Барри верил, что он намного быстрее. Ни разу у него не было неудач, и бежевому псу так полюбилось это занятие, что он даже скулил в день их отъезда от охотничьего домика Амоса Слейда. — Ну, полно выть, чемпион наш, — кряхтел хозяин, заводя двигатель. Позади него был нагруженный зверьем прицеп: шкуры зверей от мала до велика, их тела и мех. Рядом на переднее сидение сел самый выдающийся из всех охотников… на этот раз Барри! Коппер водрузился на кучку дичи и закатил глаза. Его сын озорно гавкнул, еще больше раззадоривая пса. — Молчи-ка лучше, — усмехнулся Коппер, мечтательно переворачиваясь на спину и смотря в ясное голубое небо. — Может ты силен в охоте, но уж мое звание точно не займешь надолго. Барри весело залаял ему в ответ. Эльза взобралась к Копперу в прицеп и радостно улеглась рядом. — Ну хватит вам, мальчики. Вы оба самые лучшие охотники. Мои охотники, — ласково сказала мама, приободрив бежевого молодого пса. За время охоты тот стал крупнее и сильнее. Постоянные погони за добычей и тренировки его только закалили. Его было не узнать: из низкого песика он превратился в высокого и крепкого пса. Амос гордился своей самой молодой собакой — хорошо, что его силы теперь направлены только на основную деятельность. Когда мотор привычно загудел, хозяин сел за руль и они поехали. С мягкого сидения Барри с удовольствием наблюдал за природой: лес вновь стал расцветать к приходу весны. Звонкая капель разносилась между деревьев и доходила до висячих ушей пса, а карие глаза наблюдали за игривыми ручейками и почти растаявшим снегом. Кое-где уже даже пробилась свежая зеленая травка. А солнце, как никогда, согревало шерсть. Они ехали в неком умиротворение, восхищенные красотой и теплом природы. Даже Амос, сидя за рулем, глядел по сторонам. Пожалуй, у них самые красивые пейзажи в краях, каких нет во всем мире. Барри глядел на быстро проносящиеся перед глазами деревья и кустарнички, где уже назревали почки. И вот в скором времени уже показалась одна прямая дорога к их поселку. А справа по дороге раскинулся знакомый заповедник. Барри вдруг передернулся и впился жадным взглядом на дорогу, ведущую к заповедник. Несколько раз помотав головой, молодой пес возвращался к реальности и видел одну и ту же картину: мимо кустов, окружающих заповедник, беглой рысью шла светло-кремового окраса лисица. Пса удивил не только окрас, но и ее появление в местном лесу. По телу вдруг разлилась будто энергия и мощь. Барри весь напрягся, подумав, что если залает, то лиса тут же скроется и ее не найти. Он пытался принюхаться. Но как же ему поймать, ухватить лисицу?! За всю зимнюю охоту пес не мог найти этих представителей в лесу. Амос повернул голову, увидев, как пес мечется и смотрит в сторону заповедника. — Эй, Барри? Чего ты там увидал? Хозяин вгляделся повнимательнее, а когда увидел, резко затормозил автомобиль. — Взять, Барри! И пес в ту же секунду выпрыгнул из машины, побежав и не выпуская из поля зрения красивую кремовую шерсть лисы. Он все разгонялся, приближаясь к цели и не давая знать ей, что он уже тут, он уже мчится. Он только успевал перебирать свои мускулистые лапы — они сами несли его к добыче. Барри оскалился и еще сильнее рванул вперед. Хвост метался из стороны в сторону. Если бы пес знал, что лисой этой оказалась Элен — единственная в этом лесу с таким окрасом. Она принюхалась, подозрительно поглядев назад себя. Но охотничий пес бежал к ней с другой стороны. Элен никогда не сталкивалась с охотниками, и потому, даже учуяв незнакомый запах, она не рванула с того места, где стоит. Но она насторожилась и осторожно пошагала вперед. И когда Барри, не выдерживающий долгого пути до дичи зарычал, тогда лиса дернулась вперед. Пес, захлебываясь в лае, несся за кремовой стрелой, бегущей вперед. Но она была слишком медленна для опытного молодого пса. В нем было столько энергии, сколько не будет у местного зверья. И вот до хвоста кремовой девчушки оставалось самая малость. Барри уже начинал выбиваться из сил, как вдруг прямо из кустов вылетела рыжая тень, преградив ему дорогу и заставив врезаться и упасть на землю. Барри был в настоящем гневе. В лихорадочном состоянии он оттолкнулся лапами и вновь стал набирать бег. Ему было все равно, что или кто помешал ему добраться до цели — но он доберется, ей богу, доберется до цели несмотря на помехи. К сожалению или к счастью, но рыжая тень нагнала пса, заставив его остановиться в ступоре. Знакомый запах забился в нос, и когда уже молодой красивый лис стоял перед мордой пса, преграждая путь, Барри вдруг дернулся на лиса и схватил того прямо за горло, опрокинув. Да, это был Шеддоу. Но он был настолько разъярен поведением пятнистой собаки, что сам был разгорячен и давал большой отпор. По рыжей спине прокатывались волны тревоги, он царапал и впился когтями в широкую спину пса, сжимающего его смертельными челюстями на шее. Барри тряс его, как когда-то тряс Чиф Шедда, но теперь все было еще труднее. Пес быстро выпустил рыжего, и тот отскочил. Но тут же стал шипеть на собаку: — Никогда не лезь к той лисице, за которой гнался, охотничий прихвостень! — оскалился Шедд, и распушил шерсть. Барри не переставал рычать от злости: — Ты не посмеешь преградить мне дорогу, Шеддоу. Уйди, или я прикончу тебя, — и в этих страшных роковых словах отразились истинные слова охотничьего пса. Рыжий лис отчаянно замотал головой: — Нет, нет… я не могу поверить, что ты в такое превратился. Ты сейчас правда думаешь, что я позволю тебе… убить ее? Барри рявкнул так, что птицы разлетелись с деревьев, крича. Пес надвигался на молодого лиса, наполненный желанием добиться все же той цели, которую он преследовал: — Только попробуй не позволить. Или тогда я сомкну клыки снова у тебя на шее, и тогда уже со смертельным исходом. А если ты еще раз попадешься мне на глаза, больше я тебе шанса не дам, лисица, — последние слова охотничий пес говорил уже сиплым от лая голосом, и когда рыжий замер от услышанного, Барри помчался за лисой. Разглагольствовать с Шеддом было некогда, тем более, когда он совсем обнаглел и мешает его работе! Шедд остался сидеть, совершенно пораженный и шокированный словами пса, который уже рванул так далеко, оставив лиса с окровавленной шеей сидеть там же. Тогда Чиф оставил ему шрам, но теперь Барри так растрепал, как игрушку, Шедда… что лис просто оставался судорожно сидеть, не верящий в сказанные псом слова. « Или тогда я сомкну клыки снова у тебя на шее, и тогда уже со смертельным исходом…» Отдышавшись, Шеддоу рванул следом. Боль в области шеи не утихала и кровоточила, но лис старался бежать как можно быстрее и догнать охотника. Он не может убить Элен! Она должна жить! Несясь по запаху за бегущими, Шедд со страхом заметил, что они приближаются к автомобильному мосту. Молодой лис постарался ускорить бег. Вылетев через больно обдирающие шерсть колючие кусты, Шеддоу упал и покатился по склону к мосту. Забарабанив когтистыми лапами по оврагу, лису удержался и внимательно осмотрел место моста. И когда он заметил кремовую лисицу, то кинулся к ней без разбора. Добравшись до Элен, лис прижался к ее потрепанной из-за бега шерстке и задрожал. — Элен, ты… где Барри? — Барри? — вскрикнула она, пятясь назад. — Какой Барри? — То есть… в смысле… пес, который за тобой бежал, — от страха и паники лис не мог выговорить четко слова. Сердце быстро билось, нужно было скорее бежать. Где же этот злодей, когда он должен уже прибежать? И тут, словно гром, пятнистый громадина обрушился из-за ниоткуда на парочку. Из пасти торчали острые клыки. Лисицы зашипели. Элен рванула вперед по мосту до самого конца, а Шедд остался противостоять псу. — Барри, опомнись! Что за бешенство?! Почему ты нападаешь на меня и моих друзей?! — Друзей?! Для меня лисы — не друзья! — прорычал Барри, и вдруг опустил голову, отходя назад. Раздался шум. По шерсти и по асфальту стали стукаться капли дождя. Холодные, промозглые. Они растекались, словно оплакивая что-то. Разрушение дружбы? Они давно уже ушли друг от друга… — Твоя лисица убежала от тебя, Шедд. — оповестил рыжего лиса Барри, усмехаясь. Лис оглянулся. Из-за нарастающего дождя было плохо видно что-либо вдалеке. Когда Шеддоу осознал сказанное псом, то понурился. Да, а ведь она даже ничего не сказала, что убежит… И даже не помогла… — Ты ошибся в подруге, кажется, да? — продолжил горько Барри, поднимаясь и отряхивая намокшую шерсть. Затем он просто побрел обратно к заповеднику. — Барри, с… с… стой… — хрипло крикнул лис. Он ожидал, что пес серьезно броситься на него, чтобы переломать или того хуже совсем убить. Барри повернулся к нему. — Что на тебя нашло, брат? Что случилось? Почему ты вдруг стал таким… я не знаю… злым… Я думал, все зайдет не так далеко. Барри зажмурился. — Прости, Шедд. Я обезумел от этой охоты. Я чуть не убил тебя… Прости, боже, прости. Лис посмотрел на полные боли карие глаза пса, и осторожно подошел к нему. Затем ткнулся носом в мокрое и шерстяное, крепкое плечо пса и прижал уши. По телу все еще барабанили мокрые капли. — Да и ты прости меня. За все твои обиды и прочее… — Что ты. Какие обиды? Вовсе нет. — ответил печально Барри. — Это ты должен быть в обиде за то, что я надолго уехал и совсем позабыл о тебе… и вот во что превратился — в машину для убийств. — Нет, я же вижу, что это не так. Иначе я бы давно уже валялся где-то там, — усмехнулся лис, кивнув в сторону обрыва под автомобильным мостом. Барри улыбнулся, закрывая глаза. — И кстати… ты ведь помог мне разобраться в характере Элен. Ну, это лисички… Она ведь бросила меня на произвол судьбы. — Болван ты, — хохотнул Барри, пихнув лиса и направляясь в лес. — Не тех друзей выбираешь. — Ну не скажи, — произнес серьезно Шеддоу, приближаясь к псу и идя с ним по дороге, ведущей к прямиком к развилке, а потом и к поселку. — Одного друга я точно правильно выбрал. Барри непонимающе посмотрел на него, но затем, поняв, о каком друге говорит Шедд, рассмеялся. И сразу гнетущая атмосфера вокруг исчезла, дождь стал прекращаться, и два друга… два лучших друга шли, ступая лапами по лужам, что отражали их морды, идущие рядом. — А вот я в друзьях никогда не ошибался. — спустя время сказал Барри, подходя к дороге до поселка. — У меня был только один лучший друг. Ты, Шедд. — Был? — тихо сказал лис, останавливаясь перед спуском к фермам. Пес прошел вперед и повернулся к рыжему. — Был. И есть, — успокоил его пес, а затем, согрев друга теплыми глазами, побежал по склону вниз, удаляясь от заповедника. Лис долго смотрел за ним, пока Барри не забежал под свою калитку и скрылся. Шеддоу поднялся и направился вглубь леса — по привычке проверить, как там поживают Тод и Викси, водятся ли со своими детками? Ну, а весна пришла в родные края жителей леса. Она дыхнула своим свежим и ярким ароматом, окрасив серые зимние будни зверей в новые цвета… … — И мы всегда-всегда будем лучшими друзьями? — Всегда-всегда…