Ради тебя

      С того самого момента, как Тор надел на Локи тяжеленные металлические кандалы и намордник, который жутко давил на лицо, Громовержец не сказал ни слова. Он общался лишь со своими чёртовыми дружками, которые именовали себя Мстители, а когда Локи смотрел брату в глаза, ему почему-то хотелось провалиться под землю, лишь бы не видеть того.       Тору любезно отдали тессеракт, которым они воспользовались для перемещения в Асгард. Две фигуры, объятые ярким свечением, появились на восстановленном радужном мосту. Издали взглянув на возвышающиеся башни дворца, который был когда-то Локи домом, младший брат совершенно поник. Бога обмана вернули силой, скованного наручниками, угнетённого, побеждённого, он знал, что его ждёт: суд, пытки и заключение под стражу на неопределённый срок. Не таким он видел завершение этой военной кампании, которую развернул против планеты Земля, всё пошло не так, как только появился Тор, но горевать о неудаче было поздно, теперь придётся лишь отвечать за содеянное, и Локи не хотел увиливать, к тому же наказания не избежать.       Бог лжи опустил глаза - теперь всё кончено, обманщик не видел более смысла играть на публику. Тор смотрел на брата из-под пшеничного цвета ресниц, до боли сжимая в руке мьёльнир. Теперь они оба дома, но самое страшное ещё впереди. Громовержец аккуратно поставил тессеракт на гладкую поверхность, с другой стороны тяжело лёг его молот. Старший Одинсон потянул руку к лицу брата, но Локи отшатнулся, как от удара, и чуть было не рухнул с радужного моста, Тор едва успел подхватить его за талию и, взирая в испуганные зелёные глаза, аккуратно снял ошейник, отодвигая пленника от края моста, и избавил того от кандалов. Локи смотрел на него, как испуганная лисица, он бегал глазами по лицу старшего брата, словно не узнавал его.       – День твоего триумфа, – хмуро произнес поверженный бог, замерев, как каменное изваяние, он уставился на брата, а затем поспешно отвёл взгляд, словно такая близость с Одинсоном была ему противна. Тор лишь беззвучно заскрипел зубами, но ничего не ответил, и с неохотой отпустил Локи. Пленник, не дожидаясь, пока его толчком заставят идти вперёд, медленно побрёл по мосту к вратам Асгарда.       У врат братьев встретила стража, которая тут же обступила бога Лжи плотным кольцом, Локи попытался скрыть болезненный вздох. Его искалеченное тело разрывалось от боли и тяжести, и он хотел как можно быстрее оказаться в подземной тюрьме Асгарда, где мог бы просто прижаться к холодной каменной стене и забыть о том, что он ещё жив. Он с рождения чувствовал в себе внутреннюю силу, физической у него не было никогда, всякая боль приносила его оболочке куда больший вред, чем сотня проклятий. Сейчас, когда его силой вернули в Асгард, он знал, что будет дожидаться суда в холодной сырой темнице, там-то он и спрячет от всего мира свою боль.       – Всеотец приказал нам сопроводить его в темницу, – пренебрежительно посмотрев на пленника, объявил страж.       – Сопроводите Локи в его личные комнаты, – резко сказал Тор, метнув на стражника гневный взгляд. Он не хотел смотреть на брата, это было выше его сил, прежде он должен поговорить с отцом, а для этого требуется недюжая сила и выдержка.       – Пленник должен содержаться под стражей… – начал возражать ему глава королевского караула, и тут же был прерван громовержцем.       – Вы будете спорить со мной?! – его голос, словно раскат грома, привёл стражников в оцепенение, Лофт едва заметно вздрогнул, а брат угрожающе поднял свой молот вверх. – Отведите Локи в его покои, я сам буду говорить с отцом.       – Ты потерял остатки разума? – Локи вытаращил на брата удивлённые зелёные глаза, и, хотя Тор уверял себя не смотреть на него, повернуться к богу лжи всё-таки пришлось. – Один с тебя шкуру спустит, не глупи, любой преступник должен быть взят под стражу и препровождён в темницу до суда.       «Умнейший бог во всём Асгарде, – хмуро подумал громовержец. – Он всегда лучше меня знал законы и правила».       – Я отдал приказ, – грозно бросил Тор и быстро скрылся в просторном коридоре замка, Локи с минуту провожал его взглядом, пока тот не скрылся из виду, и, почувствовав, что его едва ощутимо толкнули в спину, обернулся на стражника.       Локи был достаточно подкован в делах государственных, и отлично знал, что они не успеют даже дойти до его покоев. Узнав о том, какой приказ отдал Тор, отец его накажет, а страже будет отдан новый приказ – отправить пленника в темницу. Лофта сопровождали по коридору, он силился идти прямо, но боль во всём теле сковывала его, и он немного сутулился, в любой момент ожидая, что их остановят. Но вот они были уже у мраморных дверей, ведущих в личные комнаты Локи, стражник толкнул тяжёлую створку, и охрана расступилась, пропуская пленника в комнату. Бог лжи миновал порог, неуверенно двигаясь вперёд, дверь за ним звучно хлопнула, и он остался один, хотя отлично знал, что охрана, оставшаяся за дверями, будет стеречь его.       Локи вдохнул привычный аромат трав, который витал в его покоях. Изменник не сдержал удивления, всё в его комнате было так же, как и раньше, словно он и не уходил никуда. Тяжёлые изумрудные портьеры прикрывали окна, из которых в комнату лился горячий дневной свет, большая кровать, застеленная чёрным шёлковым бельём, была аккуратно убрана. На длинном столе возле северной стены в странном порядке стояли колбы с травами и растворами, из которых раньше Локи, бывало, готовил заживляющие мази, масла, вытяжки. На резных полках в прежнем порядке стояли книги, возле зеркала в тонкой металлической оправе - роскошный бельевой шкаф. Пара кресел и стеклянный стол возле камина. Зная Тора с самого детства, Локи ожидал увидеть руины, оставшиеся от его комнаты, но уж никак не безупречный порядок, странно, но на предметах обихода не было даже пыли, хотя он отсутствовал довольно приличное время, словно кто-то ухаживал за его комнатой, словно кто-то ждал его возвращения.       Локи отогнал нелепые мысли и решил, что если ему дали немного времени, у него есть шанс быстро принять ванну - последний подарок Асгарда, едва ли в ближайшем будущем он получит подобную привилегию, с заключёнными не особо церемонятся. ***       Локи быстро осмотрел своё обнажённое тело в зеркале, ужаснувшись тому, сколько синяков, кровоподтёков и глубоких ран на нем.       – Будет ещё больше, – произнёс он, посмотрев в отражение собственных глаз.       Наполнив широкую ванну тёплой водой, он взял флакон с маслом и щедро налил его в воду, тут же ощущая приятный аромат сливового цвета. Локи всегда любил белые сливы и нежно-розовый сливовый цвет. Опираясь на борта купальни, он опустился в тёплую воду и, омытое горячей ароматной жидкостью, его тело стало совершенно тяжёлым. Лофт знал, что ему следует поторопиться, у него нет времени нежиться. Мужчина опустил голову в воду и, скривившись от боли, потёр изрядно отбитое бедро, подняться было куда сложнее, чем сесть, но он справился и, натянув на мокрое тело одежду, вышел из купальни в комнату, где до сих пор было пусто.       Видимо, разговор с Одином изрядно затянулся, Локи даже вздрогнул, когда услышал сильный раскат грома и, покачнувшись от накатившего волнения, схватился за высокую спинку кресла. Секунды складывались в минуты, Локи не помнил, как прошёл к кровати и опустился на мягкую перину. Он буравил тяжёлым взглядом входную дверь. «Почему так долго?» – мучился вопросом бог обмана.       Наконец он расслышал шаги за дверью и шум голосов, затем снова шаги, тяжёлые и удаляющиеся от его комнат, Лофт сглотнул, волнение поднималось в нём мерзким холодом, от чего леденели руки и ноги. Дверь медленно открылась, и на пороге показался Тор.       Локи тут же поднялся с постели и выпрямился, насколько это было возможно в его болезненном состоянии, он скользнул взглядом по телу брата - кажется, на нём не было физических повреждений, но выглядел он словно разъяренный бык, у которого перед носом только что мелькнула красная тряпка.       – Будь я твоим советником, – ледяным тоном заявил Локи, и его губы превратились в тонкую полоску. – То по закону настоял бы на том, что пленник должен содержаться под стражей, законы Асгарда непреложны для всех.       – Я не дружен с дипломатией, – выпалил Тор. – Зато красноречия в избытке.       – Каков предварительный вердикт? – холодно поинтересовался младший брат и тут же с опаской проследил, как Тор опустил молот возле двери, словно щеколду, которую никому не сдвинуть и не открыть эту дверь, даже если очень захотеть. – Показательная порка металлическими кнутами? Что он приказал?       От глаз Тора не скрылось, что брат принимал ванну в его отсутствие - волосы того были влажными, а в комнате витал аромат масла, которое брат так любил. Тор едва сдержал дрожь в теле - при мысли об обнажённом, нежившимся в тёплой воде брате, у бога грома мутнело в глазах.       – Раздевайся, – твёрдо сказал наследник престола и сделал пару угрожающих шагов в его сторону.       – А, – протянул Локи и, делая над собой усилие, ухмыльнулся. – Значит, приватная порка, оставил это удовольствие для себя, братец?       Он в лицо насмехался над ним - это лишь попытки защитится от нападения, Локи загнан в угол и полагает, что не сможет выбраться, поэтому будет жалить его словами, этим оружием брат владел в совершенстве. Так или иначе, Тор не хотел ничего объяснять, не сейчас, пусть Локи думает что хочет, едва ли удастся переубедить его словами.       – Раздевайся, – снова произнёс Тор, а Локи уже скидывал тунику на пол, его движения были невольно резкими от боли, он ослабил пояс, и штаны упали к его ногам, а он лишь перешагнул через свою одежду, представ перед братом полностью обнажённый. Тор и не подозревал, что будет так тяжело держать себя в узде, тело брата то тут, то там было покрыто ранами и гематомами, но от этого не становилось менее привлекательным. Локи почти физически ощущал взгляд брата на себе, он скользил по шее, груди, животу… Наконец, Тор снова заговорил, отрывая взгляд от дорожки тёмных волосков внизу живота:       – Я начну со спины.       Локи решительно повернулся спиной к брату. Услышав шорох ткани и шаги, маг ждал нестерпимой боли от ударов, боли, которая будет мучить его, смешиваясь с теми острыми ощущениями, которые гнездились в его надорванном теле. Бог лжи почувствовал приближение брата, и тут же в его разуме пронеслась нелепая мысль о том, что с такого расстояния невозможно взмахнуть плетью, чтобы нанести удар, да и плети в руках у Тора не было. Лофт уже хотел повернуться, но почувствовал прикосновение горячей руки к правой лопатке, он едва покачнулся и тут же был аккуратно подхвачен и настойчиво уложен на мягкую перину. У Локи в глазах помутнело, когда он оказался лежащим на прохладной простыне своей постели, при этом почувствовав, как между его немного разведённых ног вклинилось колено брата. Теперь он уже не мог сдерживать дрожь, он хотел закричать и вырваться, в какой-то момент он решил, что пытки будут куда более изощренными, чем удары хлыста.       – Тор?       Громовержец не ответил, у него не было сил произнести ни звука, посреди горла встал ощутимый ком, он созерцал лежащего на животе брата, покрытую ранами и гематомами спину и ягодицы, руки так и тянулись прикоснуться к ним, но Тор переборол себя. Он вытащил из-за пазухи небольшой флакон и, плеснув в ладонь бледно-зелёную жидкость, опустил руку на спину брата.       – Тор?! – зашипел Локи, выгибаясь от боли и охая, когда вторая рука присоединилась, оглаживая его спину.       Его восклицание было бы похоже на музыку, которую старший Одинсон хотел слышать вечно, если бы не протестующая интонация.       – Это мазь, – коротко объяснил врачеватель. – Она быстро впитывается, скоро тебе станет лучше.       Тор оглаживал спину брата, а Локи ничего не оставалось кроме того, как вцепиться в простынь и прижаться лбом к подушке. Бог лжи вздрогнул, когда понял, что тёплые руки массирующими движениями спускаются всё ниже. Он облокотился на руки, силясь подняться, но твёрдая рука надавила между лопаток, и Локи бессильно застонал, ощутив, как сильные пальцы отодвигают его волосы на один бок, открывая тонкую шею, и разминают верхние шейные позвонки.       – Тор, – зашипел Локи. – Если твой отец узнает, что ты меня лечишь, тебе несдобровать.       Локи понимал, что происходящее выходит далеко за рамки дозволенного и это нужно остановить, но слова не возымели силы. Тор продолжал одной рукой разминать позвонки на шее Лофта, что было до невозможности приятно, а другая рука скользила вниз, Локи с шипением выдохнул, когда ладонь остановилась на его ягодицах, и замер с широко распахнутыми глазами, но рука так же быстро исчезла и появилась на бедре, которое он недавно потирал в купальне.       – Перестань сопротивляться, – мягко попросил старший Одинсон. – Я не собираюсь тебя мучить.       Сильная рука снова прошлась по бедру, Локи выдохнул и, хотя брату не доверял, попытался расслабиться, он закрыл глаза, и усталость стала невыносимой, уже на грани сна и яви он почувствовал, как горячие руки переворачивают его на спину и гладят плечи, грудь, руки. Жар стал нестерпимым, спускаясь к низу живота, Локи не мог открыть глаза, он засыпал. Тор был искренне благодарен подарку судьбы - его брат уже почти заснул, а Тор прижимался горячими ладонями к низу его живота, не решаясь прикоснуться к члену брата.       «Не сейчас, – пронеслось в его голове. – Он слишком слаб». ***       Локи проснулся, с трудом разлепив веки. Первым делом рассмотрев убранство собственной комнаты, он понял, что лежит в кровати, накрытый тонким шелком. За окном было ещё темно. Странное дело, словно и не было падения в чёрную бездну, битвы за планету Земля, чёртовых Мстителей и Тора, который покрывал его спину мазями.       Бог лжи замер, а сердце пропустило удар, когда он почувствовал движение, и его живот погладила горячая рука - теперь он понял, что его спина упирается не в подушки… Он прижат к мускулистому телу и, судя по всему, оно принадлежит мужчине. Локи торопливо сглотнул, отчётливо ощущая, как к его ягодицам прижимается мужской пах. Опальный принц хотел соскользнуть с кровати и обернуться, чтобы увидеть того, кто лежит с ним в одной постели, а затем тысячу раз проклясть оного. Но он не успел и шевельнуться, чувствуя, как рука переместилась, накрывая его бедро, от прикосновения Локи не почувствовал боли.       – Как ты? – этот голос Локи не мог не узнать, он принадлежал Тору, как и губы, коснувшиеся уха. Бог лжи впервые был настолько дезориентирован, что уже не знал, что делать и как себя вести.       – Что ты делаешь в моей постели? – едва слышно спросил брат. – Находиться в моём обществе до суда неразумно.       Тор улыбнулся уголками губ, точно то же самое он сам говорил ему перед битвой с Ётунами.       – Все обвинения оставь до суда, там ты точно сможешь показать своё красноречие, – Локи хотел выскользнуть из объятий почему-то обнажённого брата, но сильная рука не дала ему и с места сдвинуться.       – Как твоё бедро? – снова поинтересовался Тор совсем без угрозы в голосе.        Локи с явным недовольством ответил, решив, что, если дать ответ, от него, наконец, отвяжутся:       – Нормально, со мной всё прекрасно, но лечить меня было совсем не обязательно, только лекарства переводить...       Локи вдруг резко замолчал, когда его тираду прервали губы брата. Нет, он не сказал ни слова, он облизнул мочку его уха и повелитель магии с шипением выдохнул воздух.       – Как же я хочу тебя, Локи, – жаркий нетерпеливый шёпот и горячие поцелуи посыпались на плечо младшего принца.       – Что ты делаешь?! – Локи снова попытался подняться с постели, но тут же его ловко перевернули на спину, словно он был таким легким, что Тору не составит труда поднять его на руки, будто земную девицу. – Хватит! Хоть я и преступник, по закону Асгарда ты не имеешь права…       Локи был в ярости, ему хотелось проклясть брата сотней заклинаний разом, он хотел, чтобы Тор умер, исчез, да всё что угодно, лишь бы не видеть его. Но пламенная речь бога лжи прервалась судорожным стоном, за которым последовала дрожь, охватившая гибкое тело, когда громовержец стремительно прильнул губами к бледной узкой груди, накрывая ртом сосок Лофта.       – Ты?! – гневно прохрипел Локи, и сам прервал себя стоном. Тор ловко забрался на него сверху, и бог лжи оказался лежащим между его ног, отчётливо чувствуя, как твёрдый член брата упирается в его пах. – Вот значит как? Тебе мало моего унижения, хочешь вот так доказать свою власть, могучий Тор?       Громовержец вдруг оставил своё занятие и поднял голову на Локи, бледные щёки того залились гневным румянцем, маг прибывал в бешенстве.       – Брат, – тихо и с придыханием произнёс будущий царь.       – Я тебе не брат! – оскалившись, зашипел Локи, словно волк перед нападением. – Я изменник, я преступник, я бог лжи, но не твой брат!       – Ты мой принц.       Локи не успел даже подумать над тем, что сказал громовержец, как его губы накрыл горячий рот, пленник плотно сжимал тонкие губы - он не позволит так с собой обращаться, но в этот раз ситуация была не на его стороне. Локи испустил болезненный стон, приоткрывая рот, когда рука брата ловко обхватила его член, и Тор требовательно скользнул по всей длине, наслаждаясь мягкостью бархатной кожи под пальцами, а его язык прошелся по дёснам брата. Тор ощущал, как выгибается тело Лофта под ним - это будоражило, как во сне. Не чувствуя сопротивления, бог грома углубил поцелуй, не выпуская медленно твердеющий член брата из рук.       Локи судорожно закрыл глаза, словно это могло ему помочь отстраниться от происходящего, но всё тщетно, требовательный рот ловко орудовал с его губами, утягивая куда-то в горячий подчиняющий плен, и всегда хитрый младший брат, скрывавший за лукавой ухмылкой свои истинные побуждения, не мог сейчас врать себе. Внизу живота стало тяжелеть - так хорошо было под гнётом горячего мускулистого тела. Локи почувствовал, как Тор чуть сильнее сжал его член, а потом божественная рука вдруг куда-то исчезла, заставив мага чувствовать почти болезненное разочарование. Горячие губы Тора вдруг, словно мираж, испарились, и Локи судорожно открыл глаза, боясь, что это всего лишь бред нездорового разума, что сейчас очертания комнаты исчезнут, и он увидит себя сидящим на каменном полу в сырой камере, дожидаясь неминуемого суда.       Бог лжи распахнул глаза, тут же уставившись в бурлящие страстью, синие, как грозовое небо, очи брата, на лицо Локи падали светлые локоны и Тор, кажется, любовался младшим принцем. У лжеца дрогнули руки и сердце зашлось бешенным ритмом. Неужели у него есть сердце? Его сердце билось с такой силой и с откуда-то взявшейся пульсирующей болью, что дыхание становилось рваным и беспорядочным.       – Это недопустимо! – резко бросил Локи, сам не веря тому, что говорит это вслух, но тут же был прерван братом.       – Недопустимо потому, что ты не хочешь? – в вызывающем голосе Тора слышалась некая странная претензия, он нецеломудренно опустил ладони на грудь брата, лаская напряжённые горошины сосков. – Или тебя заботят законы Асгарда, мой принц?       Локи крупно задрожал, такое обращение заставляло его трепетать от непонятного чувства желания и власти, которой он был лишён. Но Локи всегда был алчен, и отступать не собирался, хоть сомнительное удовольствие казалось ему желанным в тот момент.       – Я не хочу тебя! Не могу хотеть! – яростно закричал Локи. – Но ты всегда поступал как твердолобый идиот, которому лишь молотом махать, всегда в угоду собственному тщеславию, ты хоть и бог грома, но умом обделён основательно! Да, я пленник и я снесу все, что мне уготовят, но только не твои мелочные потуги!       Локи и не ожидал, что пламенная речь подействует - Тор, словно дикий кот, спрыгнул с кровати, полностью обнажённый, с колом стоящим членом, от вида которого у Локи перехватило дыхание, мускулистое тело брата не могло не внушать трепет и восторг, он был совершенством. Зарычав куда-то в сторону, Тор схватил с пола свою красную накидку и, обернув её вокруг бёдер, взял молот с пола, тут же покинув комнаты брата.       Локи сел в постели, прикрываясь чёрным шёлком, и прижал ладонь к лицу, стоило только прикрыть глаза, как перед мысленным взором разлился калейдоскоп образов - обнажённый Тор, его безупречный фаллос, его плечи, сильные руки, губы. Локи подпрыгнул на постели, мимоходом представляя, как Тор врывается в его тело.       – Не может быть, – вслух проронил Лофт и лишь про себя додумал: «Я хочу его».       У Локи стоял на брата, и это был факт, как бы он не убеждал себя в обратном, и сколько бы не силился доказать Тору, что они не братья, бог лжи знал, что это совсем не так. Он ненавидел Тора как брата, и ничего не мог с этим поделать, прикрыв глаза, маг запустил руку под прохладный шёлк и обхватил свой член, стискивая его с такой силой, что едва не охнул от собственного усердия. Рухнув на спину, Локи ласкал себя резко и настойчиво, прикрыв глаза, он представил, что это делает рука Тора, твёрдая, сильная, подчиняющая, и кончил, беззвучно прошептав его имя… это проклятое имя!       Локи всегда чувствовал себя одиноким, но этой ночью особенно, он заснул с большим трудом, даже не подозревая, что удалившийся в свои апартаменты Тор был вынужден добиться разрядки аналогичным методом. Уже засыпая, громовержец решил для себя, что он слишком поторопился. С Локи так нельзя, любые поспешные бездумные действия лишь усугубят ситуацию и отдалят брата, чего Тор допустить не мог. Самое главное, что Локи теперь в Асгарде и опасность ему не угрожает, а тактику Тор поменяет, он сделает все, что в его силах, но завоюет, подчинит, обольстит брата. ***       Утро наступило внезапно, словно грозовой раскат посреди ясного неба, Локи проснулся от трелей птиц, сидящих на оконном карнизе, и поморщился. В его комнате было тихо и спокойно, он завозился на кровати и решил, что уже и так слишком долго спал, и, обернувшись покрывалом, он поспешно скрылся в купальне, принял утреннюю ванну и вернулся в комнату, порывшись в бельевом шкафу, нашёл тунику изумрудного цвета и чёрные штаны. Облачившись в почти что королевские одежды, словно всё встало на свои места, бросил неуверенный взгляд на дверь, которая вдруг начала тихонько отворяться, и, пока визитёр не показался в дверном проёме, Лофт услышал мелодичный женский голос:       – Локи?       Дверь открылась полностью, впуская Фригг, ее шоколадного цвета локоны были убраны в высокую причёску, её грациозную фигуру украшало платье кремового цвета, словно созданное из лепестков яблони.       – Мама, – проронил бог лжи и осёкся, тут же опустившись на одно колено, выражая гостье должное почтение. – Моя царица.       Он опустил голову, а Фригг скользнула к нему, платье издавало лёгкий приятный шорох.       – Поднимись с пола, Локи! – грозно приказала она, повышая голос. – Не терзай моё сердце!       – Изменник не имеет права стоять в присутствии царицы, – ему не хватало дыхания, говорить с каждым словом становилось всё тяжелее, но он не имел права вести себя неподобающе.       – Ты мой сын, Локи, – Фригг тут же опустилась на колени и притянула молодого мужчину в свои тёплые объятия. Бог обмана поражённо выдохнул и не смел двигаться. Царица обняла его, и Лофт почувствовал такой родной аромат её волос, тёплые руки поглаживали его спину. – Мой сын, и никакой твой поступок не изменит этого.       Богиня почувствовала, как принц уткнулся мокрым лицом в её шею, и какое-то время они стояли на коленях, обнимая друг друга.       – Ты - мудрейшая женщина всех девяти миров, ты знаешь, что в Асгарде я чужак, – отстранившись, произнёс Локи, а Фригг прижалась губами к его виску, на это Лофт мягко улыбнулся ей.       – Ты остаешься принцем Асгарда, Локи, – ей было больно от того, что сын чувствовал себя чужим, а у бога лжи дрогнули руки от этого обращения. Ночью Тор называл его «мой принц». – И пусть в твоих венах течёт кровь ётунов, ты всегда будешь моим сыном.       Лофт, наконец, опомнился и, поднявшись с пола, помог матери встать на ноги, она тепло улыбалась ему, и Локи уже не чувствовал себя таким одиноким и, как ему казалось, брошенным. Она добродушно указала ему на кресла, и Локи и Фригг молча сели друг напротив друга.       – Когда я предстану перед судом Асгарда? – Локи попытался произнести это ровным тоном, надеясь, что мать не будет гневаться на него за этот вопрос.       – Суда не будет, – она произнесла это, облегчённо выдохнув, и в тёплых глазах Локи увидел материнскую доброту, о которой так быстро забыл, считая власть дороже родственных уз.       – Как это - не будет? – смутился сын, удивлённо вскидывая брови, а затем морщинки на лбу вдруг расслабились. – Что Тор сказал Одину вчера?       – Он такое устроил, – всё ещё поражённая воспоминаниями о вчерашнем выступлении Тора, ответила Фригг, она не хотела рассказывать всего, но объяснить все же придётся, оставлять Локи в неведении было просто жестоко. – Один был в ярости.       – Я только вернулся и уже создал проблему, – мрачно отозвался Лофт, опустив зелёные глаза. – Лучше бы меня изгнали из Асгарда.       – Не говори так, – безапелляционно заявила царица, сын поднял на неё потухший взгляд, богиня погладила его по прохладной руке. – Тор не допустит этого, и я рада, что вчера он показал характер, я не могу терять своих сыновей, то одного, то другого, из-за политических взглядов Одина.       – Не могу представить, что такого мог заявить Тор, что отец, – Локи поправился. – Что Один отказался отдать меня под суд?       – Он заявил, что не вступит на престол, если тебя будут судить, а Один, хоть и силён, отлично понимает, что ему всё тяжелее справляться со своими обязанностями, – объяснила Фригг. – Тор же молод и властен, из него получится прекрасный царь, Один знает об этом. Но чтобы управлять Асгардом, ему не хватит храбрости и мужества, ему нужна мудрость и хитрость, какой обладаешь ты, Локи.       Сын хотел возразить, но царица жестом приказала ему молчать и продолжила ровным тоном:       – А так как я уже стара, чтобы родить ещё одного наследника, Один назначит царём Асгарда Тора, а ты, – она с энтузиазмом указала на Локи. – Будешь ему мудрым советником и верным другом.       – И совсем не стара, – в смущённой улыбке сына она увидела теплоту, и это очень радовало Фригг. Перед ним сидела прекраснейшая женщина, ослепительной красоты, и хотя Лофт понимал, что она говорит вовсе не о физической старости, а о духовной, он не мог с ней согласиться.       – Ты же понимаешь, о чём я говорю, – сын лишь едва заметно кивнул. – Ты всегда был умным мальчиком, и я знаю, что в тебе ещё кроется огромный потенциал, который ты раскроешь со временем, – она обеспокоенно осмотрела его и заговорила с внезапной тревогой. – Тор запретил нам с отцом приходить к тебе, сказал, что ты должен прийти в себя, и спорить с ним никто не решился, я волновалась, что ты сильно пострадал.       – Со мной всё хорошо, – мягко отозвался Локи, припоминая, с каким усердием вчера брат втирал в него заживляющую мазь. – Правда, я в порядке.       – Хорошо, – она погладила его щёку - это было так приятно. – Но, боюсь, мне надо идти.       На её лице отразилась тень разочарования, ей не хотелось уходить, но она почему-то должна была уйти, как показалось богу лжи. Поднявшись с кресла, она нагнулась, поцеловав сына в лоб, и улыбнувшись, покинула его комнату. Буквально через мгновение после того, как она скрылась за дверью, Локи услышал голоса и, взволнованно поднявшись с кресла, приблизился к двери - она была немного приоткрыта, и Локи мог слышать диалог.       – Я же просил не ходить к нему! – голос Тора был раздражённым, у Локи даже дыхание перехватило от такого внезапного напора. Какого чёрта он повышает голос на их мать?       – Я хотела увидеть своего сына, – веско возразила она. – Или ты запретишь мне?!       – Нет, – робкий голос брата позабавил Локи, который слышал все, о чём они говорили. – Просто я подумал, что отец…       – Никто, – резко оборвала она. – Даже Один, не заставит меня причинить вред моему ребёнку, к тому же ты изрядно перегибаешь палку, Тор, Один так же горяч, как и ты, но он тоже любит Локи, по-своему, но любит, вот увидишь, он остынет, и всё станет как прежде.       – Надеюсь на это, – коротко ответил сын виноватым тоном.       – Я знаю, что ты делаешь, Тор, – Фригг понизила голос, в нём сквозила странная интонация. – Как мать, я этого не одобряю, но как женщина - всё понимаю.       Локи шарахнулся от двери, чуть не рухнув на пол от этих слов, следом раздались шаги и Лофт понял, что Тор не упустит возможности зайти к нему. В голове младшего Одинсона ещё звучали слова Фригг.       "Как мать, я этого не одобряю, но как женщина - всё понимаю".        "Не одобряю – она знает, - пронеслось в голове Локи. – Но как женщина - понимаю".       Понимает? Она понимает то, что произошло вчера? Но эта странная тяга не могла возникнуть так спонтанно, Тор, конечно, существо, подвластное жаркой энергии, но не до такой же степени, чтобы желать брата. А с другой стороны, если это всего лишь низменное вожделение, Тор мог силой завладеть телом Локи, удовлетворить свою похоть, ничего не объясняя, громовержец отлично знал, что с раннего детства Локи никогда не жаловался и не рассказывал, как его подначивал старший.       И что же всё это значит? Тор вожделеет его, но вчера не довёл до конца, то, что начал, а зная, сколь упорным может быть старший брат, Локи мог ожидать всего.       – Локи?       Лофт резко развернулся, лишь услышав голос брата за спиной.       – Всё нормально? – Тор смотрел в глаза младшего принца с нескрываемым беспокойством, должно быть младший Одинсон выглядел растерянно, надо было как-то исправлять ситуацию, пока он не догадался об осведомлённости Лофта.       – У меня только что была мама, – ровным тоном ответил Лофт, следя за реакцией брата, он должен был отреагировать, ведь говоря «мама» Локи имел в виду их мать, Тор должен понимать, как будет выглядеть их связь на фоне родства, пускай и не кровного.       – Да, я встретил её, – кивнул Тор, но беспокойство в его взгляде лишь усилилось. – Что она сказала тебе?       – Ты спорил с Одином, идиот! – вдруг резко выкрикнул Локи. – Ты окончательно растерял остатки ума? Или у тебя с головой не в порядке? Он мог изгнать тебя за дерзость, лишить силы, да всё что угодно!       Тор попытался скрыть улыбку - Локи за него беспокоится, пусть он и говорит всё это так, словно ищет собственную выгоду в этом, Тор видел, что брат беспокоится, и это вселяло в него надежду.       – Он больше не может лишить меня силы, – самоуверенно ответил громовержец. – Ты можешь не волноваться об этом.       Локи фыркнул и отступил на пару шагов, держа дистанцию, от опытного зрения воина этот жест не укрылся, но Тор не стал сокращать расстояние, а будничным тоном произнёс:       – Завтракать пойдём?       – Нет, – Локи даже сделал несвойственный протестующий жест рукой.       – Не хочешь есть?       – Я не пойду в большой зал, как будто ты не понимаешь, как это будет выглядеть? – Лофт снова вспылил, а Тор лишь едва ухмыльнулся - видимо, Фригг не всё рассказала о вчерашнем разговоре с отцом, что ж, это даже к лучшему.       – Тогда я прикажу, чтобы подали завтрак сюда, – мягко продолжил брат, ожидая реакции ётуна, кажется, от того, что они были наедине у Локи окончательно сдали нервы, и виной всему была вчерашняя нетерпеливая выходка старшего.       – Я буду завтракать один, – резко произнёс Локи, и его колючий взгляд устремился на брата. Локи был так изящен в богатом королевском одеянии, его чёрные волосы ниспадали на плечи и манили прикоснуться к ним, Тор с усилием отвёл взгляд от мягких локонов брата.       – Хорошо, – кивок. – Я прикажу, чтобы тебе подали завтрак в твои комнаты, а если пожелаешь прогуляться по замку или саду, я выделю тебе стражу.       – Чтобы я никого не тронул в твоём любимом Асгарде? – натянуто усмехнулся Локи, пытаясь, словно пчела, ужалить побольнее, охладить пыл брата.       – Чтобы никто в Асгарде не тронул тебя, – Тор полыхнул яростным взглядом, давая понять, что безопасность Локи для него на первом месте, но, заметив ответное недоумение, смягчился, и, сдержанно улыбнувшись, не показывая белоснежных зубов, покинул комнаты брата.       Поражён? Нет, Локи был шокирован тем, что сказал его брат.       «Он что, собирается защищать меня от асов? – пронеслось в голове Локи. – При этом он не делает повторную попытку завладеть мной, оставляет одного за завтраком по первому требованию?»       Локи понимал, что это нереально и неправильно, и маг пока не знал, что с этим делать. Он не стал принимать поспешных решений, сперва надо позавтракать, а потом он будет думать, что делать дальше. ***       Завтрак подали минут через десять после того, как брат покинул комнату Лофта. За тяжёлой дверью раздался тихий стук.       – Войдите! – окликнул Локи, и дверь распахнулась, стражник впустил в покои принца прислугу с подносом в руках. Девушка осмотрелась - она впервые подавала завтрак в личные комнаты бога Локи, мужчина заметил её замешательство и указал на столик, она тут же с готовностью прошла и аккуратно опустила увесистый поднос на стол.       – Мой господин, – обратилась она к хозяину апартаментов. – Если что-то ещё потребуется…       Локи с удивлением взирал в её до странности спокойные глаза, видимо, прислуге было безразлично то, что она в обществе преступника, это даже приятно, Лофт не чувствовал себя моральным изгоем.       – Этого достаточно, – оборвал Локи. – Можешь идти.       Она кивнула в знак уважения и вышла вон, стражник закрыл за ней дверь, и бог снова остался один. Локи прошёл к столику и опустился в кресло, рассматривая, что принесла служанка - первый завтрак в Асгарде никогда ещё не был таким насыщенным. На одном блюде был запечённый цыпленок, на другом - картофель, на третьем - фрукты, кувшин с вином закрыт плотно, лишь сквозь стекло была видна красная тягучая жидкость, а сбоку лежал листок, свёрнутый в четыре раза. Младший Одинсон потянулся к пергаменту, и, разворачивая его, прочитал размашисто написанную записку.       «Я знаю, что ты не особо любишь мясо, и всё же, съешь хоть немного, одними фруктами силы не восстановить».       Подписи не было, да и к чему она, Локи знал, кто писал это, так же как знал и то, кто распорядился подать такое обилие тяжёлой пищи - Тор, конечно, он куда больше любил мясо, чем фрукты, и, чёрт возьми, будь он не ладен, он заботится о своём младшем брате, как о любовнице. Локи даже думать об этом не хотел, он отложил записку, и, с неохотой поковыряв ножом цыпленка, съел маленькую ножку, оказалось, что он был действительно голоден, поэтому картофель Локи тоже попробовал, а на десерт оставил киви. Расправившись с завтраком, Лофт вытер руки о салфетку и облокотился на спинку кресла. Локи начал размышлять над тем, что оставаться в своей комнате вечно он не может, ему придётся выходить из личных апартаментов или… Конечно, лучше было остаться здесь, так ему было спокойней, сейчас он уже не тот мальчишка, который всюду пытался успеть за старшим братом, всем доказать, что он не хуже, что не слабее Тора. Сейчас это казалось такой глупостью, он никогда не был бы первым, зачем пытаться что-то доказать? Почему ему просто не сидеть здесь одному, если его не собираются судить, он сам себя накажет одиночеством. Размышления впервые приносили Локи почти физическую боль, он рвался на части и не знал, как поступить. Всё бывает в первый раз - Лофт растерян и подавлен, в таком состоянии он скоро сам начнёт корить себя за неосмотрительные поступки.       Бог лжи поднялся со своего места и решительно прошёл к двери, осторожным движением открыл ее, тут же заметив стража, который стоял в пустом коридоре.       – Принц Локи, – страж поспешно приблизился к богу. – Я буду сопровождать вас, если вы хотите покинуть свои комнаты, это приказ принца Тора.       – Где я могу найти брата? – уверенно поинтересовался младший Одинсон.       – Он на тренировочной площадке, проводить вас к нему?       Локи лишь коротко кивнул и прикрыл двери своей комнаты. ***       Идти к брату в сопровождении охраны было как-то нелепо, но совсем не унизительно, как думал Локи, они шли по коридорам замка не спеша, страж следовал чуть впереди, словно ожидал внезапного нападения, но им на пути так никто и не встретился.       Минуя открытый зал, Локи уже видел тренировочную площадку, поэтому попросил оставить его одного, страж заколебался, но уступил и удалился, надеясь, что Тор не прикончит его за своеволие. Убедившись в том, что он остался один, Лофт пересёк пустой зал и прошёл к одной из многочисленных колонн, увидев залитый солнцем внутренний двор замка. На открытой площадке из песчаника было трое – Тор, Фандал и Хоган.       Локи никогда не нравились друзья Тора, они не внушали ему доверия - неразумные головорезы, которым лишь бы кулаками махать. К Сиф бог лжи относился с почтением, она, как любая женщина, обладала рассудительностью, и часто уговаривала Тора не лезть туда, куда не следует, к счастью, в этот момент её на площадке не было. Локи оставался в тени колонны, наблюдая за тем, как брат состязается со своими друзьями в тренировочных целях. Тору бы книги читать, а не ходить с молотом наперевес, хотя едва ли он по собственной воле зашёл бы в обширную библиотеку Одина, разве что для того, чтобы разгромить её. Губы Локи дрогнули в подобии улыбки, вызванной нелепыми мыслями, он пристально наблюдал за «шутливым» боем друзей. Фандел и Хоган явно проигрывали в силе, хотя были опытными и ловкими воинами. Локи против воли скользнул взглядом по фигуре брата: сильные руки, широкая грудь, безупречный пресс, крепкие ноги, эти светлые, беспорядочно лежащие волосы - Тор был совершенным воином, воплощением силы, будь он настойчивей в своих желаниях, то запросто сладил бы с братом, и глазом не моргнув. Локи долго наблюдал за ходом тренировки, оставаясь в тени колонны, но вскоре ему надоело прятаться и он, спустившись на одну ступеньку, присел на холодный мрамор, так он следил за тренировкой около пяти минут, прежде чем его заметили.       – Кажется, за нами наблюдают, – бросил Фандел, опуская меч, и посмотрел на Тора, который тут же подобрался и что-то ответил другу, Локи не расслышал, а затем друзья торопливо удалились, проходя мимо.       – С возращением, – холодно поприветствовал Хоган, а Фандел только кивнул, изобразив добродушную улыбку. Локи тоже кивнул и растянул губы в подобии улыбки. Он даже не ожидал, что с ним кто-то заговорит, Лофт полагал, что теперь он будет тенью, и его присутствие асы станут намеренно игнорировать. Проводив воинов озадаченным взглядом, Локи поднялся со ступеней и спустился вниз, сразу натолкнувшись на несколько раздражённый взгляд брата.       – Где страж, которого я оставил у твоей комнаты?       – Он проводил меня сюда, и я разрешил ему удалиться, – ровно ответил младший Одинсон, чувствуя как солнце согревает его чёрные локоны. – Я не вовремя, пришлось прервать тренировку?       – Я уже хотел предложить заканчивать, – Тор улыбнулся. – Хорошо, что ты пришёл, может, пройдёмся по саду? Твои любимые белые сливы поспели.       – Ради этого стоит пройтись, – Локи широко улыбнулся, как прежде, Тор в очередной раз залюбовался братом, не смущаясь своего пристального взгляда, но ничего не ответил. Они молча прошли тренировочную площадку, вышли через главные ворота, где стража замка украдкой посматривала на Локи, и вышли в роскошный сад - зелёные гиганты, стоящие в явном беспорядке, были увешаны спелыми сливами цвета прозрачного мёда, запах листвы и спелых слив щекотал ноздри, и Локи вдыхал его полной грудью – он дома.       Локи подошёл к одному из деревьев и сорвал пару слив, надламывая их и отправляя половину в рот - вкус у них был неповторимый, сладкий, терпкий, знакомый. Тор едва сдерживался, чтобы не сорваться с места и не прижать брата к себе: быть рядом и не иметь возможности прикоснуться к нему - это настоящее мучение.       – Вкусно? – вдруг поинтересовался Тор, обратив внимание Локи на себя. Брат лишь пожал плечами.       – Для меня вкус слив - словно тонкая музыка, понятная лишь мне, – меланхолично ответил брат, заметив, как смотрит на него старший принц: в его взгляде читалось неприкрытое желание, опасное. Когда они оставались наедине, Локи понимал, что дразнить его не стоит. – Нам лучше вернуться.       Локи сделал пару шагов, намереваясь пройти мимо, но сильная рука схватила его за талию, и Тор прижал его к себе, от чего Локи замер, свесив руки по швам, лишь бы не шевельнуться и не сделать ещё хуже.       – Отпусти меня, Тор, – голос Лофта был тихим, он отвернулся, хотя понимал всю бесполезность этого жеста, брат прижимал его к себе столь настойчиво, что бог лжи ощущал крепость могучего тела воина. – Тор?       – Я не причиню тебе вреда, – горячий шёпот опалил ухо, пожалуй, было ошибкой отворачивать лицо и подставлять ухо к губам брата. – Не отталкивай меня, Локи.       – Если нас кто-то увидит, пойдут слухи, – предостерегающе пробормотал Локи, и, теряя всякое терпение, ухватился за плечи Тора. – Тебе стоит задуматься над этим, как будущему правителю Асгарда…       Как же Тора раздражало, когда Лофт напоминал ему о долге правления, но раздражение быстро переходило в то чувство, которого старший Одинсон давно не боялся. Воин не дал брату договорить, накрыв его губы своим ртом. Поцелуй был требовательным, и, к счастью, не безответным, как в первый раз, Локи не был сломлен, он лишь приспосабливался к ситуации, как делал это обычно, не подчиниться означало вызвать недовольство, Локи знал, каков Тор в гневе, и злить его не стоило, но между тем, он знал и как манипулировать этой яростной силой.       – Ты этого хочешь? – с напором поинтересовался бог лжи. – Хочешь подчинить меня? Ну, давай, возьми меня прямо здесь, чтобы все знали, почему ты так защищал меня от суда, я полагаю, это будет достойной расплатой за все мои деяния.       – Я буду ждать столько, сколько нужно, – в глазах Тора было решение, которое почему-то смутило Локи. Брат же не настолько самоуверен, чтобы надеяться на взаимность? Локи ощутил, как его грудь накрыла сильная ладонь. – Пока ты сам не захочешь меня.       – А если этого не случится? – подливал масло в огонь Локи.       – У меня вечность впереди.       Тор внезапно отстранился, аккуратно высвобождая брата из своих объятий, Лофт на какой-то миг даже почувствовал себя брошенным, но быстро восстановил контроль над своими эмоциями, и в его ледяном взгляде Тор не видел отвращения. ***       С момента того разговора в саду прошла неделя, Локи удивился, но за это время он видел Тора всего пару раз мельком, на тренировке, когда тот крушил своим молотом тренировочные чучела, и когда тот отдавал личной страже Локи приказы, но тут он скорее только слышал его голос. Это было поистине странно - могучий Тор отказывался брать силой то, что хотел получить. Лофт находил лишь два разумных ответа: либо Тор размяк как девица и возомнил, что брат его внезапно полюбит, или выжидал момента, когда Локи будет не готов к его нападению.       Так или иначе, эта неделя была довольно спокойной и даже приятной, Локи часто виделся с матерью, они говорили, смеялись, и хотя она уговаривала его появиться в большом зале хотя бы на завтрак, Локи отказывался - он ещё не готов был к встрече с отцом. Младший Одинсон часто посещал библиотеку, вот туда-то никто не заходил, уединение было для него сейчас лучшим союзником. Он читал очередной фолиант, черпая древние магические знания, когда дверь в библиотеку тихо отворилась. Локи поднял взгляд от книги, и, словно до него уже домогались, инстинктивно сжал колени, и, готовый к обороне, поинтересовался у брата, который молча прошёл в библиотеку, о причине его визита:       – Ты что-то хотел, Тор? – голос Локи был холодным, не больше и не меньше, чем всегда.       – Тебя, – ответ заставил Локи вздрогнуть, и его лик стал совершенно непроницаемым и безэмоциональным, но Тор лишь добродушно улыбнулся и добавил. – Увидеть тебя. Ты совсем не выходишь на улицу, то в библиотеке сидишь, то в своей комнате, может, хватит уже…       – Я не имею права на одиночество? – меланхолично поинтересовался ётун, сделав вид, что фразы, предшествующей его замешательству, вообще не было. – Я большую часть жизни был в одиночестве, и всех это устраивало, а теперь ты хочешь, чтобы я вышел на улицу, погулял, может быть, даже выпил эля с твоими друзьями, развлёкся с девушкой, или что там ещё я бы мог сделать?       С ДЕВУШКОЙ – это было единственным, что красными буквами стояло перед глазами Тора - его брат предпочитал девушек, а не мужчин, и уж тем более не своего ненавистного старшего брата. От этих мыслей у него заметно потух взгляд, даже Локи заметил, хотя и сделал вид, что ему безразлично состояние старшего. Он так и стоял возле открытой двери, не зная, что делать, лучшим выходом было уйти, Тор мешает ему, он и сам это понимал, но ему так хочется проводить с ним больше времени, прикасаться, просто прикасаться к нему, хотя бы прикасаться, едва ли он достигнет большего. О насилии не было и речи, ведь Тор любил своего брата и не мог причинить ему боль, тем более такую боль…       Воин поднял голову и вдруг понял, что так сильно углубился в невесёлые мысли, что совершенно прослушал тираду Локи, последнее, что он услышал, было завершающим штрихом.       – … или молодой царь Асгарда собирается подчинить всё своей воле?       – Ты только мясо ешь, – совершенно невпопад ответил Тор и, выпрямившись, добавил прежде, чем выйти за порог.– Не буду тебе мешать.       Локи в изумлении открыл рот, но не успел и слова сказать, как Тор уже вышел вон, а Лофт в полном недоумении поднялся с места, но брат не услышал брошенное ему вдогонку вопросительное «ТОР?!» ***       Глупо было надеяться на взаимность, Тор отлично понимал, что он просто дурак, и желать собственного брата он может лишь в своих бредовых мечтах и нереальных снах, которые часто видел одинокими ночами. Он не может позволить себе этой близости, ибо Локи она не нужна, и всю его бессмертную жизнь он будет таить эту любовь в глубине своего сердца. Тор начал понимать, что ему никуда не деться от суровой действительности - он должен держаться подальше от Локи, если брат не хочет его видеть, то так тому и быть. В конце концов, так будет проще для него самого и спокойней для Локи.       Те несколько дней после появления Тора в библиотеке и его спешного побега, Локи не находил себе места, что-то внутри него перевернулось. Брат не слушал его, а если и слушал, то думал о чём-то другом, и, видимо, это было для него серьёзной темой для размышления. Когда он покидал библиотеку, он показался Локи опустошенным и совершенно обессиленным.       Лофт принял решение – сегодня он будет завтракать в большом зале. Но перед этим он должен увидеть Одина, чтобы не возникло открытого конфликта.       Рано утром Один, как обычно, прогуливался по саду, наслаждаясь свежестью утреннего тумана, услышав шаги, он резко обернулся, и мутная фигура, скользящая в туманной дымке, приобрела чёткие очертания. Царь Асгарда замер, словно мраморное изваяние в ледяном недоумении, а Локи приблизился и молча преклонил колено перед своим царём.       – Всеотец, – взволнованно сглотнул молодой ётун и поднял голову. – Мой царь.       – Поднимись, Локи, – попросил царь, и Лофт медленно выпрямился. Один долго смотрел на сына, так, словно хотел что-то сказать и не решался. Наконец он махнул рукой, словно отгоняя какие-то свои мысли, и схватил сына за плечи, Локи едва успел вздохнуть и зажмурился, словно на него напал дикий и непредсказуемый зверь, но уже через секунду понял, что ему не причинят боли, что отец сжимает его в крепких объятиях.       – Прости меня, – тихо, едва не проглатывая слова, шепчет бог лжи и нерешительно добавляет. – Отец.       Один не выпускает сына из объятий, словно боится, что если отпустит, то снова всё станет плохо, словно, выпустив его из своих рук, он снова сделает из него изменника.       – Я должен был сказать раньше, – ответил наконец Один. – Я должен был уделять тебе больше внимания, а я всегда был занят вопросами правления, может быть, если бы ты не чувствовал себя одиноким…       – Теперь я вижу, что никогда не был одинок, – ответил Локи, и отец отпустил сына, чтобы заглянуть ему в глаза. – Просто я другой, я не ас и всегда чувствовал, что мне здесь не место.       – Дом там, где тебе хорошо, – ответил мудрый Один. – Тебе хорошо в Асгарде?       – Да, – отец услышал искренность в словах сына и добродушно засмеялся.       – Ты дома, и теперь всё будет хорошо.       Локи верил, впервые верил словам отца. Неужели всё это время его любили, а он даже и видеть этого не хотел. Каким же дураком он был! В одном вождь читаури был прав - его детские обиды были жалкими и не давали ему видеть суть, но теперь-то всё иначе.       – Один! – женский крик резанул по ушам и, обернувшись, Локи увидел, что к ним по аллее направляется взволнованная чем-то мать.       – Что такое, Фригг? – вопрошал царь, на лице которого отразилось удивление и мимолётное волнение.       – Что вы тут делаете?! – гневно спросила она, осматривая Локи, так, словно он был болен или удручён чем-то.       – Разговариваем, – ответил за отца Локи и улыбнулся, не совсем понимая, что происходит. – А что случилось?       – Ничего, – она поражённо переводила взгляд то на Локи, то на Одина, пока царь грозно не заявил:       – Я что, не имею права поговорить с сыном?       – Я просто подумала, – она вдруг замолчала и махнула рукой. – Ничего не случилось, я просто решила, что вы ссоритесь.       – Нет, мы не ссорились, мы просто разговаривали, – успокаивал царицу супруг. – Локи, хватит тебе уже прятаться от нас, тебе стоит посещать не только библиотеку, но и большой зал, я жду тебя на завтраке, сын, и никаких отговорок.       Один улыбнулся, и в этой улыбке Локи узнал Тора, и сам не заметил, что тоже улыбается. Один продолжил свою утреннюю прогулку, которая часто помогала ему углубиться в размышления, а сын с матерью отправились в замок. ***       Первый завтрак был таким, как обычно, трапеза проходила молча, каждый был увлечён своим блюдом, вот только Тор был отстраненным, он словно витал далеко, по его лицу сложно было определить, о чём думал воин, но уж точно эти мысли не вызывали в нём позитивного отклика. Как показалось Локи, брат попытался как можно быстрее сбежать из обеденного зала, и старался вообще не смотреть на него.       После завтрака Тор впал в такую меланхолию, что не знал, куда себя деть, единственное место, где он мог забыть обо всём - это тренировочная площадка. Старший Одинсон решил поразмяться со своими дружками и принимал сопротивление один, защищаясь от трёх воинов сразу, все они были весьма сильны, но Тор всегда знал, что нет в Асгарде воина, равного ему.       Но в этот раз всё было как-то иначе. Локи начал замечать, что в пылу схватки Тор упускает некоторые удары, он совершенно невнимателен, за что и получил пару раз, но дело обернётся весьма плачевно, если он пропустит удар увесистого меча. А с другой стороны, к чёрту всё!       – Хватит! – схватку прервал яростный голос спускающегося по лестнице Лофта, он наблюдал за боем в течение последних трёх минут, и ему сразу стало ясно, что Тор не в порядке, воины вдруг замерли на тренировочном поле, как шахматные фигуры, но уже через секунду все опустили оружие. – Вы что, не видите, в каком он состоянии?       – Ты что тут командуешь, Локи? – удивился Вольштагг, Тор лишь вскинул на него голову, тряхнув светлой гривой. – Мы тренируемся, если ты не заметил!       – Я заметил, – зашипел Локи, подходя ближе и встав прямо напротив бунтовщика, остальные воины предусмотрительно молчали. – Тренировка окончена.       – Ты так сказал? – всё же не сдержался от едкого комментария Фандел.       – Я так сказал, – голос Локи не повысил, а даже чуть понизил, и, развернувшись, взглянул на воина такими глазами, что тому стало не по себе. Это был уже не тот Локи, каким они его помнили, он сильно изменился за время отсутствия. – Я не советую спорить со мной. Тренировка закончена, продолжите, когда он будет готов к противостоянию, или кто-то из вас желает будущему царю смерти?       Тор фыркнул, чувствуя, что Локи явно перегибает палку, запугивая его друзей, но ничего не сказал, и воины, подчинившись приказу принца, покинули площадку. Только когда они остались наедине, Лофт повернулся к брату и, приблизившись, коснулся бока, который какое-то время назад задело увесистое оружие.       – Я в порядке…       Локи нажал сильнее, и Тор зарычал от болезненного импульса.       – В порядке? Правда? – младший Одинсон смотрел на брата укоряющим взглядом. – Обратись к целителям, Тор.       – Не нужны мне целители! – рыкнул воин и развернулся, собираясь уйти, но его так резко и неожиданно развернули обратно, что он чуть не потерял равновесие. – Локи! Я в порядке, чёрт возьми!       – Хорошо, не хочешь к целителям, давай я взгляну, – настойчиво предложил Лофт, приблизившись настолько, что между их лицами было каких-то пару сантиметров, и Локи уже начал надеяться… Он сам не знал, на что именно. На то, что Тор оттолкнет его или примет предложение.       – Не надо, – резко выдохнул Тор, и Локи удивленно воззрился на него, совершенно не ожидая такого поворота - то брат набрасывается на него, то сбегает, причём с таким сокрушённым видом, словно боится чего-то. – Это не смертельно, отпусти меня.       – Не доверяешь, боишься, что я причиню тебе боль? – вдруг спросил Локи, отпуская Тора.       – Ты прав, я боюсь, – ас отступил на шаг. – Боюсь причинить боль тебе.       Локи усмехнулся.       – Я справлюсь с тобой, если ты вдруг возомнишь, что можешь применить силовые методы, – горделиво заявил Локи и заметил в глазах Тора странный блеск.       – Всё ещё хочешь меня осмотреть? – брат говорил так, словно пытался его обольстить, едва ли это подействует, Лофт лишь растянул губы, в защитной улыбке демонстрируя воину, что его брутальные чары не имеют на него воздействия. Тор поманил его рукой, и Локи последовал за ним в личные комнаты брата. Они шли молча, пока Локи не заговорил:       – Я говорил с отцом.       – Перед завтраком, я полагаю, – кивнул Тор. И как только догадался? Но Тор не дал брату времени задуматься, и ответил на мысленно поставленный вопрос. – Вряд ли бы ты появился на завтраке, прежде не увидев его. Как всё прошло?       – Нормально, – задумчиво ответил Локи. – Он вёл себя как всегда.       – Хорошо, а то я уж думал, ты будешь сидеть взаперти всю свою божественную жизнь, – воин отчего-то рассмеялся и тут же схватился за бок, подавив болезненный вздох, но улыбка с его губ сошла. Локи пропустил Тора вперёд, закрывая за собой дверь, и хотел было указать на стул, но Тор тяжёлым шагом прошёл к постели и сел на мягкую поверхность.       – Сними доспехи и кольчугу, – посоветовал бог лжи. – Мне нужен прямой контакт с раной.       – А ты можешь снять? – Тор смотрел на него с полуулыбкой на губах и хитро прищуренными глазами, Локи растянул губы в подобии улыбки и с лёгким оттенком раздражения направил в брата жёлтый магический луч, едва взмахнув рукой, отчего одежда до пояса осыпалась с могучего тела Тора, превращаясь в ничто. – Это не честно! Это было моё военное обмундирование!       Тор резко поднялся со своего места, и был в тот момент похож на дикого льва, красивого, и до странности обольстительного. Локи отбросил все свои мысли на этот счёт и жестом руки заставил брата молчать, повелитель магии приблизился к брату, столь грациозный и статный, что у Тора перехватило дыхание, маг протянул руку и накрыл тонкой ладонью гематому кроваво-фиолетового цвета. Тор скривился, ощущая болезненную пульсацию под поврежденной кожей, но уже через мгновение его лицо расплылось, охваченное удовлетворённой гримасой. Повреждённый участок кожи под ладонью младшего брата приобретал более здоровый оттенок до тех пор, пока совсем не восстановился, и Локи тут же отнял руку от крепкого тела брата. Он думал отстраниться, но руки Тора по-хозяйски обвили тонкую талию, от чего Лофта на короткий миг обдало жаром волнения.       – Что есть в твоём арсенале защиты? – голос Тора приятно вибрировал, по телу Локи прошла крупная дрожь, от брата это, конечно, не укрылось, полагая, что Локи боится, Тор отпустил его, торопливо буркнув:        – Извини, мне сложно себя контролировать, когда ты так близко, тебе лучше уйти.       Тор отошёл в сторону и отвернулся, то сжимая кулаки до боли в мышцах, то пытаясь расслабиться, он зря всё это затеял и зря остался с братом наедине, он должен помнить, что этот человек не хочет его.       – Ты в порядке?       – Да. Но тебе лучше уйти.       Тор так и не повернулся, он услышал лишь звук закрывающейся двери. ***       Прошло ещё несколько странных дней, и на очередном собрании в тронном зале Всеотец объявил, что нужно выдвинуть асгардский легион на одну из восставших против них планет. Тор с готовностью принял позицию царя и уже душой был готов покинуть дом, ему нужно было забыться, переключиться на что-то, кроме мыслей о брате, и поход был прекрасным шансом.       Локи чувствовал себя растерянным, не то, чтобы он боялся остаться в Асгарде, но что-то его беспокоило, и причины беспокойства были связаны с братом. Дождавшись, когда тронный зал почти опустел и там остались лишь Один и Тор, Локи обратился к царю Асгарда:       – Отец, я мог бы отправится с Тором, если ты позволишь? – мягко начал Лофт, заметив, что брат замер, как ледяная статуя.       – Локи, – добродушно ответил Один. – Тебе не обязательно идти в бой, не все созданы для того, чтобы размахивать оружием.       Отец похлопал Тора по плечу.       – Но если ты хочешь, я думаю, Тор не будет против твоей компании.       – Это небезопасно, – напряжённо отвечал воин, натянутый, как струна. – Читаури будут искать его, я не хочу, чтобы Локи покидал Асгард, здесь он в безопасности.       – Локи, я думаю, что твоя безопасность нам важнее, чем эта военная кампания, Тор справится, – веско заключил Один. - А ты можешь помочь мне здесь в государственных делах.       – Хорошо, отец, – Локи не стал спорить, заметив, что Тор весьма недвусмысленно реагирует на его желание идти вместе. Видимо, брату неприятно находиться с ним рядом.        Локи покидал тронный зал, обуреваемый мыслями о нём. Тор покинул Асгард в тот же день, даже не попрощавшись с братом. ***       Громовержец вернулся с победой две недели спустя, но что это были за две недели!       Всё это время Локи не находил себе места, его в конец испортившееся настроение замечали все, и лишь мать спрашивала: «В чём дело?», но сын не отвечал, ей ни к чему знать об опасениях, которые засели, словно осколок разорвавшегося снаряда, где-то под сердцем. И вот, наконец, он вернулся, невредимый и весёлый, опьянённый очередной военной победой, даже улыбнулся ему, когда Локи прошёл в зал. У мага груз с плеч свалился, стоило ему осознать, что с братом всё в порядке, он был весёлым, и казалось, вернулось то время, когда Тор не ведал этой запретной любви и не мечтал затащить брата в свою постель.       Тем же вечером состоялся пир по поводу удачного завершения военной кампании, Локи сидел почти напротив Тора, который то что-то обсуждал со своими друзьями, то отшучивался. В шумной компании сложно было различать то, о чём шла речь, Тор то и дело опрокидывал кубки с вином, кто-то восхвалял его победы, в зале звучно лился женский смех то с одной стороны, то с другой, тосты, хвалы первобогам Асгарда. От разноголосицы и рек вина могла закружиться голова, что, собственно, и происходило каждый раз, когда воины возвращались домой, обстановка располагала расслабиться и ощутить себя победителем, забыть о войне, о битвах. Пожалуй, мечтающие о покое воины поддавались этому настроению и просто наслаждались. Все, кроме Локи. Бог лжи сидел напротив Тора, а брат ни разу так и не взглянул на него, повелитель магии одну за другой смаковал зелёные виноградины, хищно протыкая тонкую зелёную кожу ягод острыми клыками, он не притрагивался к вину, ему не хотелось пить, даже за победу брата в войне. Лофт хотел, чтобы Тор хоть раз посмотрел на него, ведь они не видели друг друга две недели, почему он так отстранён? Он почти гипнотизировал его прямым взглядом, но Тор так и не повернулся. В какой-то момент Локи отвлёкся, на звук сбоку, а когда вернул контроль над ситуацией, место напротив пустовало, проследив глазами дорогу к выходу из зала, он заметил что в арку вышли две фигуры, Тор и одна из самых очаровательных женщин на этом пиру. Локи сам не понимал, что делает, впервые ведомый внутренними, не понятными для разума побуждениями. Он выскользнул из зала незамеченным и почти тут же увидел в полумраке картину, которая вызвала у него волну бесконтрольного гнева. Тор прижимал пышногрудую девицу к стене, впиваясь в её губы страстным поцелуем, она, кажется, была не против, даже когда он запустил в её чёрные волосы сильные пальцы и сжал волосы, запрокидывая её голову и осыпая поцелуями гибкую шею.       Локи сжал кулаки, и хотел было прервать этот спектакль, как Тор вдруг отстранился, дезориентированный алкоголем, он даже не замечал, что за их спектаклем наблюдают.       – Пр-рости, – виновато буркнул он, отстраняясь. – Я не могу с тобой… Я не хочу тебя, возвращайся в зал.       Одинсон побрёл к своей комнате, женщина лишь уныло вздохнула и, заметив Локи, склонила голову в уважительном жесте, а затем исчезла - поспешно вернулась в большой зал.       Тор шёл, опустив плечи, по затененным коридорам, остановившись у своей комнаты, он толкнул дверь и миновал порог, отбросил молот в сторону и плюхнулся в кресло, дверь тихо захлопнулась, но Тор даже не заметил чужого присутствия, он опустил голову и закрыл глаза.       – Тебе не стоило так напиваться.       Тихие шаги и ровный холодный голос, к которому старший брат давно привык. Резко открыв глаза воин поднял голову и увидел перед собой наважденье, хмельной бред, сладкий сон, он не верил, что перед ним настоящий Локи. Сочащийся из окна свет луны очерчивал его образ, лежащие на плечах волосы с мягкими завитками на концах, длинные одежды, грация в позе, которая отражала высокомерие, присущее лишь ему, любимому брату.       – Ты всегда такой красивый, – Тор откинулся на спинку, жадно скользя взглядом по призрачному видению - как и в любом другом сне, он не видел лица в полумраке комнаты. – Если бы ты вот так мог прийти ко мне наяву, но ты ускользаешь, а я боюсь к тебе прикоснуться, боюсь причинить тебе вред, боюсь, что ты прогонишь меня. Я смерти не боюсь так, как твоего взгляда, Локи.       Лофт недоумевал, слушая пьяные бредни брата, в скованной позе убирая руки за спину, пожалуй, это была проигрышная поза, он не успел отстраниться, когда Тор соскользнул с кресла и оказался стоящим перед ним на коленях, Локи уже хотел дёрнуться и отойти в сторону, но брат скользнул под длинную одежду и прошёлся горячими руками по тонким икрам, от чего у Локи перехватило дыхание, сильные пальцы по-хозяйски задели до странности чувствительную кожу, ощущения были острыми, даже несмотря на то, что Локи был полностью одет.       – Только во сне, – шептал Тор, а его руки поднимались всё выше, и вот уже ётун почувствовал, как тело предаёт его, и собственный член упирается в его штаны, и его накрывает рука брата, к которой так стремится его естество. – Только во сне я могу прикасаться к тебе, только во сне могу любить тебя, а ты - меня.       – Тор… – пробормотал Локи, опустив на плечи брата руки, всё это надо было прекратить, отстранить Тора, ведь это не сон. А Локи, вот он, стоит перед ним, и он живой, и он не хочет этого! Локи явно упустил пару секунд, которых брату хватило. Порывистым жестом, воин распахнул длинные одежды брата и, нащупав завязку на его штанах, он быстро ослабил её и потянул штаны вниз, оголяя стройные ноги и колом стоящий член. Тор обхватил его рукой, нетерпеливо зарычал, рывком подался вперёд, поймав ртом вожделенное блаженство, направляя безупречный на вкус, твердый член во влажные глубины. Локи разинул рот, жадно хватая воздух, но ему совершенно не поддавалось собственное тело, а движение губ брата по всей длине члена, его жадный рот, горячий язык, которым он оглаживал головку, совершенно не давали ему сосредоточиться на дыхании.       – Тор! – всхлипнул Лофт, запрокинув голову и застонав, запустил пальцы в мягкие волосы брата. Услышав своё имя, старший Одинсон, словно зачарованный греховной магией, совершенно потерял контроль над собой, его член уже давно упирался в плотную ткань кожаных штанов, но он не мог оторваться от Локи, слишком хорошо, слишком необходимо ему было сейчас взять желаемое от своей иллюзии, ведь она была так похожа на правду. Губы громовержца напористо двинулись вверх по стволу, сжимая сильнее, чем раньше, он полностью, насколько только мог, вобрал в себя член Локи, почувствовав, как пальцы на его затылке дрогнули, Локи протяжно застонал.       – Тор! Я больше не могу!       Локи кончил в рот брату, не в силах сдерживать себя, и теперь понял, что сейчас упадёт на пол, ноги не держали его, но вот только горячие руки ухватили его и, открывая глаза, бог лжи понял, что его опустили на мягкую постель. Тор аккуратно стягивал с него остатки одежды и накрывал одеялом. В голове у Локи не укладывалось, что он позволил этому случиться, но сил на размышления просто не осталось, Локи хотел уйти, сбежать куда угодно, лишь бы подальше отсюда, подальше от брата. Но попытки подняться не увенчались успехом, Тор лёг рядом и притянул брата к себе, по-хозяйски устроив свою ладонь на плоский живот любовника.       – Я так скучал по тебе, – прошептал воин на ухо богу обмана, и, кажется, провалился в сон, Локи уже хотел выбираться из объятий брата, но тот лишь крепче его сжал, из чего следовало, что выбраться не удастся. Но в глубине души Лофт чувствовал странное желание остаться, с этими мыслями он и заснул, ощущая на своей шее горячее дыхание. ***       Просыпаться после таких приятных снов всегда было словно падение на землю, причём без магической силы. Впервые за две недели Тор спал крепко и проснулся только около полудня, что было ему не свойственно. В памяти всплывали моменты из сна: руки Локи, его стоны, его вкус.       Этот сон был каким-то до странности правдоподобным, но Тор решил, что это заслуга алкоголя, поэтому сбросил со счетов свои опасения и, искупавшись в широкой ванной, облачился в простую рубашку и штаны и отправился в большой зал. Завтрак он, конечно, давно пропустил, поэтому отправился на кухню, где услужливая прислуга подала поздний завтрак богу грома и, утолив просто зверский голод, он решил провести время на тренировочной площадке. Разговаривать ни с кем не хотелось, а повидать родителей было сложно - днём отец всегда занимался делами государственными, а мать плела заклинаниями узоры на ткани, что требовало концентрации. Он отлично помнил, что она не любила, когда в её покои врывались и мешали ей заниматься важными делами, пару раз ещё мальчишкой он был наказан за такие поступки. Глупо было бы сейчас, когда он уже далеко не мальчик, наступать на «те же грабли».       С самого утра Локи был занят работой над государственными делами, которую ему доверили без опаски, Всеотец не хотел во второй раз подрывать зыбкое доверие, которое начинало восстанавливаться между отцом и сыном. И за последние две недели он сблизился с ётуном, Лофт был польщён доверием и не собирался выставлять себя с худшей стороны. Сейчас, когда он вернулся в Асгард после мрачного прозябания в чертоге Читаури, и после битвы на Земле, он осознавал, дома всё же лучше. К тому же никто не осмеливался его оскорблять или вспоминать о предательской натуре бога обмана. В государственных делах Локи занял место первого лица после Одина, ему доверяли, как советнику, хотя Локи знал, что никогда ему не быть назначенным советником, ибо его репутация не изживёт себя, и в глазах граждан Асгарда он останется если не предателем, то лжецом. И всё же, несмотря на все неприятные моменты, Локи был искусным политиком, он знал все законы, и мог ловко манипулировать не только ходом деловой беседы, но и переговорами, и даже заключением договоров с другими планетами. И несмотря на все его плохое настроение в отсутствие Тора, Лофт показал себя исключительно одарённым помощником, а послы с других планет робко перешёптывались о том, что у Одина достойный советник, на их языке это звучало почти как «мудрец», а в переводе имело некоторые сходства с «помощником», но первая интерпретация самому Локи нравилась больше и отчасти согревала его ледяное жаждущее власти сердце – власти, которую он никогда не получит. Но зато у него есть дом.       Сегодня Локи не хотелось заниматься государственными делами, вообще никакими делами, ему хотелось сбежать из замка, побродить по улицам Асгарда, по цветущему парку, по широким полям, ему надо было как-то прийти в себя после вчерашнего. Но на сегодня была запланирована очередная встреча с помощниками послов, и он никак не мог не присутствовать на ней. Он не мог подвести Одина, к тому же у царя хватало других забот, поэтому Лофт провёл встречу как всегда, подкованный в вопросе, который был вынесен для обсуждения. Он вёл себя корректно, сдержанно и несколько надменно, но во властных кругах это было достойно уважения. Локи даже удалось забыть на какое-то время о вчерашнем. Достигнув единогласного мнения, помощники на этом разошлись, и Локи, наконец, смог выдохнуть. Затем отправился к Одину, дабы держать отца в курсе происходящего. Разговор между ними был короткий в силу отсутствия времени, сын коротко изложил ситуацию, отец искренне похвалил сына за проделанную работу, а в завершении всего, наконец, заметив, как бледен и беспокоен Лофт, поинтересовался более мягко и по-отцовски:       – Локи, ты хорошо себя чувствуешь? – младший Одинсон вздрогнул и посмотрел в глаза отцу, словно тот мог знать о его позорной тайне, но, увидев голубые глаза царя, выдохнул с облегчением - он просто волновался, но ничего не знал.       – Всё хорошо, отец, просто я плохо сплю, – лукавил бог лжи. – Но, я полагаю, это временное явление.       – Если ты так считаешь, – развёл руками Один. – Но знаешь, ты мог бы отдохнуть пару дней, ты и так очень много делаешь.       Царь улыбнулся в бороду и, опустив увесистую ладонь на плечо сына, ободряюще посмотрел на него, и Локи подумал, что ради этого стоило стараться.       – Для меня честь быть полезным, – слегка помпезно, но всё же правда.       – И всё же тебе следует отдохнуть, пообщайся с братом, он наверное, очень скучал, то и дело смотрел на тебя, как будто вор, исподтишка.       У Локи в горле образовался ком, который он никак не мог проглотить, неужели Один заметил это, а сам Локи нет? Как же так!       – Хорошо, – кивнул Локи. – Пожалуй, пару дней отдыха мне не повредят.       Лофт удалился, не желая отвлекать царя от дел государственных, да и просто потому, что хотел остаться наедине со своими мыслями. Наверное, всё в последнее время шло не так, «одиночество», словно испуганная птица, всё стремилось к нему, но эту самую «птицу одиночества» то и дело отпугивали, не позволяя Локи окунуться в размышления и потонуть в этих думах, словно в бездонной яме, наполненной грязью.       Локи быстро шагал по коридору, спустился на первый этаж и уже собирался покинуть замок. Дабы сократить расстояние, он хотел пройти через тренировочную площадку, и, уже спускаясь по лестнице, понял, что просто уйти не выйдет. Тор прервал тренировку, только завидев спешащего куда-то Лофта и, отбросив молот, выпрямился, дожидаясь встречи. Улыбка Тора была такой широкой, что блеск его белых зубов слепил. Заметив брата, Локи замедлил шаг, но не остановился как вкопанный, хотя его сердце стремилось выбить рёбра и упасть на пыльную дорогу.       – Локи! – радостно крикнул громовержец, хотя вчера они и видели друг друга украдкой, но сладкий сон навевал Тору куда более приятные воспоминания, хотя и не настоящие (как ему казалось).       Локи пытался улыбнуться, но не мог, просто не мог совладать с мышцами лица, поэтому сжал губы в прямую полоску, но Тор, кажется, не замечал этого, он пошёл ему навстречу и, когда уже Локи хотел что-то сказать, старший брат, этот громадный воин, кинулся к нему, как большой ребёнок, и обнял, прижав Лофта к себе.       – Локи, – так нежно, с невероятным трепетом произнёс Тор, уткнувшись куда-то в шею брату, и, хотя секунду назад младший Одинсон хотел стоять без движения, пока его не отпустят, теперь он сам, не контролируя действия собственных рук, обхватил мощные плечи воина, чувствуя горячее твёрдое тело, острый запах пота, и дыхание брата. Смесь запахов и ощущений ударила в голову, Локи на миг прикрыл глаза, наслаждаясь этой странной близостью, он так боялся, что Тор сделает какую-то глупость: поцелует или прикоснётся к нему, соблазняя. Но опасения не подтвердились, брат не настаивал, ещё пару секунд сжимая Локи в своих объятиях, он ослабил хватку и отстранился, взирая в глаза бога обмана.       – Скучал по мне? – насмешливо поинтересовался Локи, наконец, совладав с мимикой лица и растянул губы в шутливой улыбке.       – Я недостаточно крепко тебя обнял? – как-то лукаво ответил воин, и Локи сделал неопределённый жест рукой, намекая на то, что повторять объятия не стоит. – Что же ты вчера не подошёл ко мне ни разу?       – О! – хмыкнул Лофт. – Мне бы и не дали, тебя обступили со всех сторон, а на пиру ты только и делал, что пил, да поддерживал общий балаган.       – Ну, извини, – как-то до странности виновато ответил Тор и снова по-мальчишески открыто улыбнулся. – Ну сейчас-то мы можем поговорить, или ты занят?       – Нет, не занят, – вдруг вырвалось у Локи, хотя он намеревался сказать обратное, но идти на попятную было поздно, поэтому он указал рукой в сторону. – Предлагаю прогуляться.       – Отличное предложение, – согласился Тор, и они побрели по аллее мимо цветущих деревьев и разноцветных клумб.       – Ты помогал отцу в моё отсутствие?       – Да, – натянуто ответил Локи, словно его упрекали в этом и отвернулся делая вид, что рассматривает красоты природы.       – Это хорошо, – добродушно отвечал Тор, совершенно не заметив напряжение брата. – Царю нужен мудрый советник, ты же все законы знаешь, как свои пять пальцев. Отец правильно сделал, что привлёк тебя к государственным делам.       – Тор, – укоризненно протянул Локи, и брат тут же резко остановился, взглянув на него, отчего и младшему пришлось встать посреди аллеи, Локи и не заметил замешательство старшего брата. А смутило громовержца то, как назвали его имя, так же протяжно, как было вчера, воину не хватало сил отогнать иллюзии, ведь это был всего лишь сон. – Ты должен знать, что по закону я не имею права быть советником при царе, лишь помощником. Хотя признаюсь, отец доверяет мне такие дела, которые помощники не решают. И всё же я не смогу занять столь почетное место, я вообще не имею права быть при царе, если вдруг что-то случится, все стрелки укажут на меня, даже если я буду не виновен.       Локи говорил, опуская глаза, и снова всплывали воспоминания о том, как он предал свою семью и, по сути, достаточно ткнуть в него пальцем и свалить всё, что угодно, никто не поверит, что бог лжи говорит правду.       – Так или иначе, я…       Лофт недоговорил, его плечи обхватили сильные руки, и он вскинул голову, вглядываясь в голубые глаза брата:       – Главное, что я тебе верю, и никому не позволю оклеветать тебя, слышишь меня?       – Да, – Лофт порывисто выдохнул, не смея отвести взгляд, словно его гипнотизировали, хотя Тор и не обладал такими способностями. – Ведь ты меня уже спас, когда я не ждал помощи. Я ведь не достоин того, чтобы мне вообще кто-то помогал.       – Ты достоин, Локи! – словно пытаясь убедить его, Тор чуть встряхнул бога лжи за плечи. – Ты достоин, брат! Всегда помни об этом, и о том, что я тебя люблю.       Тор не смог удержаться и провёл ладонью по бледной щеке Локи, кожа его оказалась холодной, но он не отстранился, как ожидал громовержец, и не выказал неудовольствия, он лишь едва смущённо улыбнулся, и Тор тут же взял себя под контроль, прервав контакт.       – Я хочу, чтобы ты знал, я благодарен тебе, – Локи попытался сказать это серьезно, но кажется, его голос дрогнул, хотя Тор мог этого и не заметить.       Ни один из братьев не хотел больше затрагивать эту болезненную тему, поэтому они повернули разговор в другое русло. Тор рассказывал о своих сражениях, а Локи - о делах государственных, и их беседа впервые текла непринуждённо и спокойно, без подначек и насмешек. Со стороны можно было увидеть повзрослевших братьев, сильного воина и мудрого советчика. ***       Ночь накрыла Асгард, и если для кого-то это было прекрасным временем сна и отдыха, то Локи было совсем не до сна. Сначала он долго ворочался в своей постели, затем, оставив попытки заснуть, раздражённо откинулся на спину и уставился в потолок.       Он не мог спать из-за Тора, в чём сам себе мужественно признался. Локи скучал по упрямому твердолобому Тору, который куда-то пропал с той самой первой ночи после возвращения Локи.       Может было бы лучше, если он силой взял его тогда, и Лофт мог бы его обоснованно ненавидеть, ходить, как призрачная тень, и смотреть на него с отвращением, в конце концов, пытаться выставить его дураком перед царём.       Локи пришлось отгонять непрошенные мысли и старые обиды, которые только-только снова начинали закипать в его сердце, и надо было как-то справляться со своей испорченной натурой, которую, в сущности, беспокоило только одно – Тор.       ТОР! ТОР! ТОР!       Локи сам не понимал, почему все мысли обязательно сводились к нему! Ну почему везде был ТОР?! Повелитель магии тяжело вздохнул и прикрыл глаза, чтобы признаться в этом даже себе самому, нужна выдержка и храбрость.       «Ладно! Хорошо! – согласился он про себя. – Я скучал, я хотел его увидеть, я переживал о нём, и я испытываю странное чувство, когда он меня обнимает, неподвластное моим эмоциям, вообще мне не знакомое, но это чувство вызывает во мне тепло».       И при этом Локи боялся приближаться к брату, не до конца уверенный в том, что это «тепло» вообще могло иметь место в его жизни.       Лофт открыл глаза и сел в постели, он должен знать наверняка, что с ним происходит. Что это за «чувства» такие? В чём их причина? И как их можно подавить? ***       Крепкий сон Тора едва ли можно было нарушить в стенах Асгарда, и всё же Локи предусмотрительно воспользовался заклинанием глубокого сна, из которого нельзя выйти без помощи мага. Локи без опаски, плавным движением пальцев зажёг свечи в канделябре, и свет сразу же озарил большую часть широкой постели брата.       Локи сразу же захотелось уйти, глупая задумка. Но взгляд зелёных глаз привлекла широкая грудь, не прикрытая тонкой простынёй, и Локи решился, неуверенно присев рядом. Колдун знал, что заклинание не позволит Тору проснуться, и это безмерно радовало. Локи неуверенно провёл тонкими пальцами по лицу брата, по его скулам, по горячим губам. Это было до странности приятно, и Лофт даже улыбнулся подобному открытию, рука скользнула ниже, оглаживая осторожными движениями шею, мимолётом заметив, что пульс Тора участился и, приоткрыв губы, Тор едва слышно застонал. Было в этом что-то запретное и волнующее, Локи накрыл ладонями широкую грудь, ощущая под пальцами жар крепкого тела. Локи не было противно от того, что он прикасается к брату совсем не так, как требуют приличия и кодекс семьи, слишком притягательным и горячим было его тело, и всё же чего-то не доставало. Когда Лофт, понял чего именно, его тело пробила дрожь, не хватало инициативы самого Тора. Локи боялся и хотел почувствовать, как брат сжимает его в своих объятьях, как укладывает на постель и прижимает его своим телом к ней так сильно, что нечем дышать. Локи хотел сбежать, всё было не так, и сколько бы приятным это не казалось, он не может ласкать брата, он не может даже думать о нём. Шёпотом произнося заклинание отмены, он хотел затушить свечи и уйти, Тор всё равно не проснётся.       Локи побледнел пуще обычного, когда его запястье обхватила сильная рука, надо было уходить, быстрее, ведь, опустив глаза, Лофт понял, что Тор не проснулся, просто это привычка воина - инстинктивно хватать всё, что создаёт движение, даже в состоянии сна.       – Локи? – Тор скорее почувствовал, чем понял, что это брат, рука незнакомца была холодной, и старший Одинсон открыл глаза, пшеничного цвета ресницами сморгнул сон и уставился в бледное обеспокоенное лицо брата. – Локи? Что ты здесь делаешь?       Лофт сидел без движения, скованный ужасом, он желал лишь испариться, ещё можно сбежать. Тор смотрел на замершего, словно статуя, брата и впервые был уверен, что это совсем не сон, Локи оказался в его спальне и он бледный и напуганный. Воин быстро выпрямился и сел на постели, аккуратно дотронулся до чёрных волос, затем погладил брюнета по щеке, ощущая под пальцами холодную, будто просвечивающую кожу, а тот не пытался отстраниться или дёрнуться в сторону, нарушая контакт. Долгожданный гость замер и не предпринимал никаких действий, это настораживало старшего брата.       – Что случилось? Ты не заболел? Локи? – торопливо спрашивал Тор, другой рукой притягивая неожиданно податливое тело брата к себе, он был словно ватный и воин решился коснуться губами бледного высокого лба. – Скажи, что случилось, Локи?       – Я не мог заснуть, – ответил тот,и, через силу усмехнувшись, добавил, всё-таки язвительность возвращала его к жизни. – Подумал, может твой храп меня утомит, и мне захочется спать.       Тор как-то странно засмеялся, приглушенно, словно не смеялся, а рокотал, чуть прикрывая глаза от удовольствия.       – Я не храплю, – он снова прижался губами ко лбу брата, не чувствуя сопротивления. – Ложись со мной, ты весь холодный, я тебя согрею.       Локи хотел было возразить, но Тор буквально опрокинул его на себя, отчего Локи вдруг оказался лежащим поверх брата, при этом в такой позе, словно оседлал его.       «Ну, вот всё начинает выходить из-под контроля», – внутренне содрогнулся Локи, взирая сверху на довольную физиономию брата, а тот, казалось, любовался им.       – Тор, я…       – Ты такой лёгкий, – сладко пропел воин, и Локи тут же соскользнул с него, оказавшись на поверхности постели, хотел было возразить, но его уже укрывали заботливые руки, а затем свет вдруг погас и Лофт замер. – Хороших снов.       Бог обмана чувствовал себя не в силах что-то изменить, поэтому опустил голову на подушку, почувствовав, как сзади к нему прижался Тор, такой горячий и сильный, его ладонь по-собственнически расположилась на его бедре, а дыхание опалило затылок. Хорошо, что Локи был в спальной одежде, хотя это едва ли разделяло их, брат отчётливо ощущал каждую выпуклость тела воина.       Что ж, он сам пришёл к нему, хорошо, что в этот раз Локи не приняли за иллюзию, это могло бы плохо кончиться. Могло бы.       Но он закрыл глаза и, глубоко вздохнув, почувствовал, как Тор прижал горячие ступни к его холодным ногам, и магу вдруг стало так тепло и уютно. И все раздумья вылетели из головы рядом с этим тёплым телом, которое грело его спину. ***       Локи проснулся, услышав птичью трель, и даже вздрогнул, когда, открыв глаза, наконец понял, что находится в комнате брата, в его постели, и лежит, плотно прижавшись к массивному телу. Чуть сжав пальцы, Локи снова замер, потому что вдруг понял, что его ладонь почему-то лежит поверх мускулистой груди, а лицом он уткнулся в шею брата.       Шумно сглотнув, Лофт хотел было аккуратно отлипнуть от такого горячего тела, но у него не было даже опоры, словно Тор был повсюду, и незаметно ускользнуть не выйдет. Локи уже хотел немного опереться на грудь брата, но лишь неуклюже скользнул рукой, задевая пальцем сосок, и услышал короткий тихий стон, и тут же замер, беспомощно уткнувшись в шею воина.       – Локи, – Тор хитро, но приглушенно засмеялся, от чего между лопаток у Локи проскользнул холодок. – Лучше так не делай, если не хочешь, чтобы я сорвался.       – Не надо было мне приходить, – сокрушённо ответил Локи, в голосе которого Тор услышал едва ощутимую хрипотцу. – Я сейчас уйду. – Не уходи, – тут же взволнованно попросил Тор, когда Лофт, опираясь на грудь брата, приподнялся и заглянул в глаза воина. – Пожалуйста, не уходи, так хорошо, когда ты рядом.       – Послушай, – младший брат был явно смущён всей этой ситуацией. – То, что происходит, это неправильно, ты же должен это понимать, Тор. Ты будущий царь Асгарда, и ты не можешь начать своё правление с нарушения всех правил и законов…       Тор на какую-то долю секунды уверился, что пожалеет о содеянном, что, напугавшись его грубости, Локи больше не захочет его видеть, что будет ненавидеть его, но он вдруг разозлился на брата. Почему Асгард? Почему какие-то приличия? Почему между ними постоянно какая-то преграда? Почему Локи всегда отгораживается от него? Воин не дал ему договорить, Локи и понять ничего не успел, как его грубо уложили на спину, он охнул, когда Тор коленом развёл его ноги, и через ткань Локи почувствовал, как об его пах трётся твердый как камень член брата. Младший Одинсон и слова не успел вымолвить, как его рот накрыли настойчивые губы, впрочем, поцелуй был не долгим, но пугающе порывистым и жадным.       – Почему, Локи? – вопрошал Тор, оторвавшись от чуть прохладных губ, он видел в глазах брата смятение, он часто и взволнованно дышал. – Почему ты всегда стремишься напомнить мне о том, что я «будущий царь»? Я противен тебе?       В бешенстве Тор схватил края рубашки брата и рывком потянул их в разные стороны, пуговицы брызнули фонтаном, воин оголил бледную грудь Локи, тут же накрывая прохладную кожу ладонями.       – Неужели я настолько тебе противен? Почему ты отталкиваешь меня? Локи? Я всего лишь хочу быть рядом, хочу, чтобы ты позволил любить тебя!       – Ты хочешь поиметь меня, Тор! – собрав остатки мужества, яростно выкрикнул Лофт. – Вот и всё, чего ты хочешь! Вогнать в меня свой член, удовлетворить похоть, потому что ты сильнее!       – Правда? – сокрушённо ответил Тор, и в его бешеном взгляде можно было увидеть сверкающие молнии. – Так ты думаешь? Разве я причинил тебе вред, разве сделал больно?       Воин отпрянул от брата, отстранился и сел на край постели, прикрываясь одеялом, возбуждение спадало, от чего было нестерпимо больно, но эту боль он ещё мог стерпеть, в отличие от той, которую Локи причинял ему своими словами. Тор слышал шорох ткани сбоку, Локи торопливо свёл ноги, а затем на миг в комнате воцарилась тишина.       – Что мне сделать, чтобы ты просто поверил? – Тор повернулся к брату, и его голубые глаза стали влажными, Локи не верил, что видит это. – Отдать тебе трон Асгарда? Это сделает тебя счастливым?       – Не говори ерунды, – бросил Локи, пытаясь не думать о том, что под прикосновениями брата его тело словно горит, и автоматически добавил, зная законы Асгарда. – Один венчает меня на трон лишь в том случае, если ты умрешь, причём не от моей руки. А так как ты сильнейший воин девяти миров, сам понимаешь, мои шансы невелики.        Локи смотрел на брата жестоким взглядом, хотя всё, что он сказал, было просто низко, и недостойно даже бога обмана. Но Тор, кажется, всё понял, отвернулся, чтобы брат не увидел скатившуюся по щеке слезу, и сказал дрогнувшим голосом:       – Какая же это любовь, если не держишь обещаний, – на миг он замолчал, но затем решительно продолжил. – Если единственное, чем я могу доказать тебе свою любовь - это приблизить тебя к трону, я это сделаю.       – Не сходи с ума, и уволь меня от жалких признаний, – зло выплюнул Локи, соскользнув с постели. – Я же сказал, лишь твоя смерть может приблизить меня к трону…       – Спасибо за совет, – оборвал Тор, незаметно стирая ладонью влажную полоску с лица. – Твоя мудрость пойдёт Асгарду на пользу, когда ты станешь царём.       – Ты что, совсем потерял рассудок? – Локи попытался улыбнуться так самоуверенно и нахально, как ему обычно удавалось в таких случаях, но брат не шутил, Локи всегда видел тупую решимость, от которой старшего невозможно отговорить. – Ты что задумал, Тор?       – Ты же умный, знаешь, ведь бога тоже можно убить, – старший Одинсон уныло хмыкнул. – Просто надо знать, как именно.       У Локи посреди горла встал ком, он не знал, что сказать и как подвести брата к тому, чтобы он забыл о неосторожно сказанных словах, больше всего Лофта пугало решение, которое он увидел в глазах громовержца.       – Ошибкой было приходить к тебе, – раздражённо бросил Локи, и шагнул к двери, услышав за спиной лишь тихий голос брата:       – Хорошо, что мы всё выяснили.       Локи пожалел, что покинул комнату брата, уже через несколько минут. Когда двери за ним закрылись, он понял, Тор говорил всерьёз, и самое скверное в этом то, что Лофт не может рассказать об этом ни отцу, ни матери, нужно как-то самому решать эту проблему, надо вбить в голову Тора, что таким образом его любви не добиться. Локи быстро шагал к своим комнатам, и с каждой секундой его сердце ускоряло удары и стремилось выскочить из груди, это он виноват. Он только сказал своему брату, будто его смерть сделает его счастливым. Впервые Локи хотел самому себе зашить рот, чтобы больше никогда не говорить, но ведь уже поздно, слова сказаны, и как поведёт себя громовержец, одному ему известно. ***       Ситуация, виной которой стал Локи, ухудшалась с каждым днём. Тор избегал всякого общения с Лофтом - когда брат приходил к его комнате, то она всегда была закрыта, стучать было бесполезно, а магии двери не поддавались. Громовержец забросил тренировки, а вот это уже всерьёз настораживало: на Тора это не было похоже. Он стремился не показывать матери своей апатии, а с отцом говорил лишь на военную тему, вызнавая, куда бы могли отправить легион Асгарда во главе с ним. Он был согласен идти куда угодно, лишь бы на верную смерть.       Локи совершенно выбился из сил в попытках поговорить с братом, но его жестоко игнорировали уже две недели, он был в постоянном напряжении от всей этой ситуации, от бессилия и страха он не знал, как быть. По части государственных дел он старался в зачатке подавить любой конфликт, лишь бы не отправлять ополчение на войну. Всё, что угодно только бы Тор оставался в Асгарде, подальше от войны, подальше от смерти, которую он хотел к себе приблизить.       Последней каплей стало то, что Локи случайно подслушал разговор Тора и Фригг. Брат завёл с матерью очень долгий разговор, и, хотя старался говорить, шутя, узнал у неё о единственном слабом месте в казалось бы, непробиваемой броне бога – самое губительное для Тора не боль и физические увечья, а магия, ряд сильных проклятий, которые отдалённые планеты используют в качестве военной обороны, могут его убить. Локи всегда догадывался об этом, но то были всего лишь его домыслы, а сейчас он знал, как и Тор. И если громовержец не будет защищаться или пропустит проклятья, они могут убить наследника трона.       После этого разговора Локи снова возобновил попытки поговорить с братом, но тот даже не удостаивал его внимания, словно разговор мог что-то изменить, заставить его передумать и отступиться, а Тор не хотел идти наперекор себе. Возможно, так и должно быть, так будет лучше для всех. Тор уверен в том, что так будет лучше, он искоса наблюдал за братом, не оставляющим попыток поговорить с ним. Повелитель магии выглядел каким-то бледным, ел мало и Тор аккуратно попросил Фригг поговорить с Локи о его здоровье. Царица охотно согласилась, но разговор не принёс ей ничего нового, Лофт не давал внятных объяснений, лишь отшучивался, что дела государственные отнимают большую часть его времени.       Всё стало окончательно плохо, когда царь и царица отправились с официальным визитом в дальний мир, это заняло примерно неделю. Тор на это время должен был стать первым лицом в Асгарде. До полудня он находился в тронном зале, принимая граждан Асгарда по некоторым вопросам, с помощью Локи разбирая прошения. Громовержец говорил с братом лишь тогда, когда дело касалось государственных нужд, ни одного лишнего слова. Тор ни разу не сел на трон. То, как посторонний, печально поглядывал на сад через арочные своды, то, как грозная статуя, возвышался над троном отца, то медленно расхаживал из стороны в сторону. Как только время переваливало за полдень, временные обязанности царя были завершены, храня неприступное молчание, бог грома покидал тронный зал.       Сегодня всё было совсем не так, с самого утра Локи казался настолько бледным, что даже Тор поворачивался и смотрел на него чаще, чем на визитёров. Брат выглядел утомлённым, и это волновало Тора, ничего подобного в его планы не входило. Во время очередного перерыва младший принц решился снова заговорить, зная, что ему не ответят:       – Тор, ты смущаешь горожан, – голос его был тихий, словно он силился говорить, и это вызывало ещё больший упадок сил. – Царь должен восседать на троне, а не стоять рядом с ним, будто не причастен к царской семье.       – Не хочу занимать твоё место, – обернувшись к Локи, всё же ответил Тор, первый прямой взгляд за последнее время, что они в ссоре. Брат был бледный и усталый, совершенно изможденный и, казалось, просвечивал, он и так был худой, а сейчас казался настоящей тенью: чёрные волосы отчётливо выделяли острые скулы, бескровные губы, потухший взгляд бледных глаз. Как Тор мог не заметить, до какого состояния довёл брата?       – Локи, ты здоров? – настороженно поинтересовался громовержец, и Лофт уже открыл рот, чтобы ответить, но тут случилось то, что напугало старшего Одинсона до смерти. Не нужно было никаких проклятий, чтобы уничтожить великого воина, лишь боль в глазах того, кого он любил больше собственной жизни. Едва окрашенные зеленью глаза вдруг закатились, и бог лжи начал заваливаться назад и рухнул на мраморный пол, Тор услышал собственный крик, словно эхо в огромном зале и бросился к лежащему на полу брату. Подхватив повелителя магии на руки, выскочил из зала и отправил слуг за целителями. Тор прижимал к себе совсем лёгкого брата, и на бледное лицо Локи падали солёные капли, громовержец, как заговорённый, повторял имя брата, будто это могло чем-то помочь. ***       Целители столпились вокруг Локи, который без сознания лежал на своей постели, бледный, худой, под глазами залегли синяки, он был похож на изломанную куклу с чёрными волосами, разметавшимися по подушке. Целители с явной неохотой пытались вычислить причину состояния, которое охватило младшего принца. Но причины тут были скорее психологического характера.       – Если вы будете продолжать молчать, – в ярости выкрикнул совсем обезумевший Тор. – Я сочту это изменой!       – Мой царь, – сконфузившись, заговорил один из целителей. – С ним всё будет в порядке, скорее всего это простое переутомление.       – В порядке?! – рыкнул Одинсон. – Он без сознания, бледный и утомленный, это, по-вашему, в порядке?!       – Мой царь…       – Пошли все вон! – крикнул Тор, и целители, как испуганные птицы, рванули на выход, хоть Тор и не знал, что делать, он был уверен, что сам справится куда лучше, чем вместе с этими неумехами.       – Твой крик кого хочешь приведёт в сознание, – тихо произнёс Локи, силясь открыть глаза, мигрень мешала ему выполнить эту простую задачу, поэтому он всё же не размыкал веки.       – Локи! – Тор бросился к брату, запрыгнув на перину, он гладил горячими ладонями бледные впалые щёки, высокий лоб, а брат даже не сопротивлялся и не отталкивал его руки. – Локи, ты меня так напугал, – проронил громовержец, скользя рукой по чёрным волосам и заглядывая в усталое лицо. – Целители не знают, чем тебе помочь, скажи, что мне сделать? Что с тобой? Ты заболел?       И ни грамма прежней отчуждённости, словно и не игнорировал его. Странно, но Локи были приятны ласковые прикосновения брата, к тому же на него наконец обратили внимание, и отчего-то не хотелось отталкивать горячие руки.       – Со мной всё в порядке, но нам надо поговорить, только выслушай меня…       – Локи, – Тор прижал к губам брата указательный палец, призывая его к молчанию, и, вздрогнув от собственной наглости, уверенно продолжил. – Тебе нужно отдохнуть, скажи, чем помочь тебе, может какое-то снадобье?       – То, что я сказал тебе тогда, – Локи уверенно отпихнул руку брата и снова силясь, открыл глаза, увидев взъерошенного и взволнованного громовержца. – Я не хочу быть царём, Тор, это не сделает меня счастливым, если ты будешь мёртв.       – Локи, я…       – Нет, послушай, – из последних сил рыкнул Лофт, резко сев в постели и ухватив брата за грудки. – Мне не нужны такие жертвы, и доказательства твоей любви! Так ты не заставишь меня любить. Я просто не способен на это, пойми же это, Тор! Иначе я всё расскажу отцу, и он не выпустит тебя из Асгарда, пока ты не одумаешься!       В истеричном голосе брата слышались нотки отчаяния, он не знал, как ещё убедить брата прекратить мучить и его, и себя.       – Я думал, ты этого хочешь - моей смерти, мне казалось, так тебе будет легче.       Громовержец настойчиво уложил Локи обратно, тонкое тело сотрясала крупная дрожь, от напряжения у Локи побелели руки, но Тор поглаживал их, отцепляя от своей одежды, пытался хоть как-то успокоить брата.       – Так никому не будет легче, а мне тем более, – горько ответил Локи, тёплые руки, растирающие его собственные холодные ладони, помогали младшему принцу успокоиться. – Ты же мой брат, и я люблю тебя, хоть и не так, как ты хочешь.       – Ответь мне честно, Локи, – Тор опустил руку на грудь брату, от чего у Лофта сбилось дыхание, Локи уже проклинал себя и своё тело за слабость к этим прикосновениям. – Я тебе противен? Тебе неприятно, когда я касаюсь тебя?       – Это неправильно.       – Я спрашивал не об этом. Тебе приятно?       – Да, но я не хочу…       – Локи, – Тор оборвал его, опустив вторую руку на грудь брату, отчего Локи почувствовал тепло сквозь одежду и крупно вздрогнул, ведь это пьянило его. – Я не причиню тебе боли, я не сделаю ничего без твоего разрешения. Я лишь хочу, чтобы ты был рядом, чтобы я мог прикоснуться, обнять тебя.       – А как же твои потребности? – хоть и устало, но лукаво поинтересовался Локи, но уже более спокойно.       – Я найду способ решить эту проблему, главное, чтобы ты понимал, что я не причиню тебе боли и не завладею тобой насильно, я никогда так не поступлю. Просто позволь мне быть рядом, и не бойся меня.       – Мы можем попробовать, – мягко ответил Локи. Он кривил душой, соглашаясь на эту авантюру, но выхода у него нет, если он оттолкнёт Тора сейчас, воин ринется на поиски смерти и тогда всё кончено. Лучше пусть брат будет рядом, так Локи будет уверен в его безопасности.       – А теперь скажи, что мне сделать, чтобы поднять тебя на ноги, – Тор погладил Локи по щеке, так нежно, что у младшего сердце защемило. Богу обмана было больно врать брату, Локи просто не способен его полюбить, но даёт ему надежду на это.       – Есть хочется, и голова болит, – лжец отвёл взгляд в сторону, скрывая злость на самого себя.       – Значит зелья и сытный обед, – Тор хитро, но очень довольно рассмеялся. ***       Своё согласие Локи дал, сам не зная толком, на что согласился, но это был единственный шанс оградить брата от глупостей. В конце концов, он как-то должен искупить то, что натворил в прошлом, может, это и к лучшему. В тот день Тор уже не хотел возвращаться в тронный зал для рутинных государственных дел, но Локи настоял на этом, с аппетитом ковыряя запеченную кабанью ножку, ел он, конечно, как птичка, но главное, что ел, и это брата несказанно радовало. Тор, скрепя сердце, оставил его, выслушав заверения о том, как это необходимо и важно для самого Тора. Локи уже не знал, как выпроводить брата, как ещё убедить не сидеть с ним, словно нянька, а когда Тор сдался и, приблизившись, поцеловал Локи в лоб, младший Одинсон едва не задрожал от простого, столь целомудренного поцелуя и крепких объятий воина.       – Ты только выздоравливай, – тепло прошептал на ухо Тор.       – Хорошо.       Когда Локи остался один, ему хотелось напиться яду - он согласился ответить взаимностью своему брату, вот уж действительно безумие, но обратной дороги нет. Врать и изворачиваться было для него привычным делом, но сейчас всё изменилось, может и врать-то не придётся, ведь Локи была приятна близость Тора - как ни крути, он был сильным, красивым и невероятно нежным, хотя порой это совсем излишне.       Смущённый и сбитый с толку, Локи сидел на краешке кровати и смотрел в пол, надеясь как-то понять себя и ситуацию, в которой оказался, но пока получалось плохо, да и к верному выводу он никак не мог прийти. Он всё ещё чувствовал слабость во всём теле, поэтому попытался взять себя в руки и приготовить восстанавливающую сыворотку, чтобы хоть как-то отвлечься.       Выпив приготовленную сыворотку, Локи отправился в купальню, там он провёл примерно полчаса, а затем, уже одетый, покинул свою комнату - отчего-то Локи чувствовал себя очень хорошо, хотя ещё с утра ему было так плохо, что выть хотелось, только бы Тор обратил на него внимание.       Лофт уже подходил к приоткрытым дверям большого зала, когда услышал шум и замер у дверей, прислушавшись:       – Вас это не касается! – резко окликнул громовержец.       – Мы твои друзья, Тор, – голос, в котором Локи узнал Хогана, был до странности заботливым. – Ты ведь странно себя ведёшь, что ещё нам думать, а от Локи только пакости и жди.       – Вот мы и подумали, что он тебя заколдовал, – вступил Фандел. – Неужели ты бы стал спасать от суда преступника, это совсем на тебя не похоже.       – Я уличу в измене любого, кто доложит о своих опасениях отцу, – хмуро ответил Тор, это как раз тот случай, о котором говорил Лофт. – Один раз я уже потерял Локи, второго я не допущу, и никто отныне не встанет между нами.       Локи было не по себе от всей этой ситуации, даже когда он ничего не делал, всё равно был виноват. А Тор тем временем ссорится с друзьями, и добром это не кончится. От всего этого снова начинала болеть голова, в глазах потемнело, и Локи уже чувствовал, что падает, но ничего не мог с этим поделать, тело его не слушалось.       – Локи? На помощь!       Раздался звонкий женский крик за дверями, и Тор, словно рысь, бросился к двери, открыв тяжёлую створку, он увидел растерянную Сиф, она за спину удерживала Локи от падения. Громовержец подлетел к ней и аккуратно обхватил брата, который начал уже приходить в себя.       – Что случилось? – посреди горла стоял ком, Тор чуть не выругался.       – Я шла к большому залу и увидела, что он падает, вот, успела подхватить, – взволнованно объяснила воительница. – Покажи его целителям, он совсем исхудал.       – Локи? – тихо прошептал Тор, подхватывая брата на руки и прижимая к себе, – Локи, ты меня слышишь?       – Я в порядке, – едва слышно ответил повелитель магии, уткнувшись в шею брату - воины замерли, наблюдая за тем, как громовержец ведёт себя с младшим принцем. Наблюдать это со стороны было невероятно, но воины лишь переглянулись.       Тор ничего больше не сказал, пусть думают, что хотят, Локи сейчас важнее.       – Локи, ну зачем ты встал, – тихо причитал Тор, а Локи лишь прижался к нему сильнее и коснулся груди рукой. – Тебе нужно отдыхать, мне страшно от того, что я не знаю, чем тебе помочь.       – Всё в порядке, просто мимолётное состояние, – растерянно ответил брат.       – Ты слышал то, что они говорили, да?       – Я же говорил, что так будет, – ровно ответил Локи. – Я ведь говорил тебе?       Тор хмуро посмотрел на брата, проходя в его комнату и закрывая за собой дверь, толкнув коленом.       – Мне всё равно, что они думают, они ничего не знают, – Тор прошёл к постели и опустил Локи на мягкую поверхность. – Главное то, что я думаю, а не то, что им «кажется».       – Но, согласись, что с их точки зрения ты ведёшь себя стран…       Тор нагнулся над кроватью и оборвал речь Локи настойчивым поцелуем, пропуская сквозь пальцы влажные пряди его волос. Лофт задохнулся от обжигающего жара, и приоткрыл рот, позволяя Тору больше, громовержец углубил поцелуй, скользнув языком в рот брата. Это было странно, но приятно - целовать брата, от этой мысли Локи крупно задрожал, если так пойдёт дальше, он наплюёт на условности и…       Тор вдруг оторвался от влажных губ бога лжи и сказал с серьёзным выражением лица, какого даже Локи сейчас от него не ожидал:       – Нормально я себя веду, как обычно, – Тор начал расстёгивать на Локи накидку. – А тебе надо отдыхать.       Стянув верхнюю одежду, Тор оставил брата в рубашке и штанах, заботливо снял обувь и укрыл того покрывалом.       – Я не ребёнок, Тор, не обязательно носиться со мной, как с маленьким, – Лофт настойчиво отодвигал одеяло, и усаживался в постели, опустив ноги на пол. – Со мной уже всё в порядке.       Бог грома сел рядом и аккуратно прижал брата к себе, уткнувшись ему в шею, вдыхая аромат влажных волос и лаская кожу Лофта своим горячим дыханием.       – Я в порядке, Тор, – Локи уже не знал, как убедить будущего царя перестать нянчиться с ним. – И ты не должен из-за меня ругаться с каждым, кто считает что я «плохой».       Локи замер, озадаченно приоткрыв рот, когда воин поцеловал его куда-то за ухо, а затем и вовсе прихватил губами мягкую мочку, бог лжи с шипением выдохнул, понимая что в штанах ему стало вдруг до странности тесно, и вцепился в мускулистое предплечье, то ли пытаясь отодвинуть брата, то ли притянуть к себе.       – Тор, сейчас не самый удобный момент для…       – Я знаю, – зашептал в ухо младшему старший брат, нарочито медленно провёл языком по шее напряжённого, как струна, брата и отпрянул, отодвигаясь от Лофта, чтобы не нарушать его личное пространство. – Не буду тебя утомлять.       «Я сказал - неудобный момент? – Лофт почти проклинал себя. – Неудобный?! Да удобный, чёрт бы его побрал, это так приятно».       Раньше Лофт думал, что Тор необузданный грубиян, к которому близко подходить чревато лишними синяками, а сейчас, когда его губы и руки так умело стремились принести наслаждение, Локи уже не знал, что и думать.       – Тор? – позвал брат, едва громовержец отпрянул от его прохладной шеи и, заметив в голубых глазах готовность слушать, продолжил. – Ты не должен ни с кем из-за меня ссориться, к тому же я знаю причины беспокойства твоих друзей, ты давно не был на тренировочной площадке, для них Тор, который не проводит всё свободное время, круша тренировочные чучела, это явно не Тор, к которому они привыкли.       Брат широко улыбнулся, понимая, что Локи снова прав.       – Обожаю, когда ты так заумно говоришь, замечаешь все эти детали, а я и не подумал, – бог грома рассмеялся, довольный тем, что Локи говорит с ним, хотя бы говорит, пусть пока и не позволяет прикасаться так, как Тору хочется.       – А стоило, – саркастично заметил Локи.       – Подумаю над этим завтра, ты голоден?       – Нет, – Локи заправил непослушную прядь за ухо. – Я бы ещё вздремнул.       – Конечно, – кивнул старший брат и, дабы не мешать, удалился из комнаты, Локи проводил громовержца взглядом и, подождав пару минут, когда Тор вышел за дверь, поднялся с постели и направился к столу, на котором готовил снадобья. Локи понимал, что чувствует себя не совсем нормально, и в обмороки просто так никто не падает, он истощён и взволнован, и ему не в радость ссоры Тора с друзьями, это приведёт лишь к новым вопросам с их стороны, а возможно и к слежке за ними, а может даже…       Лофт не успел размотать клубок путаных мыслей, в коридоре послышались шаги, Локи настороженно приблизился к двери, услышав обрывки фраз - Тор отдавал какие-то приказы, в которых часто фигурировали слова «безопасность», «Локи» и «никого». Повелитель магии почувствовал странное спокойствие от того, что слышит голос Тора, и снова пошёл к своему столу, где приготовил отвар, который поможет ему успокоиться и привести свои чувства и эмоции в стабильное состояние. Выпив пахнущее сухими травами снадобье, он забрался в постель и, укрывшись одеялом, задремал.       В последнее время Лофт плохо спал, постоянно думая о том, как бы уберечь Тора от безрассудной военной кампании, а сейчас, когда они, наконец, поговорили, ему стало легче, и пусть плата за душевное спокойствие оказалась весьма «неправильной» и где-то даже «извращённой», Локи был рад даже такому исходу.       Лофт спал весь остаток вечера и всю ночь, проснувшись только утром следующего дня. Чувствуя в теле расслабленность после долгого сна, повелитель магии почему-то не удивился и не напрягся, ощутив, как его открытую шею обдаёт горячее дыхание, а сзади прижимается мускулистое тело воина. Не хотел Локи в этот момент думать о том, как это выглядит со стороны, и пусть «неправильно», Тору нравится его обнимать, значит, Локи достоин быть любимым, почему он должен отказывать себе даже в этом. Пусть трон Асгарда для него потерян, он никогда не принадлежал богу лжи. Всё здесь было для него чужим, но не сейчас, теперь Локи знал, что его алчная душа получит взамен. Что стоит куда больше мнимого величия власти. Тор принадлежит Локи, и никто этого не изменит и никто не посягнёт на него.       Локи с осторожностью змеи заскользил в руках громовержца, переворачиваясь так, чтобы видеть лицо брата, смена позиции отнюдь не потревожила крепкий сон будущего царя, он лишь удобней устроился на спине, а Локи со странным умиротворением какое-то время рассматривал безмятежный лик брата. Спящий Тор был таким спокойным, расслабленным, манящим. Локи опустил голову на его широкую грудь, котёнком прижался к его мощному телу, рукой обхватив златовласого бога за талию. От Тора веяло жаром, и младший принц весь вытянулся, прижимаясь к нему, словно тот был солнцем, отбрасывающим теплые манящие лучи. Лофт был всё ещё полностью одетый, что сковывало его движения и не позволяло наслаждаться теплом тела Тора в полной мере. Локи тихо застонал от странного желания, неведомого ему до сих пор. Повинуясь тихо произнесённому заклинанию, с тела Локи исчезла вся одежда, сковывающая его и он замер, остро ощущая прикосновения горячей плоти. Даже во сне Тор каким-то седьмым чувством ощущал близость младшего брата, рука Тора вдруг ожила, прошлась по изящной, почти женственной спине и опустилась ниже, накрыв ягодицы. Повелитель магии не вырывался, он лишь облегчённо выдохнул, чувствуя себя «нужным» и это было правильно. Локи порывисто прильнул к груди брата, накрывая прохладным ртом его сосок, прошёлся языком, чуть прикусил, тут же ощутив в теле брата лёгкое напряжение, а затем в его волосы вплелась сильная рука, а с губ Тора сорвался короткий стон, и Лофт взволнованно вздохнул, продолжая ласкать брата, скользя руками по его телу, изучая скрытые под кожей мышцы.       – Локи… – то ли вопрос, то ли утверждение, или стон, маг не знал точно, что именно слышал. – Локи!       И тут же его хватают за плечи, не сильно, но настойчиво отрывают от приятного занятия, и Локи видит перед собой лицо Тора, на щеках румянец, глаза горят опасным, жадным до страсти огнём, он шумно дышит, светлые волосы разметались по обнажённым плечам, и он словно напуган и доволен одновременно. Быть может, он снова думает, что спит? Губы Локи расплываются в безумной улыбке, Лофт неспешно облизывает губы, уж кто доволен своей властью, так это он.       – Локи, что ты делаешь? – наконец выдохнул Тор, всё ещё не понимая, спит или бредит, он держит Локи за плечи и у него подрагивают руки, слишком близко, так недолго и сорваться.       – Странный вопрос, – Лофт коротко отрывисто смеётся и, не позволяя Тору строить предположения, накрывает его губы жадным поцелуем, а Тор только и может, что позволить ему ворваться в свой рот, секунду он ещё обескуражен, а следом прикрывает глаза и стонет в рот младшего, отвечая на поцелуй. Сильные Торовы ладони скользят вниз по тонким рукам, обхватывают талию, он чуть приподнимается, садится и, перехватывая Локи под ягодицы, легко усаживает того сверху. Он и не думает о большем, чем просто ласкать брата, ему хватит только этого, бог грома знает, большего ему не позволят. Тор внезапно отстраняется, почувствовав как ему в живот, упирается член брата, это острое ощущение выбивает его на миг из колеи, Локи возбуждён, ему нравится эта возня и это прекрасно. На душе у Тора разливается удовольствие, несравнимое ни с чем, он согласен лишь на скромные ласки, только бы это тепло в груди, это умиротворение было с ним всегда.       Отстранившись от таких вожделенных губ брата, Тор тут же утягивает повелителя магии в свои объятия, накрывая ртом его шею, терзая кожу настойчивыми поцелуями, лёгкими укусами, прижимая любимого к себе. Длинные пальцы Локи змеями скользят в мягкие пшеничные локоны, не позволяя Тору отстраниться от его такой чувствительной шеи, происходящее пьянит, хочется ещё, больше…       – Ты мой, Тор, – хриплый возбуждённый голос Локи заставил громовержца отстраниться от тонкой шеи и взглянуть на расслабленного, изящного, такого красивого Лофта. – Ты мой, и я не позволю тебе быть с кем-то другим, ты меня слышишь?!       Для убедительности младший принц сжал светлые локоны в кулак, причиняя лёгкую боль, как быстрый укус змеи.       – Никому, – сбивчиво и путано шипит принц, плавно качнув бёдрами, от чего его член прошелся по члену Тора, и Тор болезненно застонал. – Никого, ни с кем кроме меня, никогда! Узнаю-убью!       – Я люблю тебя, Локи – чуть не плача от захватившего его удовольствия, зашептал Тор, прижимая брата к себе. – Я буду только с тобой, только с тобой.       Слова слаще мёда. Локи довольно улыбнулся и поцеловал Тора в губы, быстро позволяя углубить поцелуй, а затем облизнул его губы и так чётко произнес, что громовержец чуть дара речи не лишился:       – Возьми меня.       Тор уставился на брата во все глаза, Лофт был безупречным, гибким, и желал принадлежать своему брату, прямо сейчас, от понимания этого у громовержца на короткий миг потемнело перед глазами.       – Локи, я… – начал было протестовать старший, понимая, что Локи не знает о чём просит, и отчасти боится, возможно, и не замечая дрожи в собственном теле.       – Возьми меня, Тор! Я хочу этого! – в нетерпении рычит повелитель магии, бесстыдно прижимаясь к брату, он ещё раз скользнул своим восставшим достоинством о Торов член, от чего у будущего царя окончательно отпали все вопросы, протестовать было выше его сил.       Тор перекатил Локи на спину и оказался сверху, такое мощное было у воина тело, что Локи отчего-то вдруг занервничал, прекрасно представляя себе процесс соития, он не мог не содрогнуться при мысли, что брат сейчас крепко его поимеет, ведь Локи и так долго испытывал его терпение. Внезапно появившееся волнение обдало тело Локи ледяной волной страха, он пытался совладать со своей мимикой, лишь бы не показать смятения. Тор прошелся по гибкому телу жаждущим взглядом, приближая миг, который рисовал в своём воображении, подхватил тонкие ноги под коленями и плавно потянул Локи к себе. Лофт крупно задрожал, словно испуганный зверь.       Скатившись с подушек он замер, наблюдая как Тор прижимается горячей щекой к его холодному колену, затем губами, и Лофт с шипением выпускает скопившийся в лёгких воздух, а Тор едва улыбнулся и продолжил покрывать поцелуями его ногу, от чего у младшего закрылись глаза, и он решил для себя, что имеет право довериться брату, уповая на то, что ему не причинят вреда, во всяком случае, намеренно. Не размыкая век, Лофт выгибался навстречу ласковым рукам Тора, тихо постанывая, боясь в полной мере показать свои чувства, а отчасти пытался контролировать ситуацию. Он ощущает сильные ладони, везде, где они были так ему необходимы. Резко открыл глаза Локи только тогда,когда почувствовал аккуратное прикосновение между ног, влажная и отчего-то скользкая рука прошлась по его члену, Локи чуть было не подавился воздухом от того, насколько это было приятно, он уставился в глаза Тора, как в дивное синее небо с грохочущими в нём молниями, и сам не заметил, как его губы расплываются в счастливой улыбке.       – Постарайся расслабиться, – рокотал Тор, снова прижимаясь к тонким губам, в мимолётном поцелуе. – Я буду осторожен, обещаю, но в первый раз это всегда бывает…       – Заткнись! – зашипел Локи с укоризной, его губы изогнулись в странной ухмылке, – Я не какая-то там девица, чтобы меня успокаивать.             Тор сдержал ухмылку, и его скользкие пальцы оказались у такого вожделенного входа, он заметил на лице брата мимолётное беспокойство, которое тут же сменилось прямой решимостью. Тор стал аккуратно вводить сперва один палец, от чего брат глухо охнул, но не протестовал, лишь закусил нижнюю губу от непривычного болезненного ощущения. Скользкий палец протолкнулся дальше, Локи зажмурился и, сжав зубы, вцепился в мягкий шёлк ткани ожидая нового толчка внутри и новой волны обжигающей боли.       – Какой же ты тугой, – восторженно прошептал Тор. – Потерпи немного, Локи.       Тор втолкнул в него второй палец, почувствовав, как Локи задрожал всем телом и выгнулся дугой далеко не от удовольствия, меньше всего ему хотелось причинять брату боль, но Лофт оказался неожиданно упрямым. Впервые отпустив себя, он скинул маску отчуждения, часто задышал и завозился, ощущая в себе пальцы Тора, пусть всё будет до омерзения «неправильно», но Локи хотел этого именно сейчас.       – Не тяни, Тор! – зарычал Локи, открывая глаза и с вызовом и злостью взирая на брата. – Ты давно этого хотел, ну давай же!       На какую-то долю секунды Тору показалось, что Локи хочет этого так же искренне как и он сам, но тут же понял что это не так. Он пытался приспособиться, подольститься, чтобы выглядеть потом жертвой, это открытие ранило бога грома, но в этот раз он не хотел отступать, к тому же он был твёрдо уверен в том, что если его подпустили так близко, он сможет доказать, что Лофт об этом не пожалеет.       Пальцы Тора выскользнули из тугого отверстия, позволив Локи облегчённо выдохнуть, и тут же Тор крепко сжал тонкие бёдра, решительно натягивая Локи на свой горячий член, услышав жалкое поскуливание под собой, но не остановился, а лишь увеличил напор, медленно углубляясь в горячую глубину, ноги у Локи задрожали и разъехались в разные стороны, в глазах потемнело от боли, стыда и злости. Тор остановился, понимая, что для первого раза он слишком торопится и, нагнувшись к узкой груди брата, накрыл потемневший сосок горячим ртом.       От первого же прикосновения языка к затвердевшей от страха горошине громовержец услышал облегчённый вздох, и принялся посасывать чувствительную горошину, нащупав между их тел вялый после яростного приступа боли член Локи, Тор сжал его ладонью, прошелся по всей длине… и снова чуть хриплое дыхание вырвалось изо рта Лофта. А затем с удивлением почувствовал, как Локи накрыл его плечи прохладными ладонями и, принимая более удобное положение, заёрзал под ним.       – Только не торопись, – услышал Тор, отрываясь от потеплевшего соска и совсем тихий почти стон. – пожалуйста, не торопись.       Тор начал медленное движение, выходя лишь на половину и снова медленно стремясь в горячее, гладкое тело брата. Локи был напряжён и, кажется, пытался как-то примириться с происходящим, когда вдруг почувствовал куда более сильный и нетерпеливый толчок, от которого у него перехватило дыхание, а затем ещё один, когда бёдра Тора двинулись чуть по кругу, и Лофт неожиданно даже для себя вскрикнул, удивлённо округляя ошалевшие от непонимания глаза. Тор понял, что нашёл правильный ритм и угол входа, повторив для верности ещё раз.       – Тор! – это был и восторг, и удивление, и нечто уже знакомое, словно эту интонацию он уже слышал прежде, но никак не мог вспомнить, когда именно. – Что это ты делаешь?!       – Что я делаю? – едва проскользнула улыбка на губах громовержца, когда он наблюдал за искренним удивлением брата, и чуть изменив позу, подсунул ладони ему под ягодицы и вошёл снова чуть резче и настойчивей. – Вот так? Так я делаю?       Локи выгнулся дугой, чувствуя странное смешение боли и удовольствия, трение вызывало острую боль, а точка внутри гибкого тела, которую брат так и норовил задеть своим внушительным инструментом, сводила низ живота в тугой комок. Локи потерял чувство времени уже в тот момент, а Тор, кажется, забыл о просьбе не торопиться и вколачивался в податливое тело со всей своей звериной жаждой, при этом не забывая мучить член Локи в тисках своей крупной сильной ладони.       – Тор, я больше не могу! – глотая слова, выкрикнул брат и, почувствовав, как громовержец вдруг застыл глубоко внутри его тела, при этом настойчиво провёл большим пальцем по головке его члена, Локи крупно задрожал и кончил, пачкая спермой их влажные тела, одними губами прошептав имя брата. Лицезреть удовольствие брата, влажное от пота тело, шёпот, который сорвался с тонких губ, было слишком для Тора, он излился в глубине гибкого тела и, осев всем телом, вжал Локи в мягкую поверхность широкой кровати.       – Люблю, – шепнул Тор единственное, на что хватило сил.       Локи лежал с открытыми глазами, вцепившись руками и ногами в Тора, который всё ещё был в нём и не мог отпустить, а брат загнанно дышал ему в шею, прикасаясь губами к влажной коже.       – Ты должен идти в большой зал.       Расслабленный томный голос Локи совершенно не соответствовал чёткому и резкому напутствию, которое выражали его слова. Повелитель магии не знал, чего хочет больше: чтобы Тор ушёл, оставив его наедине с самим собой, раздумьями на тему откровенного инцеста, который он только что допустил, или остался с ним нежиться в постели, хотелось ли ему продлить это чувство необходимости? Так или иначе, из своих объятий Локи брата не освобождал, хотя отлично знал, что возложенные на громовержца обязанности заместителя царя требуют прилежного выполнения.       – Знаю, – не сразу ответил любовник, понимая, что Локи прав, но при этом не хотел уходить, шёпот громовержца заставил кожу Локи покрыться мурашками. – Но не хочу.       – Ты должен, – настаивал Локи. – Только сегодня придётся обойтись без меня, вот уж я-то и встать на ноги не смогу, не то, что дойти до большого зала.       – Локи, я…             – Я знаю, ты не хотел причинить мне боль.       Тор приподнялся и медленно, осторожно покинул горячий плен тела Локи, громовержец внимательно заглянул в глаза любимого, увидев в них усталость. Локи был спокоен и, кажется, не злился, но и восторг куда-то ускользал. Тор поспешно удалился в купальни, нехотя отлипнув от брата, влажного после бурного совокупления.       Теперь его терзало чувство вины, громовержец не должен был допустить этого, будто он не понимал, что это только усугубит их взаимоотношения, теперь брат будет чувствовать неловкость, а то и страх перед тем, что Тор снова будет настаивать на близости, которая богу лжи отвратительна. Громовержца мучили печальные думы, одна хуже другой, он поступил как самый настоящий эгоист, так же как и всегда, и этого не исправить и не оправдать.       Когда Тор вышел из купален в полном облачении, Локи лежал на постели в ворохе постельного белья, словно в объятьях мягких облаков, глаза были прикрыты, но Тор от чего-то был уверен, что брат не спит, просто желает избежать неловких взглядов и ненужных слов. Громовержец приблизился тихо, словно фантом, и укрыл Локи тёплой периной, аккуратно убирая прядь чёрных волос, прилипших ко лбу, и тут же ловкая бледная рука схватила его за мягкую ткань рубашки и потянула на себя с такой силой и нетерпением, что Тор едва не рухнул на брата, он едва успел упереться руками в подушки, как его рот накрыли холодные губы.       Тор застонал от восторга, кружащего голову, Локи целовал его с нажимом, скользнув языком в открывшийся от изумления рот, и жмурился от удовольствия, как в глубоком детстве, когда ещё не умел виртуозно скрывать свои эмоции. Внезапный поцелуй завершился так же резко, как и начался, Локи недовольно изогнул губы и с оттенком кислоты в тоне голоса произнёс:       – А теперь займись делами, и слушай как следует, – Лофт совершенно спокойно перевернулся на бок, спиной к Тору и совсем тихо добавил. – А будешь плохо выполнять свои обязанности, я сам тебя поимею.       – А я не против, – был ответ и поцелуй в обнажённое плечо, от чего тело мага пробила мелкая дрожь, он даже обернулся и заглянул в небесные глаза брата, а Тор лишь довольно улыбался.       – Ты определённо лишился разума, – вздохнул Локи, но с выражением лица не совладал, он был заметно польщён таким заявлением. – Иди уже, займись делами.       Тор кивнул и, чмокнув брата в щёку, удалился из комнаты, он был счастлив и окрылён надеждами.