Это моя реальность

      Оказалось, что кроме лица у меня еще и весь корпус ноет. Заглянув под футболку, я нахмурилась, так как живот и частично грудную клетку покрывал слой фиолетово-красных гематом. Теперь понятно почему так неприятно поворачиваться и вдыхать «полной грудью». Ну ладно еще живот, туда все-таки пришелся нехилый удар, но ребра-то как пострадали? Если честно, то я не помнила чтобы Питер меня туда бил. Может когда я уже отключилась? А что, зная правдолюба, меня бы такое его действие совсем не удивило бы. Представляю, как теперь начнут меня радовать тренировки, особенно упражнения на пресс. Ладно, как и обычно, проблемы буду решать по мере их поступления, а сейчас нужно найти ребят. Я вошла в столовую и начала осматривать столы. Уже через минуту я заметила Кристину, машущую мне рукой, и поспешила к ней.       - С возвращением в строй! – Она легонько обняла меня, после чего мы сели за стол. – Пытались с ребятами прорваться к тебе в медотсек, но одолеть докторшу не получилось. Стояла на своем как несокрушимая глыба, так что пришлось ждать, когда ты сама к нам вернешься.       - О да, Мая говорила о вас. Кстати, она просила передать, что если вы опять сунетесь к ней без веской причины, то она вас прибьет.       - Так прям и сказала? – Кристина попыталась сделать испуганно-шокированное лицо.       - Ну… почти, – засмеялась я. – Но лучше ее не злить, ведь она единственный врач во фракции, и все вы рано или поздно к ней тоже попадете.       - А я уже был, – включился в беседу Уилл, – но мне не так сильно досталось как тебе. Ал бил меня очень аккуратно, так что я отделался лишь небольшим фингалом.       - Так значит в вашей паре победа осталась за Альбертом? – ехидно осведомилась я.       - Ага, – утвердительно кивнул эрудит, – но ты не думай, я дрался как лев, даже нанес ему парочку красивых ударов.       - Да и падал ты достаточно красиво, – добавил правдолюб. – Такой милый пируэт сделал, прежде чем рухнуть без сознания.       После этих слов мы с Кристиной захихикали, и я чуть не подавилась картошкой.       - Смейтесь-смейтесь, – невозмутимо промолвил Уилл, – у меня еще есть время взять реванш.       - Не сомневаюсь, – похлопала я его по плечу. – Тебе просто нужно перед следующим боем хорошенько разозлиться. И тогда ты даже Эрика сможешь избить до полусмерти.       - Тут ты, конечно, загнула, – гордо приосанился Уилл, – но уж с Алом я бы точно справился.       - Вот когда справишься, тогда и поговорим, – хмыкнул Альберт.       - Ну а каковы твои результаты? – обратилась я к Кристине.       - Мне попалась Сара, думаю исход боя и так понятен, – ответила правдолюбка. – На мне даже ни одной царапины нет. А вот эрудитке досталось. Честно говоря, вообще не хотела ее бить, но наш всеми любимый лидер в этом вопросе остался непреклонен.       - А с рейтингом что? – задала я наиболее интересующий меня вопрос.       - Альберт седьмой, я девятая, Уилл десятый, – перечислила подруга. – Ну а ты… ты, к сожалению, лишь двадцать седьмая. Это красная зона, и чтобы из нее выбраться, тебе предстоит изрядно пахать.       - Я уже и так поняла, – мой голос был поникший и опечаленный.       Я понимала, что высокого места не займу, но оказаться в красной зоне никак не ожидала. Мне ведь удалось нанести Питеру пару ударов, а если бы я не затупила, то могла бы ударить еще пару раз. А ведь правдолюб намного сильнее меня. Неужели это не учитывалось? Уилл тоже проиграл, но он при этом десятый. Скорее всего опять Эрик постарался, вот ведь мудак, никак не успокоится. Ничего, мы еще посмотрим кто кого, ведь это только первые оценки. Больше всего на свете хотелось увидеть его перекошенную от злости рожу, когда окажется, что я успешно прошла первый этап и его прогнозы не подтвердились. Только лишь ради этого одного я готова все свое свободное время тратить на дополнительные тренировки.       - Эй, Трис, не расстраивайся, у тебя все получится, – попытался приободрить меня Ал. – Ты сильная, а этот проигрыш – всего лишь случайность.       - Спасибо Ал, – я с благодарностью взглянула на друга.       Удивительно, но он в меня действительно верил, это читалось в его больших, добрых, карих глазах. Приятно, врать не буду. Сейчас мне было как-то даже стыдно за то, как я думала о правдолюбе стоя возле реки, как раздражалась, когда он предлагал помощь на полосе препятствий, как посмеивалась над его страхами. А он при этом так верил в меня, как, наверно, даже я сама не верила.       - А давайте-ка после ужина махнем в тату-салон, – вдруг предложила Кристина. – Может кто-то на татуировку решится или пирсинг. Мы ведь не где-нибудь, а в Бесстрашии, нужно соответствовать.       - Неплохая мысль, – поддержал Уилл. – Ал, Трис, вы как?       Мы с Альбертом почти одновременно утвердительно кивнули. Спешно доев свои порции, мы вчетвером повскакивали из-за стола и понеслись по направлению к Яме. Перебежав на другую ее сторону, мы свернули в один из туннелей и вскоре оказались в большом помещении с высокими потолками. Стены комнаты сплошь были разрисованы и увешаны разноцветными картинами. Не думала, что хоть где-то в Бесстрашии увижу такое многообразие ярких красок. Тут царил полумрак, ведь свет исходил лишь от неоновых трубочек, прикрепленных к стенам и от небольших ламп, расположенных возле кресел для тату. Играла музыка, что-то типа легкого рока, а в воздухе витал приятный аромат чернил вперемешку с ароматизатором. Несмотря на шум и обилие пестрых пятен на стенах, обстановка действовала умиротворяюще, а на душе было уже не так и паршиво.       - Мне нравится вот эта. – Голос Кристины заставил меня отвлечься от разглядывания рисунков.       - Тебе подойдет, – одобрил Уилл. – Будет отлично смотреться на руке.       Друзья сидели рядышком и рассматривали каталог. Внешне такие разные, но в душе одинаково веселые и озорные. Уилл как раз водил пальцем по руке Кристины, указывая место, куда, по его мнению, нужно было нанести рисунок. Кристина смущенно улыбалась, глядя на эрудита и периодически кокетливо закусывала нижнюю губу. Между этими двоими уже угадывалось какое-то притяжение, симпатия, хотя сами они, возможно, этого пока не понимали. Говорят, что именно противоположности притягиваются, но этим двоим, как по мне, суждено сломать существующий стереотип.       - А я уже выбрал, – радостно возвестил Ал, продемонстрировав нам рисунок паука.       - Где будешь делать? – спросила я, также потянувшись за каталогом.       - Вот здесь, – он указал на верхнюю часть плеча. – Думаю, должно круто смотреться. А ты уже что-то выбрала?       - Еще нет.       - Ну если не определишься до того, как мастер закончит со мной, то я тебе помогу.       - ОК.       Ал сел в кресло и продемонстрировал бесстрашному-мастеру рисунок, а я вновь повернулась к Уиллу и Кристине. У них шло какое-то бурное обсуждение насчет пирсинга.       - А я бы вовсе и не отказался посмотреть, как это кольцо будет смотреться в твоем соске, – мурлыкал эрудит. – Думаю, это будет выглядеть довольно симпатично.       - Да? – хитро прищурилась правдолюбка. – В принципе я согласна это сделать, но при одном условии.       - Каком? – оживился Уилл.       - В ответ я бы хотела посмотреть, как будет выглядеть вот эта величественная птица скажем… на твоих ягодицах.       - О нет, на это я пока пойти не готов.       - А жаль, – хохотнула Кристина, – но если передумаешь…       - Ты узнаешь об этом первая.       Я не стала вмешиваться в их разговор, а просто пошла бродить по залу. Интересно, а можно ли сделать тату по собственному рисунку? Сейчас спрошу у кого-то. Я заозиралась, пытаясь найти свободного мастера, и тут же заметила Тори. Она улыбаясь подошла ко мне.       - Ну привет. Кажется, тебя зовут Беатрис? Не думала, что мы снова встретимся.       - Трис, теперь я Трис, – ответила я. – А ты, получается, здесь работаешь?       - Да, я тату-мастер, большую часть времени нахожусь здесь. Просто отлучалась, чтобы помочь с проверкой.       - А почему ты мне помогла? Ну… тогда.       - У меня есть свои причины, – тихо ответила она. – И все-таки зря ты пошла в Бесстрашие, здесь тебя быстро раскусят. Пойми, таких как ты считают опасными, ведь вас нельзя контролировать.       - Это глупо, – пожала я плечами. – Я обычный человек, такая же, как и все остальные. А самое главное: я – бесстрашная, ну или скоро ею стану.       - Что ж, пусть это будет так. Хочешь сделать татуировку? – быстро сменила она тему.       - Да, а можно сделать тату по моему рисунку?       - Можно. У тебя он с собой?       - Нет, но могу минут за десять-пятнадцать нарисовать.       Тори протянула мне лист бумаги и карандаш, и я начала рисовать. Вскоре все было готово, и она внимательно принялась изучать мое творчество.       - Очень… необычно, – задумчиво произнесла она. – Куда будем наносить?       - На спину и шею, – не задумываясь ответила я, и мы наконец-то начали.       Через полтора часа все было готово, и Тори подвела меня к двум зеркалам, стоящим друг напротив друга. Рисунок был выполнен черной краской, он начинался около левой ягодицы, шел вверх, плавно подчеркнув линию позвоночника, далее переходил на правую сторону спины, а заканчивался на шее, у самой скулы. Это дерево, корни которого раскинулись почти на всю ширину левой части поясницы, а ветви, со срывающимися с них листьями, заняли часть левой лопатки и почти всю правую. Оторвавшиеся от дерева листья, плавно превращались в птиц – сначала маленьких и слабых, с полураскрытыми крыльями, потом во все больших, а на шее красовалась самая большая, с широко раскинутыми крыльями.       - Эта татуировка что-то символизирует? – спросила Тори.       - Да, – ответила я, любуясь результатом. – Она символизирует меня и мою жизнь в прошлом, настоящем и будущем. Дерево – это прошлое, спокойная, размеренная жизнь, без каких-либо изменений, плотно укоренившиеся устои и привычки. Листья и маленькие птицы – это настоящее, отрыв от семьи и старой жизни и стремление к чему-то новому, яркому, неизведанному, полет к солнцу. Как и я, они еще слабы и не уверенны, они только расправляют крылья и учатся летать, но все-таки борются и тянутся ввысь. Птица на шее – это будущее, то, кем я стану. Она сильная, она уверенная, с широко расправленными крыльями, она достигла своих целей и долетела-таки к солнцу. Я верю, что так же смогу добиться всего, к чему стремлюсь.

***

      В общежитие мы решили пойти по более длинному пути, чтобы немного прогуляться. Хотя мы еще полчаса торчали в тату-салоне, разглядывая татуировки друг друга. Паук на плече Ала смотрелся действительно круто, он словно обхватывал большими длинными лапами место, где находился плечевой сустав, тем самым защищая его. Он выглядел как настоящий, и я каждый раз вздрагивала глядя на него, арахнофобия*, мать ее. На внутренней стороне руки Кристины, там, куда указывал Уилл, теперь виднелось переплетение каких-то абстрактных символов. Симпатично и не наляписто. На правой же стороне груди Уилла раскинул свои крылья хищный ястреб. Татуировки прекрасно подходили друзьям, правда ничего не символизировали, они делали их лишь для красоты. Увидав мой рисунок, ребята были шокированы, ведь ждали, что я ограничусь каким-то маленьким цветочком или бабочкой. А узнав, что рисунок придуман лично мной и символизирует мою жизнь, их восхищение и удивление возросло еще больше.       Пока мы брели по запутанным коридорам Бесстрашия, друзья то и дело задавали мне вопросы по каждой мельчайшей детали моей тату. Не ожидала, что их это так заинтересует. Кстати, еще в институте у меня появилась идея этого рисунка, но перенести его на свое тело я так и не решилась. Не хотела расстраивать родителей, которые не поддерживали моих стремлений «на всю жизнь испортить свою кожу». Помню мамины слова: «а что ты будешь с этим делать, когда тебе стукнет шестьдесят или семьдесят? Представь, как эта ересь будет смотреться на теле сморщенной старухи». Я, как всегда, сдавалась и закидывала рисунок куда подальше, ведь маму абсолютно не устраивали мои доводы, что я буду очень даже спортивной и подтянутой старушкой. А сейчас вот еще одна мечта претворилась в жизнь.       Мы как раз проходили секцию складов, когда вдруг столкнулись с делегацией из нескольких эрудитов и бесстрашных. Первыми шли Макс и Джанин, что-то тихо обсуждая.       - Что она здесь забыла? – удивленно спросил Уилл.       Но его вопрос так и остается без ответа, ведь они тоже нас заметили. Джанин подошла вплотную и обратилась ко мне, полностью игнорируя моих спутников:       - Прайор? Ты ведь дочь Эндрю Прайора. Кажется, тебя зовут Беатрис?       - Да, но сейчас я просто Трис. – Мне удалось выдавить из себя подобие улыбки.       - Трис, – главная эрудитка будто пробовала мое имя на вкус, – а что, мне нравится. Твой выбор произвел впечатление, вопреки семье и результатам теста… Молодец, что приняла самостоятельное решение. Если что-то понадобится, то обращайся.       Я утвердительно кивнула и вновь улыбнулась. Понятно, что ее великодушное предложение, впрочем, как и весь этот недолгий разговор, было лишь актом вежливости. И ведь на самом деле ее радовало отнюдь не мое «самостоятельное» решение, а то, что таким решением я дала ей лишний повод выдвинуть очередное обвинение в сторону Отречения. Хотя, возможно очень скоро мне предстоит этим предложением воспользоваться.       Тем временем, вся делегация уже скрылась за дверью одного из складов. Видимо проверяют оборудование для планируемой атаки. Да уж, я так вжилась в роль неофита, что совершенно забыла о том, что должна была придумать план предотвращения атаки бесстрашных на Отречение. Если бы только можно было рассказать все друзьям, вместе мы бы что-то обязательно придумали. Но я просто не знала как объяснить им свою осведомленность о событиях, которые еще не наступили. Если рассказать все как есть, то они просто сочтут меня сумасшедшей. Значит, нужно как-то выкручиваться в одиночку.       - И все-таки это очень странно, – Уилл пристально глядел туда, где еще несколько секунд назад толпились эрудиты и бесстрашные.       - А что тут странного? – возразила Кристина. – Видимо тестируют какое-то новое оборудование для вычисления дивергентов. Я думала, ты знаешь, ведь в последнее время Эрудиция прямо-таки одержима идеей их поимки.       - Знаю, но не думал, что Джанин сможет привлечь к этому еще какую-нибудь фракцию, а особенно Бесстрашие.       - А разве дивергенты вообще существуют? – недоверчиво спросил Ал.       - Альберт, ну ей Богу, ты будто с Луны свалился, – Кристина посмотрела на него как на умалишенного. – Конечно они существуют.       - Ладно-ладно, я понял, – примирительно поднял руки правдолюб, – только не начинай.       Но дивергентов мы обсуждали до самого общежития. Каждый поделился тем, что о них слышал. Звучали даже совсем дикие небылицы, якобы дивергенты обладают сверхспособностями. Но все-таки больше всего эрудиты боялись того, что однажды дивергенты разрушат систему и начнется новая война. Чушь полнейшая, вскоре это могут сделать сами эрудиты на пару с бесстрашными. Но я не стала спорить.

***

      Утром Четыре сказал, что сегодня у нас будет экскурсия к Стене, и мы должны быть готовы через полчаса. Быстро приняв душ, мы оделись и понеслись в столовую. Не хотелось все-таки полдня голодными ходить. Всей толпой мы выбежали на улицу и последовали за инструктором к рельсам. Уже через пять минут мы услышали громкие гудки поезда и приготовились прыгать. Мне все еще сложно было двигать телом в районе талии, но я не показывала вида, а гордо собиралась запрыгнуть в вагон, словно горная лань.       Четыре стоял настолько близко к рельсам, что несущийся мимо состав чуть не задел его. Но при этом инструктор не то, чтобы не отошел, а даже не отшатнулся. Он легко уцепился за ручку одного из вагонов и через мгновение оказался внутри. Неофиты последовали его примеру, и вскоре почти все забрались внутрь. Я стояла как можно дальше от поезда, набираясь решимости прыгнуть. Хоть я это уже раз делала, но бояться меньше не стала. Глядя на массивные колеса, я сделала глубокий вдох, потом выдох, активировала свое дрыхнущее очень глубоко «внутреннее равновесие» и, догнав вагон, прыгнула, крепко ухватившись за ручку. Живот и ребра предательски заныли и чтобы на глазах у всех не схватиться за ушибленные места, я села на пол, подтянула к себе согнутые ноги и обхватила руками колени. Последним забрался Ал, перед этим любезно втолкнув в вагон Сару.       - Бесстрашие гарантирует защиту всем внутри периметра без исключения, – начал свою речь Четыре. - Вот для чего вся эта подготовка, чтобы научить вас не сдаваться. И понять, кто чего стоит.       - Но зачем бесстрашные сторожат город? – задал вопрос Уилл. – Ведь за все годы, прошедшие после войны, никто из внешнего мира даже не пытался связаться с нами. Бытует мнение, что мы единственные выжившие. Да и вообще, еще двенадцать лет назад, бесстрашные не охраняли Стену, а лишь патрулировали район бесфракционников.       - Да, многие годы было тихо, но все это может измениться в любой момент. Мы должны быть готовы ко всему, – назидательно произнес инструктор. – И да, те, кто не сможет войти в десятку лучших по результатам инициации, скорее всего попадут именно на Стену. Став сторожем, конечно, можно продвинуться по службе, но не слишком. Получите возможность, например, патрулировать за пределами ферм Дружелюбия.       - Но зачем там патрулировать? – недоуменно воскликнул Питер. - Ну, если окажешься здесь, то узнаешь, – пожал плечами Четыре. – Как я уже сказал, те, кто сторожит ограду в юности, сторожат ее и дальше. Некоторые уверяют, что это не так уж и плохо.       - Учитывая ограниченный выбор фракционных работ в Бесстрашии, может они и правы, – философски изрекла Кристина.       Далее мы еще какое-то время делали предположения об обязанностях лихачей, охраняющих Стену и о том, для чего они ее вообще охраняют. Четыре так толком ничего и не прояснил. Да и всю оставшуюся дорогу он просто стоял, высунувшись в дверной проем вагона, и никак не подтверждал и не опровергал наши догадки. Вот ведь конспиратор, никакой, блин, информации из него не выудишь.       Так как я сидела почти у выхода, то тоже решилась слегка выглянуть наружу. Мы как раз проезжали заброшенные территории города, где виднелись лишь невысокие полуразрушенные здания, местами утопающие в буйной растительности. В моем мире, такие пейзажи очень любили фотографы. В интернете часто можно было встретить фотографии подобных мест или, что чаще, снимки людей в подобной атмосфере. Они будто были вырваны из далекого будущего, из совершенно другой эпохи, из того мира, в котором человечество пало, вымерло, утратило свое величие. Не ожидала, что когда-нибудь буду жить в подобном мире. В мире, где люди почти уничтожили себя, но при этом так и не сделали никаких выводов.       Развалины закончились, сменившись желтыми полями, и поезд потихоньку начал сбавлять ход. Завизжали тормоза и, прежде чем состав остановился, его пару раз сильно тряхнуло. Несколько человек вновь, как и после Церемонии выбора, поцеловались с полом. К моей радости, среди них на этот раз была Молли. Четыре не стал ждать пока они встанут, а первым спрыгнул на землю, скомандовав неофитам следовать за ним.       Я сошла одной из первых и, прежде чем пойди за инструктором, огляделась. Насколько хватало глаз, простиралась огромная стена. Ее фундамент, возвышающийся на несколько метров ввысь, состоял из массивных каменных глыб, выложенных в несколько рядов. Над фундаментом ввысь тянулись странные металлоконструкции, напоминавшие какие-то оборонительные объекты, распространенные во времена СССР. Как говорил Четыре, Стена находилась под напряжением, но большую часть времени ток был отключен, чтобы не было случайных жертв. Однажды произошел довольно неприятный случай, когда один из членов фракции запнулся об камень и упал на проволоку под напряжением. Думаю, исход понятен, так что после этого ток подавали лишь раз в месяц, для проверки системы. Массивные ворота, которые отделяли фермы Дружелюбия от города, были закрыты. На стену же вело несколько железных лестниц.       Мы поднялись почти на самый верх, откуда в обе стороны – на город и на фермы – открывался просто потрясающий вид. Вдалеке, виднелось здание «Втулки», окруженное менее высокими, но также довольно внушительными зданиями. Недалеко от него начинался район Эрудиции, с противоположной стороны – Искренность. Где-то на окраине примостились дома фракции Отречения, сложно различаемые среди высоток. По понятным причинам, штаб-квартиру Лихости увидеть было нельзя, но я примерно могла определить, где она должна была находиться. Ярким пятном выделялось колесо обозрения, когда-то очень давно постоянно заполненное людьми, а нынче ржавое и заброшенное.       С другой стороны, глаз радовали зеленые поля, плодовые деревья и уютные деревянные домики, что очень контрастировало с городом. За те две недели, которые я провела в Отречении, мы разок ездили туда собирать урожай. Помню этот прекрасный запах свежескошенной травы, вкус черешни, которую я тайком пробовала сидя на дереве, вкуснейший ароматный хлеб, любезно предложенный нам членами фракции Дружелюбия. Но в хлеб явно добавляли сыворотку, так как я тогда была в таком прекрасном настроении, что меня ни капли не раздражало работать весь день на полях при дикой жаре. Я даже слегка улыбнулась, вспоминая какой в тот день была мечтательной и сентиментальной.       Взгляд устремился дальше, за пределы Товарищества, на те безжизненные земли, которые отсюда не было видно, на оазис посреди пустыни, именуемый Бюро, на города, погрязшие в насилии и нищете. Стало даже как-то немного грустно.       - Интересно, что там, – послышался робкий голос Сары. Она тоже завороженно смотрела вдаль.       - Поля Дружелюбия, – ответил Ал.       - Нет, дальше, за ними, – девушка с опаской взглянула на правдолюба.       - Чудовища, – саркастически хмыкнула Кристина и мы с ней одновременно засмеялись. – Ужасные радиоактивные мутанты с огромными зубами.       - Нет там никаких чудовищ, – закатил глаза Уилл, – просто земли, не оправившиеся от войны.       - Если ты их не видел, то это не означает, что их нет, – резонно заметила Кристина.       Эх, знали бы вы, что некоторые люди, обитающие там, похуже любых, даже самых страшных чудовищ.

***

      По прибытии с «экскурсии» я добавила себе, так сказать, внеклассных тренировок. Не хочу на Стену, там скучно, но еще больше не хочу к изгоям, не для этого я летела сюда сквозь пространство и время. Так как я дополнительно занималась не только после ужина, но и до основных тренировок утром, то на что-то еще времени не было вовсе. Теперь даже с друзьями я общалась только во время еды, а то время, которое у меня оставалось после вечерних занятий, использовала тупо для сна. Они на меня, конечно, периодически обижались, но я решила, что сейчас мне важнее не вылететь из фракции, чем налаживать отношения. Надеюсь, ребята все же меня поймут.       Еще месяц в Бесстрашии прошел на удивление спокойно. Никаких потасовок, заварушек, скандалов и тому подобной хрени. Даже Эрик больше ни разу не выходил из себя, хотя и появлялся он не на каждой тренировке и не торчал с нами целыми днями. Колкие фразы по поводу нашей слабости, никчемности и бесполезности, естественно, периодически звучали из уст лидера, как же без них, но таких ситуаций как с Сарой больше не возникало. Может я скрытая садистка, но я все чаще начала ловить себя на мысли, что стало слишком скучно.       К слову обо мне, я все-таки решила отрабатывать не только то, чему учил инструктор, но и включить отработку некоторых элементов из гимнастики и акробатики. Когда у меня уже будут хорошие стойки и перевороты, то можно будет попробовать некоторые фишки, которые я видела в фильмах. Не знаю, что из этой затеи получится, но уж эффект неожиданности точно гарантирован. Нужно будет попросить Кристину, чтобы она послужила мне «подопытным кроликом». Если, конечно, мы с ней в ближайшее время вообще помиримся. Да и впрочем было бы намного веселее заниматься вместе, но она считала, что дополнительные тренировки не нужны и что я « только зря страдаю фигней». Но я ведь видела, насколько легче мне стало тренироваться, даже рукопашный бой перестал вызывать у меня дикий ужас. Жаль, что подруга этого замечать не хочет.       Сегодня я опять проснулась в четыре утра, теперь я даже не жаворонок, а, мать его, несокрушимый жаворонок. Хотя нет, жаворонки ведь еще и рано ложатся, но я-то ложусь поздно. Тех, кто поздно ложится совами обычно называют, но они и дрыхнут до полудня. Так как же называется тот, кто поздно ложится и рано встает? Какой птицей называют таких людей? Хм… Наверно, просто чокнутой птицей. На этом и остановимся.       Тихонько одевшись, я вышла из общежития. По утрам в коридорах Бесстрашия особенно холодно и сыро, а сквозняки то и дело гуляют туда-сюда, бесцеремонно заставляя меня ежиться и сильнее кутаться в спортивную кофту. Ну а что, конец лета как-никак. Потому, я как можно быстрее старалась добраться до тренировочного зала. Сегодня у меня немного общих упражнений и отработка ударов на груше. С противником драться, конечно, совсем другое дело, но все, кому я предлагала заниматься со мной, нагло отказались. Ну ничего, посмотрим как они запоют, когда я их всех побью на ринге. При этой гаденькой мыслишке, мой внутренний чертенок ехидно потирал ручонки.       Воодушевившись своими будущими победами, я зашла в зал и, радуясь, что тут нет никого из полноценных членов фракции (да и вообще, в принципе, никого нет), начала наматывать круги вокруг помещения. После, с горем пополам, я сделала несколько подтягиваний(плечи и руки у меня еще слабоваты), потом пресс, упражнения для ног и отжимания. Хотелось отдохнуть, растянуться на матах, положить ногу на ногу и мечтательно плевать в потолок. Но все-таки отогнав лень-матушку и усталость-бабушку, я поплелась к «груше». Эх, жаль у них тут нет фотика и принтера, распечатать бы рожу Питера, повесить на «грушу» и колотить до потери пульса, ну или пока от фотки не останутся лишь клочья. Пришлось включить все свое воображение и представить правдолюба во всей красе, после чего я начала самозабвенно колотить по снаряду. После минут десяти во мне проснулись такие злость и азарт, что я уже не обращала внимания ни на что вокруг, а лишь сильнее била злополучный мешок с песком, явно представляя на его месте корчащегося от боли противника.       - Эй, убогая, да ты прям мисс Ярость, смотри не надорвись. – Хриплый смех, нарушил тишину, заставив меня подскочить от неожиданности.       Я резко обернулась и тут же получила пинок от «груши». Не удержавшись на ногах я упала, проклиная все на свете, а особенно сидящего неподалеку Эрика. Вот ведь козел, напугал до полусмерти, а еще эта его фразочка в стиле Питера… Или это Питер язвит в стиле Эрика? Хер их там разберешь. Интересно, сколько он вообще здесь просидел и зачем приперся.       - Извини, ошибся, ты скорее мисс Неуклюжесть, – продолжил издеваться он, глядя на мои попытки отползти от качающегося снаряда.       Да хоть бы помог, джентльмен хренов.       - Подкрадываться – нехорошо. – Я наконец-то встала, гневно сверля лидера взглядом.       - Неужели? – его брови подскочили вверх, имитируя удивление. – Скажешь это врагу, который незаметно подкравшись, перережет тебе горло.       - Мы сейчас не на задании, а ты не враг, – прошипела я. – По крайней мере очень на это надеюсь, – с сомнением добавила я после небольшой паузы.       - Думаешь, в самой фракции нет убийств? – Эрик сказал это так, будто перед ним стоял шестилетний ребенок, глядящий на мир сквозь розовые очки. – Что ж, должен тебя разочаровать. Несчастные случаи у нас происходят не так уж и редко, и да, большинство из них вовсе не случайности или самоубийства. Кстати, слышал, что ты уже успела обзавестись недоброжелателем, так что на твоем месте я был бы ну очень внимательным.       - Ладно-ладно, поняла, кроме того, что я клиническая идиотка без инстинкта самосохранения, слабачка и ничтожество, я еще и слишком доверчивая, беспечная и невнимательная, – буркнула я, вновь поворачиваясь к груше. – Спасибо, учту.       - Да мне в принципе похер, – небрежно бросил он и замолчал.       Вот и прекрасно, я надеялась, что лидер больше не захочет сегодня заводить светских бесед и даст мне спокойно позаниматься. Нужно было собраться и забыть о том, что он вообще здесь находился. Я подошла к «груше» и начала вновь по ней колотить, но получалось уже намного хуже, чем до прихода Эрика. Бля, всю тренировку мне испоганил. Я злилась на него, злилась на себя, злилась на свою слабость и тупость, да что уж там, злилась на весь мир. Из-за этого я напрочь забыла о технике и била чем попало и куда попало. Потому не удивительно, что вскоре вновь получила «грушей» по фэйсу и в изнеможении рухнула на голый каменный пол тренировочного зала. Я лежала и думала, что у меня ничего не получится, что несмотря на все мои старания, я, к радости лидера, скорее всего, действительно вылечу к изгоям после первого же этапа. К глазам подкатили горькие слезы, но я, усилием воли, сдержалась и не позволила себе разрыдаться. Нет, только не при Эрике.       - Ну и долго ты тут будешь валяться, убогая? – А вот и он, возвышается надо мной, словно скала над морем. – Ты вроде пыталась тут изображать упорство и несгибаемую волю к победе, – лидер криво ухмыльнулся, глядя на меня с издевкой. – Или наконец-то поняла, что ты ничто, полный ноль, криворукая девка из Отречения, которой здесь не место?       Его слова хлестко полоснули по моему самолюбию, заставив тут же вскочить и выпрямиться. Мысли, одолевавшие меня еще минуту назад, казались сейчас полной ерундой, непонятно как забравшейся мне в голову. Я смотрела на лидера с нескрываемой яростью, готовая броситься и расцарапать его самодовольную, наглую рожу, если он скажет еще хоть слово о моей несостоятельности как бесстрашной. Руки были сжаты в кулаки, лицо пылало огнем, тело дрожало от напряжения. Ну давай же, спровоцируй меня.       - Злость? У сухаря? Вот это даже интересно. – Мой вид его вовсе не напугал, а скорее еще больше развеселил. – Ладно, хватит тут корчить из себя обиженную. Подошла к «груше», и поживее.       Тон Эрика стал серьезным, а взгляд вновь презрительно холодным, и я, не решаясь ему перечить, в ту же секунду подлетела к снаряду. Какая резкая перемена. Неужели сейчас я получу урок от самого лидера фракции?       - Итак, начнем со стойки, – уверенно произнес он. – Есть несколько основных принципов, которые обязательно должны соблюдаться: обеспечить себе обзор противника и мешать ему наносить повреждающие удары или броски, не делать того, что затрудняет проводить собственные атакующие и защитные действия. Стойка должна быть легкой, не сковывающей, чтобы боец в рукопашном бою мог маневрировать, уходить с линии атаки, в общем– двигаться. А сейчас представь на месте «груши» человека и прими боевую стойку.       Я выполнила его требование: повернулась полубоком, чуть присела, немного скруглила спину и выставила перед собой руки, слегка согнутые в локтях. Эрик оценивающе оглядел то, что получилось, и раздосадовано покачал головой.       - Этот дебил Четыре хоть чему-то вас вообще учит? – раздраженно произнес он. – Это не стойка, а убожество какое-то. Хотя, ты же убогая, так что для тебя это в порядке вещей.       - Если ты все это затеял лишь для того, чтобы меня еще больше оскорбить, то извини, мне такое обучение не нужно. – Я также была раздражена и еще не остыла после его предыдущих слов.       - Рот закрой! – Эрик резко схватил меня за плечи и дернул вверх, заставляя выпрямиться. – Ты когда-нибудь научишься контролировать свою болтовню? После своего позорного боя с Питером, ты должна быть мне благодарна, что я сейчас пытаюсь впихнуть в твою дырявую башку хоть какие-то полезные знания. Ведь твой дорогой инструктор предпочел пялиться на твой тощий зад, вместо того, чтобы хоть чему-то тебя научить.       - Чего?! – я широко раскрыла глаза от негодования.       Хоть теоретически Четыре и должен был проявлять ко мне интерес, но я ни разу не замечала за ним даже редких взглядов в мою сторону. Может на мой зад пялился Эрик, а вовсе не Тобиас? Вот ведь кобель. А признаться значит слабо?       - Ой, ну не делай ты такое лицо, будто я сказал что-то, чего не может быть ни при каких обстоятельствах, – иронично произнес лидер. – Четыре ведь тоже выходец из вашей серой толпы, вот на этой почве, видимо, и воспылал к тебе глубокими чувствами, – откровенно издевался Эрик. – А может у него просто только на убогих и «стоит».       Хохот лидера окончательно сорвал стоп-кран у меня в голове. С воинственным криком я бросилась на него, целясь в лицо. Одним легким движением он перехватил меня в полете и швырнул на пол. Приземлилась я на удивление мягко, видимо Эрик не ставил цель меня покалечить или вырубить. Злость все так же разрывала меня изнутри, но предпринимать новых попыток выплеснуть ее я не стала. Я лишь сидела и гневно сверлила Эрика глазами.       - И да, еще одна твоя ошибка – это излишняя эмоциональность, – как ни в чем не бывало продолжил лидер. – В бою нужно уметь оставаться хладнокровным, и не давать чувствам затуманивать разум. Как только ты теряешь над собой контроль, то начинаешь делать непростительные ошибки. Если бы на моем месте сейчас стоял бы враг, то ты была бы уже трупом. А сейчас вставай и становись в стойку перед «грушей».       Я, не в силах произнести ни слова, так и продолжала сидеть на полу, ошарашенно глядя на лидера. Это тоже была часть тренировки или он просто выкрутил все так, чтобы вновь выставить меня идиоткой? И вообще, какого хера он тут строит из себя заботливого тренера, решившего ни с того ни с сего помочь не слишком способной неофитке? Тут явно крылся какой-то подвох.       - Значит не будешь тренироваться? – вырвал меня из раздумий голос Эрика. – Что ж, если тебе это нахер не надо, то мне уж и подавно.       Он развернулся и направился к выходу из зала, когда с меня спало оцепенение и вернулся дар речи. Какие бы цели он не преследовал, но его уроки мне явно не помешают. Индивидуальных занятий с Четыре мне точно не светит, так что обучение от Эрика мне ой как нужно. Потому я резко вскочила и бросилась следом.       - Эрик, подожди, останься, мне очень нужно это занятие! Обещаю, что больше не буду тупить и пререкаться.       - О, неужели убогая заговорила? – язвительно бросил он, но остановился. – А если мне уже не хочется тебя учить?       Я не знала, что ответить, а лишь умоляюще глядела на лидера.       - Ладно, – после небольшой паузы сменил он гнев на милость, – но чтобы я не слышал от тебя нытья и пререканий, иначе тренировка будет сразу же окончена.       Я лишь благодарно кивнула и ломанула опять к «груше». А все-таки не такой уж Эрик и мудак.       - Ноги должны стоять чуть шире уровня плеч, не слишком широко и не узко. При узкой постановке ног, бойцу легко потерять равновесие. При широкой – он не маневренный и его ноги открыты для ударов и борцовских приемов, – вещал лидер, исправляя мои ошибки. – Руки не должны быть открытыми, но и сильно сжаты в кулаки тоже. В первом случае в рукопашном бою они становятся уязвимы для болевого захвата пальцев, во втором – с напряженной руки не получаются быстрые, хлесткие удары. Вот сейчас ты стоишь более-менее прилично, теперь немного подвигайся, сделай несколько выпадов и ударов.       Я послушно выполнила все, что он сказал и поняла, что сейчас мне действительно легче двигаться и проще наносить удары. Но мой новоиспеченный тренер все равно не был доволен. Он вдруг подошел и положил одну руку мне на поясницу, а второй крепко вжал мой живот.       - Напрягай пресс, или что там у тебя вместо него, и жестче держи корпус. – От неожиданности я вздрогнула.       Его руки были теплые. Он держал жестко, немного грубовато, но, по каким-то необъяснимым причинам, мне стало настолько хорошо, что я немного расслабилась и инстинктивно подалась к лидеру. По телу вдруг пробежал рой мурашек, а внизу живота появилось знакомое тянущее чувство. Ох ты ж ёбушки-воробушки! Только не сейчас, нет, нет, НЕТ!!! Эй вы там, гормоны хреновы, перестаньте баловаться. Но не тут-то было, тело вдруг начало слегка подрагивать, а рука инстинктивно потянулась к руке Эрика. Лишь усилием воли я сдержалась от того, чтобы дотронуться до лидера, потом плавно провести рукой по татуировкам на предплечье, повернуться и запустить ладонь под его футболку и… Так, прочь пошлые мысли, у меня тренировка между прочим, а это вообще-то лидер моей фракции.       - Проснись, убогая, ты вроде обещала не тупить. – Эрик убрал руки с моего корпуса и я облегченно вздохнула.       - Извини, задумалась, – я виновато потупилась, пытаясь таким образом еще и скрыть выступивший на щеках румянец.       Бля, краснею как какая-то школьница. Будто я сексом никогда не занималась и никого в своей жизни не хотела. Хотя, в новом теле такое произошло действительно впервые.       - То, что ты умеешь думать, конечно, хорошо, но почему-то мне кажется, что сейчас ты думаешь совсем не о том, о чем нужно, – ухмыльнулся лидер.       Неужели понял? Да, точно понял, он же мне сейчас об этом явно намекнул. Твою мать, какой позор, хотелось просто взять и провалится сквозь землю или стать невидимкой. Вселенная, почему же ты, отправив меня сюда, не дала мне хоть одну полезную суперспособность, типа невидимости? Ага, раскатала губу, как мед, так и ложкой.       - Да, нужно немного расслабиться, но нельзя быть разболтанной, – говорил Эрик, сделав вид, что неловкости не возникало. – И вкладывай в удар вес тела, не пытайся бить исключительно рукой или ногой. Работаем, не спим.       Да какая тут нафиг работа? У меня, знаешь ли, внутренний конфликт решается. Но с другой стороны, решение сего конфликта придется отложить, ведь если я и дальше буду стоять как истукан, то лидер просто уйдет. А ко всему прочему еще и разозлится нехило. Так что собравшись с духом, я попыталась выполнить то, что он сказал.       - Ты слабая, – изрек он через пять минут моих чахленьких потуг. – К сожалению, силу нельзя наработать за короткий срок. Но ты быстрая, в этом сейчас может быть твое преимущество. Пытайся наносить удары подряд, постоянно двигайся вокруг противника. Ты должна вымотать соперника, а после того, как он устанет, вырубить его уже не будет проблемой даже для тебя. Но также ты не должна позволить ударить себя. Для этого, опять же, нужно постоянно двигаться, чтобы более сильный и медленный противник не мог прицелиться. А теперь отрабатываем на «груше».       И я начала отрабатывать, периодически выслушивая едкие комментарии Эрика. Я старалась, и уже через минут тридцать начала с более-менее приличной скоростью грациозно кружить вокруг снаряда, нанося не слишком сильные, но довольно точные удары. А лидер ведь неплохой учитель, всего за одно занятие у меня наметился существенный сдвиг, которого я не могла добиться два месяца. Возможно, я даже вскорости не буду проигрывать почти все бои. Тело ныло, костяшки пальцев были сбиты в кровь, но я не жаловалась и не сбавляла темп. Но лидер неожиданно сам остановил меня.       - Что ж, должен признать, ты не настолько бесполезна, как мне казалось сначала. – Он сказал это почти дружелюбно. – Но безжизненный снаряд это одно, а реальный противник – совсем другое. Так что прошу на ринг.       Эрик с довольной улыбкой указал в сторону помоста для боев и снял жилет. Он что, серьезно? Драться с Эриком – верная смерть. Лидер отправит меня в нокаут с одного удара, я даже двинуться с места не успею. Но делать нечего, если откажусь, то попаду к нему в немилость, и нет сомнений, Эрик в таком случае сделает все, чтобы я оказалась среди изгоев. Я медленно зашла на помост и приняла стойку, так как учил меня лидер. Он поднялся следом, оглядел меня с ног до головы и довольно кивнул. Но сам лидер боевую стойку не принял, он стоял прямо, скрестив руки на груди.       - Атакуй, – спокойно приказал он.       Я с опаской приблизилась и нанесла удар рукой ему в живот. Ничего не произошло, он стоял неподвижно и сам не атаковал.       - Бей сильнее и не останавливайся, я не буду отвечать на твои удары или блокировать их.       Я набралась смелости и обрушила на лидера несколько ударов подряд. Эффекта от них почти ноль. Лишь при ударе под колено, Эрик слегка согнул ногу. После этого я вошла в азарт и начала кружить вокруг моего временного тренера, нанося более точные и сильные удары. Вскоре это дало эффект и он блокировал один из моих ударов.       - Думаю на сегодня этого достаточно, – сказал Эрик, инстинктивно потирая руку, на которую пришелся мой самый сильный удар. – Теперь атаковать буду я, а ты попытаешься блокировать удары или уворачиваться. Главное помни: ни в коем случае не стой на месте.       Я стала в стойку, и он тут же нанес первый удар. Увернувшись, я попыталась зайти ему за спину, но пропустила удар, который больно обжег плечо. И тут я с удивлением подметила, что все еще стою на ногах и продолжаю двигаться. Видимо лидер бил в полсилы, а то и слабее. Дальше мне удалось блокировать один его удар и увернуться от другого, но все-таки третий, который впечатал меня в помост, я пропустила. Я потрясла головой и быстро встала. Эрик подождал пока я приду в себя и лишь потом продолжил. Так повторялось несколько раз, но в конце концов, лидер произвел захват за шею, завел одну мою руку за спину, сделал подсечку и повалил меня на пол. Руку он не отпустил. Она тянула так, что я до боли закусила губу, чтобы не закричать. Но предательский стон все-таки вырвался из моего горла. Эрик отпустил и у меня хватило сил лишь перевернуться на спину. Я так и продолжила лежать, тяжело дыша и глядя на лидера снизу вверх.       - Если честно, то думал, что будет хуже. – Эрик подошел и протянул мне руку, помогая подняться.       - От тебя это звучит как похвала, – я слегка улыбнулась ему.       - Не обольщайся, своего мнения я не поменял. – Стало даже обидно от его слов. – Я все так же считаю, что после первого же этапа ты вылетишь. Будь у тебя больше времени, то возможно что-то и получилось бы. Но его нет.       - Так зачем же ты потратил часть своего драгоценного времени на ту, которую считаешь лузером? – с вызовом посмотрела я прямо лидеру в глаза.       - Скучно было, вот и решил развлечься, – криво ухмыльнулся он.       - Понятно. – Внутри опять начала закипать ярость, но я не дала ей разгореться. В голове тут же родилась интересная мысль: – Тогда предложу еще одно развлечение. Спорим, что я не вылечу из фракции, а стану полноценным ее членом?       - И что же получит победитель? – его глаза сверкнули хищным азартом. – Что ты можешь мне предложить?       - Если я вылечу и окажусь среди изгоев, то буду твоим информатором. Ходят слухи, что афракционеры что-то замышляют. Я выясню, что именно и буду докладывать о каждом их шаге. Также ты сможешь давать мне любые поручения, даже те, которые будут угрожать моей жизни. Проще говоря, у тебя появится личный раб.       - ОК, – губы Эрика растянулись в довольной улыбке. – Ну а чего хочешь ты?       - Если я выиграю и останусь во фракции, то ты должен будешь оказать мне одну услугу. Что бы я не попросила, когда бы я не попросила, даже если тебе не понравится то, что я попрошу.       - Всего одну? А если то, что ты попросишь будет не в моих силах?       - Да, всего одну, и я не стану просить того, что ты не сможешь выполнить. Ну так как?       - Согласен. – Лидер произнес это так, будто уже выиграл спор.       - Прекрасно, тогда договорились, – я удовлетворенно потерла руки. – Что ж, спасибо за тренировку, на удивление ты оказался хорошим инструктором.       - Хотел бы я сказать, что и ты была хорошей ученицей, но не могу. Если все-таки выиграешь спор, то я буду очень удивлен.       И Эрик подхватил свой жилет, после чего не спеша двинулся прочь из тренировочного зала. Я нахмурившись глядела ему вслед. Ну хоть бы ради приличия похвалил. Хотя, это же Эрик, о какой похвале может вообще идти речь? Не сказал какой-нибудь гадости, и то уже хорошо. Но задница у него ничего, пока он шел к выходу, я украдкой пялилась на эту самую задницу. А еще говорят, что мужики похотливые кобели, а оказывается, что бабы ничем не лучше. Черт, и все-таки я его хочу.