Твоими губами - мои сны

Простите, что не вчера. Просто не очень хорошо себя чувствовала. Пока что не знаю, когда смогу скинуть следующую, так что вам придется мучиться. *Злобный смех за кадром*. P.S. Во всех бедах винить Serena_D с ее советами, как поступают, когда смущаются) Ахах)

Когда я не могу управлять событиями, Я предоставляю им самим управлять собой. Генри Форд

Мы уселись на заднее сидение машины, внимательно вглядываясь в затылок ее владельца. - Себ, может, ты уже объяснишь, что происходит? – я нахмурился, прижимаясь к Мише, который потянулся, чтобы обнять меня. - Мы с Джули с самого утра просидели в архиве. У этой чокнутой мозг работает совершенно по-другому. Она почему-то начала рыть в ту сторону, которая была нам не нужна, но каким-то образом нарыла путь той самой картины, которую рисовал Кас. И, в общем, портрет Дина сейчас в Бостоне. Мы позвонили, договорились сегодня встретиться с владельцем, и я пошел за вами. Быстро с этим разберемся, сможем погулять по городу. Остановимся в гостинице, а завтра двинем обратно. - Ты псих. Но ты крут, - Миша улыбался во всю челюсть, буквально светясь от счастья. Парни завели обсуждение, куда можно сходить в Бостоне. Но я их энтузиазма не разделял. Чужой город. Чужой дом. Картина. Меня всегда пугала неизвестность, а сейчас это чувство усиливалось многократно. А еще, если уж быть с собой совершенно честным, мысли о магии не покидали меня. Магия. Чувство полной свободы, вседозволенности и сосущая пустота. Мощь и слабость. Полет и падение. Я прикоснулся к ней, и теперь она никогда меня не отпустит. Не я, Дин повязал эту веревку у меня на шее и с усмешкой поставил рядом со мной таймер. «Ты сорвешься. Рано или поздно. Это дело времени. Один раз почувствовав вкус магии, ты уже не сможешь от него отказаться… Убийца! Магия – смерть! Он убивал тысячи людей!.. Тебя это тоже ждет. Невозможно отказаться. Слишком желанно…» - мысли метались в моей голове, как люди, запертые в горящем доме. Я едва сдерживал себя, чтобы не закричать. Это было мне не под силу. Я не понимал, какие мысли принадлежат мне, какие Дину. Да и была ли между нами теперь разница? С той секунды, когда я перешагнул порог его дома, что-то изменилось. Во мне. В моей голове. - Ты точно не хочешь рассказать, что увидел? – как оказалось, разговор давно прекратился, а Миша вглядывался в мое лицо, будто я тяжело болен. - Точно. Прости, Миш, я просто не могу, - я прикрыл глаза, выдыхая. Он со мной. Он не оставит меня. И его голос, и мягкие касания его рук, и внимательные синие глаза – все это будет рядом, не позволяя мне упасть. Тьме придется отступить. Я не принадлежу ей. Я принадлежу лишь этому сумасшедшему парню с постоянно взлохмаченными волосами. - Иди сюда, - Миша еще сильнее прижал меня к себе, руками поглаживая по спине и плечам, - Все будет хорошо. Слышишь меня? Мы со всем разберемся. - Они были одни. Они никак не могли понять, что есть друг у друга, - я выдохнул в шею возлюбленному, - Они не справились. Но мы не они. Мы это переживем и пойдем дальше. Я верю в это. - Мой мальчик, - я почувствовал улыбку Миши, когда он прикоснулся губами к моим волосам. Около получаса мы ехали в молчании, каждый обдумывая свое, но Себастьян - на то и Роше, чтобы не поддаться на всеобщую меланхолию. - Ладно, все. Я больше не могу, - Себ задорно подмигнул нам в зеркало заднего вида, - Скажите мне уже. Секс был или нет? - Роше! – я злобно сощурился, мечтая об умении одним лишь взглядом убивать людей, а Миша прыснул от смеха. - Себ, - казалось, мой парень никак не может проржаться, - А ты вокруг да около не ходишь, да? - Ну, скажите, мне, - водитель надул губы, хотя глаза его при этом продолжали задорно светиться. Коллинз посмотрел на меня, будто бы оценивая, не прибью ли я его, если он скажет правду, но я лишь пожал плечами. Какая разница? Все равно Роше узнает. Это же Роше. - Ну, я не знааааю, - Миша широко улыбнулся, напоминая акулу, которая готовится к завтраку. - Коллинз, я сейчас остановлю машину и не успокоюсь, пока не набью тебе морду, - Роше явно вышел из себя. Это было видно по его глазам, которые утратили прежний блеск веселья, по кривой усмешке и по движению рук, которыми он держал руль. И это было удивительно! А вот Миша от этого, видимо, веселился еще сильнее. - Тебе удалось вывести Себастьяна Роше из себя? Ты мой кумир! – я хлопнул Мишу по плечу, кривя губы в улыбке. - Я твой парень, наркоман ненормальный, - сдерживая рвущийся наружу смех, Миша покачал головой. - Не спи с наркоманами, вдруг зависимость передается половым путем? – я покачал головой, весело улыбаясь, но в итоге не выдержал и засмеялся. - Так вы все же переспали? – Себастьян даже обернулся, чтобы радостно взглянуть на нас, но тут же принялся следить за дорогой. - Кто тебе сказал? – мы с Мишей хором возмутились и переглянулись, а потом я продолжил: - Я так, на будущее предостерегаю. - Вы невыносимы, - Роше буквально взвыл, но тут же снова принял насмешливый вид: - Да ладно, я знаю, что вы переспали. Это же очевидно. - И почему же это очевидно? – Миша усмехнулся, не опровергая, но и не подтверждая предположение друга. - Потому что вы – это вы. Вы на себя посмотрите. Счастливая семейная парочка, - Роше заржал, но тут же снова стал серьезным, - Я еще никогда не видел, чтобы кто-то мог с такой нежностью смотреть на своего парня. А вы смотрите. Причем оба. - Это любовь, детка, - Миша хрипло рассмеялся и посмотрел на меня. Действительно… с нежностью. Его губы были мягкими, трепетными. Как будто одним касанием он хотел эту самую любовь показать. Но мне не требовалось ничего показывать. Я любил. И был любимым. Это самое светлое чувство на свете – руки на твоих щеках, мягкие касания губ, язык, проскальзывающий тебе в рот, так нежно и аккуратно. Я таял от его прикосновений, отвечая на них, и мечтал о большем. Впрочем, сейчас, не требовалось ничего кроме этих слишком нежных прикосновений. - Вы такие мииилые, я сейчас расплачусь, - Себастьян усмехнулся, заставляя нас оторваться друг от друга. - Роше, заткнись и рули. Не мешай нам. Не видишь, мы заняты, - Коллинз усмехнулся. Но больше он меня не целовал. Лишь держал за руку, периодически проводя большим пальцем по тыльной стороне ладони. Мне было тепло. Это тепло пристроилось где-то в сердце, растекаясь оттуда по всему телу, и помогало мне прибывать в мягкой, теплой неге. Тьма сейчас казалась лишь отдаленным воспоминанием, дурным кошмаром, по поводу которого можно попереживать, а потом забыть. Лишь одна мысль не давала мне покоя. Для Дина это не было кошмаром. Это было его жизнью. Эта тьма жила с ним всегда, не отпуская ни на секунду. Как я мог не замечать этого раньше? Хотя… на момент снов он отказался от магии, поэтому естественно, что тьма отступила. Отступила, но не отпустила его навсегда. Он пустил себе пулю в висок. И теперь я понимал, что другого выхода у него не было. Просто не могло быть. Себ с Мишей продолжали болтать о всякой чепухе, а я в основном молчал, лишь изредка вставлял едкие комментарии, когда мои друзья особенно сильно расходились. Наконец, Бостон показался в поле нашего зрения, и я счастливо выдохнул. К этому моменту я уже понял, что ситуация нам не подчиняется. Остается лишь плыть по течению, получая от этого удовольствия. Искать решения, но все равно ждать, пока они сами дадут о себе знать. По-другому мы просто не могли. - Эклз, ты спишь? – Роше притормозил у какого-то отеля и повернулся ко мне. - Неа, - я лениво потянулся и поспешил выползти из машины. Почувствовав пристальный взгляд Коллинза на моей заднице, я лишь усмехнулся. Взрослею. Раньше бы точно покраснел. - Лучше бы поспал. У тебя вид усталый, а нам сейчас топать к этому парню с картиной. Я думал, ты спишь. Знал бы, что слушаешь, точно заставил бы хоть немного вздремнуть, - Миша покачал головой, выбираясь следом. - Да ладно, мам, я не хочу спать, - я усмехнулся, в шутку толкая друга к дверям отеля. Мы вошли внутрь, продолжая пихаться, брыкаться и подшучивать друг над другом на тему «Миша Коллинз – замечательная мамочка». Когда мы подошли к стойке регистрации, женщина – портье с улыбкой посмотрела на нас. - Вы на гей парад, да? - Куда? – Себ совершенно дико заржал, а мы с Мишей недоуменно переглянулись. - Ну, сегодня вечером гей-парад же, здесь недалеко… - девушка явно выглядела смущенной, - Ой, вы, наверное, братья, да? Простите, ради Бога… Роше точно придется откачивать. Он сел на пол, обхватил свои колени и принялся раскачиваться, не прекращая ржать, как умалишенный. - Нет, вы ошиблись, он не мой брат. Он мне мамой приходится, - я фыркнул, не зная, как реагировать на все сумасшествие, что происходит вокруг меня, - Роше, поднимайся и регистрируй нам номера. Я пнул друга в бок, но тот все еще не мог придти в себя. Пока Себастьян отсмеивался, Миша завел очень милый диалог с девушкой. Черт, настолько милый, что я бы даже заревновал, если бы не тема их разговора: - Что вы говорили про гей парад? – Миша ослепительно улыбнулся девушке. - Ну, я просто подумала, что вы приехали на него… - она продолжала отчаянно краснеть, - Многие из приехавших на него останавливаются у нас, потому что он будет проходить в соседнем парке… - Оу, в соседнем парке, говорите? – Коллинз гнал обаяние на полную катушку, хотя явно сам бы с удовольствием поржал вместе с Роше, - А во сколько, не подскажете? Вот именно в эту секунду я открыл рот и уставился на него, не веря своим ушам. Даже Себ как-то утихомирился и теперь лишь тихо похихикивал, поднимаясь с пола. - В семь, - теперь ошарашенной выглядела даже девушка. Она явно не понимала, что здесь происходит. - Нет, мы приехали не на него, - Миша обернулся ко мне и продолжил свою речь, - но нам надо торопиться, потому что я не хочу пропустить такое мероприятие. - Простите, - пока мы с Коллинзом играли в гляделки на тему, рухнул он с дуба или свалился с луны, Роше привлек внимание портье, - Нам, пожалуйста, два номера. Один с двуспальной кроватью, один на одного человека. Решив, что Миша все-таки идиот, я посмотрел на Себастьяна взглядом, который очень красноречиво говорил моему другу о том, как медленно и какими способами, я буду его убивать. В эту самую секунду я четко понял, что больше никогда и никуда не поеду вместе с этими двумя сумасшедшими разом. А еще я покраснел. Опять. Почему? Одному Богу известно. Хотя, я предполагаю, что виной всему Коллинз, который, когда я пошел к лестнице, ущипнул меня за задницу. Убью сволочь. - Так, сейчас к мужику с картиной, нужно успеть до семи, а потом на гей парад, - Миша ввалился в наш номер и бросил сумку на пол. Я посмотрел на него исподлобья, так и оставаясь стоять в дверном проходе, - Ну, ты чего, сладенький? - Я не пойду на гей парад, - я покачал головой, делая шаг внутрь. Впервые мне захотелось врезать Мише по наглой, насмешливой роже. - Ну, тогда мы можем сходить вдвоем с Себом, а ты вернешься в номер, - Коллинз, наконец, посмотрел прямо на меня и сделал шаг в мою сторону. - Только через мой труп! – мысль о том, что Миша может туда пойти без меня, просто выбивала из колеи и ставила в тупик. А вдруг он найдет там себе кого-нибудь? А вдруг, им с Себом придется изображать парочку? – Без присмотра я вас туда не пущу! - Ревнуешь? – Миша подошел ко мне. Как ему это удается? Всегда знать, что я чувствую, улавливать любые изменения моего настроения… Проклятье! Будто это он тут маг, а я так, рядом не валялся. Усмехаясь моему злому выражению лица, Коллинз притянул меня к себе и мягко поцеловал. Позволив себе секунду понежиться под его поцелуями, я все же отступил, хмуря брови. И мой парень тут же снова притянул меня к себе, целуя настойчиво, требовательно, как будто издеваясь, будто мечтая сорвать с моих губ стон. И, когда он оставляет засос у меня на шее, с моих губ все срывается обреченный стон. Я просто не могу сопротивляться этому наглому засранцу! Чертов Коллинз, он сведет меня с ума. Миша резко толкает меня к стене, снова впиваясь поцелуем в губы, на этот раз еще более страстно, резко, дико. Не раздумывая о причинах и следствиях, я закидываю ноги ему на талию, заставляя прижиматься еще ближе к себе. - Мииш, - я хрипло выдыхаю ему в губы. Напряжение внизу живота сводит с ума. Член болезненно упирается в ширинку джинсов. Кажется, весь мир сейчас сосредоточен в одном человеке, который жестко прижимает меня к стене, заставляя хрипло стонать и извиваться. - Черт, прости, - Коллинз отстранился так же резко, как и налетел на меня, но улыбка вышла у него какой-то грустной, - У нас нет времени. Давай так. Мы пропускаем шоу, вдвоем, но тогда ты сверху. Или мы идем, и сегодня ночью я отымею тебя так, что ты ни встать, ни сесть не сможешь. Миша открыто, радужно улыбнулся, буквально светясь изнутри счастьем, и вышел из номера. Я выдохнул, устало потирая виски. Сукин сын. Знает же, что не оставил мне выбора. Придется идти на этот чертов гей-парад и проводить там весь вечер в ожидании ночи с Мишей. Черт, от одной мысли об этой ночи, в штанах становится слишком тесно. Я поспешил вниз, предварительно заперев номер, и застал Коллинза весело беседующим с Роше. Парни расположились на диване, будто готовые ждать меня целую вечность. - Пойдем? – я подошел к ним, пытаясь понять, не сильно ли растрепанным выгляжу. Судя по насмешливому взгляду Себа, привести себя в порядок мне удалось хуже, чем Мише. - Поехали, - Коллинз поднялся и кивнул мне. Как оказалось, огромный особняк владельца картины находился на окраине города, не так уж и далеко от нашего отеля. Миша порадовался, заявив, что, значит, успеет переодеться перед парадом. Нет, ну вот же сволочь… Чтоб и ему, и этому гей-параду пусто было! - Здравствуйте, - мужчина лет сорока встретил нас у двери и радушно улыбнулся, - Это вы мне звонили? - Да, наша знакомая позвонила вам. Мы хотели бы лишь взглянуть на одну картину, - поняв, что друзья буквально попрятались у меня за спиной, я понял, что говорить придется мне. Но, когда я вышел вперед, мужчина открыл рот, уставившись на меня. - Эм, да. Я даже догадываюсь на какую картину. Зовите меня мистер Блек. Прошу вас, пройдемте за мной, - и мы уверенно поплелись за ним. Я предполагал, что увижу. И все же, огромный портрет, висящий на стене, на котором я (не я, а Дин, если уж на то пошло) был изображен совершенно обнаженным. - Вы очень похожи, - прямо над моим ухом раздался шепот мистера Блека, - Это вы? - Даже если и так, - я сделал шаг вбок, стараясь отстраниться от мужчины, - Я неплохо сохранился, вам не кажется? - Н…наверно, - мужчина выглядел не на шутку перепуганным, переводя взгляд с меня на портрет, и обратно. - Да ладно. Просто я на него похож. Но, учитывая разницу в сто с лишним лет, это не я, - я пожал плечами, - Простите, а вы не могли бы оставить меня и моих друзей наедине с картиной? Мы хотим кое-что обсудить. Обещаю, мы ничего не украдем. - Ох, да. Да, конечно, - кажется, мистер Блек все еще был ошарашен, поэтому лишь кивнул головой и поспешил к выходу из гостиной. Я проводил мужчину взглядом, а потом внимательно всмотрелся в лицо Миши. - Что ты по этому поводу думаешь? – я никак не мог понять, почему Коллинз так странно смотрит на портрет. - Я думаю, - Себ встал рядом со мной, изображая ценителя искусства, - ему не нравится, что портрет его обнаженного парня висит на стене у незнакомого мужика. Кстати, ничего тут у тебя такие ножки… Когда Роше присвистнул, я попытался его стукнуть, но, не удержавшись, все же засмеялся, неловко отводя глаза. Это действительно очень странно – видеть себя на картине, да еще и таким. - Я понял тебя, - голос Коллинза прозвучал очень странно, будто бы даже металлически, - Там сзади надпись: «Дину Винчестеру. Самому красивому мужчине на свете. Кастиэль Новак». Миша слегка повернул голову на меня, усмехаясь, но тут же вернул взгляд картине. Я лишь успел заметить, как мой парень потянулся к портрету, коснулся его кончиками пальцев, а потом он начал падать. Я поймал возлюбленного и присел на пол, положив его голову себе на колени. Медленно водя пальцами по темным прядям, я поднял взгляд на Роше, который закатил глаза. - Валяй, говори, чего ты от меня хочешь, - Себ фыркнул, как обычно проникая ко мне в мысли. - Задержи мужчину. Заболтай его. Узнай, откуда у него картина, что он о ней знает… и тому подобное, - я выдохнул, тут же возвращая все свое внимание Коллинзу. Меня ни капли не удивило, что портрет вызвал видение у Миши. Он тоже хранит магию. Творчество – особенный, уникальный вид колдовства, способный на то, чтобы сохранить многие тайны. Любое творчество – это почти, как заклинание: волшебство, к которому могут прибегнуть немногие. И все же… я сильно волновался за него, зарываясь пальцами в черные волосы. В течение пяти минут ничего не происходило, а потом с ресниц Миши начали сбегать соленые, редкие капли. Закусив губу, я старался не нервничать, уверяя себя, что все будет хорошо. Еще пять минут я разрывался между желанием сделать хоть что-нибудь и волнением за любимого. И вот, наконец, он вздрогнул, медленно открывая глаза и расплываясь в улыбке, увидев мое лицо. - Дженс, - голос Миши хрипел, и я, ни на секунду не задумавшись, прильнул к его губам, целуя коротко, но страстно. - Я здесь, Миш. Все хорошо. У нас все хорошо, - я погладил его по волосам еще немного, давая время придти в себя, а потом мы стали подниматься, - Что ты видел? - Дженс, - голос моего парня снова обрел силу, и теперь глаза его метали молнии, как будто он собирался сказать что-то злое, даже яростное, - Я не хочу больше в этом принимать участие. Не хочу видеть их судьбу. Сны пусть остаются снами. Но больше я в это не лезу. И тебе не позволю. К черту историю. Не желаю знать, что у них там происходило. - Что ты видел? – я испуганно заглянул в лицо любимого. Что с ним? Что могло напугать его до такой степени, что он сейчас разве что под стол не спрятался? Что он увидел такого, что так его разозлило? - Я… тот момент, когда была сделана фотография. Дин ничего не объяснил. Просто буквально вышвырнул Каса под предлогом: «так будет для тебя лучше». Они психи. Оба. И нас это не касается, - Миша заглянул мне в глаза, а потом резко притянул к себе, обнимая и шепча на ухо: - Я видел его глаза в этот момент. Они были абсолютно черные. Я не видел еще таких глаз у людей. Что бы с ним не случилось тогда… Я не хочу, чтобы ты это чувствовал. Мы не должны в это влезать. Слышишь меня? Это не наша история. Я не позволю нам друг друга потерять. - Мы никогда не потеряем друг друга, Миш, - я судорожно выдохнул. Черные глаза. Тьма, которая поглощает душу. За тот год, что прошел с моего видения до видения Миши, Дин снова начал использовать магию. И, видимо, это ни к чему хорошему не привело, - Я люблю тебя. И со мной этого никогда не случится. Знаешь почему? Потому что у меня есть ты. - Нет, Дженни. Знаешь, что я видел в глазах Дина до того, как они стали черными? То же самое, что было в твоих глазах сегодня днем, после видения. Как будто из них высосали всю жизнь… Коллинз покачал головой, отступая на шаг. Я видел, как его руки сжимаются в кулаки. Видел, как он яростно мечется из стороны в сторону, будто не находя себе места. - Миш, - я положил руку на плечо своему возлюбленному, - Ты помог мне этого избежать. Ты спас меня. Что бы ни случилось с ними, нас это не коснется. Но мы не можем просто взять все и бросить. Это нас не оставит до тех пор, пока мы не разберемся во всем. - Идиот! – Коллинз с яростью заглянул мне в глаза, - Нас затянет! Мы не сможем выбраться. И в итоге, действительно, только пуля в висок и останется. Романтика загадок вышибла из твоей головы последние мозги. Сколько времени уйдет перед тем, как тот мир станет для нас интереснее, чем этот?! – Миша выдохнул сквозь сжатые зубы, а потом, когда я обхватил его лицо ладонями, будто бы немного расслабился, - Дженни, ты идиот. Но ты только мой идиот. И черта с два я позволю кому-либо обидеть тебя и чему-либо похитить. - Ты только мой. А я – твой. И ничто этого не изменит. Давай, Миш, - я бросил последний взгляд на портрет, - пойдем отсюда. Я еще поговорю с ним. Объясню, почему мы не можем все бросить. Я смогу убедить его в том, что это не выход. Что бы ни случилось, мы будем вместе со всем справляться. Я верю в это. А большего нам пока не надо. Себа и мистера Блека мы нашли в гостиной, где они устроились на диванах и пили чай, что-то весело обсуждая. Увидев нас, Роше быстро вскочил и поставил чашку на стол. Я мягко улыбнулся мужчине, оставшемуся сидеть на месте, и поспешил поблагодарить его: - Спасибо вам огромное. Увидеть этот портрет было очень важно для нас. Мы поедем… - Послушайте, молодой человек. Все, что я знаю, я рассказал вашему другу, но вот еще что: если вы захотите выкупить портрет, - мужчина потер переносицу, - то я продам его вам практически задаром. Да, я собрал почти всю коллекцию работ Кастиэля Новака… Но я пойму ваше желание владеть именно этим портретом. - У вас есть еще его работы? Могу я один взглянуть на них мельком? – я обаятельно улыбнулся. Не знаю зачем, но мне очень хотелось посмотреть, что еще рисовал Кас. В голове возникла мысль, которая явно не принадлежала мне: «мой Кас…». Я несколько раз глубоко вздохнул, стараясь успокоиться и прогнать Дина из своего мозга. - Да, конечно. Пойдемте. Мне устроили небольшую экскурсию, проводя по всем комнатам особняка. Среди работ Каса были и пейзажи, и какие-то люди, и города. На одной картине я увидел гостиную особняка Винчестера, причем нарисованную явно по памяти. Но лишь одна работа, расположенная в дальней комнате, привлекла мое пристальное внимание. Лицо Дина, но настолько вблизи, что вряд ли кто-то другой смог бы его узнать, потому что все внимание занимает центр картины. Черные, как ночь глаза, полностью утратившие свой зеленый цвет. Холодные. Безразличные. Жестокие. По моей коже побежали мурашки от этого взгляда, и я поспешил вернуться к друзьям. Если Миша увидел именно это, то я понимаю его. Мало кто смог бы спокойно пережить взгляд в этот черный омут. Он будто высасывает из тебя жизнь. Сжигает тебя. Оставляя за собой пустоту. Возможно, Коллинз прав. Нам не стоит больше трогать эту историю. Пусть сны остаются снами, а магия магией, но нам не стоит лезть туда. Пока мы не вышли из дома, в нашей компании царило молчание. Но стоило нам сесть в машину, как все тут же облегченно выдохнули. - Признаюсь честно, это было странно. Более, чем странно, - Роше покачал головой, криво усмехаясь, и покосился на нас в зеркало заднего вида, выезжая с парковки. - Ну да, ты у нас специалист по странностям, - Миша усмехнулся, - Молчал бы лучше, это же не тебя унесло в начало XX века. - А вы у нас теперь путешественники во времени? – Себ откровенно рассмеялся, - Я даже не догадывался. Парни, возьмите меня с собой в следующий раз, а? - Ну, уж нет. Тебя эта история не вынесет, - я рассмеялся, хотя перед моим внутренним взором все еще стоял портрет с черными глазами. - Бу, какие мы злые. Эклз, мне кажется, тебя необходимо хорошенько встряхнуть, - Роше хитро хихикнул, - Ну, что, мы едем на гей-парад? - Сначала в отель, переоденемся, потому что время еще есть, а там посмотрим, - Миша пожал плечами, протягивая мне руку, и я уверенно взялся за нее. Держаться с ним за руки – стало особой формой удовольствия для нас двоих. Кажется, мы способны делать это круглосуточно. Так намного спокойней переносится любая информация. От этого тепло, уютно. От этих прикосновений на душе становится намного легче. Кажется, его ладонь в моей способна защитить от любых бед на свете. И плевать, что это не так. Я уверен, что, пока он держит меня за руку, все будет хорошо. Мы приехали в отель и разбрелись по номерам, но Миша тут же поспешил прижать меня к себе, обнимая и шепча прямо в ухо: - Мы едем или нет? У меня есть предложения получше, чем можно заняться прямо сейчас… Клянусь, в эту секунду его тону позавидовал бы самый профессиональный искуситель. Черт, Коллинзу бы в сексе по телефону работать, но, хотя, кто ему позволит… я точно его туда не отпущу. - Поехали. Во-первых, я не намерен пока быть сверху, а во-вторых, тебе необходимо развлечься. Пожав плечами, Миша быстро пошел переодеваться, а я, решив, что мне категорически лень, опустился в кресло и прикрыл глаза. Не уснуть бы. В последние дни слишком много всего происходит разом. Кажется, скоро моя нервная система не выдержит, и просто переломается напополам. Серьезно, столько всего за такие короткие промежутки времени, да и сна, как такового, нет… Я услышал, как тихо приоткрывается дверь. - Миш, - Себ зашептал, видимо, решив, что я сплю, - Кажется, Джен уснул. С ним останешься или поедешь? - Я не сплю, - я приоткрыл один глаз, хмуро смотря на друга. А потом я перевел взгляд на своего любимого и увидел грустную полуулыбку, - Что? - Ты точно остаешься здесь. Причем, это, кстати, приказ, ты сейчас же ложишься на кровать и хорошенько отсыпаешься, - Коллинз покачал головой, будто заботливая мамаша смотрит на своего непутевого сына и пытается научить его уму-разуму. - Ну, уж нет, мам. Я еду с вами. И это не обсуждается, - я резко поднялся с кресла, навешивая на лицо ослепительную улыбку, - А те, кто хочет поумничать, могут остаться здесь в одиночестве. Потому что я определенно намерен сегодня побывать на своем первом гей параде. С этими словами я вышел из номера, оставляя Роше и Коллинза лишь удивленно раскрывать рты мне вслед. Впрочем, парни вскоре нагнали меня, и мы сели в машину Себастьяна, направляясь на поиски того самого парка. К семи мы уже безбожно опаздывали, но какая к черту разница? Когда мы въехали на парковку недалеко от парка, я удивился количеству машин, что были там. Неужели, столько геев собралось в одном Бостоне? Матерь божья… Все мое желание идти дальше пропало, когда я увидел съемочную группу. - Джен, - горячее дыхание обдало мою ушную раковину, - если ты передумал, то мы еще можем вернуться в номер и провести этот вечер вдвоем… - Я бы пожрал, потому что мы не ели ничего с утра, но, поскольку такой возможности не предвидится, то пошли. Вперед, на мины! – я усмехнулся и решительно пошел в сторону столпотворения людей. Да, мне было страшно. Но трусом я показаться не хотел. Только не рядом с Мишей. Рядом с моим бесстрашным рыцарем. Наверное, только этот парень способен сподвигнуть меня на самые безумные поступки в моей жизни. - Тогда считай это вторым свиданием, - я почувствовал, как Миша берет меня за руку, и покраснел до кончиков ушей, при этом чувствуя благодарность, - Сейчас немного побудем здесь, потом заедем в кафе перекусить, а потом в номер. Хорошо? - Конечно, сладенький… Честно, на ум не приходило больше ничего. Мы попали в толпу парней и мужчин совершенно разного возраста, одетых в такую яркую одежду, что все пестрило и глазам становилось больно. Сказать, что я был ошарашен… Да, я был ошарашен. Я открывал и закрывал рот, изображая из себя рыбу, вытащенную на сушу, да еще и хорошенько стукнутую об землю. Куда подевался Себ, оставалось для меня загадкой. Впрочем, в тот момент это волновало меня меньше всего. Практически все целовались, кто в губы, кто в щечку. Некоторые лапали друг друга у всех на виду, как будто стараясь выставить это, устроить из этого небольшое шоу. Кстати, о шоу. В отдаленном углу застыла целующаяся в засос парочка, вокруг которой вели отсчет. Видимо, они уже давно так стоят, судя по цифрам, которые толпа выкрикивала на весь парк. Мне стало дурно. Все это окружение, эти краски, эти люди, которые показывают, кто они есть, причем, совершенно не стесняясь… Знаете, правду говорят, что стоит нормальному попасть в одно помещение с сумасшедшими, он сам в итоге слетит с катушек. Именно поэтому я не удивился, когда Миша ущипнул меня за зад. Не только не удивился, но и сам прижался к нему теснее. Это было странно, как будто в дурном сне. Впрочем, я бы не согласился сейчас проснуться. Мне было хорошо. Мне было мучительно страшно и непривычно и при этом просто ужасающе хорошо. Это казалось действительно восхитительным, пока я не увидел его… - Миш, - я привлек внимание своего возлюбленного, который в тот момент разглядывал толпу, - там парень… - Удивительно! – Коллинз рассмеялся, переводя свои сумасшедшие, полные какого-то дьявольского огня, синие глаза на меня. - Нет, ты не понял, - дар речи все еще возвращался ко мне с трудом, я чувствовал, как отчаянно краснею, - Там парень. В одних ярких красных стрингах. И все. Я не просто краснел. Пока Коллинз сгибался пополам от хохота, глядя на мое лицо, я приобретал бордовый оттенок, причем, настолько яркий, что окружающим людям могло бы показаться, что мне сейчас станет дурно. Впрочем, мне самому удивительно, как я еще не грохнулся в обморок. Так, тихо. Как там говорится? Чтобы перестать краснеть, надо мысленно перечислить все недостатки того, кто тебя смущает. У этого… ноги кривые. И задница обвислая. Будьте прокляты все, кто дает такие советы. Кажется, я покраснел еще сильнее, хотя это казалось невозможным. - Коллинз, харе ржать, как гиена. На нас уже люди оборачиваются, - я постарался переключить свое внимание на объект, который точно не вызовет моего смущения. Ха! Он так надо мной угорал, что я бы точно стал более красного оттенка, если бы анатомия это позволяла. - Д…да, конечно, - от громкого, истеричного смеха у Миши из глаз выкатилось несколько слезинок, а он все никак не мог успокоиться. И тут меня переклинило. Я громко фыркнул, медленно приобретая нормальный оттенок, одним жестом показал Коллинзу все, что я думаю по его поводу и быстро ушел, теряясь в толпе. Я спешил к выходу из парка, мечтая, как можно скорее оказаться в номере. Меня можно понять. Нервы определенно сдают. Да еще и мой парень не упускает случая выставить меня идиотом. Я ввалился в номер, не зная, куда девать самого себя и свои эмоции. Да уж, Миша постарался на славу, чтобы выбить меня из колеи. Пусть ноет, сколько хочет. Легкого прощения он сегодня не заслужит. Бесит. Черт, как же сильно меня бесит его вечное желание поржать надо мной. И, черт, как же сильно я его люблю… Заказав ужин в номер, я быстро перекусил и завалился на кровать. Уснуть бы сейчас и не просыпаться до самого Хэллоуина. Только кто же мне даст… И все же я уснул. Просто рухнул в пустоту. И очнулся лишь тогда, когда моего уха коснулись мягкие губы. - Ну, прости меня. Давай, проснись и прости меня. Я не могу позволить тебе спать, пока ты на меня обижен, - Миша медленно целовал меня то в ухо, то в шею, то в плечо. - Хватит, - я резко отстранился от него, не желая смотреть даже в лицо. Точно ведь не выдержу. Что я, себя не знаю? – Не хочу с тобой разговаривать. - Ладно, не разговаривай. Просто поцелуй меня, - я услышал, что мой любимый усмехается. Чтоб его! А ему все шутки шутить! Бесит! – Вот только не бесись на меня. Прекращай. Слушай, Дженс. Ты прекрасно знаешь, что я такой. И меняться не собираюсь. Так смысл обижаться на меня? Я люблю тебя. Но иначе я не умею. - Коллинз, оставь меня в покое. Я хочу спать. И разговаривать не намерен. Целоваться тоже. Я закрыл глаза, переворачиваясь на другой бок. Впервые я засыпал с ним в ссоре. Черт, видит Бог, мне этого не хотелось. Но и по-другому я не мог. Миша должен понять, что мне обидно и больно, когда он ведет себя так… - Если ты сейчас же со мной не поговоришь, Дженни, то я пойду искать приют у кого-нибудь другого в кровати, - я услышал голос Миши, но никак не мог разобрать, что в нем за нотки. Я промолчал, крепко зажмуривая глаза. Когда его рука коснулась моего плеча, я сбросил ее. Я услышал, как он зашагал по полу. Неужели, действительно уйдет. В полной тишине комнаты дверь скрипнула непростительно громко.