Я ж тебя любила. А ты так поступил.

Незаметно пролетели новогодние каникулы. Влюбленные переехали из загородного дома в гришину квартиру. Рабочий день подходил к концу. Поля провела в одиночестве почти целые сутки, потому что ее любимый опять решал какие-то очень важные вопросы, напрямую связанные с новым альбомом. Фониатр успела убраться в квартире, долго стояла у плиты, предвкушая увидеть лицо певца, когда он узнает, что же такого особенного она приготовила специально для него. Напевая какую-то песню себе под нос, краем уха уловила мелодию, доносящуюся из спальни. Здравствуйте, Полина. — у абонента был знакомый голос. — Здравствуйте, с кем имею честь? — Это Анна. Не дожидаясь ответа Полины, женщина продолжила тараторить: Я Грише звоню-звоню, а он не берет. Передайте ему, пожалуйста, что его последний ребенок без отца расти не будет, пусть приезжает чаще, занимается с ним. Как? — сердце Поли пропустило удар. Она хватала ртом воздух, пятясь к кровати, и упала на нее, — у вас с ним родился еще один ребенок? — Да. Девушка замолчала. Нет, Гриша, ты не мог! — взревела фониатр внутри себя. По ее щекам бесшумно потекли слезы. Бывшая жена Лепса вонзила клинок в ее душу, разламывая всё, что там было. Вытянула из нее все светлые эмоции и чувства. Теперь воспоминания, в которых ОН участвовал для Гагариной стали черными, темными, серыми, но не радужными, какими являлись когда-то. Грудную клетку словно сдавили, стало больно дышать. Мучительно кольнуло где-то в области сердца. Зачем ты сдалась ему, Гагарина? Зачем он говорил: Я люблю тебя? Зачем волновать этой фразой чужое сердце, если это неправда? Правильно, только для того, чтобы очередная девчушка попалась в капкан твоих ласкающих слов. Для нее он был королем, а он делал вид, что она его королева, но на самом деле, даже ничего к ней не испытывал, кроме физического влечения. Дома ждала беременная жена, с которой развелся, наверное, понятия не имея о ее положении. А тут, как раз кстати, подвернулась красивая девчонка и закрутилось. Уверял, что еще детей хочет. На, получай! Только от своей бывшей жены. Ничего не рассказал Поле тогда, в Красноярске, на балконе. Чтобы не ушла. Теперь у нее нет другого выхода. Лучше физическая боль, чем душевная. — думала про себя Полина, — ее ведь ничем не излечишь: ни лекарствами, ни алкоголем. Не придумали еще такого средства, к сожалению. Девушка сильно зажмурилась, посчитала до 10, что мало помогло, и мгновенно распахнула глаза. Я все передам Григорию Викторовичу, не сомневайтесь. А сколько дней ребенку? — произнесла она, пытаясь подавить горечь в голосе. — 3 месяца. Поздравляю. — из вежливости выжала Гагарина. — Спасибо. Фониатр отключила вызов и зарыдала. Я ж тебя любила. А ты так поступил. Был ли у нас с самого начала шанс на совместное будущее? Скорее нет, чем да. Ты не сказал мне о том, что у тебя с Аней родился ребенок. Если бы не она, я никогда не узнала об этом. А ты бы сам не сказал, молчал бы всю жизнь, нес бы эту ношу, которая с каждым месяцем становилась всё тяжелее и тяжелее. Ладно, даже, если ты бы поведал мне об этом, мы бы не смогли быть вместе, потому что я не терплю измены, а тем более, когда я при таких обстоятельствах — любовница. Меладзе оказался прав. Раздумья девушки нарушил негромкий стук. Поля медленно поплелась к двери, намереваясь действительно открыть и показаться на глаза Лепсу. Она пыталась принять более человеческий вид: утёрла слёзы, которые невольно продолжали катиться, глубоко вдохнула и отворила дверь. Сильно изможденный мужчина зашел в квартиру. — Извини, что так поздно. Ничего страшного. — крепко обняла, не давая поцеловать себя в губы, — кушать будешь? — Нет, я заехал в ресторан по дороге. Значит, в душ и спать? — она сделала шаг назад. Да.- тихо и без энтузиазма ответил мужчина, направляясь в сторону ванной. Неужели Аня все-таки дозвонилась до него и передала суть нашего разговора? Если это так, то он бы об этом сразу сказал, я уверена. Значит, не знает. Оно и к лучшему. Не помешает скрыться как можно дальше отсюда, от него. Ей было не до сна, но она притворилась, свернувшись калачиком на половине кровати, спрятав лицо среди половины подушек, укрывшись одеялом. Была глубокая ночь, но Гагарина все еще не дремала, а лежала с открытыми глазами, прислушиваясь к размеренному глубокому дыханию Григория, и старалась не шевелиться, чтобы ненароком его не разбудить. Певец не спал и по некоторым признакам понимал, что и Полина тоже не спит. Родная, что с тобой? — фониатр вздрогнула. — Ничего. — Ты расстроилась, потому что я не поел дома? — Нет, дело вовсе не в этом. Девушка, повернувшись к нему лицом, оставила по одному легкому поцелую у него на лбу, на носу и на подбородке и закончила его обеими щеками наносить крест. — А в чем? — Тебя долго не было. Я очень соскучилась. Поддавшись внезапному порыву, он обнял девушку, стараясь прижаться как можно крепче. — Эй, ты чего? Задушишь. — Маленькая моя, ведь всё будет хорошо, правда? Конечно. — она соврала. Уже не твоя… — единственная мысль, которая вертелась у нее в голове. Что бы ни произошло, я буду любить тебя, — Гриша поцеловал ее в губы, но никто из них не посмел углубить поцелуй. Он словно чувствовал, что с Полей что-то не так, ее эмоциональное состояние заставляло желать лучшего. Она проплакала всю оставшуюся ночь. Полюш, поедешь со мной на корпоратив? — спросил утром Гриша, делая попытки найти белоснежную рубашку в шкафу. — Нет. Я не люблю такие мероприятия. Без меня справишься? Поник головой, ответил: Угу. Распойся. — в этом не было ничего необычного, она лишь хотела понять по состоянию его связок, какое лекарство надлежит применить сегодня. Долго не раздумывая, выполнил представленное Гагарой указание. — Так. Всё. Связки восстановились до конца. Повезет же кому-то через пару часов тебя услышать! Ты сама отказалась. — артист пожал плечами. — У меня будет еще очень много времени, чтобы наслаждаться твоим голосом. На расстоянии. — мысленно добавила она. Когда они стояли в дверях, Поля отдала ему пузырек и наказала: Выпей за час до выступления. Это для профилактики. — Ладно, спасибо. Я люблю тебя. Он притянул к себе Полечку, стоящую от него на расстоянии вытянутой руки. Поцеловал в висок. И я тебя. — еще бы чуть-чуть и предательские слезы брызнули из глаз. Не обделив свою единственную поцелуем в сладкие уста, скрылся за порогом квартиры. Поль, что произошло? — подбежал к ней Евгений, увидев, как она вытаскивает чемодан из подъезда, помог. Не скажу, потому что ты передашь мои слова Лепсу. — в ее голосе ясно звучало отчаяние, — я не должна была с самого начала верить ему. На нижних веках появились слезы, которые она смахнула легким движением руки. Поехали в ПЦ. Быстрее. — произнесла она, торопливо садясь в автомобиль. Сколько еще Лепс будет на корпоративе? — спросила Полечка, когда они почти подъехали. — Когда я оттуда уезжал, он только начал свое выступление. Значит, осталось около часа. Остановившись за высокими мощными воротами, которые окружали здание, водитель вытащил чемодан Поли и поставил на крыльце ПЦ. Жень, спасибо тебе. — она обняла его за шею. — Я дам тебе совет, напоследок: прежде чем убегать от проблемы, надо разобраться и устранить, если это возможно. — Уже поздно. — Никогда не поздно что-то исправить. — Уверена, что босс тебя посвятит в наши с ним дела. И ты поймешь, почему я сейчас так поступаю. Это ведь ради него. Вериться с трудом. — насупился он. — Ладно, езжай к этому «ангельски-правильному» мужчине. — Вдруг он спросит про тебя? — Скажешь правду. Если что-то пойдет не так, прикроешься мной. — Я всегда защищал женщин и ни в коем разе не «прикрывался» ими. Это хорошо, что ты настоящий мужчина. — похвалила и внезапно вспомнила, что времени становится всё меньше, — езжай, — поторапливала она, — и… Спасибо за все! Он несмело прижался к ней и сразу отпрянул: Если что-то еще нужно будет, обязательно звони. Гагара кивнула, уже с заметно повеселевшим выражением лица. Проследила, как он уехал. Больше не медля ни секунды, она попросила у секретаря лист бумаги и отправилась в кабинет Григория. Там она пробыла минут 15. На удивление все музыканты Гриши были в ПЦ. Артист поехал без них, так как ему были предоставлены на время другие. Полина, почему ты уволилась? — не удержался Родион. Так сложились обстоятельства. — ответила та, больше ничего не поясняя. Перестаньте реветь, вы же меня не в гроб отправляете. — проговорила она Яне и Юле с малюсенькой насмешкой. Постарайся найти работу, которая тебе будет нравиться. Лично мне не хочется, чтобы ты ходила на нее, как на каторгу. Удачи. — дал напутствие Юрий. Мы, правда, будем скучать… Желаем процветания в новой жизни. Пусть у тебя всё сложится. — не остался в стороне Досумов. К ней приблизился Давлетбаев. Это всё из-за Григория? — шепнул на ушко мужчина и участливо заглянул ей в глаза. Да. — с горечью выдохнула она, стараясь скрыть растоптанную душу за маской безразличия. — Мне с ним побеседовать? — Это ничего не даст… Вот скажи, ты знал, что у него ребенок родился три месяца назад? — Нет. И я не знала. — обреченность в ее голосе пугала. Она начала рассматривать сапоги, которые наспех застегнула, когда была в прихожей квартиры Лепса. Всё будет хорошо. — мужчина ободряюще положил ладонь на ее плечо. Она подняла голову и обратила взор на музыкантов: Спасибо вам за теплые слова. Простите, что покидаю вас в такой спешке. Простите за то, что проводы не устроила… Мы всё понимаем. Жизнь, порой, нас ставит перед фактом, порой, перед выбором. Ты не обязана извиняться. — сказал Макс и все согласно закивали. Направляясь к выходу, девушка обернулась, чтобы последний раз посмотреть на друзей. Как обустроишься, позвони. Отметим новоселье. Но я не настаиваю. Главное — позвони и скажи, как у тебя дела. — произнес Костя. Хорошо. — улыбнулась Поля и зашагала в свое, возможно, счастливое будущее. Пока она ждала такси, успела попрощаться с подопечными Григория. Гагарина выпала из своих мыслей только тогда, когда заметила знакомые здания. «Я продиктовала адрес Лепса? Не помню… Выходит, я сделала это на автомате. Нужно скорее сказать, чтобы он развернулся и поехал хоть куда-нибудь лишь бы не сюда.» Остался всего один поворот и они на месте. Машина остановилась у светофора. Оттуда уже можно было увидеть роковой (для Полины) дом. Ее взгляд приковал черный паркующийся около парадного входа мерседес. И конечно же из него выпрыгнул мужчина, разозленный, судя по всему из-за абонента, с которым говорил по телефону. Он сделал всего пару шагов от автомобиля, но потом что-то, а вернее сказать, кто-то заставил его быстро сесть в машину и умчаться в направлении ПЦ. Поля наклонилась так, чтобы ее не было видно за панелью управления. Таксист напрягся: Девушка, что с вами? Боязливо выглядывая из укрытия, проверила, что Лепс уехал и вернулась в нормальное положение. — Всё хорошо… Езжайте в аэропорт Домодедово. — Но вы же сказали… Теперь отвезите меня в аэропорт. — резко перебила она. Расположившись в зале ожидания, бывший фониатр думала, как поступить дальше. Нужно уехать из Москвы, но в Саратов я не вернусь. Тогда куда? Она подошла к огромному панорамному окну. Все эти люди куда-то летят: кто-то на отдых, кто-то домой, а кто-то по работе. Поля разглядела карту России на противоположной стене и немедля ни секунды подошла к ней. Закрыла глаза, поводила указательным пальцем по карте и ткнула. Распахнув невероятной красоты очи, увидела, что сама указала на Томск. Она отбросила все сомнения и улетела первым же рейсом в этот город. Тамошняя погода встретила ее не очень-то дружелюбно. За окном уже должна была стоять веселая согревающая душу весна, но вместо этого пасмурность этого городка только угнетала. Ни единый из многочисленных лучиков солнца не пробивался сквозь тяжелые темно-серые тучи, нависшие над рекой Томь. Первым делом Гагара, как не все нормальные люди, решила найти работу, а потом — жилье. Купила в киоске газету и нашла на последней странице вакансии. Пробежалась по строчкам. Так… Требуется главный механик… официант (уже ближе)… стоматолог. Нет, всё не то… А вот… горничная отель «Ковчег». Почему бы и нет? Через часа 3-4 она добралась до этого места и ее успешно приняли на работу. С коллективом она сдружилась буквально с первых минут знакомства. Поля всячески пыталась разузнать, где найти квартиру, желательно подешевле. Света, одна из горничных, пригласила Полину к себе. Она жила с парнем в двухкомнатной квартире не очень далеко от отеля. Гагарина много и усердно работала, чтобы мысли о когда-то любимом человеке не заполняли ее голову. Днем трудилась, как пчелка, а ночью мучилась, так как ей снился один и тот же мужчина. Чтобы лишний раз не встречаться с ним во сне, девушка перестала спать. Но разве это поможет, если его голос преследовал Полечку повсюду? Нет, не в песнях. Кажется, даже ее мысли стали озвучиваться в мозгах его бархатным баритоном. Он говорил, как правильно поступить в той или иной ситуации, напоминал о чем она могла случайно забыть, как ни странно, заботился (отдавал ей приказы, которые она нарочно не выполняла или выполняла, но не полностью), например, говорил, чтобы она ложилась спать не позднее 11 вечера, иначе завтра не встанет вовремя. Порой она делала всё ему назло, что на ней сказывалось не лучшим образом. У нее было такое чувство, словно Гриша всегда рядом. С другой стороны на Полюшку действовала еще и обстановка, в которой она находилась, то есть, что она мешала спокойно жить подруге с парнем (это давило на нее). В один из рабочих дней на исходе февраля к ней пристал постоялец отеля, в то время как она выполняла свою работу в номере. Девушка еле унесла оттуда ноги. Затем предъявила это управляющему «Ковчега», но тот вместо того, чтобы заявить: Этого больше не повториться. Он заплатит вам за моральный ущерб. Он, наоборот отчитал за это Полю, мол сама его совращала, а потом еще и жалуется. В этот же день за 2 часа до этого инцидента Гагара узнала от новых подруг, что сюда, в Томск приедет Лепс и кто-то из них собрался посетить его концерт. Девушка поначалу растерялась, но затем подумала, что ей нечего бояться, они даже не увидят друг друга. Но то, что некий мужчина ее домогался и боязнь столкнуться с Григорием сделали свое дело — она пришла к выводу: надо увольняться. Дождавшись, пока артист, по ее расчетам, выйдет на сцену, Полина рванула в аэропорт. Она сочла нужным вернуться в столицу на свой страх и риск. Гагара только-только добралась до Москвы, как вдруг ей позвонил Евгений. — Привет. — Привет, как ты? — Я ужасно устала. Прежде чем добавить что-то еще о своем состоянии, Поля услышала посторонний шум. Наболтаешься с родней в свободное от работы время. — раздраженно заявил Лепс, опускаясь на заднее сиденье. Ты на работе? — чуть ли не шепотом спросила девушка. — Да. — Ладно. Потом поговорим. Поля нажала на «Отбой». Через полтора часа они возобновили разговор. — И часто у него такое настроение? — Всегда. Последний раз он был в хорошем расположении духа до того, как ты уволилась, а сейчас ходит с таким лицом, как будто каждодневный траур носит. Понятно. — тоскливо ответила она. — Хочешь, я тебя подвезу? Если, конечно, ты еще в Москве. — Не нужно, спасибо. Мне бы квартиру найти. У тебя, случайно, никто из знакомых не сдает?  — К сожалению, нет. Но я могу поспрашивать. — Только у Лепса не спрашивай. Дурак я что ль, по-твоему? — усмехнулся парень. — Нет. — Когда новости появятся, я позвоню. Не переживай, найдем мы тебе квартиру. Евгений помог Гагаре, как и обещал. Правда, бывший фониатр жила не одна, а с девушкой, которая в скором времени улетела на Кипр и оставила Полю присматривать за своими кошками. Полина 7 недель не могла найти работу. Она существовала на свои оставшиеся деньги, которых было не так много. Иногда сводила концы с концами. Наконец, один добрый друг устроил ее к себе. Она прекрасно понимала, что ей не хватало все эти 4 месяца тепла любимого человека, влюбленных взглядов, объятий, защищающих от всего внешнего мира, долгих разговоров на все темы сразу и часов молчания после, но она не могла. От этих мыслей ком подступал к горлу. Надо рассуждать здраво: я же помогла ребенку обрести отца. У Гриши есть любимая семья, высокооплачиваемая работа, всё, что душа пожелает. Что еще для счастья надо? Я сделала доброе дело, но от этого мне не лучше. — она пыталась заставить себя поверить в это и с трудом у нее получилось, — надо бы позвонить Еве, узнать как они. — Привет. — Привет. Как ты там? Да всё нормально. — убедила ее Полина. — А у вас как дела? — Плохо. — Почему? Поль, вернись к папе. — уговаривала Ева, — если бы ты видела, как он холодно относится к маме! Они почти не разговаривают. Это плохо влияет на Нику и Ваню. Младшие с самого начала заметили, что не будет так как раньше: отец не любит маму и не скрывает этого. Один раз… Ладно, не один раз я слышала, как ругаются родители (ругаются из-за Поли, но девушка об этом умолчала). Нет больше той семьи, которой мы были. — призналась девушка, — и ты здесь не причем. Такая жизнь началась еще до их развода. Видно, что папа, как будто потерял что-то очень ценное, что не купишь за деньги. Думаю, ты догадалась о ком идет речь. — Я вернула его в семью. Почему никто не счастлив? — Ты не пробовала у него спросить, что он хочет? У нас нет общего будущего. — чуть не плача ответила Полечка. — Почему? Гагарина словно воды в рот набрала. Почему? — начинала заводиться Ева. И ты меня еще спрашиваешь? — истерично проговорила Гагара, — у вас в семье пополнение. И вы с Гришей скрывали это от меня. — Но… — Никаких «но». Теперь от моей воли ничего не зависит, и я никак не могу помочь твоим родителям. Они должны сами во всем разобраться. Пока. Как невоспитанно было со стороны Полины бросать трубку.