Беги от меня

      Эвен второй раз в недоумении и не знает, что предпринять. Проблема никогда не приходит одна, теперь он в этом полностью убедился. Видеть свою девушку так близко после нескольких месяцев расставания было дико и почему-то страшно. Больше, конечно, страшно, потому что Найшейм вообще не представлял, что с ней делать и куда ее девать. В руках она сжимала небольшую дорожную сумку, но ее наличие говорило о том, что Соня здесь решила остаться на длительный срок, что особо радости не придавало.       Блондин не решался впустить девушку внутрь. Не хотел. А за кой ему все это нужно? Она непременно все испортит, даже тот твердый фундамент, который он выстраивал здесь, чтобы добиться конкретной цели. Она появилась именно тогда, когда не была здесь нужна. Гостеприимство в таких случаях быть не должно.       Соня вскинула брови, чуть наклоняя голову в бок, молча ожидая действий от своего парня. Ее парень не двигался с места и застыл, подобно соляной статуи, таращась во все глаза. Не так она представляла эту встречу. Совсем не так. -Мы так и будем тут стоять? - Почему нет? Я вообще-то собрался отдохнуть и тебя не ждал, - Эвен не был настроен на любезности, ибо в душе так все и кипело. Блондинка опешила от негативной реакции. - Я, между прочим, с трудом узнала, где ты находишься, и летела досюда несколько часов! - И? Тебя просили об этом? Я просил тебя об этом? Кажется, нет, - Найшейм раздражался, вспыхнув, как спичка. -Ты просто гребанная истеричка! – Соня отпихнула парня от двери, проходя вглубь комнаты, - исчез, ничего не сказав! Ты все еще мой парень! - Кто сказал? Мы больше не встречаемся. Думаешь, я уехал бы и оставил тебя, если бы все было хорошо? Разговор набирал опасные обороты. То и дело мог разразиться скандал. - Давай закончим все это. Не стоило приезжать. - Не стоило? Издеваешься? Блять, Эвен Найшейм, я все еще люблю тебя, как бы! И не собираюсь просто так сдаваться. И так долго завоевывала твое сердце!       Блондинка опустилась на кровать, брезгливо покосившись на банку пива, которое уже нагрелось до комнатной температуры. Его уже можно было выбросить. А все так хорошо начиналось. - Что ты хочешь от меня? - Объяснений. - И все? - Ну, и еще жилье, потому что я приехала ни на один день.       Эвен закатил глаза, театрально всплеснув руками. Этого и не хватало. Он продолжал теряться в происходящем. Так хотелось высказать все, что приходило в голову, но как истинный джентльмен Найшейм помалкивал, до боли закусив нижнюю губу. Прокусил до крови от усердия. - Что со мной не так? Просто скажи все как есть. Нам обоим станет легче. - Давай ты просто уйдешь отсюда, а потом встретимся, когда я буду готов к разговору.       Соня вскинула брови и спустя несколько минут встала, подходя к нему почти вплотную. Дотронулась до плеча, а потом молча чмокнула его в губы и вышла, громко хлопнув дверью. Эвен еще долго стоял на месте, глядя в одну точку. Он никогда не думал, что окажется в такой жопе.       Найшейм плохо спал эту ночь и все время ворочился, то и дело вскакивая от кошмаров. Устав просыпать через каждые несколько минут, парень встал, решив медленно собраться и привести себя в порядок перед учебой. С трудом отыскав в куче барахла полотенце, взял с собой телефон и направился в ванну, на ходу проверяя новостную ленту в фейсбуке.       Открыв входящие Эвен едва не подавился пастой, потому что создавалось впечатление, будто Соня строчила ему сообщения всю ночь, не сомкнув глаз. Парень мысленно похвалил себя за то, что выключил звук на ночь, иначе бы вообще не уснул. Положив мобильный на безопасное расстояние, блондин продолжил чистить зубы, стараясь отогнать подальше навязчивые мысли, мешающие пробуждению.       Кое-как одевшись и собрав рюкзак для тяжелого учебного дня, он вышел из общаги. Обычно он заходил в кафешку и брал кофе, но сегодня все шло по пизде, поэтому кофе отменялось, как и утренние разговоры с Грегом. Настроение покоилось где-то глубоко в жопе, от чего становилось совсем тошно.       Прошмыгнув мимо учеников, Эвен ловко забежал по лестнице на третий этаж. Кабинет был закрыт, а около двери стоило лишь человека три. В школе перед уроками всегда народа было мало, потому что большинство мерзло на улице, оттягивая часы учебы. Проснувшаяся Соня решила пожелать доброго утра, хоть оно и не было добрым. Найшейм отключил оповещания, прислоняясь спиной к холодной стене, и закрыл глаза.       Первые два урока Эвен просто смотрел в окно, не обращая ни на кого внимание. Исака в школе так и не было, либо они просто не пересеклись по неведомым причинам. В принципе, такой расклад был только на руку, так как блондин не хотел видеть сейчас Вальтерсена. Не хотел портить ему настроение своей грустной миной. Грег не пытался настоять на разговоре, сидя рядом тихо, не создавая никакого шума.       Телефон продолжал вибрировать, давая понять, что настырная Соня пытается выйти на диалог. Разговаривать с ней не хотелось даже через сообщения. Эвен прекрасно знал, чем может закончиться «обмен любезностями», потом для общей кучи звонила еще и мать, окончательно взбесив и без того нервного весь день блондина. Атака продолжалась до середины дня, а потом все прекратилось так быстро, как и началось.       Он смог перевести дух на каких-то полчаса, немного воспряв духом и решив, что на большой перемене обязательно сходит в ту самую кафешку и выпьет кофе, которого так не хватало.       Однако осуществить свою мечту не удалось, так как, едва выйдя за ворота школы, на него накинулась Соня, намертво повиснув на шее. От неожиданности Эвен обхватил ее за талию, придерживая, чтобы та не упала. Никогда ранее она так никогда не делала. Блондинка вообще мало когда показывала свои истинные чувства в общественных местах.       Покрывая поцелуями лицо Найшейма она говорила что-то непонятное. Парень не вслушивался в смысл фраз, чувствуя прожигающий взгляд. В недоумении подняв голову, тот встретился взглядом с Исаком, смотрящим на всю эту красочную картину во все глаза. Упаковка сока лопается от давления, забрызгивая содержимым белоснежную тунику пацана.       Вальтерсен не собирается разжимать пальцы и выглядит очень враждебно, начиная бледнеть и поджимать губы. Дело плохо. Точнее, все отвратительно, и как выходить из щекотливой ситуации Эвен понятия не имел. Лучше бы ему снились страшные сны, лучше бы он вообще перестал спать от кошмаров. В глазах Вальтерсена мелькнуло разочарование, а потом он просто развернулся и зашагал прочь. Решение нужно принимать быстро и лучше вообще не думать о последствиях. - Да отпусти меня! – оттолкнув Соню от себя, Эвен бросился догонять подростка, - Исак! Какое там! Он даже не обернулся. Хотя такая реакция вполне логична. - Исак! – догнал, схватил за руку, после чего получил неожиданный сильный удар в лицо, а затем еще один, но на этот раз в живот. Задохнувшись от боли, блондин осел на асфальт, пытаясь вернуть кислород, вышибленный из легких. - Не подходи ко мне, - шепчет тот, только шепот этот больше похож на тихое рычание.

***

Больно ли было Исаку? Нет, не больно. Это было уничтожающе. Он всегда боялся разочарования. Боялся раскрываться людям, привязываться к ним, чувствовать что-либо к другим. Он боялся, что все его чувства растопчут. Опять и опять. Эвен не был похожим на тех людей, кто мог просто так обмануть или бросить внезапно, не сказав ни слова. Похоже, опять ошибся. Опять паническая атака. Опять не хватает воздуха, а кожа горит так, будто ее подожгли на костре. Что это? Почему так хочется кричать и рвать на себе волосы?       Вальтерсен не помнит, как добирается до дома, не раздеваясь, направляясь в ванну. Кулаки все еще в крови. В крови Эвена. Того самого человека, который заставил его поверить в чудо и… любовь? Можно ли назвать эти чувства любовью? Вальтерсен долго стоит возле раковины, вцепившись в нее побелевшими пальцами. Сердце гулко колотится в груди, а внутри жжет.       Он не знает, что делать, потому что хочется сойти с ума или стереть себе память. Как можно было вообще поверить во все это? Очередная судорога так сильно охватывает ослабшее тело, что парень, не удержавшись на ногах, падает на пол, ударившись головой о бортик ванной. Резкая вспышка боли, а затем наступает долгожданная темнота, где нет боли, раздирающей грудную клетку. Исак готов был покончить с жизнью, он был готов закончить ее в этой ванной и был счастлив, когда отключился. Первое что увидел Эскиль, вернувшись с работы раньше обычное, безвольное тело, лежащее на холодном кафеле в какой-то неправильной позе и лужа крови…