Беги от меня

      Исак разомкнул объятия, отходя от Эвена на пару шагов. Блондин не стал удерживать его, понимая, что если тот что-то и решил, то изменить это решение будет не так-то просто. Вальтерсен, не подозревая о мыслях в голове Найшейма, пытался снова научиться дышать, потому что после этих слов кислород напрочь выбило из легких.       Первый вдох сделать оказалось не так легко, как казалось с первого раза. Повисшее снежным комом молчание можно было потрогать руками. Тишина давила, отдавая звоном в ушах.       Нужно что-то делать, как-то двигаться дальше, но Эвен ничего не мог придумать сейчас, чувствуя себя опустошенным и уставшим. Облизав губы и посмотрев искоса на застывшего в одном положении Исака, парень понял, что облажался. Все нужно было сделать не так, но уже поздно.       Потоптавшись на месте, Эвен развернулся, не услышав никаких возражений, и вышел в холодный коридор, то и дело ежась от озноба, сковавшего напряженное тело. Что там говорят о любви? Она внезапно появляется и совсем невовремя? Усмехается, застегивая куртку. Вот оно «счастье» подвалило. Понимая, что еще немного и отчаянье захлестнет новой волной, блондин, немного подумав, набрал Грегу, который ответил сразу же, будто ждал этого звонка. - Нам надо встретиться. Продолжать не понадобилось. Грег скинул, тут же начиная собираться.       Они встретились возле общаги и, не говоря ни слова, направились вдоль широкой улицы вперед. Найшейм молчал, не зная с чего начать свою исповедь, а Грег не торопил, позволяя приятелю собраться с мыслями. Но тот собраться с мыслями не мог и чем больше думал обо всем этом, тем ужасней становилось. - Может, стоит зайти в бар? — предлагает брюнет, но Эвен отрицательно качает головой. - Купим мороженное, — и под удивленный взгляд друга идет в первый попавшийся на пути магазин, собираясь скупить все сладкое, что у них имелось.       Грег был готов ко всему, к истерикам, слезам, сигаретам и бухлу, но только не к мороженному и горе шоколадок. - С тобой точно все в порядке, дружище? Тот отрицательно мотает головой, выгружая все «добро» на кассу. - Потом расскажу. Всю дорогу обратно оба опять молчат. В тесной маленькой комнате душно, но никто из ребят не собирается открывать окна. - Так что херня там у тебя происходит опять? Хотя, если это связано с этим странным пацаном, то я даже не удивлюсь, — брюнет наливает в чайник холодной воды и включает его, наблюдая за тем, как испуганные молекулы начинают биться о стеклянные стенки. Найшейм скидывает с ног кеды, все еще находясь в своих тревожных мыслях, и реагирует только тогда, когда тот пару раз щелкает пальцами перед его глазами. - Братан, очнись уже! Я устал разговаривать со стенами! - Я идиот. - Оно и видно, — усмехается Грег, тут же получая увесистый подзатыльник.       Открывая шуршащую обертку от шоколадного батончика, Эвен садится на кровать в позе лотоса и со вздохом начинает говорить. Ну, как говорить. Вываливать всю инфу на опешившего друга, который с трудом рассортировывал хаотичный поток слов в своей голове. А Найшейм говорил и говорил, увлеченно поедая шоколад и закусывая мороженым. Из всего сказанного брюнет понял лишь то, что с Исаком все херово и то, что Эвен понятия не имеет, как все исправить. - Ты не пробовал поговорить с Соней? — глядя в изумленные глаза друга, Грег пожалел, что вообще открыл рот. - Ты соображаешь хоть чуть? - Если Исак не верит тебе, то поверит ей, если она опровергнет ваши отношения. - Она не опровергнет, — Найшейм устало потер лицо, понимая, что съел слишком много сладкого с непривычки, — потому что расстались мы со скандалом. - И все равно я уверен, что Соня не идиотка. Просто нужно дать ей немного времени для обдумывания ситуации. - Мне еще полгода ждать, пока все разрушится окончательно? — блондин вскочил на ноги, начиная расхаживать по комнате, — вариант с Соней аморален, как и все, что я чувствую к этому пацану. - Тогда пусти все на самотек. Оставь его. Возможно, это просто эмоциональная привязанность и все. Эвен посмотрел на друга с сомнением, почесав подбородок.

***

      Исак лежал на жесткой койке, рассматривая потолок и думал. За окном давно стемнело, и из-за всей утренней передряги, парень чувствовал небольшую усталость. Объятия, слова и тепло, полученные от Эвена, будоражили до сих пор, заставляя парня сжимать и разжимать пальцы, болезненно морщась.       Сердце сжималось каждый раз, когда Вальтерсен прокручивал их диалог в своей голове. Найшейм был искренен, тут не было никаких сомнений, потому что Исак как никто другой чувствовал, когда ему нагло лгут. Разбираясь в себе, он недоумевал, почему так остро отреагировал на девушку, пытающуюся обнять блондина. Может, они, правда друзья?       Абсурдная мысль тут же была откинута в сторону, и со вздохом парнишка перевернулся на бок, мечтая уснуть и перестать строить воздушные замки в своих мечтах. Ему не место в этом мире и в этой вселенной. Ему вообще нигде нет места, он сломлен и сломан еще с самого детства.       И даже если бы с Эвеном у них и получилось бы что-то, то спустя какое-то время тот однозначно нашел бы кого-то намного лучше, чем психически неуравновешенный подросток, отсидевший несколько лет в тюрьме за убийство, которого не раз насиловали и унижали, заставляя возненавидеть общество.       Хорошо, что все так получилось. Хорошо, что все закончилось. Наверное. Последняя мысль добавила еще больше боли, а после Исак заснул, уверенный в том, что делает все правильно.

***

      Эвен спал плохо, постоянно ворочаясь и просыпаясь. Снились кошмары. Один за другим. Не давая дышать, заставляя вскакивать в агонии. Найшейм сел, перевернув подушку холодной стороной, и приложил ее к пылающему лицу. Легче не стало, но прохлада немного успокоила бешено стучащее сердце. Он не помнил, что именно ему снилось, что порадовало. Посидев еще немного, парень глянул на часы, вспоминая, что сегодня выходной и никуда идти не надо будет, и встал возле окна, наблюдая за тем, как темное небо начинает медленно светлеть.       Рассветало очень долго, но зато красиво, озаряя небо всеми цветами радуги. Картина была настолько завораживающей, что Найшейм не успел запечатлеть рассвет на фотографии. Через час после пробуждения ему написал только Грег, поинтересовавшись как у него дела. Эвен ответил, что отлично, хоть это было не так. Плакаться другу опять не захотелось, так как тот и так выслушал вчера целую историю его больной неправильной любви.       Блондин терялся в себе и своих мыслях, ничего не понимая. Если бы была возможность и хотя бы какая-то надежда на светлое будущее, то он бы боролся до конца за свою любовь. Но тут все не так просто. Сложив руки на груди, Найшейм закрыл глаза. Почему в мире все так сложно?       Эвен даже не заметил, как задал этот вопрос вслух и долго ждал ответа. Решив, что сходит с ума, парень решил немного отвлечься и заварить чаю. Потянувшись за пачкой, он услышал торопливые шаги в коридоре и неразборчивое бормотание. Прислушавшись, блондин сделал шаг к двери, дергая ее на себя. Незваный гость от неожиданности упал прямо на Эвена, чертыхнувшись. Найшейм интуитивно подхватил того за плечи, избегая падения, и только потом понял, кого держит в руках. - Исак? - Эвен?       Одновременно начали оба, пожирая друг друга взглядом. Блондин, теряя остатки самоконтроля, притянул его ближе, обнимая сильней. Черт, как же это приятно. Вальтерсен не вырывался, но и не торопился обнять в ответ. - Как ты выбрался из больницы? Сбежал? - Выписали, — прозвучал ответ, — ты можешь отпустить меня? Слова подействовали отрезвляюще, и Эвен тут же отступил, поправляя волосы. - Прости, я думал… - Я пришел расставить все точки над i. - Исак… - У нас ничего не выйдет. И никогда бы не вышло. Я должен идти дальше один, ни на кого не оглядываясь.       Найшейм открыл рот, чтобы возразить. Да, сейчас он готов был разразиться гневной тирадой, но парнишка одним лишь взглядом остановил поток красноречия у старшего. - Я не намерен выслушивать все твои возражения. Все, что было — только моя слабость. И то, что я подпустил тебя к себе так близко тоже моя вина. Прости.       Он не знал, что ответить. Не знал и не мог, потому что Исак смотрел на него отчужденно и с холодом в красивых и таких родных глазах. Мир треснул пополам. Сердце пропустило удар, другой. Вальтерсен закусил губу и отвернулся, чтобы тот не увидел едва сдержанные слезы. Провожая взглядом Вальтерсена, Эвен понимал, что его жизнь никогда не станет прежней. И сам он уже никогда не сможет прийти в норму.