Зов океана

Ветер треплет отросшие волосы Арнста, сидящего в высокой траве и задумчиво прикасающегося к ней, почти поглаживающего. Он во власти тревожных мыслей – резкий росчерк складки между густых светлых бровей и плотно сжатые губы будто кричат об этом. От позы Арнста веет усталостью, и мне хочется поддержать его, хочется самому вдохнуть пламя, чтобы прогнать мрачные тени утомления. Подхожу к нему, ступая осторожно, стараясь не издать ни единого звука. Но, конечно же, у меня ничего не выходит, и Арнст оборачивается. Всё-таки бывалого воина нелегко провести. Хочу взъерошить его волосы, рассмешить, раззадорить, чтобы кататься с ним по траве, изображая шутливую борьбу, в которой я обречён на проигрыш. Может показаться странным, но после того, как я решил для себя, что больше не буду выискивать в нём Александра, мне стало легче. Арнст перехватывает тянущуюся к нему руку. — Что я тебе говорил об общении с Рэдом?! Проклятье! Я не готов к этому разговору, хотя предположить, что Джудо смолчит было бы глупо. — Вы говорили, что оно должно отсутствовать. Отпустите меня. Арнст неохотно разжимает, сомкнутые вокруг моего запястья пальцы, и приглашает меня присесть рядом, похлопав по земле. Повинуюсь. — Тогда почему же это произошло? — Потому что я мог бы быть полезен. Мне удалось втереться в доверие к Рэду. И делая вид, что я на его стороне, я бы добыл нужные для вас сведения. Вот, например, Джудо уже успел записать меня в список предателей. Значит, я хорошо справлялся. Арнст шумно втягивает носом воздух и прикрывает глаза. — Я не могу позволить тебе так рисковать! Понимаешь?! Кладу руку на плечо Арнста, усмехаясь. — Доверься мне! Я уже ввязался в это. И начатое я закончу. Арнст вскидывает руку, но я в мгновение разгадываю его намерение и быстро уворачиваюсь. Впрочем, он со второго захода настигает меня, и я получаю увесистый щелбан. — Дурак! Прикрываю глаза. Иллюзия. Всего лишь обман, вызванный отчаянной, но глупой спешкой. — Поймите, отдалиться от Рэда я уже не могу. Арнст неожиданно зло усмехается. — А что, если Джудо прав? Если ты уже повёлся… на обаяние и подвешенный язык? М? Хватаю Арнста за плечо и смотрю в глаза. — Я. Не. Предам. Вас. Его отросшие волосы легко щекочут мою кисть. Арнст кладёт на неё руку, чуть сжимает пальцы. — Он уже давно начал перетягивать на свою сторону моих людей. И, знаешь, вполне успешно. Прости, я не должен был усомниться в тебе. Пальцы Арнста чуть подрагивают, и весь он, его напряжённая поза, волосы, нещадно растрёпанные ветром, горечь в небесно-голубых глазах ангелов картин эпохи Возрождения, кричит о помощи. Такой искренний в своей жажде поддержки. Больше не спрятанный за тенью какого-то другого. — Я понимаю вас. Рэд ведь тоже клялся вам в верности. Арнст стискивает зубы и спустя несколько секунд произносит: — Да, до болезни. — Болезни? — Проклятья Бога Воды. Ха, я так гордился, когда он начал совершать успехи в военном деле, как он с воодушевлением говорил, что мы должны продолжить воину. С таким воодушевлением, что я сам этого захотел. Думал, что его идея стала и моей идеей тоже. Его желания – моими. Я думал, борьба с болезнью сделала его сильным, изменила его в лучшую сторону, но сейчас… Арнст молчит, не в силах продолжить. Значит, Рэд не всегда… Ох, нельзя делать поспешных выводов! Мысль резко врывается в мозг, впивается острыми краями правды: а ведь Рэд прибыл в тот же самый месяц, что соответствует второму условию Зелретча. Впрочем, как и множество других людей. Но огонь в глазах Рэда… Мне нужны ещё факты! Как же добыть неоспоримые доказательства на зыбкой почве предположений? Как снова не увязнуть в болоте догадок?! Может, я даже не повстречался с Александром. Нет, такой человек обязательно проявил бы себя. Но тогда… остаётся только один вариант. Проклятье, голова раскалывается. — Он был верен вам, да? — Да! Я готов бы был принять его, глупого, никчемного мальчишку, но верного мне. Верного! Мальчишку, разум которого не охватила безумная, сметающая всё на своём пути жажда власти. Губы Арнста дрожат. Резко притягиваю его к себе. — Я не дам ему править. Он загубит мою страну, моих людей. Он понятия не имеет, как заботиться о народе, но люди каким-то непостижимым образом идут за ним. Заблуждаются, пытаясь схватить призрак его желаний. Нет, нет, нет! — Я тоже очаровался им, но ты вовремя открыл мне глаза. — Я предупредил вас лишь о заговоре Таргоса. — И это было начальное звено цепи. Я прижимаю крепко Арнста, вцепившись в экзомиду на спине. Он обнимает меня в ответ. Проклятье, я не знаю! Ничего. Абсолютно. Не могу отличить истину ото лжи! Балансирую на грани яви и вымысла, и, страшно даже представить, определиться мне поможет только общение с Рэдом. А если Рэд действительно Александр? Что, чёрт возьми, мне тогда делать?! — Я останусь верным вам, господин Арнст. Чего бы мне это не стоило. Я постараюсь прекратить общение с Рэдом, как только смогу. Дыхание Арнста согревает кожу. — Спасибо, мой друг. Мне кажется, что даже неумолимый ветер становится тише. Я успокаивающе похлопываю Арнста по спине и знаю, что он улыбается. Да, он вряд ли не Александр, но он всё ещё остаётся моим другом. И потому я спасу Арнста. Даже если мне придётся встать на пути Александра. И тогда, скорее всего, меня сметёт неудержимой океанской волной, но иначе я не могу. Потому что если я предам Арнста, не попытавшись ему помочь, то никогда не прощу себя, ибо сверну с пути, показанного мне Александром. Какая ирония, не так ли?! Лагерь вдалеке теряет чёткие очертания, а небо оказывается пронзительно ярко-голубым, таким же как глаза Арнста, и уже нет сил удерживать рвущиеся к нему слёзы.