Иван сидел на полу, прислонившись спиной к запертой изнутри двери в спальню. Общую спальню. Их общую супружескую спальню с Артуром. По дому витала аура смерти, которая, как ни странно, исходила не от Брагинского.
– Я не хочу-у рожа-ать... – доносилось изнутри неестественно жалобным и писклым голосом. – Не хочу-у-у!
Русский вздохнул и еще раз глянул на лежащий неподалеку тест на беременность, надеясь, что вторая полоска все же исчезнет. Наивный.
Это не прекращалось с самого утра, а сейчас было где-то четыре часа дня. Конечно, Иван понимал, что у Артура стресс и все такое, но его это порядком достало. Он отгонял навязчивую мысль выбить дверь, ведь потом её назад вставлять, да и его "жена" все равно найдет где запереться и пореветь.
– Артур, ну выходи уже. Все ведь нормал...
– Да нихера не нормально!!! Я беременный, понимаешь? Понимаешь? Это ужасно!
– Почему?
– Потому... потому что...
– Ты боишься, да? – конечно, Иван уже понял, что это так. Но он все равно не привык к такому поведению Артура. Конечно, он та еще истеричка, но он скорее сломал бы мужу челюсть, чем сказал, что чего-то боится.
– Да, мать твою, боюсь! И вообще, чего ты там сидишь? Достал уже.
Немного подумав, Брагинский встал и побрел по коридору в сторону кухни, шаркая ногами в розовеньких тапочках, ради великой цели - сварить борщ. «Жрать захочет - выйдет» – почти миленько улыбаясь, подумал он.
– Я есть хочу. – и результат не заставил себя ждать. Артур, состроив самую жалобную мордашку, на которую только был способен, стоял в дверном проеме, жадно разглядывая кастрюлю на плите.
– Конечно, хочешь. Против борща никто не попрет. Тем более, против борща по рецепту моей старшей сестренки. – на свою беду сказал русский, наливая сие блюдо в тарелки.
– Чего это ты на моей кухне, в моем доме о другой женщине говоришь? – тон Кёркланда явно был угрожающим.
– Но это мой дом...
– О посторонней женщине!! – блондин вплотную к мужу и максимально злобно смотрел ему в глаза. Снизу вверх.
– Но это моя сестра...
– Ты мне изменяешь, да? – но логика
беременной женщины беременного Артура была неумолима.
– Ну вашу ж мать... – и вот Иван понял, что Артур снова заперся в спальне. Кажется, ему придется ночевать на диване.
***
– А я хочу розовые обои в цветочек!
– Но у нас мальчик...
– И что? Я от тебя не ожидал, Ваня, ты секси-ист!
И снова слезы. И снова головная боль Брагинского.
Оказалось, выбирать мебель и делать ремонт в (будущей) детской комнате вместе с
беременной женой мужем очень и очень сложно.
– Ну, а может зелененькие? Или бежевые? Ну не реви, ну пожалуйста, не надо, иначе я тоже буду реветь. Аа, как же достало!
– Вот видишь, ты всегда нервный и выходишь из себя! Все-таки изменяешь, да? Сво-олочь!
Иван с размаху стукнулся лбом об стол, не понимая, что Кёркланда по головке так сильно ударило. «Интересно, беременные все такие? Хотя, я бы не хотел проверять.»
– Ну ладно, будут розовые, будут в цветочек, только прекрати!
– Правда? Честно-честно? Вот спасибо, я знал, что ты передумаешь!
«Я хочу нормального Артура. О Боже, за что ты со мной так? Он был жутким цундере и алкоголиком, а еще серьезным, когда трезвый. Но так он нравился мне гораздо больше!»
– Вань? Ваня? – Артур, судя по всему, придумал еще что-то странное, и теперь хотел этой идеей поделиться с русским, беспардонно теребя его.
– Ну чего еще?
– Вань, а знаешь что я хочу? – начал верещать англичанин, не замечая кислой рожи Брагинского. – Давай накупим много-много мягких игрушек, чтобы прям вся комната была ими завалена?
– Ну вот зачем? – Иван легонько щелкнул Артура по лбу. – Зачем куча этих бесполезных пылесборников, да еще и младенцу?
– Артур, мы уже два часа бегаем по магазинам. От вида этих игрушек у меня скоро начнется нервный тик.
– Ты совсем не можешь просто потерпеть, да? Я стараюсь, выбираю все самое миленькое , а ты просто ходишь за мной.
– Вот только не начинай...
– Не начинать что? Что?! Не любишь меня совсем, да? Наверняка любовницу заве... Ой, смотри, какой милый плюшевый единорожка!
***
– Ешь, Тим.
– Не хочу.
– Каша полезная.
– Но она гадкая.
– Тим!
– Не буду.
С рождением ребенка Артур, кажется, вернулся в норму, но жизнь бедняжки Брагинского от этого легче не стала. Каждый раз, когда он надеется нормально поесть в семейном кругу, ему приходится слушать, как Артур уговаривает Тима поесть. Сам Иван своего сына прекрасно понимал (хоть тот и пошел характером в мать) - каждый раз, когда в бедного ребенка пытались впихнуть противное варево даже смотреть больно было.
– Иван, ну помоги мне, черт тебя дери!
– Не ругайся при нем. Я бы тоже не стал это есть. – сказал русский, кивнув на
яд кашу в тарелке.
– Ах ты неблагодарный! Я ведь стараюсь! Вот сам его и корми, мне это надоело. Я вообще не баба, чтобы таким заниматься. – психанул англичанин и куда-то свалил.
Иван же заговорщицки подмигнул сыну и подвинул ему тарелку с аппетитненьким салатиком.
***
– Мать твою, ИВАН!
В комнату ворвался Артур, аки разъяренный бык, снося все на своем пути и очень угрожающе пялясь на мужа. От неожиданности русский повалился на пол, сильно ударив дорожащую пятую точку.
– Ты чему ребенка учишь?! Идиот! Дурак! Сволочь! Да как так можно?! – Кёркланд схватил подвернувшуюся под руку подушку и со всей своей силой начал лупить ей своего супруга.
– Ну это не я на весь дом ругательства кричу. Ай! Прекрати!
– Не прекращу! Ты отвратительный! Да как такому ребенка научить можно?! Проклятый колхоз! Это непростительно! Ужасно! Гадко! Ты бессердечная тварь! Таких как ты истреблять надо! Чертов русский!
Вот найду все твои заначки с водкой и выкину! И кран твой тоже! И шарф с шинелью на помойку отправлю! Так тебе и надо, чернь! Умри! Умри! Умри!
Несколькими минутами ранее:
– Ну Тим, если ты не будешь убирать игрушки, я их всех выкину.
– Мам, я знаю, что не выкинешь.
– Все равно их нужно убрать. Давай, резвее.
– Ну раз уж ты не хочешь отставать, мама, то мне поможет... волшебная палочка папы!
И с этими словами Тим черт знает откуда достал небольшую картонную копию батькиного крана.
***
– И что это за вид? – стоя в прихожей, Брагинский придирчиво осмотрел явившегося домой в час ночи сына.
Конечно, он ожидал, что когда-нибудь увидит его таким, но реальность хуже ожидания.
Волосы торчком, выкрашенные в черный на концах, пирсинг в губе, обувь на огромной платформе, футболка с черепами и штаны в обтяг. Видок, конечно, так себе.
– Блин, и вот что с ним теперь делать? Артур, ты же тут суровая мать, скажи ему что-нибудь.
– А? Ну, я... – замялся англичанин, отводя взгляд в сторону.
– Что?
– Я раньше так же одевался... - Кёркланд смущенно поднял взгляд на мужа.
– ЧТООООО?!!!! – голоса Ивана и Тима, судя по всему, разбудили соседей. По всему району
