Наставник

Высшее доказательство любви — это подчинение воле того, кого любишь. Мольер. Летние ночи в Спарте в последнее время невыносимо жаркие, душные настолько, что дышится с трудом. Даже легкий ветерок, неожиданный подарок реки Эврот, не приносит должного облегчения. Воистину, в казарме элитного отряда стало не продохнуть даже ночью, хотя само здание довольно открыто. Правда, не только жара мешает уснуть, храп Маэдзоно набатом отдается в ушах Криса и, кажется, еще хоть минута в этом помещении и сойдешь с ума. Молодой мужчина вертится на тростниковом настиле, пытается уснуть, но сон все не идет. И он пробует отвлечься, продумывая план тренировок на ближайшую неделю, но и это не помогает. Тогда Такигава встает, убирает свою немудреную постель и бесшумно покидает помещение, в котором мирно посапывают его верные люди. Крис хотел бы обсудить с Миюки недавние новости, что так встревожили царя Катаоку, а также просто провести немного времени со своим учеником и любовником, но Казуя несет службу с Фуруей, где-то на другом конце города, и отвлекать того от важных дел — сущее безобразие, как-никак он уже стал взрослым мужем, получил право самостоятельно вести свою сотню и набирать себе воинов, совсем скоро он покинет Криса как ученик и обзаведется своими подчиненными, которым будет передавать те знания и опыт, который вложил в него он сам. Потому он сразу отбрасывает совершенно мальчишескую идею: внезапно появиться около костра патрульных, и утащить Казую с собой, куда-нибудь в темный, безлюдный городской переулок, чтобы как в последний раз насладиться близостью своего несдержанно-страстного любовника. Но вместо всего этого он совершает неспешную ночную прогулку в полном одиночестве, любуется звездным небом, полной луной, освещающей широкий двор и каждый кустик, подрагивающий от малейшего дуновения легкого зефира. Думает о Миюки, о новичках, о предстоящих битвах, обо всем и ни о чем, но в последнее время в его сильно беспокоит состояние Савамуры, который готов убивать себя, только ради того, чтобы попасть в патрульный отряд. И Крис считает, это в корне неправильным. И планирует хорошенько побеседовать с не в меру упорным юношей. Однако не только физическое состояние неугомонного Эйджуна беспокоит Криса, но и тот факт, что он влюбился в этот комок нервной энергии настолько сильно, насколько влюблен и в Казую. И это заставляет мужчину всякий раз незаметно для постороннего глаза нервничать, если Эйджун оказывается настолько близко, насколько это не принято между официальным учеником и наставником, которых объединяет обучение и только. И Крису остается только отгонять от себя такие непрошеные мысли, и воровато озираться по сторонам, ведь осторожность в военном лагере, даже пусть и со своими солдатами никогда не будет лишней для прожженного вояки вроде него. А во внутреннем дворике, к счастью, все относительно спокойно, до слуха доносится только равномерное почиркивание кузнечиков, нарушаемое трубным храпом Маэдзоно, слышным даже здесь, да яркая, словно золоченый диск, луна бросает свои редкие холодные лучи на уснувшую землю. Душно, невыносимо душно… Может окунуться, пока никто не видит? — еле слышно шепчет Крис и направляется прочь со двора, в надежде оказаться в освежающе-прохладных объятиях Эврота. Узкая, истоптаная сотней чужих ног дорожка выводит мужчину на высокий обрывистый берег. Здесь Крис чувствует себя свободным от всего и сразу, расслабляется и пока не спешит полностью обнажаться, просто присаживается на редкую, вялую траву, и смотрит, как лунные блики отражается в прозрачной, незамутненной грязным илом, воде. Легкий летний ветерок, накатывающий волнами, незаметно треплет края ярко алого гиматия. Крис улыбается. Когда еще предоставится такая возможность: побыть одному и отдохнуть в тишине. А старушка река, издавна воспитывавшая цвет спартанского общества, довольно щерится, гостеприимно приглашая расслабленного мужчину в свои нежные, мягкие объятия, обещая непринужденную материнскую ласку. Крис отвечает благосклонной реке молчаливым согласием, сначала последовательно сбрасывая с себя гиматий, затем хитон. Тусклый свет луны освещает одинокий силуэт мужчины. Крис неспешно спускается с обрыва и уверено отдает себя в руки заботливой водной матери. Ласковые и прохладные волны ударяются о крепкое тело, но не причиняют боли, наоборот, приносят успокоение, убаюкивают. Мужчина еще какое-то время плещется в речке, испытывая редкое чувство блаженства, пытается сохранить его надолго, запомнить, ведь неизвестно, сколько еще раз удастся вот так, совершенно по-мальчишески провести время. Но надо уходить, на сегодня достаточно. Мало ли, его хватятся. Такого он не мог себе позволить. И больше не теряя ни минуты, Крис покидает столь укромное и ставшее дорогим его сердцу, место. Все той же тропинкой, воровато оглядываясь по сторонам, мужчина следует к холодному и одинокому ложу, но, видимо, ему не суждено сегодня добраться до уснувших глубоким сном казарм. Он замирает на половине пути и прислушивается. С другой стороны, огромного, но ничем не примечательного здания, доносится звук рассекающего воздух копья и тяжелое, сбитое дыхание. Видимо, не только одному Крису сегодня не спится. Заинтересованный мужчина практически бесшумно пробирается к источнику характерных звуков и тут же замирает. Прямо посреди двора, с копьем на перевес, стоит Савамура. Его почти полностью обнаженное тело в тусклом лунном свете кажется мужчине чем-то нереально легким, а быстрые и временами не точные выпады юноши, напоминают Крису завораживающий танец оракула. И мужчина, пристроившись у ближайшей стены, наблюдает за своим неугомонным учеником. Ему, как никому другому видно, как морально вырос этот мальчишка и какое блестящее будущее его ждет. Крис думает, что со временем, неточные удары этого парня сгладятся, и вчерашний неугомонный юнец станет одним из лучших воинов Спарты. Этого мальчишку будут уважать, с его мнением, не смотря на всю его горячность, будут считаться. И Крису это только в радость, он, воистину может гордиться как изворотливым Казуей, так и непосредственным Эйджуном. Ведь именно он приложил руку к воспитанию этих людей, которые в будущем еще не раз прославят Спарту своими великими военными достижениями. А в этом Крис уверен, как никогда. Хоть и не скажет на прямую об этом ни одному, ни другому. Пока Такигава размышлял о будущем своих лучших учеников, Эйджун закончил свои тайные ночные тренировки и будучи полностью уверенным, что остался незамеченным, бесшумно проскользнул к небольшому колодцу, в самом темном углу двора. Однако это было совсем не так. Крис, хоть и посвятил себя раздумьям об учениках, все же заметил, что Эйджун покинул небольшую площадку и направился к колодцу. И мужчина непонятно зачем решил проследовать за мальчишкой. Наверное, сказывался простое отеческое беспокойство. Ведь Эйджуна совершенно нельзя было оставить одного хоть на минуту! С ним обязательно что-то случится. Либо он ввяжется в какой-то спор, где будет защищать честь слабых и угнетенных, за что вскоре сам поплатится.Либо устроит очередные бессмысленные разборки с Фуруей, Адзумой или еще кем. И тогда Савамуре обязательно понадобится спасательная соломинка, в роли которой почти всегда выступает Крис. Ведь кто же еще с упорством осла, тянущего никому не нужный воз, будет упорно выручать это несчастье и одновременно редчайший подарок судьбы? Естественно, только ему да любопытному Миюки уготована участь вечных нянек этого подарочка. А Крис и не жалуется, уже привык и спокойно реагирует на разного рода выкидоны своих учеников. Однако Эйджун продолжает удивлять Криса изо дня в день, что было совсем не характерно ни для одного его ученика прежде. И мужчина даже не знает, радоваться ли этому или наоборот, страдать из-за непредсказуемости подопечного. И все же, если бы Криса спросили, то он бы предпочел первый вариант. А Савамура тем временем, с той дикой осторожностью и внимательностью, характерной для него только в те уже далекие минуты совсем небезопасных вылазок в манящие огороды илотов, крался вдоль колодца к нужникам. Крис тенью следовал за ним, однако, слава всем олимпийским богам, напряженный и обращающий внимание только на передний план Савамура не додумался оглянуться назад, что неимоверно спасало самого Такигаву. Он не хотел раньше времени раскрывать своего присутствия перед учеником. Если бы Эйджун заметил его, то это выглядело бы до смешного глупо. Взрослый самостоятельный муж, а ведет себя хуже малолетнего мальчишки. Внезапно, тропинка свернула и Эйджун исчез в ближайших густых зарослях. Крис остановился и решил ждать, так как знал, что юноша далеко не уйдет, патрульные сегодня дежурят особенно хорошо. Савамура, в свою очередь уверенный в том, что никого точно нет, в последний раз опасливо оглянулся по сторонам. Никого вроде бы не было, только он наедине с тишиной и легким ветерком, отрезвляюще и освежающе действовавшим на него. Парень расслабился и преспокойно уселся на траву. Маленькие звезды сегодня светили особенно ярко — это говорило о том, что не только ночь будет удушающе жаркой. Но и завтрашний день долгожданной прохлады не принесет. Ну и не надо! Сегодня и завтра Эйджун вдоволь налюбуется звездным небом, и в тишине, и в спокойствии намечтается о наставнике. Ибо никто ему здесь не помешает. Это самый тихий и укромный уголок огромного и всегда многолюдного двора, в котором мало кто и мало, когда отирается. В прошлом, эта часть двора была полигоном, на котором во всю тренировались солдаты, а теперь здесь все пришло в запустение и люди появлялись в этой части двора изредка. Такой расклад не мог не радовать. Эйджун четко осознавал, что пришел сюда только потому, что дрочить на наставника в казармах было бы слишком проблематично и неудобно, учитывая то, что он совершенно не контролировал себя в эти моменты из-за чего ему постоянно перепадало от Курамочи или Коминато-старшего за его сдавленные вскрики. Он не хотел повторения столь неприятных минут, когда его «вежливо» попросили заткнуться и не мешать спать. Ну или если так невтерпеж, пойти «поиграться» в другом месте и Эйджун соответственно, выбрал второе, раз старшие товарищи все же раскрыли его порочный секрет, но, как оказалось, наставнику они ничего не сказали, и он в какой-то мере был им благодарен. Все же, на ответные чувства он не мог и надеяться, у наставника очень сложные отношения с Миюки, да и полно других более важных дел, в которые он, Эйджун, совсем не впишется. Потому, единственным, что ему оставалось в реальности это редкие улыбки и одобрительные кивки со стороны наставника и само собой, совсем неумелое самоудовлетворение. Парень просто-напросто терялся, так как неуемное желание тела росло и одних одобрительных взглядов, и отеческих взъерошиваний непослушной шевелюры было преступно мало для Эйджуна. Ему хотелось большего. И парень до дрожи стыдился своего преступного желания. Желания принадлежать наставнику, ощущать тепло его тела, его сбитое и тяжелое дыхание, когда он по-настоящему, а не в фантазиях любит его. Наверное, в тысячный раз оглянувшись по сторонам, Савамура убедился в том, что его никто точно не увидит за непотребством и окончательно успокоился. Руки парня, сначала неуверенно, но все же скользнули вниз и огладили едва начавший вставать член. Эйджун закрыл глаза и глубоко вдохнул, постарался представить, как сегодня смотрел на него требовательный наставник, как касался его во время разминки. Затем юноша выдохнул и более уверенно обхватил член двумя руками, ловкими длинными пальцами слегка оттянул чувствительную кожицу и небольшим острым ноготком прошелся вокруг небольшой дырочки. Ощущения были настолько острыми и внезапными, что первые стоны не заставили себя долго ждать. Савамура второй раз повторил эти манипуляции. — Мммм….ааа-аахм, — стон получился очень громким, Савамура стыдливо закусил губу и снова воровато оглянулся, и снова никого не обнаружил. Тогда он решил продолжить и больше ни на что не отвлекаться. Ему очень нравился этот контраст загрубевшей на тренировках кожи рук и совершенно нежной, точно у младенца, кожи на внутренней стороне бедра. Парень опять более чем уверенно в этот раз провел рукой снизу-вверх и громко застонал, представляя, как наставник несдержанно его ласкает. --- Аааах, наставнииик, аааааааааааамхм, ещее, — чуть ли не подвывал от накатившего с новой волной возбуждения Савамура. Крис, в это время преспокойно ожидавший в ближайших кустах Савамуру, чтобы устроить тому очередную взбучку за несанкционированные ночные прогулки внезапно вздрогнул. Ему показалось, будто любопытный Эйджун опять влез куда не следует и с ним что-то стряслось. Потому как иначе объяснить подрагивающий голос Савамуры. В любое другое время и при других обстоятельствах, он бы не позвал, его, Криса, на помощь, а тут, значит, что-то из ряда вон выходящее. Мужчина решил, если они останутся в живых, то он сам лично поквитается с лопоухими патрульными. Такигава резко покинул насиженное и удобное для атаки с любой позиции место и направился на голос Савамуры. Стоило молодому мужчине раздвинуть ближайшие ветки и его взору открылась до безобразия развратная картина. Эйджун, полностью обнаженный, с широко разведенными ногами, сидел под раскидистой старой оливой. И не просто сидел. Он дрочил. Дрочил на него… На своего наставника. Савамура дрочил с закрытыми глазами, при этом эротично и чувственно закусывал губу. Крис, даже в лучшие времена своей юности, бывавший в Афинах, богатых на разного рода чувственные удовольствия не встречал столь развратной и одновременно …прекрасной картины. Крису и в голову не могло прийти, что Эйджун, глуповатый и тугой до отношений Эйджун может творить такие развратные вещи. Однако то, что произошло с ним дальше, не лезло ни в какие ворота. Он не мог еще долго найти объяснение столь опрометчивому своему решению. Мужчина совершенно не помнил, как в считанные минуты оказался на коленях перед Эйджуном. Савамура не сразу открыл глаза, когда над ним нависло что-то большое и широкое. А когда разлепил глаза и попытался расфокусированным взглядом что-то уловить, что-то сказать, попутно пытаясь довести себя до пика удовольствия. Но Крис внезапно пресек все его попытки кончить и перехватил перепачканную в смазке левую руку Савамуры. Савамура попытался заговорить: — А, ннн…на…. На большее Савамуры не хватило, и он просто покраснел, стыдливо пряча глаза. — Савамура, посмотри на меня, — спокойно сказал Крис и попытался заглянуть в залитое алым румянцем лицо Эйджуна. Юноша не послушался и продолжил дальше отворачиваться. От стыда он совсем не знал куда деться. Эйджуну казалось, что от стыда у него пылало не только лицо, но и уши. Стыдно было даже просто взглянуть на уважаемого наставника. Однако Крис не был бы собой. Он, как и любой уважающий себя командир обязан заставить подчиняться своей воле любого солдата. Савамура не исключение. — Эйджун, — в последний раз позвал Крис упертого ученика. Тот опять не откликнулся, но в этот раз вздрогнул всем телом и прижался к крепкому стволу старой оливы. Тогда Такигава заговорил, как и всегда. Спокойно и размеренно, как он часто разговаривал с Савамурой во время совместных тренировок. — Эйджун, мы с тобой мужчины, и я понимаю тебя как никто другой, поэтому… разреши мне помочь тебе. Для Савамуры такое заявление наставника было настолько внезапным, что он сначала округлил от удивления глаза, а потом, немного подумав и решив, что такой шанс очень редко выпадает, да и подвернется ему еще когда-либо такое счастье. В любом случае, он точно ни о чем жалеть не будет, пусть даже и придется неделю-другую заливаться ярким румянцем при виде наставника. Все же, Эйджун будто бы давая согласие, крепко сжал руку Криса. Крис расшифровал этот жест правильно. Правая рука мужчины скользнула вниз и некрепко сжала все еще стоящий член Савамуры. Эйджун резко вздрогнул и придвинулся ближе. По ощущениям, руки у Криса были намного больше и натренированней, даже при незначительном касании Эйджун чувствовал их грубость, однако, когда Крис сначала слегка, как бы играясь сжал, а затем уверенно повел ладонями вниз, при этом, не крепко сжимая потяжелевшие от приближающегося оргазма яички левой рукой, слегка царапая нежную кожу, Савамура внезапно понял, что пропал окончательно и бесповоротно. Он никогда не думал, что загрубевшие в бесконечных боях и тренировках ладони могут быть одновременно такими… ласковыми, теплыми, требовательными. Савамура откинул голову назад и несдержанно заскулил от внезапно накатившего оргазма. Еще бы! Это же руки наставника, от одних его прикосновений можно кончить. И все же, Савамуре было дико стыдно, что он пусть и не заставил, но наставнику пришлось помогать ему, какому-то очередному солдату вот так вот. После того, как Савамура кончил, Крис отвел затуманенные желанием глаза. Он помог Савамуре и ладно. Это его долг, как наставника, в конце концов! Не хватало ему еще и набросится на своего ученика с постыдными желаниями. Он взрослый мужчина, потому в любое время сам сможет о себе позаботиться. Но, похоже, красневший до этого Эйджун совсем так не считал. Он неожиданно близко оказался подле мужчины и неуверенно обратился к нему: — На-наставник, вы это…вам тоже, ну, надо по-помочь, — замямлил в край смущенный происходящим Савамура. И не успел Крис что-то ответить смущенному Эйджуну, как тот засчитанные секунды сократил расстояние между ними и неумело тыцнулся в горячие и мягкие губы Криса. Это был конец всему. Всему терпению Криса. Он хотел сохранить дистанцию и отправить Эйджуна спать во имя всех греческих богов, но, похоже, он уже ничего не мог планировать. Мужчина взял инициативу полностью на себя. Своими крепкими, натренированными руками, на которых то и дело явно проступали темно синие реки вен, он притянул Савамуру ближе к себе и углубил поцелуй. Умелым языком исследуя каждый выступ, бугорок, во рту несдержанного мальчишки, Крис то и дело сплетался с ним языками в страстном поцелуе. Эйджун громко мычал в поцелуй, маленькими ноготками впивался в крепкие, широкие плечи, скользил вниз по ним, оставляя небольшие и неглубокие красные полосы. А потом принимался неуверенно ощупывать крепкие, широкие мышцы спины, поглаживать их, при этом, не забывая отвечать на глубокие и полные страстного желания поцелуи наставника. Однако Крис внезапно разорвал поцелуй. Эйджун протестующе замычал и укусил мужчину за губу. — Так в первый раз тебе будет больно и неудобно, так что ложись, — спокойно попросил Крис и казалось, укус Савамуры никак не отразился на его готовности довести начатое до конца. — Но, наставник, — хотел было воспротивиться Савамура, но Крис приложил указательный палец к припухшим губам ученика и продолжил: — Эйджун, давай как на тренировке, ты расслабишься, а я тебя поведу, согласен? Савамура сначала хотел возражать, но под напором искрящихся заботой и желанием глаз, крепость по имени Эйджун безвозвратно капитулировала и позволила творить с собой, что только душа пожелает. Крис снова страстно поцеловал Савамуру, а затем отодвинул его и снял собственный гиматий. О боги милостивые, Савамура мог бы часами смотреть, как его наставник снимает эту ненужную одежду. Мог бы любоваться тем, как мягкая алая ткань сползает с крепких натренированных плеч, затем медленно стекая с крепкой спины, где под кожей бугрятся красивые и будто выделанные благородным Гефестом мышцы. Эйджун бы так и сидел с раскрытым ртом. Если бы уже порядком охрипший от желания Крис, не окликнул его: — Савамура, ляг вот на это, — сказал умудренный опытом наставник и разложил свой гиматий на земле. Эйджун послушной овечкой лег на покрывало и стыдливо прикрыл глаза. — Посмотри на меня, Эйджун, — попросил Крис и крепко сжал ладонь Савамуры. — Хо- хорошо, — неуверенно сказал Эйджун и поднял свои затуманенные желанием золотистые глаза. — Скажи мне, чего ты хочешь, — попросил Крис. — По-поцелуйте меня еще, наставник, — с явной дрожью в голосе прошептал Савамура. Крис, не медля более, поцеловал Савамуру снова страстно и не сдержанно. Спустя долгую минуту мужчина разорвал поцелуй, чтобы отдышаться и посмотреть на румяное лицо своего ученика, который неуверенно хватался за его крепкие плечи и тяжело дышал. Вдоволь насладившись таким милым зрелищем, мужчина спустился поцелуями до подбродка, затем вниз и провел языком по шее, нежно и ласково проходясь по выступающему и подрагивающему адамову яблоку. Мужчина выцеловывал каждый участок кожи на шее мальчишки и оставлял там собственнические алые засосы. Савамура стонал и выгибался навстречу таким дурманящим и сводящим с ума ласкам. Наставник в реальности был намного лучше, чем в его фантазиях. Эйджун находился в дичайшем восторге и просто не мог поверить, что это не сон. Что вот, протяни только руку и почувствуешь горячую кожу наставника рядом, жар его тела, россыпь его каштановых волос на его шее. А наставник тем временем уже перебрался на грудь. Он уверенно, языком ласкали сперва один, затем другой розоватый сосок ученика, совершенно неожиданно прижимаясь губами там, где неистово билось сердце Савамуры. Эйджун мелко вздрагивал от накатывавшей резкими волнами нежности и льнул всем телом к наставнику, широко разводя ноги, ощущая каждый выпирающий мускул на его теле. А тело у наставника было совершенным, он это знал. Чего только стоили кубики, которых он не мог видеть, но прекрасно ощущал, когда пресс Криса настолько напрягался, что Эйджун мог чувствовать каждый перекат кубиков под кожей наставника. Пока Савамура отвлекся на умопомрачительную близость тела его уважаемого учителя, как тот уже перебрался с живота на давным-давно стоящий и требующий внимания член мальчишки и обхватил его одними только губами. Савамура вздрогнул и снова вдохнул воздух глубоко. В следующий момент он громко и с наслаждением застонал. Наставник вобрал его член в рот полностью, и, руками нежно огладил выступающие острые ребра. То, что творил рот Криса с бедным Савамурой было сложно описать. Никогда он не испытывал такого яркого и острого удовольствия. Однако ему не дали кончить. Крис использовал свою слюну и его смазку, чтобы проникнуть в него. Мужчина просто нежно и ласково, насколько это вообще было возможно, провел языком вокруг ануса Савамуры и надавил. Эйджун охнул и еще больше покраснел. Он не думал, что это происходит так. А Крис тем временем использовал для проникновения глубже еще и пальцы. — Эйджун, пожалуйста, расслабься и постарайся не напрягаться. Так тебе не будет настолько больно. — Хо-хорошо, — простонал уже сходящий с ума от удовольствия Савамура. Крис неуверенно вставил сначала один палец и терпеливо ожидал как отреагирует Эйджун, но тот даже не пикнул, тогда мужчина ввел второй, Савамура сморщился, но виду, что ему больно, больше никак и не подал. Крис все же заметил, что его ученик изменился в лице, поэтому сразу же спросил: — Эйджун, тебе очень больно? Мы можем остановиться, я не стану тебя заставлять делать что-то против твоей воли. Но Савамура лишь покачал головой и еле слышно простонал: — Про-продолжайте, пожалуйста, мм… Крис покачал головой, но все же ввел и третий палец. Савамура весь выгнулся и напрягся, неосознанно сжимая все пальцы мужчины внутри себя. Такигава неуверенно начал оглаживать стеночки ануса, как бы стараясь успокоить и придать уверенности в том, что все будет хорошо своему храброму и решительному ученику. Однако тот и не думал показывать то, что ему больно или плохо. Он просто доверчиво и уверенно смотрел на наставника поддернутыми пленкой желания глазами и часто дышал. Крис еще какое-то время ласкал анус Савамуры, а затем обратился к нему. — Эйджун, можно мне войти в тебя? — Ммм, да, пожалуйста, сделайте это… Крис тягуче медленно вытащил пальцы из ануса Савамуры и тут же заменил их уже давно возбужденным членом. Мужчина вошел не до конца, давая мальчишке полностью привыкнуть к нему. Савамура сначала напрягся, а потом резко расслабился и толкнулся на встречу, как бы давая понять, что он готов принять его полностью. Крис выдохнул и крепко сжал узкие бедра Савамуры, притянул того ближе.Такигава изначально толкался в Савамуру тягуче медленно, почти бережно, боясь, что он невзначай порвет его. А потом, толчки стали чаще, жестче, Криса просто сводила с ума узость Савамуры, его развязные, громкие стоны, которые он пытался заглушить, прикусывая распухшие губы. Внезапно Крис потянул Эйджуна на себя, глубоко целуя. А затем мужчина резко вышел из мальчишки и бурно кончил, изливаясь в насыщенно зеленую траву под ногами. Они еще долго пытались отдышаться. Никто из них пока не решался посмотреть в глаза друг другу. Обоим было неловко и стыдно. Но, что сделано, то уже сделано, ничего не исправишь. Крис возьмет на себя эту ответственность, как старший. Если нужно, то он понесет наказание. Как оказалось, Савамура совсем не считает наставника виновным, а наоборот, даже очень рад, что тот стал его первым во всем. Внезапно Савамура утаскивает Криса на тот самый гиматий и уверенно и по-собственнически устраивается на его крепкой груди.       Страстно целует и преданно заглядывая в глаза наставнику говорит: — Знаете, наставник, я всегда мечтал заснуть на вашей груди. Крис сдержанно улыбается и ерошит непослушные вихры Савамуры. Кажется, никогда еще он не был так счастлив. Утром, на сию замечательную пару, спящую сном истинных младенцев, наткнулся возвращающийся с патруля Миюки. Тот лишь гаденько хихикнули отметил, что все же он не успел первым прибрать к рукам крикливого Савамуру. Но ничего. Время у него тоже есть. Кому-кому, а Крису он мог позволить это. Его любовнику давно пора было встретить кого-то настолько яркого и способного изменить жизнь в считанные секунды. Но, уступать он не намерен и, похоже, им придется делить одного очень крикливого мальчишку на двоих.