Лучше бы не просыпался.

  Проснувшись посреди ночи, первое, что я сделал, так это пошевелил усами, - помогает думать.    Почему-то никак не удавалось вспомнить, когда же я лег спать. Да и вопрос о том, где я, тоже меня беспокоил. Темно, ничего не видно. Моя хата, не моя - не разберешь. В общем, типичный отходняк.   Насторожившись, я пошевелил усами еще раз. Кто-то храпел рядом. Баба моя храпит совершенно иначе. У нее такой громкий храп, похожий на звериный рык. Сразу начинаю думать о сковородках, стоит мне его лишь услышать. Звуки же, раздававшиеся по мою правую руку, больше напоминали плач маленького мальчика, который, упав с велосипеда, разбил в кровь коленку.    Усы не помогали. Нет, шевелиться они, конечно, шевелились, вы не подумайте, с этим у меня проблем нет, я в жизни в рот не брал ментоловой сигареты, просто думалось мне от этого как-то не легче. Точнее, не думалось вообще, так уж и быть, буду честен.    Я осторожно вытянул руку и провел ее под одеялом. Плоско. Точно не Баба. Причем не только не моя, а не баба вообще.    Мне стало страшно, но усы, почему-то, встали дыбом, от чего мне стало страшно в двойне.   - Мама, - единственное слово, способное на тот момент сорваться с моих уст таки сорвалось.    Самогон был необходим в точности так же, как и свет.    От крика мой сопостельник проснулся и резко сел. В его белом, выделяющемся во тьме лице, я узнал Морячка.   - Мама, - слово еще раз вырвалось наружу автоматически, как бы подтверждая, что я, на какое-то мгновение, забыл Великий Русский Язык. На маму он был, разумеется, не похож.