Confianza

Второй день стояла невыносимая жара. Шекспировские черти сбежали обратно в ад, чтобы хоть немного охладиться*, песок на пляже обжигал ступни и распугивал туристов, асфальт плавился прямо под ногами, а кусочки льда таяли в коричневато-золотистом роме в течение трёх секунд. Последнее огорчало Салазара намного больше всего остального. В их номере кондиционер сломался в самый неподходящий момент, и они пережидали дневную жару в прохладе огромного торгового центра. Здесь английская речь звучала чаще, чем в какой-либо другой части острова, что сразу выдавало предпочтения белых туристов. Джек звонко шлепал резиновыми сланцами по отполированному до блеска полу, он стащил их в сувенирной лавке на берегу, как и солнцезащитные очки, блестевшие зеркальным покрытием стёкол у него на макушке. Салазар устал пресекать его воровство и, в конце концов, смирился. Привычка — вторая натура. Салазар был одет в узкие белые льняные штаны и чёрную рубашку, заправленную за пояс брюк и застегнутую на все пуговицы, руки он держал в карманах, а чёрные очки не снимал даже в помещении. Вместе они вполне могли сойти за пару туристов, очень странных, испанских туристов, учитывая, что Джек говорил на испанском довольно бегло и почти без акцента. Салазар вообще смутно себе представлял, какой Джек мог быть национальности, он, скорее, воплощал собой весь национальный спектр Карибского побережья: кубинец с мексиканско-испанскими корнями и с белой бабушкой американкой по линии двоюродной сестры его матери. Салазар невольно улыбнулся, представив, какой бы могла быть семья Джека. — Хранилище исключаем сразу: толщина свинцовых стен, пола и потолка — два метра, к тому же нет времени и людей. Трюк с инспекцией тоже не пройдёт, да и я по возрасту не подхожу. Ловить на живца рискованно, хотя я знаю одного парня, такой дурак, просто прелесть… — Джек деловито перечислял варианты, как обчистить алмазную биржу, будто описывал свою повседневную жизнь. Салазар отметил удивительную осведомленность парня в этом вопросе. — Кот в корзине тоже не пойдёт, не успеем надрессировать кота… — Джек вдруг резко остановился и схватил Армандо за предплечье. — Баржа, нам остаётся только она. — Почти строго изрёк Джек, смотря испанцу прямо в глаза. — Баржа, — просто повторил Салазар, он ждал разъяснений. — Способ просто идиотский, — предупредил Джек, мужчина приподнял бровь, показывая, что меньшего и не ждал. — Алмазов нам не видать, но они ведь нам и не нужны, мы всё равно не сможем их сбыть… — Глаза Джека забегали, как у нашкодившего ребёнка. — Что ты имеешь в виду? — Армандо нахмурился, его начали посещать догадки. — К тому же, главное не то, что алмазы не достанутся нам, а то, что они не достанутся Барбоссе… — Ближе к делу. — Я могу узнать расписание, по которому прибывают баржи с разработок шахт в ЮАР и Конго, — Джек нервно потёр ладони друг о друга. — И мы потопим одну из них. Между ними повисло тяжёлое молчание, его не могли заглушить ни шум покупателей из тысячи голосов, ни журчание небольшого искусственного водопада в центре зала, ни ритмичная музыка, какая всегда, обычно, играет на заднем фоне в стальных коробках торговых центров. — Баржа потонет. — Повторил Армандо. — Персонал умрет? — Думаю, да, — неуверенно протянул Джек и тут же ощетинился: — для тебя это проблема? — Да, это проблема. — Салазар говорил тихо, но Джек ясно слышал каждое слово. Армандо всегда придерживался простого правила — сначала узнай, где выход, потом входи. Но с тех пор, как он связался с Джеком, это правило перестало работать. Джек упрямо вытягивал его на неопознанные земли, заставлял действовать по своим правилам, в мелочах, каждый день, а теперь ещё и предлагал потопить баржу с несколькими тоннами необработанных алмазов и с командой в придачу. Хотя предложение и выглядело в высшей степени приятным. Барбосса был падок на роскошь, граничащую с безумием: золотые черепа, дворцы и Макдоналдсы из розового мрамора, бархат и шелка поверх пластмассовых кресел — полнейшее отсутствие вкуса. Потому иного основного дохода для него, чем бриллианты, было трудно даже представить. И как же приятно было бы отобрать у капитана Барбоссы эту любимую, блестящую и безумно дорогую игрушку. — Больше никогда не спрашивай, проблема ли для меня убить пятьдесят человек, а может быть и больше, — холодно предупредил Армандо и снова двинулся вперёд. Вдалеке показался магазин бытовой техники. — Обещаю, — хмуро кивнул Джек, — до конца жизни. — Его мордашка недовольно скривилась, — Твоей жизни, конечно… Салазар прикрыл глаза и против воли улыбнулся, на Джека было невозможно злиться. Магазин встретил их стройными рядами газовых и эллектрических плиток, ослепительно блестевших новёхонькими гладкими конфорками и белыми корпусами. Дальше шли чайники всех цветов, размеров и форм. Салазар сразу направился к отделу с переносными кондиционерами, недолго выбирая, он снял с полки лёгкий квадратный охладитель воздуха и оглянулся. Красная бандана Джека виднелась издалека, парень крутился возле высоких двухкамерных холодильников, открывал их, любознательно заглядывал внутрь и проверял, сможет ли поместиться на нижней полке. Армандо улыбнулся уголками губ и направился к нему, лавируя между полок с игровыми приставками, утюгами и кофемашинами. Когда он добрался до отдела, в первом ряду которого гордо теснились глянцевые и матовые огромные холодильники Bosch, спина впереди него в чёрной майке с острыми лопатками внезапно замерла на месте. Салазар тоже замедлил шаг и тихо заглянул через плечо Джека. В двух шагах от них молодая пара, мужчина и женщина, выбирала кухонный гарнитур со встраиваемой техникой. Обыкновенное зрелище для подобных магазинов, но Джек, почему-то, смотрел на них с нездоровым вниманием. Армандо подошёл совсем близко и вскользь задел локтем плечо парня, тот вздрогнул, на секунду обернулся, кинув на него быстрый взгляд, и снова вернулся к наблюдению за женатой парой, по-видимому, занимающейся обустройством своего нового жилища. — У меня никогда не было дома, — сказал Джек. — Такого дома, в который можно что-то купить, — он не знал зачем рассказывает это чокнутому испанцу, Джек скорее просто говорил в никуда. — Такого дома, который точно не отнимут, который можно обустроить так, как я захочу… Джек любил морально сбивать с толку в самый неожиданный момент. Обычно, люди не умеют испытывать жалость, они либо перегибают с удушающей заботой, либо стараются выразить её издалека, в слишком прохладной эмоциональной гамме. — И что бы ты купил? — Просто спросил Армандо. Парень пожал плечами, он выглядел рассеянно: — Не знаю, кофемашину? — Он обхватил себя за локти и побрел вместе с испанцем в сторону касс. — Я люблю кофе. Джек не стал стоять в очереди, он зашёл в соседний магазинчик и на мелочь, что оставалась у него в карманах, купил бутылку холодной колы. Они встретились возле фонтана в центре зала и не спеша направились обратно в отель. Солнце уже начинало садиться, забирая с собой жару, и людей на улицах постепенно становилось вдвое больше. — Что, если мы потопим алмазы, но оставим в живых команду? — Громко, чтобы Джек в ванной смог его услышать, сказал Салазар, когда они поднялись в номер. Джек с полотенцем в руках и мокрым, сосредоточенно-хмурым лицом показался из-за двери. — Как? — Парень недоверчиво сощурил глаза: — Заставишь команду кидать свой товар за борт? — А ты не такой идиот, как кажешься, — одобрительно кивнул Армандо. Джек устало показал язык и передразнил: — А ты телепат с даром убеждения? Он безумно устал и хотел скорее лечь спать. В конце концов, все эти игры в вендетту — не его. Ну, или почти не его. Джек уже хотел просто смахнуть покрывало на пол, как делал это каждый вечер, но его внимание привлёк небольшой свёрток на кровати в пёстром мешке. Парень острожно сел рядом и вынул из него картонную коробку. Это была кофемашина. Небольших размеров, всего на одну порцию и всего с двумя функциями — эспрессо и латте с молочной пенкой. Но она была его. Джек закрыл глаза, он не мог перестать улыбаться.