Самоубийца.

Микаса… Девушка с бледной, тонкой кожей, глубокими серыми глазами и чёрными, блестящими и мягкими волосами, которые развевал ненавящивый, прохладный ветерок, дующий ей в лицо. У девушки в руках небольшое лезвие для бритв, которыми брились в советские времена. Небо заволокло чёрными тучами из которых накрапывал мелкий дождик. Микаса любила такую погоду. На улице-ни души, тишина и прохлада. Мрак…       Быстрым, но аккуратным движением Аккерман провела бритвой по тыльной стороне ладони, болтая свисающими с крыши здания ногами. На её губах виднелась полуулыбка. Кровь горячей струйкой стремительно потекла по её руке и капала вниз с крыши. Проведя лезвием еще раз по запястью, девушка переключила внимание на ладонь, разрезая коротенькую, ничтожную линию жизни. Боль, которую ощутила это 16-летняя юная особа, Доставляла ей приятные, покалывающие ощущения. Внезапно она почувствовала едкий сигаретный дым, который, несмотря на характер, поведение и манеру жизни, терпеть не могла.       Метрах в 10 от неё сидел юноша. Его каштановые волосы развивались на ветру, а взгляд больших глаз был устремлён вдаль, где виднелся просвет за тучами… Рассмотрев парня, Микаса обнаружила, что у него разноцветные глаза — янтарный и изумрудный. Девушка вспомнила, что это её одноклассник, которого зовут Эрен Йегер… Он целеустремленный, всем помогает… Даже с Микасой пытался завести дружбу в 5 классе…       Внезапно он уловил боковым зрением хрупкую фигурку девушки. Повернувшись, в глазах парня застыл ужас. — Тебе что, жить надоело?! Ты зачем себе руки режешь?! Совсем ума нету?! — ну вот, как всегда лезет, куда не надо… — Мне это нравится. Всем плевать на меня. Решила делать всё, что хочу. — Микаса пожала плечами. — Микаса, это же… Это твои руки!.. — Эрен достал из сумки перекись и бинт, которые всегда носит с собой на всякий случай, обработал раны и бережно забинтовал. — Ты помнишь моё имя? — девушка удивленно прищурила глаза. — Как же тебя не помнить… — процедил юноша, — не смей. Не смей так делать. — Почему? — усмехнулась азиатка, — на меня всем совершенно плевать… — Тогда, — произнёс Эрен и намотал свой яркий, красный шарф на шею Микасы и серьёзно произнёс, заглянув ей в глаза, — мне будет не плевать.