Розовые краски

Жемчуг не понимает. Жемчуг боится. Жемчуг кажется, что в этот раз все серьезнее. Хотя нет. Она прекрасно все понимает. Гранат видит, как трескается маска Жемчуг, под которую та пыталась спрятать все свои страхи и волнения. Аметист, увлекшись каким-то бурито, заказанным в магазине лет шесть назад, не видит волнения подруги. Стивен, всерьез намеренный досмотреть очередную передачу на телевизоре, тоже не может разглядеть фальшь. Жемчуг натягивает очередную улыбку, читает нотации недовольной Аметист, заботится о малыше Стивене. Все верят и всем это нравится. Вот только Гранат не проведешь. Она замечает ее тяжелые взгляды, нервные движения и изредка подрагивающие руки. Жемчуг отмахивается от вопросов, старается не смотреть в глаза и быстро уходит из комнаты. Увиливает от скользких тем, оправдывается усталостью ведь «за этими двумя следить постоянно нужно». Однако Гранат видит, что та начинает ее избегать и даже их слияние уже не приносит Жемчуг былой радости. С расспросами она не лезет. Понимает, что это лишь усугубит положение. Та не расколется, если не захочет, поэтому приходится лишь гадать, что происходит с незадачливой подругой. Ловить затравленные и какие-то испуганные взгляды, улавливать нервность движений и легкую дрожь в голосе. — Я скоро вернусь, — тихо бросает Жемчуг, становясь в телепорт. Стивен и Аметист ушли с самого утра на какие-то соревнования, пообещав вернуться как минимум к завтрашнему дню. Наверное, это был единственный раз, когда Жемчуг действительно ушла от своих мыслей и читала нотацию насчет осторожности самоцветам. Гранат встревожена таким предложением подруги, ведь в подобном состоянии она может натворить немало дел. Однако не успевает открыть и рта, как в белое свечение глотает ее. Выждав несколько минут, которые вдруг кажутся вечностью, Гранат встает с места и направляется к кругу. Она знает, куда могла пойти Жемчуг. Так и есть. Она сидит на самом краю тренировочной арены, где показывала Стивену искусство фехтования. Гранат старается не издавать лишнего шума и держится в тени. Кажется, если она вылезет, то сделает лишь хуже. Около Жемчуг стоит голография Розы, которая с прежней заботой и любовью смотрит на свою подопечную. Гранат не видит лица подруги — взгляд устремлен в облака - но готова поклясться, что плачет. Плечи содрогаются от рыданий, руками она обнимает себя, а голос — сиплый и тихий — разговаривает. — Роза, что я творю? — неподдельные нотки страха вводят в замешательство Гранат. Она вспоминает ситуацию, когда Жемчуг обманула ее. Неужели вновь натворила что-то ужасное и мучается виной? Гранат игнорирует холодок, пронзающий сердце. Не хочется верить. — Я испытывала подобное раньше, но… — Жемчуг еще больше сжимает руки, глядит вниз, — сейчас все серьезнее. Улыбчивая Роза неожиданно исчезает, оставляя после себя лишь привкус какого-то поражения. Жемчуг неподвижной статуей замирает у края арены, погружаясь в свои думы. Гранат жалеет, что не может читать мысли. Будущее так же туманно, как и настроение подруги. Словно они сговорились и укрывают общую тайну. — Почему именно со мной? Почему именно сейчас? Невозможно же, да? — Едва долетают слова. Между тем Жемчуг начинает закипать от какой-то своей злости. Гранат чувствует это даже на расстоянии. В следующий миг в руке у нее появляется копье, которым она мощным ударом, спровоцированным неизвестной яростью, выбрасывает электрическую волну в сторону близстоящей колонны. — Почему я влюблена в нее?! — срывается на рык Жемчуг. Копье выпадает из обессиленной руки и со звоном ударяется о плитку. Словно этот небольшой жест разом отнял все силы. Жемчуг со стоном падает около оружия, закрывая глаза. Она выглядит такой несчастной и запутавшейся в себе, что Гранат едва держится, лишь бы не выйти и не утешить. Теперь для нее все встает на места, выходит красивая картинка, посреди которой Жемчуг подобна лишней детали. Неожиданно ее мысли прорезает громкий треск камня. Гранат переводит взгляд на колонну, которую еще несколько секунд назад атаковала Жемчуг, и с замиранием сердца понимает, что та не выдержала удара, расколовшись напополам. Верхняя часть угрожающе нависает над жертвой, которая из-за страданий даже не видит этого. Гранат встает на ноги и собирается отразить. Абсолютно плевать на мнение подруги. Она поднимает голову, полную дурных мыслей, и с ужасом понимает, что на нее летит большая каменная глыба, отбить которую Жемчуг не в силах. Слезы мгновенно высыхают, оставляя после себя адреналин. Маленькая глупая Жемчужина так и погибнет. Эта вещь раздавит ее вместе с камнем, с ее мучениями о любви. Неожиданно понимает, что хочет почувствовать эту боль, как она раздирает ее. Но на всякий случай зажмуривает глаза. Страшно ведь. Секунда. Две. Семь. Ничего не происходит, и Жемчуг позволяет себе открыть правый глаз. Осторожно и с неохотой. Почему же она жива? Увиденное парализует ее. Гранат удерживает двумя руками большую махину, а затем одним движением отбрасывает куда подальше. Ее грозный вид поднимает в самоцвете бурю эмоций. Вновь и вновь. Слишком страшно. Гранат все слышала. — Жемчуг? — Голос у нее тихий и спокойный. Она выглядит вполне уверенно. Жемчуг, напротив, вся дрожит - но не от страха. Оттого что Гранат теперь знает ее маленькую тайну. Мысленно Жемчуг радуется, что не назвала имени. Не назвала же? Или в забытье и не такое прошепчешь… Она не знает, куда деть взгляд, поэтому лишь опускает глаза, стараясь не глядеть на подругу. Как ее угораздило влюбиться в Гранат? Они же уже долгое время вместе, но ничего подобного не происходило. Почему не может влюбиться в кого-то более доступного? Внимательный взгляд подруги, разговора с которой не избежать, бьет не хуже хлыста Аметист. Жемчуг не может его терпеть, это слишком больно. Почему именно Гранат тут оказалась? Какое нелепое совпадение. Смотрит внимательно, прожигает взглядом до души. И ждет. Ожидание было намного хуже всего. Но Жемчуг не может выдавить ни слова. Понимает, что если сейчас что-то скажет, то либо расплачется, либо выложит всю правду. Оба варианта претили ей, поэтому молчание кажется спасительной нотой. Может, Гранат просто уйдет? — Кто? Один единственный вопрос вновь раздается в тишине. Жемчуг все также изучает покрытие, где сидит, Гранат хочет услышать ответ. И ей хочется ответить. Это же так просто. Прошептать две буквы и избавиться от мучения. «…и от дружбы с Гранат», — мысленно поправляет себя Жемчуг. Придумать какую-нибудь историю о несчастной любви сейчас кажется лучшим выходом, и она даже слегка поднимает голову на уровне очков Гранат. Все слова забываются, когда встречается лицом с ней. Она не сняла свои очки. Жемчуг понимает, что врать бесполезно. — Не могу… — еле слышно шепчет, сдерживая порывы слез и вновь опуская голову. Все-таки не может удержать иллюзии перед Гранат. Не перед ней. — Пожалуйста, уйди. На эти короткие слова уходят все скопившиеся после удара силы. Словно кто-то в один момент забрал всю энергию. Жемчуг понимает, что уже вовсю плачет, а это означает, что Гранат не уйдет точно. Она усугубляет свое положение неспособностью сдержать эмоции. И за это Жемчуг себя ненавидит. — Кто? Гранат не спешит обнимать ее, словно чувствует, что тогда Жемчуг окончательно сойдет с ума. Ее голос — твердый и спокойный — звучит как скрежет металла. Острый нож, готовый разорвать ее сердце. Она успокаивается, все еще изредка прерывисто всхлипывая. Может, она могла бы сорваться с места и исчезнуть среди облаков. Но не осталось сил. Их все забрала Гранат. И она требует ответа — Тебе не надо знать, — звучит грубо и как-то эгоистично. Может, она уйдет? Жемчуг мысленно умоляет все высшие силы, чтобы сейчас сюда через лужи ворвались Аметист со Стивеном и с очередной проблемой. Она спасет ее от неловкого положения. Пожалуйста. Их нет. — Надо. — Голос звучит строго и твердо. Однако в нем не слышно раздражения. Вероятно, Гранат готова ждать столько, сколько потребуется. Жемчуг теряется. Жемчуг не знает, что делать и говорить. — Ты… — отводит опущенную голову в сторону Жемчуг, — …не поймешь. — Я никогда не осуждаю за вкусы. Пойму, — мягко продолжает Гранат, видя половину победы. Хочется взять Жемчуг за плечи и прижать к себе. Но Гранат не может такое позволить. Они должны закончить этот разговор. Наверное, ей и самой начинает надоедать эта ситуация. Гранат не отстанет. Признаться придется. Жемчуг лишь оттягивает момент неизбежного. Ожидание — хуже всего. Она прикусывает губу, чтобы вновь не расплакаться перед той, в которую почему-то влюблена. И которая сейчас требует ответа. — Ты, — Жемчуг шепчет это так тихо, что даже неожиданно надеется, что Гранат не услышала. Сейчас страшнее, чем при падении колонны. Страшнее, чем при самом жутком задании. Потому что Жемчуг знает, что в мертвой тишине все звуки подобны самому громкому крику. Жемчуг боится своих чувств. Боится реакции Гранат. Ненавидит, что вообще расплакалась и вышла на разговор. Не хочет слышать ответа. Она осторожно приподнимает голову, поражаясь собственной храбрости. Почему-то ей кажется, что если бы Гранат хотела, то она ушла. Значит, ее что-то держит. Она все еще в очках, эмоции за которыми прочитать невозможно. В то время как Жемчуг открыта подобно книге. Следующие действия выполняет вполне осознано. Не как описывают в книгах — в тумане и смятении. Страх исчезает. Если она и пожалеет, то после этого. Жемчуг согласна потом жить под гнетом, жить под вечной ненавистью или просто равнодушием. На все согласна ради двух секунд. Она преодолевает расстояние между ею и все еще погруженной в думы Гранат и впивается в чужие губы. Тепло разносится по всему телу подобно маленькой молнии, руки неожиданно тяжелеют, ноги становятся ватными. Спектр эмоций бушует внутри, который затмевает лишь бесконечное наслаждение. Жемчуг мечтала, что когда-нибудь будет целовать Гранат. И сейчас, чувствуя приятный сладкий привкус на губах, она ощущает легкость. Готовность снести любое наказание, потому что ни капли не сомневается, что этого уж ей точно не простят. В следующую секунду она, не отрываяся, чувствует как падает на каменный пол. Гранат зависает над ней, упираясь на руки по обеим сторонам головы Жемчуг. Она чувствует себя жертвой какого-то хищника, однако, когда Гранат углубляет поцелуй, прижимаясь грудью к телу, мысли сносит поток возбуждения и наслаждения. Зажимает бедра белого самоцвета, которая уже не может справится с нахлынувшими ощущениями. Жемчуг робко кладет руки на плечи подруги, словно опасаясь, что та растворится. Она знает, что происходящее — не сон. Незнакомые доселе чувства захлестывают, когда Гранат начинает действовать, доводя подругу чуть ли не до темных пятен перед глазами. Она прикусывает нижнюю губу белой партнерши, что погружается в какое-то безумие от приятных прикосновений. Поцелуй становится жарче, больше похожим на какой-то сладостный танец. Жемчуг проводит рукой от ключиц вдоль по шее и чувствует дрожь Гранат. Кладет ей руки на спину и прижимает к себе, заставляя буквально лечь на Жемчужину. Еще одно слияние. А когда белый самоцвет чувствует, как ее платье стягивают вниз, то мир взрывается розовыми красками.