Победа или поражение

Небо уже давно заволокло серыми тучами. Все светлое и теплое обитавшее здесь пропало, испарилось без следа, словно, его и не было вовсе. Крики давно уже смолкли, только шорох сухих ветвей и звуки догорающих домов еще слышны. Битва, начатая Императором Альвареза за Сердце Феи, уже закончилась. Однако не так, как все того ожидали… Хвост Феи, что так отчаянно и храбро сражался пал, сожжен дотла, чудовищем, что дремлет теперь на развалинах Магнолии. Жители бежали, оставляя все, что было им дорого. Скрывались от лика смерти, что неожиданно появился, разбив их ясное безоблачное небо и ввергнув город в хаос. Столько магов погибло, пытаясь защитить то, что им было дорого: семью, друзей, любимых, дом. Но все пропало. В одном огромном безумном драконьем реве. Они проиграли…не смогли…в этой битве…удача покинула их… Безумие и отчаянье захватило эти места, а страх поглощал соседние города и деревни. Говорят, смерть освобождает от мирских забот, дарит покой, умиротворение, а что делать тем, кто не был удостоен этого столь великодушного жеста, тем кто заперт в другом измерении, что недавно должно было стать их спасением, а не тюрьмой, в которой правит озлобленный и потерявший все человеческое диктатор. Убийцы драконов спят, но не видят сновидений, только мрак и отчаянье. Закованные в кристаллы они чувствуют пустоту, страх перед будущим… а есть ли оно у них? Они не знают, не хотят знать. Однако и это лучше того, что выпало на учесть Нацу. Нет… Акнология заковал его в кристалл, не полностью, он заставил его смотреть как одно за другим, словно домино рушится все, что ему было дорого. Он узнал этого розововолосого парнишку, сын ненавистного Игнила, дракона, что пошел против него, оторвал ему руку, защищая своего отпрыска. Но вот он здесь, застывший с неописуемым выражением лица. Боль, горе, страх, ненависть, презрение, но не смирение, нет, он пытался вырваться, кричал, проклинал, хотел отомстить и освободить тех, кто еще был жив. Парень еще не пал духом, он не сломлен, да его сердце разбито, но ради оставшихся друзей, семьи, он должен сражаться и победить. В его глазах полыхал огонь мщения, который начинал забавлять Короля Драконов. Было бы скучно заточить в кристалле такую забавную игрушку, да и надо занять себя чем-то, пока магия Петли Времени не успокоится и не сольется с ним, до этого, сидеть ему здесь, а этому зверёнышу его развлекать. Уж он то отыграется на сыне Игнила, он устроит ему настоящий ад, по сравнению с которым смерть его друзей покажется сущим пустяком. — Ублюдок, я убью тебя, слышишь, тебе не жить! — кричал, надрываясь Нацу, сейчас только это ему и позволено. Немного затрагивая плечи, начинался кристаллический кокон, в нем не пошевелиться, только магия быстро убегала, покидая Драгнила. Он может проклинать и смотреть, как убийца перед ним хохочет, от этого становилось только паршивее. Слезы, что так не любил Саламандр подступали с новой силой. Бессилие, вот что поглощало его. Он столько раз бросался красивыми речами о том, что семья, друзья — это все, что надо защищать их несмотря ни на что. Но вот он здесь, пока еще жив, а его друзья мертвы… видел, как они кричали от боли, рыдали, а потом замолкали… Ужасное зрелище, которое Нацу никогда не забудет. — Ты, убьёшь меня? — послышалось сквозь смех, Драгнил не успел понять, как его ударили в лицо. Он сплюнул кровь. — Ты можешь только кричать, и быть моей грушей для битья, — Акнология оскалился и схватил грязные розовые пряди, больно запрокинул голову пленника, отчего Нацу зашипел, сверкая глазами залитыми лютой ненавистью и жаждой убийства. — Ха, все еще не осознал свое место? Забавно… Знаешь, я не убью тебя пока в твоих глазах не появится все поглощаемое отчаянье, и они потеряют этот блеск, — закончил Король драконов и получил кровавый плевок в лицо. Секунда и сильная рука вырывает Саламандра из плена и швыряет его в стену. Нацу кряхтя, откашливаясь кровью, обессиленный измотанный пытается встать. Все болит, из ран идет горячая кровь, но он должен подняться. «Не успел» — пронеслось в голове парня, прежде чем его рывком поднимают над землей и впечатывают в стену еще раз. Все вокруг кружилось, было не четким, где-то на задворках сознания обитал голос, который приказывал сражаться, но тело не слушалось, его шею сжимали, а руки уже были не способны пошевелиться и дать отпор. Сознание отступало во мрак… — Ты это куда? Мы еще не закончили, — грозно произнес у самого уха Нацу мучитель и опять тряхнул обессиленное тело. В этот раз руки и ноги Драгнила не ударились о кристалл, а вошли в него и застыли, только голова и туловище все еще было на свободе. Неожиданно парень почувствовал прилив сил и тело больше не болело. Он резко открыл глаза и встретился с победным оскалом. — Выродок, чтоб ты сдох, — прорычал Нацу, смотря прямо на Акнологию. — Не так надо разговаривать с тем, кто исцелил тебя, — ответил дракон и ударил драгонслеера в живот, от чего тот стиснул зубы, дабы враг не услышал, как ему больно. — Но по тебе видно, что ты непробиваемый идиот, так что я повторюсь, — Акнология отломил острый, похожий на наконечник копья кристалл и вонзил Драгнилу в бок. Скованное тело пронзила адская боль, а пространство заполонил крик. Мужчина не спешил вынимать осколок, нет… это зрелище слишком ему нравилось. Решив добавить новые ощущения в игру, он начал медленно проворачивать орудие пытки. Нацу завопил с новой силой. С каждым поворотом, с каждым нажатием на осколок Король драконов слышал прекрасные, ласкающие его слух звуки, но в какой-то момент они стали пропадать. Кровь вытекала из раны так, что напоминала багровый водопад. Цокнув от раздражения Акнология вытащил кристалл и отбросил в сторону. Щелчок и он слышит жадный вдох, словно парень перед ним всплыл на поверхность после долгого погружения. Его взгляд был растерянным, но он все равно пытался сфокусировать его на своем боку, из которого недавно шла кровь. Ни крови, ни раны, даже шрама и того нет! Да и остальных ран не было, он был полностью невредим, в голове всплывали слова мучителя об исцелении, но тогда Нацу думал о другом, не вникал, не хотел слушать это чудовище. — Ну разве не весело?! Мы можем развлекаться так вечно, — оскалился экзекутор. — Представь себе только, я могу резать тебя, бить, вонзать в твое тело осколки, а потом с помощью петли времени возвращать тебя в твой изначальный вид, — Нацу слушал, а глаза его расширялись от ужаса. — Эта клетка, на которую вы так надеялись оказалась лучшим подарком для меня. Я бы сказал спасибо, но лучше сделаю так…- и Нацу резко закричал, Акнология со всей силы вонзил руку в его живот. В этот момент Саламандр молил всех богов, что знал, чтобы этот ублюдок перед ним умер, и благодарил отца за то, что сейчас у Короля драконов всего одна рука. — Мраззь…- с трудом прошипел парень, сверкая глазами полными всепоглощающий ненависти. На это мужчина только хмыкнул. Он веселился… — Знаешь, а я даже рад, что выбрал тебя, а не кого-то из твоих товарищей, — и тут он заметил, как в очах перед ним промелькнул страх, но быстро сменился гневом, от этого Акнология опять довольно оскалился. — Уро...юю, — старался из-за всех сил перебороть боль Драгнил. Но тут мучитель сжал один из органов и Нацу опять завопил. Щелчок, глубокий вдох и боли нет. Ничего нет. Словно той ужасной картины его страданий и не было, но окровавленная рука монстра перед ним говорила об обратном. Сколько чувств захватывает драгонслеера, когда он смотрит на него. Тем временем довольный собой Акнология начал слизывать кровь с пальцев. — Удивительно, — начал он. — На сколько я ненавижу драконов, на столько я обожаю их кровь, — он говорил, почти не отрываясь от руки. — Ты пробовал её? Ощущал этот пьянящий вкус? — он захохотал, безумно, громко, а Нацу продолжал рычать. От этих разговоров он вспоминал Игнила, то как Акнология убил его, то как он поклялся отомстить. Но что теперь? Как ему это сделать? На месте дракона смерти он бы тоже расхохотался, услышав угрозы от скованного мальчишки. От этого было очень хреново, лучше бы он умер с остальными, с Люси и Хеппи. Однако поймав себя на таких ужасных мыслях мысленно дал себе в рожу. Если бы он погиб, сейчас бы здесь страдал другой, его друг. Нет! Лучше все же пусть это будет он! Только представив, как Венди, маленькая девочка, страдает от этих пыток, его бросало в холод, а сердце обливалось кровью. Нет! И еще раз нет! Никто больше не будет страдать, не умрет, Нацу этого не допустит. В своих мыслях он пропустил тот момент, когда Акнология подошёл к нему и что-то спросил и не услышав никакого ответа ударил пленника в живот, от чего тот скорчился от боли и закашлялся. Следующие, что Драгнил почувствовал это грубую мужскую руку, которая схватив его за подбородок, протискивала ему в рот два окровавленных его кровью пальца. Не в силах что-либо сделать Нацу ведомый охватившей его паникой начал задыхаться. Жар охватил его. Слюна начала капать из рта, обволакивая струйками сначала руку мучителя, а потом спускаться по шее вниз. Все начало кружиться, плыть перед глазами. И вот он начал видеть странные белые круги, как Акнология отпустил его и отошел на несколько шагов от него. Парень сильно закашлялся, так что горло начало неприятно жечь. — Ну и как на вкус Драконья кровь? — поинтересовался мужчина, вытирая руку о плащ.   — Сволочь! Вот увидишь, я точно попробую твою, когда ты будешь умирать, — прорычал Нацу, отплевываясь. На угрозу пленника Король драконов только оскалился. Ему было не понятно почему этот парень перед ним вызывает в нем такую бурю эмоций. С каких пор он стал таким многословным? Не став долго думать, он поднял брошенный им осколок и с ехидной улыбкой бросил как дротик в еще сыплющего проклятьями драгонслеера. Угрозы сменились криком. Осколок попал в плечо, и теперь из раны начали расходиться тонкие кровавые дорожки. Такая сцена заканчивала образ полной победы. Причинение боли этому пацану приносило Акнологии неимоверное наслаждение, выражение лица сына Игнила искаженное страданием, пронзительный крик, отражающийся от кристальных колон и стен — все это было вишенкой на его победном торте. Такого он уже давно не испытывал, он представлял, как будет вечность пытать Темного мага, но это… это было в сто раз лучше. Думая об этом мужчина заметил, что запах похож. Он приблизился к своей игрушке и убедился, что ему не показалось. Потомок? Родственники? Нет… Внук? Сын? Нет… вдруг на лице опять появился оскал. Брат! Четыреста лет назад он слышал, как против него оставшиеся драконы собирали заговор с целью убить. Тогда ходил слух, что Зереф пожертвовал своим братом, чтобы остановить Короля драконов. Да, будучи отшельником, до него все же доходили слухи, хотя тогда ему было глубоко плевать на них. Он так же был наслышан о прошлом Темного мага, и искренне не понимал почему тот сдружился с убийцами его семьи и отдал им вновь обретенного родственника. Но сейчас он даже рад. Из-за всех этих событий у него есть эта замечательная игрушка. Он вынул кристалл и мгновенно излечил. Парнишка тяжело дышал, но глаза все еще горели жаждой битвы, жаждой мести. Все это только больше распаляло его. — Ты реально больной ублюдок! — прохрипел Драгнил. — Знаю, уже поздно спрашивать, но нахрена?! — рявкнул в конце пленник. — Ты убил тысячи, да что там, наверняка я даже такого числа не знаю, чтобы сосчитать всех! Драконы, люди — все, кто попадался тебе на пути умер! — срываясь на крик продолжал Нацу, тем временем Акнология стоял с безразличным лицом, холодным, бесстрастным. — Бля, реально, зачем? Тебе так нравится убивать? — столь не своевременные вопросы как-то даже умиляли мужчину. Зачем это спрашивать? Что это изменит? Что он хочет услышать? Не выдержав Акнология рассмеялся. Все что говорил этот парень неимоверно смешило его своей глупостью и какой-то невинностью. Хохот резко прекратился почти так же, как и начался, на лице опять был безумный оскал, а в руке блестел осколок, залитый кровью. Инстинктивно Саламандр сглотнул, готовясь к очередной порции боли, в которой он не сомневался. Экзекутор подошел в плотную и провел кристаллом от груди до пупка, оставляя кровавую линию, пленник шипел. Вдруг Акнология почувствовал прилив ненависти и злобы. Он осмотрел парня и понял — шарф. Он его бесит, раздражает, разжигает в нем огонь. Мужчина вонзил орудие пытки в верхнюю часть бедра парня, которая не была закована в кристалл. Крик, проклятья, но они быстро прекращаются, когда рука дотрагивается до подарка отца. — Отпустил… быстро, убрал лапы от шарфа! — рявкнул Драгнил, за что получил сильный удар в лицо, однако это не смогло его угомонить. — Ублюдок! Я сказал не тронь, — такая реакция только подталкивала мучителя совершить задуманное. Он, не обращая внимание на все протесты. Словно в замедленной съемке, как показалось тогда драгонслееру, с него стянули единственное напоминание об Игниле. — Есть, что сказать на прощание, — издевательски спросил Король драконов и не дождавшись ответа сжег вещь. Она долго держалась, не желая превращаться в пепел, однако пламя смерти сильнее. Нацу смотрел как осыпается пеплом единственное воспоминание об отце, которое отнимает все тот же человек, который уже отнял, как он думал, все что было ему дорого, то что он любил. — Паскуда, — единственное, что смог он тогда сказать. Акнология на это оскалился и занес свою руку над головой своей игрушки. Разжав ее, он высыпал на парня оставшийся пепел, словно праздничное конфетти. — Я урою тебя…

***

Однако время шло… Драгнил не знал, сколько раз его тело подвергается пыткам, сколько раз он обещал убить это исчадие ада. Но вот он здесь, и его надзиратель тоже. Под небом, что похоже на бескрайний космос, он мечтает о том, как будет рвать этого урода на мелкие кусочки, так же как он поступал с ним и с его друзьями. Иногда, Нацу представляет, как сам стоит на месте Акнологии и пытает его. В этом у него теперь есть немалый опыт. Бывало и так, что Король драконов уходил, бродил по своему кристаллическому миру. Только в это время Нацу мог побыть в спокойствии, в тишине. В гильдии он любил смех, крики друзей, пьяные драки, после которых он возвращался с Хеппи домой весь побитый, но счастливый, как мартовский кот с улыбкой до ушей. Теперь уж навряд ли он так повеселится. Он посмотрел на колонны, что сковывали его друзей. Он должен выбраться. В его глазах заплясали огоньки решимости. Во что бы то ни стало, он должен освободиться от этих пут и убить ублюдка. Саламандр погрузился в размышления. Мысли вертелись, кружились, словно, в урагане, но ни одной стоящей, все глупые и абсурдные. Заваленный стопкой из планов и хитроумных сплетений событий, он проглядел то, как вернулся этот самый ублюдок, он осознал это только, когда его грудь пронзила боль от пореза и неприятное ощущение чужого горячего языка, слизывающего выступившую кровь. Эта дурная наклонность появилась недавно, а может и давно, Нацу совсем потерялся во времени, но он четко помнит тот раз, когда Акнология чуть ли не выпил его до суха. Сначала Драгнил ерзал, кричал, но все попытки отогнать кровососа проваливались. Это мерзкое чувство он никогда не забудет. Изрезанный так, что нельзя было найти ни одного целого сантиметра кожи, его облизывали, посасывали словно он самый вкусный леденец из крови, медленно, очень медленно, Король драконов залазил языком чуть ли не под кожу, от чего все тело дрожало, молило о прекращении этой пытки. Но она не заканчивалась, нет… ее остановило только то, что драгонслеер отключился, и очнулся целым и невредимым, но это только с наружи так. Внутри все переворачивалось, его чувства играли с ним, не желая забывать отвратительные прикосновения. Было чувство, что он извалялся в помойке, а потом принял душ из дерьма. И сейчас он чувствует себя ужасно. А вот Акнология чуть ли не урчит от удовольствия и это соль, что сыплется на его раны. Он облизывает их, сосет, кусает, заставляя Нацу кричать и стонать от боли, но для него это музыка. Ему этого мало. Еще тогда он поймал себя на этих мыслях, ему хочется больше, больше! Но насколько? Чего он на самом деле желает? Что сейчас им движет? Ответы на эти вопросы туманны, не ясны, но с каждым разом дымка расходится, открывает темный занавес еще чуть-чуть и вот! Похоть… Он стал уходить, в прогулках размышляя над этим. Да, за то время, что они здесь, он проникся к парню уважением. Многие оказавшиеся на его месте уже сломались бы, но в его глазах все еще бушевал тот неистовый огонь, что он заметил, пленив его. Но это ли стало катализатором тому, что он сейчас чувствует. Думая над этим в первый раз, он решил убить юнца и избавится от наваждения. Но смотря перед собой сейчас, он видит, что парень все еще жив, тяжело дышит и шипит на него. Забавно… — Заканчивай с этим, гад, — не терял надежды докричаться Нацу. Глупо? Да. Но что еще остается. — Отвали, а то хуже будет! — выпалил Драгнил и почувствовал, как его израненное тело почувствовало свободу от омерзительных ощущений. Сейчас на него смотрели внимательные и холодные зеленые глаза. — Хуже… — произнес Акнология, а потом расплылся в хищном оскале. — И что ты сделаешь? Испепелишь меня взглядом? — открыто издевался над пленником Король драконов. Как ни странно, но его действительно заинтересовала эта недо-угроза. — Я откушу себе язык! — решительно заявил парень, от чего ухмылка с лица мучителя пропала. — Хмм… может мне тогда тебе помочь? — произнес мужчина с неимоверной жаждой убийства. — Я быстро тебе его вырву. — Я не шучу! — рыкнул Драгнил и на его губах появилась кровь. Терять язык Саламандру чертовски не хотелось, но и отступать тоже. Впервые у него хорошее предчувствие. — Вижу ты серьезен, пацан, — вновь оскалился мужчина. Почему бы и не поиграть. Он отступил. — Вот, я отошел, доволен? — Теперь освободи меня! — продолжал Нацу. Было мало надежды на этот абсурдный план, но вдруг драгонслеер почувствовал, как его конечности выталкиваются из кристалла. Не ожидав, он свалился на пол в нескольких сантиметрах от ног надзирателя. — Ну что, теперь твой язык в безопасности? — с наигранным волнением поинтересовался мужчина. — Чтоб тебя, — промямлил Драгнил. Руки и ноги сильно онемели, так, что ими было не пошевелить. В придачу, когда он падал он прикусил язык. От этой жалкой картины Акнология захохотал, но потом резко замолк. — Наверное ты себе не так представлял своё триумфальное освобождение, — едко заметил Король драконов. Он наклонился и с легкостью поднял тушку Саламандра перед собой. Взгляд его упал на тонкую красную струйку, вытекавшую изо рта драгонслеера. Оскал. — Чуть не забыл. Надо же проверить все ли на месте, — от этих слов Нацу стало не хорошо. Он не успел ничего сообразить, как чужой, ненавистный ему язык уже вовсю хозяйничал у него во рту. И именно в это время его подводит собственное тело, которое не в состояние дать никакого сопротивления вторженцу. Он может только мычать и пытаться отвернуться, однако все тщетно. Он начинает задыхаться. В какой-то момент Нацу смог укусит урода за язык, отчего быстро очутился на земле. Акнология облизнулся, глядя, как перед ним тяжело дышит обессиленное тело. — Ты что творишь, скотина! — рявкнул Драгнил. — Совсем обезумел! Гад! Мразь! — начался град оскорблений и проклятий. Это Король драконов уже терпеть не стал. Удар ноги и Нацу, как тряпичная кукла летит в стену. — Вот же ж… говнюк! С бабой спутал, ублюдок чокнутый, — рычал парень. — С бабой, говоришь, — отозвался Акнология и начал медленно приближаться, отчего у парня сердце в пятки ушло, а на лбу выступил холодный пот. — Да, ты прав, непорядок. Но как же мне тогда быть, если хочется немного ласки, — он резко остановился, не дойдя до уже порядком напуганной жертвы. Нет, он нашел новую. Он развернулся и пошел к колоннам. Нацу на секунду выдохнул, а потом его охватил дикий ужас. Он поднял взгляд на мужчину, который уже что-то бормотал себе под нос. — Как же я мог забыть. Совсем вылетело из головы, — он остановился у одной из колонн. — А вот и ты, малютка, — прорычал Акнология, смотря на Венди. Саламандр забыл как дышать. В его голове была только молитва к Всевышнему, что то, о чем он думает неправда, ложь. Этот монстр не посмеет… не сделает это с Венди. Но звонкий треск кристалла, разрушил все. «Нацу?» — единственное, что успела произнести девочка, прежде чем ее горло больно сжали. Она билась, тряслась, словно птичка, попавшая в капкан. «Нет! Нет! Нет!» — словно нож в сердце, раздавался девичий крик. — Венди! Мразь, отпусти ее! Она же еще ребенок! –вопил драгонслеер. Он этого не выдержит. Только не она. Нацу видел, как Акнология бросает маленькое тельце на холодный кристальный пол, приближается к ней. Он должен этому помешать, обязан! Упав на живот, он начал ползти, помогая себе подбородком. — Остановись! Умоляю, не тронь ее! Пожалуйста, — у Нацу начиналась истерика, паника. Он все еще слышит, слышит Венди. Ее слезы. Он уже и сам готов заплакать. — Пусть это лучше буду я! Отпусти ее! Возьми меня вместо нее, — кричал Драгнил. Вдруг у самого уха раздался глухой хлопок. Он замолк, тишина, полная пугающая тишина. Саламандр поднял голову и увидел Венди лежавшую без чувств, а прямо над ним возвышался Акнология, с широким довольным оскалом. — Что? Теперь сам умоляешь взять тебя? — съязвил мужчина, поднимая за грудки, порванной жилетки парня. — Не знал, что ты такой пылкий, — от этих едких слов становилось только хуже. — Предупреждаю сразу, будет очень больно, — и Нацу знал, что по-другому и не могло быть. Бросив парня спиной на неровный пол, Король драконов облизнулся, это заставило будущую жертву отвернуться и закрыть глаза. Насильник был не против. Вдруг тело Нацу охватил темно-синий огонь, он не обжигал, щекотал даже, что нельзя сказать об одежде она мгновенно сгорела, не оставила после себя ни следа. Драгнила окутал холод и стыд. По его телу прошлась сухая, большая и теплая рука, оставляя после себя волны мурашек. Она хозяйничала, будто искала изъяны в молодом теле. Закрыв глаза Нацу совершил ошибку, теперь все его чувства обострились, он чуть ли не вздрагивал, ощущая чужое дыхание на своей коже. Он чувствовал, что над ним нависают, оглядывают с макушки до пят. На этом все ласки закончились. Следующие, что почувствовал драгонслеер это жгучую боль в области правого соска. Его кусали, оттягивали и снова кусали, долго ждать не пришлось, кожа лопнула и из нее потекла алая горячая кровь. Мучитель снова начал ее слизывать, высасывать словно вампир из легенд. Молодое тело дрожало. Приоткрывая глаза, он видел его, монстра что рвет его на части, оставляет бардовые метки на его теле. Омерзительно. Хочется кричать. Убежать так далеко, чтобы ни одна живая душа его не нашла. Сильная рука обхватила его и притянула ближе. Он помнил, как друзья в гильдии говорили, что поцелуй это прекрасно, он словно окрыляет людей. Ложь! То, что он сейчас чувствует, ощущает – отвратительно. Чужой язык словно змея обвивает его, душит. Они отстраняются. Глаза Нацу окутала дымка. Жар. Все вокруг них накаляется, даже воздух становится сухим, обжигающим. Но даже это не смогло отвлечь внимание от, того как Акнология примостился между ног жертвы, которая из-за всех сил старалась защититься. Саламандр знал, что в этой битве ему не победить, но просто он все равно не сдастся. Он попытался снова сдвинуть ноги, однако все попытки оказались тщетны, хуже того рукой Акнология закинул все еще обездвиженную ногу себе на плечо и придвинул желанное тело ближе. Нацу зажмурился как мог, ему с трудом удавалось держать постыдные звуки при себе. Неопытное к ласкам тело подводило его, стоны боли и какого-то наслаждения роились в нем, норовя выбраться и обрадовать насильника. Он хотел провалиться сквозь землю, но его вдруг окотило ледяной водой. Король драконов уже вдоволь наигрался с телом, теперь на нем не было живого места. Укусы, засосы расцвели на загорелом теле. Теперь он не может ждать, те стыдливые звуки, что сам того не подозревая дарил Драгнил, звучали как приглашение, от которого Акнология не собирался отказываться. Его чуть ли не трясло от возбуждения. Он вошел быстро, резко и на всю длину, тело под ним содрогнулось, мир заполонил болезненный крик парня. Но Король не собирался ждать, с него хватит. Он входил, разрывая неподготовленное колечко мышц. Такого наслаждения он не испытывал никогда, что бы там не испытывал юноша под ним, ему все равно. Он не старался сделать ему приятное, но иногда в ряду особого исключения он дотрагивался до разгоряченной плоти, которая сильно пульсировала, желала внимания. Внутри было тесно, горячо и невероятно приятно. Крики постепенно сменились хрипением, сил больше не было, глаза были красными от нахлынувших слез. Это — ад, думал Нацу. Так плохо ему еще никогда не было. Каким дураком он был, когда думал, что хуже чем то, что с ним сделали уже не может. Может! Единственное, что давало ему покой и силы держаться — это спасение Венди от этой участи. Сколько это уже длится? Почему время здесь постоянно над ним издевается?! Его уже давно перестало бросать то в жар, то в холод, но от этого лучше не стало. Он чувствовал, как с каждым движением что-то рвется, ломается. Парень чувствует острую боль, чувствует, как из него вытекает кровь, но монстр перед ним и не собирается сбрасывать темп. Он разбит, унижен, обесчестен. Нацу проиграл в пух и прах. До его ушей донесся довольный рык, и сразу после этого его заполнило что-то горячее и вязкое. К сожалению, он знал, что это, знал, что эта отвратительная жидкость смешивается с его кровью. Наверное, это последнее, что он запомнил прежде чем потерять сознание. Проснулся он на том же месте, но укутанный черным плащом. Венди, как и все остальные была в кристальных колоннах. Боль все еще пронизывала тело. Акнология не стал его исцелять, видимо сильно понравилась своя работа. Воспоминания спровоцировали рвотный порыв, который не стал сдерживать парень.

***

Нацу больше не сковывали. Через некоторое время к нему вернулась способность двигать руками и ногами и первое, что он сделал попытался убить врага. Он сражался из-за всех своих сил, которые как будто поглощало это измерение. Акнология забавлялся, играл, а победив жестоко наказывал. Секс стал одним целым с пытками. Боль, унижение не оставляли Драгнила. Его тело выглядевшее абсолютно здоровым, внутри было истерзано, разорвано на маленькие кусочки. Сон в этом мире не нужен, как и еда, время здесь остановилось. Иногда очнувшийся после побоев и очередного изнасилования, которое стало до ужаса привычным, Саламандр заметил спящего мужчину, по крайней мере ему так показалось. Акнология уже не в первый раз пытается вновь слиться со своим телом в другом мире. Не успел Нацу привести свой недавно родившейся план в исполнение, как Король драконов открыл глаза. Он был зол. Снова у него не вышло, но он чувствует, скоро он выберется отсюда. Его взгляд зацепился за оливковые очи, что буравили его чистой ненавистью. От этого он оскалился. Его настроение поднялось. Медленно словно надвигающаяся буря он подошел к израненному телу. — Все еще отказываешься, — протянул мужчина, на что получил рычание. Однажды он предложил Драгнилу примкнуть к нему, стать на его сторону и тогда он не будет с ним так жесток. Ему все еще было мало того, что он уже имел. Хотелось, чтобы этот зверёныш был связан, скован с ним такими же цепями, как и с теми, что давно мертвы. Но каждый раз, каждый проклятый раз он слышал отказ и проклятье в свой адрес. — Да, я ни за что не примкну к тебе, — отозвался Нацу, поднимаясь с пола. — Я жду не дождусь, когда избавлюсь от тебя, — его слова были уверенные без тени страха. Он ненавидел, презирал этого монстра до мозга костей. Его выворачивает только при мысли принять предложение. Единственное, что пугало это попытка шантажа через друзей, но Акнология молчал. Это необъяснимо настораживало. — Упрям, как и всегда, — хмыкнул мужчина и прошёл мимо. Он не стал исцелять. Как только надзиратель скрылся за кристальной горой Нацу свалился на пол. Боль. Он думал что привык к ней, но нет. Она всегда неповторима. Сколько он будет это терпеть? Он поднял взгляд на друзей. Они верят в него. Ждут когда он их спасет. Страдают также как и он. Только эти мысли не дают ему сломаться полностью. Только эта тоненькая ниточка не дает ему умереть, держит истерзанную душу в этом теле. Скоро. Он знает, что ему надо сделать, план готов, осталось только подождать и все закончится. Закончится…

***

Он снова лежит. Но силы есть. Парень медленно совершенно бесшумно поднимается. Сегодня. Он сможет. Осторожно. Нацу подбирает огромный кристалл и идет к цели. Кровь из ран течет, принося жгучую боль, но он не замечает, игнорирует. Он видит только спящего Короля драконов, который полностью открыт. «Убить!» — звучит у него в голове. Сегодня все свершится. Драгонслеер поднимает над головой валун готовясь со всей злости обрушить его на врага. И вот. Он бросает его и тут слышится звук разбитого кристалла. — И что это ты удумал, пацан, — звучит под покровом дыма из-за удара ненавистный голос. Нацу почувствовал как его ногу схватили и потянули. Он упал больно ударившись копчиком, но не растерялся. Нащупав острый осколок, он набросился снова, но его горло больно сжали, что он выпустил оружие. Но как? Дым рассеялся. Акнология хищно скалился, сжимая брыкающегося парня. Саламандр был в ужасе. Две руки. — Не надо так удивляться, — открыто смеялся мужчина. — Я исцелял тебя, почему ты думал, что это же я не смогу сделать и для себя, — драгонслеер и сам не знал. И что теперь как его победить? — Скотинаа…- прохрипел парень. — Столько усилий и ради чего? — Тебе никогда не понять этого! — старался выговорить каждое слова Драгнил. — У тебя нет ни друзей, ни семьи. Тебе нечего защищать, — после этих слов Король драконов захохотал. — Друзья? Семья? — начал он холодным голосом. Нацу не заметил, как они очутились у колонн. Его обуял страх. — Ты думаешь они у тебя есть, — глаза Нацу расширились от ужаса, когда, услышав щелчок пальцев, он увидел на месте друзей их скелеты. — Они давно уже мертвы! Все кого ты любил. Кристалл высосал все из них, оставив иллюзию их образов, — дракон смерти смеялся. Он выпустил Драгнила и тот упал на колени перед колонной Венди. Он помнил веселую, застенчивую девочку, которая отважно на ровне со всеми защищала друзей, ставших ей семьей. Этот маленький скелет не она. Не может быть ею. Саламандр слышал как что-то внутри оборвалось. Он медленно оглядел все колонный безжизненным взглядом. Мертвы… — Ты остался совсем один…- шептал на ухо Акнология. — Остались только мы… Ты и Я…- дракон упивался своей победой. Он рывком поднял Драгнила и прислонил спиной к колонне. Парень перед ним плакал, навзрыд ревел крича имена павших друзей. Вот оно отчаяние. Теперь он полностью его. Весь без остатка. — Пойдем, нас заждался настоящий мир, — сразу после всё озарило ярким светом. Нацу очнулся на траве, мягкой зелёной, еще не тронутой, не примятой ногой человека. Он с трудом встал и побелел. Это Магнолия, его город. Все заросло. Где были улочки, по которым он бегал от Эльзы теперь были деревья и кусты. На разрушенных домах вился плющ. Он с трудом узнавал где он. Здесь нет людей, они давно не живут здесь. Сколько лет прошло? Как давно? Помнит кто-нибудь о том что здесь произошло. Он шел вперед, оглядывая могучие стволы деревьев, они не могли вырасти такими за короткий промежуток времени. Это пугало. Он потерял все. Ничего не осталось. Вспомнились последние слова Акнологии. Нет. Ему не заполучить его. Послышался грозный рев. Проснулся дракон. Нацу быстро сорвался с места оглядываясь по сторонам будто ища что-то. Рев приближался, он чуял его. Взгляд зацепился за что-то блестящее. Нашел! Послышался грохот и Саламандр обернулся. Он здесь. Смотрит, гневно прищуривает глаза и рычит. Нацу не слышит. Он сжимает осколок стекла. С него хватит. Одно движение и на шее появился глубокий порез, тело подкосилось и упало на траву. Громкий Рев. И Акнология уже около истекающего кровью тела. Сердце сжалось впервые за все время. От гнева? Досады? Боли? Или может от страха потерять этого паренька? — Ты от меня не избавишься, — прорычал он и тело Нацу засияло, все раны старые новые зажили. Он вернул его. Он снова победил. Сила Петли Времени теперь в Драгниле. Теперь он не сможет умереть, он вечно будет рядом с ним. Глаза медленно открылись. Взгляд парня был пустой, словно это кукла, искусно сделанная под человека. Это уже не он. Тот Нацу умер, перерезав себе горло, это только оболочка, которую насильно починили. Но обезумевшему Королю драконов уже все равно. Он встал и кукла встала следом. Он сказал пошли, и она пошла, безмолвно… бездушно…

Он проиграл…