Взломаем Италию?

       Венеция встретила нас живыми красками и чарующим великолепием, ярким полуденным солнцем и далеким колокольным звоном. То там, то здесь мелькали люди в пышных нарядах, блестели причудливые маски, покачивались перья, шуршали подолы — карнавальная пора шла полным ходом.      — Как же круто, — восторженно смотря по сторонам, выдохнула я. Никогда прежде я не видела такой роскоши вживую. Волшебно, сказочно, безумно прекрасно. — Я рада, что мы вернулись именно сейчас.      — Да, карнавал здесь поистине чарующ, — улыбнулся мне Леонардо, сосредоточенно ведя повозку по узким улочкам.      Мы провели в Милане чуть больше недели, но я ужасно соскучилась по ставшей родной мастерской, горячей ванне и творческой обстановке Венеции, по привычным глазу трехэтажным мини-дворцам, готическим окнам чердаков в невероятном сочетании с балконами эпохи Раннего Возрождения.      — Надеюсь, дорога была легкой? — внезапно раздался знакомый голос откуда-то сверху. Я подскочила на месте и чуть не подавилась булкой, которую только что купила на рынке, и зашлась кашлем. На глазах выступили слезы. Вот это наглость!      — Эцио, не мог бы ты менее эффектно появляться? — поинтересовался Леонардо, который тоже не ожидал появления флорентийца.      — Но это же так скучно, не находишь, друг? — хмыкнул ассасин и, ловко спрыгнув с крыши повозки, уселся между нами. — По правде говоря, я не мог дождаться твоего приезда. Мне жизненно необходима твоя помощь. К тому же, я нашел еще несколько страниц Кодекса и хотел бы, чтобы ты на них взглянул.      — Это будет честью для меня, — казалось, счастью Леонардо не было предела. Любит же он различного рода шифры! Вон, даже сам зеркальное письмо изобрел и пишет только так. — Как только приедем и разгрузим повозку, я сразу же займусь. Что еще тебя интересует, Эцио? Хотя, думаю, этот разговор не для посторонних ушей.      Дорога до мастерской заняла не больше четверти часа. Эцио помог нам разгрузить повозку и через несколько минут начал свой рассказ, пока изобретатель разглядывал принесенные им страницы.      — Шпионы Антонио узнали, что завтра утром прибывает черная галера с Кипра, на борту которой, думаю, будет находиться нечто важное, судя по тому, что ее прибытие держится в строжайшей тайне, — задумчиво проговорил ассасин.      «Что? Так быстро? — ошарашенно подумала я, осмысливая полученную информацию. — Помнится, в оригинале корабль прибыл только через восемь лет после карнавала, и это время — практически тайна, покрытая мраком, ибо что делал все эти годы Эцио, неясно... Хотя, получается, если он спас дожа и этим самым не дал тамплиерам захватить власть в Венеции, то все логично выходит, и следующее событие в хронологии — именно доставка Яблока. Ничего себе человека спасли. Как временные рамки-то изменились!»      С тяжелым вздохом я попыталась трезво оценить ситуацию.      — Да уж, учитывая то, что это одна из частиц Эдема, было бы глупо поступать по-другому, — наконец, фыркнула я. Скрывать от ассасина свою осведомленность в содержимом груза не было никакой нужды. — К счастью, в виду засекреченности, охраны должно быть немного, чтобы не привлекать внимания. И это будет нам только на руку. Ты должен во что бы то ни стало достать Яблоко, Эцио. Потому что если оно попадет в руки к Родриго или еще кому-нибудь из тамплиеров... Будет очень сложно его отнять, и в мире настанет не самая приятная пора.      Во это я завернула... Но правда ведь!      Ассасин на мгновение задумался, переваривая только что сказанное мной.      — Что вы имеете в виду, синьорина? Неужели этот артефакт обладает настолько огромной мощью? — кажется, название девайса не вселяло ему должного уважения. Нет, ну вы только представьте себе, как это со стороны звучит — какое-то левое яблоко может навлечь беду на весь мир! На месте Эцио я бы давно покрутила пальцем у виска, если бы не знала действие легендарной Частицы Эдема.      В ответ на вопрос ассасина, я только покачала головой.      — Яблоко не является бомбой, ядовитым газом или чем-то подобным. Но попав в плохие руки оно станет опасным, ибо полностью подчиняет и подавляет собственную волю человека. Недаром говорят, что людской разум — самое опасное оружие. Без сомнений, нам нужен план. Но прежде всего не нужно давать волю чувствам, пытаться мстить, потому что можно легко проиграть. Над этим стоит задуматься. Нужно разработать правильную тактику, чтобы не остаться в дураках.      Да уж, я-то думала, до этого момента у меня времени еще вагон, но оказалось все с точностью до наоборот.      Несколько минут мы сидели в молчании, обдумывая дальнейший план действий. От напряжения, кажется, кипел воздух. Наконец, художник подал голос.      — Корабль прибывает тайно, так что логично предположить, что никто из команды не ждет нападения, — Леонардо говорил, не отрываясь от изучения чертежа. — Если выбрать правильный момент, наверняка можно будет забрать артефакт, оглушив наемника, и быстро скрыться из виду. Уж в этих делах Эцио у нас мастер, — изобретатель довольно хмыкнул.      — Жаль, что ты не стал настаивать на самом жестком сценарии: взорвать, перебить, перестрелять, а еще лучше — расчленить при помощи бензопилы, — наигранно вздохнула я. — А так мне нравится. С Борджиа тебе лучше не встречаться, Эцио, меньше проблем будет. Для мести ему это не самый удачный день. Выкрадешь Яблоко, скройся в безопасном месте... Хотя, мне ли тебе об этом рассказывать. А уж я постараюсь тебе как-нибудь помочь, чтобы не было погони.      Ассасин понятливо кивнул, не задавая лишних вопросов. Что ни говори, а роль ясновидящей мне определенно подходила. Жаль, что времена инквизиции еще не прошли. Рассказывала б учебник истории, а все бац! — и сбывается. Если не большие деньги, то славу бы точно заработала.      Далее я принялась помогать Леонардо с созданием миниатюрного пистолета по принесенным ассасином страницам. Несколько часов работы — и устройство было готово. То, что оно пригодится Эцио, я даже не сомневалась — несмотря на долгую перезарядку после каждого выстрела, пистолет был достаточно мощным и дальнобойным, что позволяло уничтожить цель с большого расстояния и остаться незамеченным. Шум и отдачу при выстрелах должен был понижать сооруженный мной глушитель.      Эцио остался девайсом вполне доволен.      — Леонардо, леди Лера, могу я попросить вас еще об одном? Отправьте эти страницы Кодекса моему дяде в Монтериджони. У меня совсем нет времени заехать на виллу, — покачал головой ассасин.      — Что за вопрос, мой друг. Пусть удача вечно сопутствует тебе, — улыбнувшись, ответил Леонардо и обнял друга на прощание.      — Увидимся завтра, — сделав реверанс, ответила я.

***

     Следующий день оказался насыщенным во всех планах. Проснулась я даже раньше будильника, выставленного с вечера, наспех позавтракала бутербродами, быстро собралась, оставила Леонардо записку на столе и отправилась к причалу, куда в скором времени должна была прийти та самая галера. В столь ранний час улицы были еще пусты, и на всем пути мне попалась лишь парочка прохожих.      Спустя несколько минут, я добралась до пристани, откуда открывался прямо-таки невероятный вид на тянущееся до самого горизонта море, в водах которого яркими бликами начали отражаться робкие лучи рассветного солнца. Веяло прохладой и свежестью только-только зарождающегося дня.      Быстрым взглядом оценив обстановку на месте, я поняла, что ситуация патовая. В отличие от пристани, которую я видела в игре, здесь практически не было укрытий, за которые можно было бы спрятаться и практически незаметно добраться до Яблока, подгадав момент. Скорее всего, Эцио придется наблюдать с ближайшей крыши немного в стороне от причала. Все оказалось запутаннее, чем я предполагала, но он бывал в передрягах и посложнее... Справимся.      Усевшись на одну из лавочек, я принялась терпеливо ждать прибытия корабля, глядя на мерное течение воды в канале. В наушниках играла уже давно выученная наизусть тяжелая музыка, которая хоть как-то скрашивала долгое ожидание. Наконец, по прошествии полутора часов, на горизонте мелкой точкой показался корабль. Минут через двадцать после этого он пристал к берегу, а команда оперативно начала высаживаться. Я перевела взгляд на закованного в легкие доспехи стражника, который нес на плече подозрительно знакомый, увитый золотистыми резными элементами, ящик.      Мельком взглянув на крышу, я на долю секунды увидела там белую тень. Эцио был уже здесь.      О чем-то поговорив с командой, мужик с ящиком первым покинул пристань, направляясь в восточный район Венеции. В коротком отрыве от него шло еще несколько человек. Эх, многовато... Хотя, сейчас это исправим.      Достав из сумки одно из своих «гениальных» устройств, я подожгла фитиль и бросила его в сторону узкого проулка. Раздался оглушительный хлопок. Наемники, встревоженные столь внезапным громким звуком, вынуждены были разделиться.      Я непринужденно встала с лавки и пошла по соседней улочке, старательно делая вид, что я к этому происшествию не имею причастности, но моя персона поспешивших на звук мужиков мало интересовала. Тем лучше.      Может, не слишком сильно, но я помогла Эцио, и частенько посещающие меня мысли о собственной бесполезности пусть временно, но отступили.

***

     Прибытие корабля с Кипра совпало с последним днем венецианского карнавала — самым поразительным и красивым днем на этом празднике. Ночь, укрывающая Венецию, растеряла свой глубокий цвет, щедро раскрашенная мазками фонариков и яркими огнями праздничных гирлянд.      Я, под руку с Леонардо, шла по заполненной людьми в ярких нарядах и масках улице. Распущенные волосы беспорядочно разлетались. Начинающее подниматься из-за горизонта солнце окрашивало золотыми красками сверкающую полоску океана. Никогда еще это место не казалось мне настолько красивым.      Праздник был в самом разгаре. Вокруг мелькал хоровод красок. Кружились в танце пары, небольшой оркестр играл медленную мелодию, остальные гости ходили за деревьями, разговаривали, пили вино, развлекались…      Вы когда-нибудь видели танцы со стороны? Нет, не танцы на дискотеке и не топтание под музыку в обнимку, а настоящий медленный вальс, с его длинным вторым шагом, поворотами? Со стороны смотрится прекрасно и даже немного волшебно. Но смотреть и танцевать — очень разные вещи…      Я осознала эту простую истину, когда, плотно прижатая к широкой груди Леонардо, кружилась с ним в танце. Такая близость немного смущала. А еще это горячее дыхание, опаляющее щеку… По сравнению с этим туфли на каблуке и пышное, темно-синее платье в пол, для меня казались досадной мелочью.      Музыка закончилась. Я отступила на шаг от художника, делая реверанс.      В этот же момент речь дожа подошла к концу. Толпа взорвалась радостными криками, в небо взметнулись огненные змеи фейерверков, расцветая красными и золотыми цветами. В царившей веселой суматохе люди поздравляли друг друга, не обращая внимания на то, знакомы они или нет.      — Как ты думаешь, Эцио тоже здесь? — тихо спросила я у Леонардо, пытаясь разглядеть в толпе фигуру ассасина.      — Не знаю. Но одно я могу сказать точно — уж кто-кто, а он развлекаться точно умеет.

***

     Стук каблуков о брусчатку, множество самых разнообразных и разноцветных костюмов, платьев, масок погружали каждого из присутствующих в чарующую, волшебную атмосферу карнавала. Темноволосая девушка с лучистыми голубыми глазами, сверкающими, словно сапфиры сквозь прорези в золотистой маске, устав от танцев со своим кавалером, оперлась на ограждение и принялась смотреть вдаль, на горизонт, где только-только начинало всходить солнце. Ее роскошное платье в тон маске шуршало от легкого ветерка, веявшего с моря.      Стоя у воды, девушка размышляла о многом. О своем муже, чуть поодаль пьющим венето в компании друзей, о прекрасной, спустившейся на город карнавальной ночи и о потерянной для нее навсегда взаимной любви. Прошло уже три года с тех пор, как Он ушел во второй раз. Ушел и оставил ее одну, с мужем, навязанным отцом. Человеком, которого она не любила.      Она подарила Ему свое сердце и душу, и каждый день ей было жаль лишь одного — что она не могла подарить Ему свою жизнь, пока смерть не разлучила бы их...      На своей свадьбе она мило улыбалась всем присутствующим, играла свою роль счастливой невесты. Однако пустоту в ее сердце не смогли заполнить ни любовь родителей, ни муж...      Не было ни одной ночи, ни одного дня, когда мысли девушки не возвращались бы к несносному наглецу, но за столько лет она уже привыкла и научилась справляться с собой, сохраняя улыбчивую маску на лице перед родными. Она почти распрощалась с Ним... Почти... Он стал для нее недостижимой мечтой.      В эту последнюю ночь карнавала яркие огоньки гирлянд создавали особенные тени, а город был наполнен звуками: нежными мелодиями музыкальных инструментов, смехом и веселыми голосами. Но вопреки царящему в воздухе веселью, девушка не могла радоваться происходящему вокруг нее. Стоя у перил, она вспоминала свою жизнь во Флоренции с самого Его появления, нелепую попытку познакомиться и то, что случилось дальше...      Мысли девушки неожиданно прервались тихими шагами за спиной и легким прикосновением к плечу. Определенно, это не ее муж. Но тогда... этого просто не может быть.      Девушка не обернулась, продолжив все так же смотреть вдаль на зарождающийся рассвет. Ее губы невольно тронула грустная улыбка.      — Кристина, ты забыла меня? — в мягком, до боли знакомом баритоне, слышалась легкая тень обиды.      — Что ты здесь делаешь, Эцио? — голос девушки был холодный и печальный, но на самом же деле она всеми силами пыталась не показать своей радости от внезапного появления возлюбленного. Ей было стыдно и перед собой, и перед мужем, потому что ее сердце от одного Его голоса было готово выпрыгнуть из груди, а от легкого прикосновения по телу проносилась дрожь.      — Разве я не могу иногда развлекаться? — в тоне появилась веселость.      Повисла пауза. Она снова отдалась своим мыслям, а у него впервые не находилось слов.      — Знаешь, Эцио… — решилась все-таки продолжить Кристина. — Зря ты сюда пришел. Я действительно любила тебя. И люблю до сих пор. Как бы я ни пыталась тебя забыть, ты не идешь у меня из головы. Я замужем, но до сих пор лелею мысли о тебе. Не самый эталон верной жены, — девушка грустно хмыкнула. — Я бы с радостью последовала за тобой куда угодно, но... Ты сам выбрал свою судьбу. Пропадал черт знает где. Позволил мне выйти замуж. И теперь мы оба несчастны. Я знаю, ты хотел поступить правильно. Но не все правильное ведет к счастливому завершению.      Девушка тяжело вдохнула и обернулась, встретившись взглядом с любимыми, такими знакомыми карими глазами, которые она не видела мучительно долгие два года. Неизменный белый костюм с алыми вставками, накинутый капюшон, шпага на поясе...      — Мое решение и мне принесло невыносимую боль, — признался ассасин. — Но, Кристина... Давай хотя бы на эту прекрасную ночь притворимся, что не знаем друг друга, что не было всех тех резких слов и страшных событий.      Аристократка на мгновение задумалась, но вскоре поняла, что не может отказать этому темноволосому наглецу.      — Это непросто, но... Хорошо, пусть будет так, — сказала девушка, а на губах ее появилась улыбка. Не натянутая, не печальная, а искренняя и немного радостная. После всего того, что она пережила в разлуке, впору было послать его куда подальше, но она не могла. Слишком по нему соскучилась.      — Тогда, позвольте пригласить Вас на танец, синьора? — медленно произнес Аудиторе голосом истинного дворянина, но без примеси фальши, элегантно поклонившись, подавая руку и внимательно смотря на девушку. И хотя внешне он выглядел спокойно, в душе же у него все было наоборот. Мысли сплетались, путались в голове, превращаясь в какую-то мешанину из обрывистых предложений и слов. А как бешено колотилось его сердце! И куда тогда ушло обычное состояние равновесия и умиротворения? В горле пересохло. Казалось, что сейчас Кристина засмеется и, развернувшись, уйдет, хотя девушка она была не такая, но волнение давало о себе знать. Ну, по крайней мере, она вполне могла огреть его по голове за столь долгое отсутствие.      — Конечно, — наконец, произнесла Кристина, подарив Эцио теплую улыбку.      На площади, залитой рассветным солнцем, звучала нежная мелодия. Музыка, будто туман, заполняла ее, смешиваясь с лучами поднимающегося из-за далекого горизонта яркого светила.      Взгляд Кристины метался по присутствующим на площади. Эцио же смотрел только на свою обворожительную спутницу, не замечая всех остальных, словно забыв о войне с тамплиерами и прочих обязанностях ассасина. Сейчас для него существовали только они, танец и музыка. Но почему же Кристина не смотрела в его глаза в то время, когда он всеми силами пытался поймать ее взгляд?      Девушка задавала себе тот же вопрос. Почему она не могла поднять глаза? Стыдно признаться, но впервые за долгие дни она почувствовала себя счастливой, как Золушка на балу, танцуя с принцем. Это все действительно было похоже на сказку... Но она знала, что эта сказка скоро закончится. И она вновь останется без него...      Эцио крепко держал ее своими сильными руками, глаза сверкали от избытка эмоций, а губы в пяти сантиметрах от нее, расплывались в обворожительной улыбке. Улыбнувшись в ответ, Кристина крепче прижалась к брюнету.      Раз-два-три, поворот. Теплые губы едва коснулись ее губ. Сердце неистово колотилось, готовое выпрыгнуть из груди.      — Ты моя, Кристина, и только моя. Я люблю тебя, — тихо произнес ассасин после долгого поцелуя. Три слова, которые порой так сложно сказать.      — Я тебя тоже, — она лучезарно улыбнулась, впервые за несколько лет чувствуя радость на сердце. — И всегда буду любить несмотря ни на что...