Ты будешь моим

      — Я, кажется, не вовремя, да?       — Что ты, Лиам, ты всегда вовремя. Что случилось? Решил подкачать свой и без того идеальный пресс? — на губах Рэйкена расцвела ехидная ухмылка, которая переросла в настоящую улыбку, стоило увидеть удивленную моську Данбара.       — Я не… Я хотел спросить… Можно?       — Спрашивай, — лениво бросил Тео и продолжил отжиматься, с удовольствием замечая, что сердце волчонка забилось с удвоенной силой, а в воздухе появились нотки возбуждения и смущения одновременно.       — Я… не могу разговаривать, когда ты такой… Можешь хотя бы футболку надеть? — Лиам нервно втянул носом воздух, пытаясь успокоиться, чем вызвал ещё одну усмешку. Нехотя, словно его заставляли делать невозможное, Тео надел требуемую вещь и подошёл к турникам, ожидая, чего же хотел спросить у него Данбар. — Можешь помочь мне с контролем?       — Надо же, какая честь. А почему именно я, а не твой и всеми любимый Скотт Макколл? Он же твой альфа, он пусть и занимается тобой, я здесь причём? — ехидство так и лилось из уст, но от осознания, что парень пришёл именно к нему, к Тео, за помощью, нежностью раползалось по всей душе, обволакивая её и заполняя собой.       — Я просто подумал… я хотел… — сбивчиво говорил Лиам, но, когда заметил ехидные нотки в голосе собеседника, передумал оправдываться. — В общем, не важно, просто забудь.       Данбар опустил голову, быстро обернулся, направляясь к выходу, но уже у самой двери его перехватили, сильно прижимая к деревянной поверхности горячим телом. Жаркий шёпот коснулся ушной раковины волчонка, отчего тот поначалу дернулся, а затем и вовсе затих.       — Какой же ты глупый, Лиам. Конечно, я помогу тебе, только у меня есть одно условие…       — Какое?.. — хрипло простонал Лиам, подаваясь назад, прижимаясь к груди парня сильнее, откинув голову тому на плечо.       Тео не преминул воспользоваться возможностью и прильнул губами к открывшейся нежной коже на шее, прикусывая её, целуя, помечая собой. Самое удивительное и невероятно приятное, что Лиам не отталкивал, не вырывался, он полностью доверился Рэйкену, что сносило крышу окончательно.       — Ты будешь моим, только моим. Во всех смыслах этого слова.       Не дожидаясь ответа, Рэйкен чуть повернул голову Лиама и впился в его губы своими. Просто прижался к чужому рту, ожидая реакции. Пару секунд волчонок на его плече только недоуменно хлопал глазками, но после, словно очнувшись, мягко прикусил нижнюю губу бывшей химере, срывая тем самым тихий стон из сомкнутых уст.       Нежно. Изучающе. Невинно. Немного властно. Жарко.       Именно эти ассоциации приходили на ум, описывая этот поцелуй без языка. Они пробовали друг друга на вкус. Исследовали руками каждый изгиб, проводили ими так осторожно, боясь спугнуть этот сладкий момент.       — Я давно уже… — выдыхает в самые губы Рэйкена Лиам, поворачиваясь в его объятьях и заглядывая в глаза. — …твой.       — Чёрт, Лиам! — сказанные Лиамом слова напрочь выбили весь воздух из груди Тео, он не знал, чем и как дышать, что делать и говорить, да и как себя вести в целом, но это состояние длилось несколько минут, за которые Данбар успел пожалеть о своих словах.       Тео не рад? Он не нужен ему в таком смысле? А зачем он ему тогда нужен был? Как приманка? Пешка? Секс-игрушка? Что он хотел от него тогда, если сейчас завис от недо-признания? Что он имел ввиду, когда говорил «Ты будешь моим, только моим. Во всех смыслах »? В каких таких смыслах?       Ненавижу тебя, Рэйкен. Ненавижу так сильно, как меня тянет к тебе. Это наваждение, наркотик, притяжение. Я не могу тебе сопротивляться, но что теперь от этого? На что я дал согласие? Как поздно ты, Лиам, опомнился и пришёл в реальность. Поздно… поздно… слишком поздно…       Пользуясь тем, что Рэйкен ослабил свою хватку, Данбар выпутался из крепких объятий и пулей выскочил за дверь. Он бежал быстро, но недостаточно, чтобы такой же оборотень не смог догнать его, но никто его и не догонял. Обидно? Да. Больно? Очень. Неприятно? Мягко сказано.       Чего он ожидал, вытаскивая парня из Ада? Что тот изменился? Понял свои ошибки и больше не будет их совершать? Что он решит начать жить нормальной, светлой стороной жизни? Так, да?       Наивный. Какой же я наивный идиот. Правильно меня считали и продолжают считать самым несмышленным. Это просто невероятно! Поверить врагу, довериться ему, признаться… Идиот!       Лиам продолжал бежать вперёд, пока не выскочил из спортзала на улицу, где холодные порывы ветра отрезвляли лучше пощёчин. Перед глазами все ещё стоял растерянный от признания Тео, даже закрывая их, парень продолжал его также чётко видеть.       Данбар осмотрелся на наличие случайных прохожих в такой поздний час, но никого не заметил. Он чувствовал, что от распирающих его чувств начинал меняться, поэтому ринулся вперёд, не разбирая дороги, смотря уже четким волчьим взглядом, перед которым наконец перестал стоять привлекательный, но такой равнодушно-холодный и ненавистный оборотень.

***

      Прийти в себя Лиам смог только ближе к утру. Первое, что он ощутил, очнувшись, это дикую боль и слабость во всем теле, будто ночью он пробежал кросс не менее десятка километров. Мышцы ныли так, будто хотели этим высказать все свои мысли касательного их хозяина и эти мысли отнюдь не положительные. Но удивительнее было не это, а то, что очнулся он точно не в своей кровати и явно не один.       Повернув голову в сторону, волчонок отшатнулся так резко и стремительно, что даже свалился с кровати, на которой лежал, на пол, больно ударившись затылком о прикроватную тумбочку.       — Что ты?.. — начал возмущаться Данбар, но вовремя вспомнил, что он не у себя дома. — Что я тут делаю? Как я здесь оказался?       Он помнил, как вчера сорвался с места, помнил, как бегал по лесу, разгоняя в крови адреналин и пытаясь таким образом убить в себе зачатки боли, которая непременно принесла бы с собой ещё и депрессию. Помнил, как вернулся в город, а потом… пустота. Он вырубился? Но как оказался здесь? Тео его нашёл? Но как и зачем притащил сюда? Поиздеваться ещё больше?       — Что ты так кричишь, Лиам? Ещё скажи, что тебе не понравилось просыпаться со мной в одной постели. — сонно пробормотал Рэйкен, а затем более серьёзно, без фальши в голосе. — Я должен тебе признаться. Вчера я говорил об условии, потому что действительно этого хочу. Я хочу тебя, Лиам, во всех смыслах. Меня тянет к тебе так же, как и тебя ко мне. Думаю, ты должен это знать, прежде чем уйдешь. Прости, если причинил тебе боль и если из-за меня у тебя будут неприятности. Я правда этого не хотел…       — Я думал ты… Я думал, что это очередной твой план… Уловка, чтобы подобраться к Скотту. Я думал… — волчонок присел на кровать, повернувшись спиной к Рэйкену и опустив голову.       Он многое вчера успел передумать и даже решил для себя больше никогда не разговаривать, не обращать внимания, не смотреть, не искать глазами среди толпы… Не любить. Успел принять такое решение и отречься от него. Невозможно просто так, за пару часов изменить своё отношение к человеку, который стал тебе более, чем небезразличен. Кто стал тебе также дорог, как собственная жизнь. Лиам, сам того не осознавая, влюбился в эту язву, в эту холодную неприступную стену, но кто знал, что эта неприступная стена чувствовала к тебе тоже самое?        Крепкие горячие руки обхватили Данбара, прижались к его животу, притянули к горячей обнажённой груди Тео, устраивая в своих объятьях, в которых волчонок мгновенно расслабился и успокоился. От этого действия стало так легко на душе, все мрачные мысли вытеснились под гнетом светлых, романтичных, счастливых.       Тео тянулся к нему, он нуждался в Лиаме также сильно, как и Лиам в нем. Он хотел его, хотел быть с ним, хотел обладать им не только в телесных контактах… Он хотел единения с ним на подсознательном, духовном уровне. Знал бы он, что Лиам давно един с ним. Но теперь он знал, вчера об этом узнал, сегодня это принял и был от этого счастлив.       — Ты мой, слышишь? Никому не отдам своего волчонка, никому, слышишь? Я… — на мгновение голос Рэйкена дрогнул, но он всё-таки договорил. — никогда ещё не был таким счастливым. Ты делаешь меня таким.       Это было своеобразным: «Я люблю тебя».       Оборотень прижался губами к нежной щечке Данбара, что заалела от смущения, выслушивая такие речи, а сам же Данбар смутился настолько, что боялся даже взгляд поднять. Ему было страшно, что это сон или что он все ещё бегал где-то по лесу, представляя всё это. Украдкой он даже ущипнул себя, но картинка и обстановка не изменилась. Это реальность. Тео реален, он реален, их чувства тоже реальны.       — Ты делаешь меня счастливым тоже, — тихо прошептал Лиам, повернув голову к парню, натыкаясь взглядом на манящие губы, которые он потянулся поцеловать.       Это было его ответным: «Я люблю тебя тоже».