Неплохой вечер

- Вот как - инкогнито! Что бы опередить нас! Ну что же... ведите, - капитан корабля со скучающим видом потягивал ром. Новость лишь слегка удивила Англию: он давно подозревал, что завистников его господства на море больше, чем кажется. А то, что главный недруг шпионским образом хотел обмануть его лишь доказательство того. Франциска в каюту привели матросы с лихим блеском в глазах и победными ухмылками. - Капитан! Позвольте нам эту французскую сволочь к мачте привязать, а? - самый смелый или наглый парень высказал волю команды. Но Артур помотал головой. - Кто еще выжил после крушения? - отпив еще рома, поинтересовался Артур. Иногда его команда исполняла весьма своеобразные поручения Империи или попросту сказать занималась пиратством. Веселый Роджер, верная команда, ром и корабль — все что нужно, чтобы бороздить просторы морей. Иногда, бывает, от скуки подобьешь чей-то корабль из пушек, а потом... А потом вот подбираешь всяких неутопленников. - Еще трое таких же мерзавцев! - матрос, рыкнув, встряхнул пленника. Тот от бессилия плюхнулся на пол. - Допросить. Только, Джеймс, не калечить. Лучше узнать, кто такие – может, маркизы или еще кто, и выкуп спросить... - махнув рукой, жестом попросив идти восвояси, Артур кинул пренебрежительный взгляд сверху вниз - Франциск тайком улыбался. - Препаскудный вечер: ужин у кока подгорел, подбитое судно — с французами-шпионами, и ты... Артур скривился как от вкуса лимона. - Знаешь, мон шер, в кои веки наши мнения совпадают. Хотя мы и не успели отужинать... - Франция цокнул языком и облизал обветренные губы. -Но, поскольку ты у меня на корабле, то есть почти добыча... - Артур полупьяным взглядом окинул Боннефуа полностью оценивая – может, припомнить нашу давнейшую встречу? Англичанин поднялся и, обойдя небольшой стол, на котором красовались карты и дневники, оказался перед Боннефуа. Присаживаясь на корточки перед пленным, Артур коснулся подбородка француза. - Скажи мне, милый мой, куда вы плыли? - язвительности Англии было не занимать, так же как жестокости. И двуличности. Пощечина оставила и так на потрепанном личике Франциска красную отметину. Хохот наполнил каюту. Как внезапно появился, так и исчез. - Нынче красоты местных широт привлекают... - обычные реплики в стиле Боннефуа. И вроде бы ответил, а вроде и не сказал ничего. - Ох, как кокетливо... прям как барышня, - на лице англичанина расцвела ухмылка. Киркленд медленно поднялся, немного пошатываясь, налил полный стакан рома и, вернувшись к пленнику, заставил выпить. Точнее подавил сопротивление в виде возможных пинков, уселся на французе, крепко сжимая челюсть и вливая жидкость. Распростертому пленнику ничего не оставалось как мерно, иногда фыркая, глотать алкоголь и морщить уголки глаз. Довольный своей работой Киркленд ждал, пока Боннефуа отфыркается от разлившейся по щекам жидкости, а потом... А потом корсар понял, что кроме того, что разговор теперь будет лучше идти, так еще можно и восполнить некую долю отшельничества от прекрасных леди. Франциску, тем временем, заметившему определенный огонек в глазах англичанина, захотелось вырваться, высвободится из-под врага и удрать обратно, на континент. Но об этом можно было только мечтать, особенно, если ты лежишь на полу, да еще со связанными сзади руками и придавившем сверху Кирклендом. Англичанин времени не терял, принимаясь облизывать и покусывать губы Боннефуа. Увлекшись, Киркленд поцеловал француза. Жестоко, опять держа француза, что бы тот не закрыл рот и не укусил. Привкус рома все еще ощущался, и это производило восхищение и желание пробовать дальше. Руки пирата опустились на торс француза, дорывая и срывая ткань, бывшую великолепной рубашкой. Оставлять на шеи укусы-поцелуи, когда пленный ерзает, пытаясь тем самым выразить свое «нет», забавляло англичанина. Почему-то именно в эту минуту ему стало слишком смешно, и Киркленд захихикал. Боннефуа, понимая, куда катится дело, попытался что-то возразить, но предприимчивый корсар заткнул Франциску рот кляпом и продолжил ласкать тело врага. Язык оставлял мокрые следы, изучая реакцию на покусывания и ласкания сосков. За занятием Киркленд и позабыл, что это должен был быть допрос, а не... Не то, что он вытворял с французом на полу собственной каюты. Но до того, ему уже дела не было: ром, откровенная поза и жестокие ласки возбудили. И нетерпеливо ерзая, Киркленду хотелось большего. И немедленно. Руки быстро справились со стаскиванием одеянья с француза, который было попытался лягнуть британца, но тот надавил коленом и бунт прекратился так же мгновенно, как и начался. Киркленда порадовал факт возбужденности пленного шпиона. Поцелуи опустились на член француза. Язык ласкал, проводя по всей длине, затрагивая головку, рука теребила яички. Боннефуа замычал. Ухмылка опять поселилась на губах Киркленда, оторвавшегося от процесса, но все еще проводящего рукой по плоти француза. - Вот теперь ты должен вспомнить... куда вы плыли? - больно сжав руку на члене, поинтересовался англичанин. Шпион подавил вскрик стоном. - Ну ладно... продолжим... Киркленд спустил брючки и белье с себя. Вид обнаженного врага, его неудачные попытки закрыться согнутыми ногами или отползти, забавляли корсара. Англия опять хихикнул, в ответ послышалось мычание. - Ну-ну, ведь мне прошлый раз тоже не дали ничего возразить... Потерпишь, лягушатник! - с этими словами англичанин начал вылизывать собственные пальцы. Увидев, что предпринимает англичанин, Боннефуа действительно стало страшно. Ведь, не только его команду выкрали, разбили, да еще взяли в плен пираты, так попал к своему врагу. С не очень хорошими намерениями. Киркленд похлопав по ягодицам пленника, протолкнул палец в тесное колечко мышц. И не дожидаясь реакции Боннефуа, добавил второй. - Расслабься, шпион! - с ухмылкой прокомментировал англичанин, суя третий палец. Пират и так ощущал неудобство, но растягивать и массажировать не перестал. В некоторой мере он понимал ощущения Боннефуа, вспоминая свои собственные ощущения. Через некоторое время, кое-как свыкшись с ощущениями, француз расслабился. Пальцы внутри заставляли хныкать и принимать попытки вывернуться, но англичанин нашел предательскую точку, и Боннефуа застонал, прикрывая глаза. Увидев реакцию француза, Киркленд не стал медлить. С тихим рыком вошел в Боннефуа. Тот, молча, проглотил вскрик, отчего послышался протяжный стон, а в уголках глаз показались капельки слез. Немного подождав, чтобы Франция привык и немного расслабился, англичанин начал набирать темп. Щадить пленника он не собирался, входя на всю длину. Резкие движения почти вдалбливали в скрипучий пол Боннефуа, который метался в стороны головой и мычал. Ему хотелось поскорее все закончить и убежать, но в реальности Франциск понимал, что теперь просто так он от Англии не отделается. Киркленд, накрыв рукой член француза, стал двигать в такт собственным движениям. Это он тоже помнил с последней встречи и отплатил тем же. Француз заерзал, но стих, отдаваясь на милость Англии. В каюте слышались только пошлые шлепки и полустоны пирата. Окончательно поддаваясь чувствам, Франция жалобно заскулил. При таком темпе долго разрядки ждать не пришлось. Белая жидкость липко осела в ладошке англичанина, который и сам через несколько толчков завалился на француза. Боннефуа устало закрыл глаза, когда подобревший англичанин вынул кляп и нежно коснулся губ. А потом, преодолевая усталость, поднялся и поплелся к бутылке рома. Несколько глотков для себя, а потом для француза. - Вставай. Нечего здесь разлеживаться, не королевское ложе, - дернув на себя Францию, уложил на свою койку, укрыв грязной простыней. А потом, натянув одежду, позвал к себе Джеймса. Парень с довольным лицом осведомил, что пленные в трюме, и он ждет дальнейших распоряжений капитана. - Это такие же пираты, только тактику неправильную выбрали. Думали так же французов заманить, а мы попались им. Меняем курс на ближайший порт. Но из трюмов не отпускать до прибытия. А этого... Боннефуа, я еще допрошу... Парень кивнул в щелку между дверьми и косяком и ушел. Англия, хихикая, отпил из горла бутылки еще немного рома... А ведь вечер оказался не так и плох.