Обещание под Луной

Мицунари бежал со всех ног. Как только мог. Счастливый, ощущая в груди огромную исполинскую радость, Исида просто не мог поверить в то, что вот, он и его самый-самый дорогой ему человек, наконец-то, смогут быть счастливыми вместе. Вдали от всей этой дворцовой интриги, борьбы за власть, и нескончаемых слез Куноичи… Знала бы она, как многое значит для Мицунари… Как сильно и преданно он ее любил, любит и будет любить всегда. Пусть даже, если завтра этот мир погрязнет в войне, и даже, если само небо рухнет на эту землю - любовь Исиды будет жить вечно. Навсегда. На всю оставшуюся жизнь. Теперь, когда он понял самое главное, когда осознал в чем же все-таки его пусть в этой жизни – Мицунари не жалел ни о чем. Ни о том, что отказался от борьбы за власть, ни о том, что ему было предначертано судьбой стать Императором Японии, ни о чем другом на всем белом свете… Если эта борьба, если эта чертова война стоила того, чтобы самые близкие ему люди страдали – то Исида больше не желал такой участи для них. Ранмару итак навсегда потерял своего отца, чтобы осуществить многие планы для Мицунари, Масамунэ лишился своего правого глаза в ходе одной из битв, Юкимура потерял дорогого ему человека в виде наставника, а Куноичи… Куноичи потеряла свою семью и пролила горькие слезы на протяжении долгих 5-ти лет. Эта бессмысленная борьба за власть привела лишь к тому, что Исида был полностью ослеплен и одержим жаждой власти. Он не замечал вокруг себя ничего и никого, и лишь верил в какое-то глупое пророчество, оставленное его покойным отцом и священно-служительницей. «Неужели глупое пророчество важнее, чем мы?» - однажды этот вопрос ударил его прямо в сердце. Видя в то осеннее утро горькие слезы на щеках Куноичи, в груди Мицунари Исиды невыносимо больно кольнуло. Тогда, на крыльце их тайного убежища, ее слезы, красные глаза и замученное лицо – невидимым ножом пронзили сердце по самую рукоять. Отчаянная, ведомая лишь Исидой и верой в него, девушка окончательно теряла любимого… Теряла того самого Мицунари, который когда-то мечтал сделать жизнь Японии лучше. Освободить страну из мерзких лап Токугавы и избавить бедный народ от налогов и бесконечной тирании… Однако, чем он был на тот момент лучше Токугавы, раз отрекся от своей мечты, следуя глупому пророчеству? Чем он был лучше него, если закрывал глаза на все те жертвы, которые друзья и множество людей принесли ему во имя этой справедливости? Без жертв не обойтись в любой войне… ни одна война еще не заканчивалась без моря крови и слез. Но… оно того стоило, чтобы родные и дальше продолжали терять все? Продолжали и дальше страдать? Войне не было конца, как и не было определено будущее. Не было ясно, сможет ли он достигнуть этой мечты? Как и не было ясно, потеряет ли Исида окончательно себя… в этой войне… где он уже становился похожим на Токугаву. Где катился в самую бездну своих чувств… Откуда, казалось, бы уже не выбраться. Уже не остановиться. Не вернуться. «Прошу, давай уедем далеко-далеко в горы. Хоть на территорию Китая. Будем жить самой обычной жизнью. Будем возделывать землю. Заведем скот, и перестанем страдать? Я очень люблю тебя, Мицунари. Я очень хочу, чтобы эта война прекратилась». – эти слова не давали покоя Исиде. Столько внутри кипело противоречий… Сколько раз он говорил Куноичи, что все это глупо, что больше нет путей назад. Сколько раз он еще заставлял ее страдать и плакать кровавыми слезами, когда вновь кто-то в очередной раз погибал в этой войне, где мощи Токугавы не было предела. В войне, где однажды не погибла и сама Куноичи, пытаясь яро и отчаянно защитить Исиду от стрелы. Тогда мир для парня пошатнулся дважды. Когда ее едва ли спасли от неминуемой гибели, когда Ранмару ударил со всей силы ему под дых, когда Масамунэ снял повязку и напомнил ему цену их боли… когда Юкимура чуть ли не покончил с собой. И лишь тогда… тогда Исида впервые серьезно задумался. Действительно, ли пророчество стоит таких жертв? Мечта о лучшем будущем Японии? Будущем без Куноичи? Уж лучше смерть. Уж лучше перечеркнуть все. Все, если это сделает счастливой ее. Ранмару. Юкимуру. Масамунэ. И других, кто остался в живых. Возможно, жертвы были принесены зря. Возможно, поверив бы тогда Куноичи, отказавшись от всех этих затей – никто бы не погиб. Все были бы счастливыми. «Мы все отдали своих дорогих людей ради тебя. Но ничего не вышло. Твоя ярость, твоя слепая жажда погубила всех нас. Хочешь и дальше продолжать эту бессмысленную войну? Тебе было мало того, что Куноичи чуть не погибла? Если ты, действительно, такой тиран, я больше не желаю следовать за тобой. И наша клятва перестала быть клятвой.» - Слова Юкимуры, такие правдивые и такие болезненные заставили уйти в себя на несколько дней и пребывать в полнейшей разбитости и депрессии. «Если ты сейчас не остановишься, мы все умрем. Действовал бы ты мудро и решительно – нам не пришлось бы сейчас жить в бегах.» - До боли, до неистовой тоски в сердце Ранмару был прав. «Все наши люди устали. Ни у кого больше не осталось сил. И смотреть на то, как ты становишься вторым жестоком и хладнокровным Токугавой – у меня тоже больше нет сил. Мы клялись тебе в верности не ради этого… Одумайся, Исида.» - Прикрыв единственный глаз, Масамунэ свято надеялся, что слова все же дойдут до глупца, потерявшего почти все… Терзав себя еще какое-то время, – Мицунари одумался. Да. Черт побери, как же они все правы. Как же он виноват перед ними… перед страной… перед небесами… перед своей глупой и проклятой судьбой, что заставила его пройти через весь этой ад. «Отныне все будет хорошо.» - С этими словами, с этими мыслями, Исида сейчас мчался со всей ног к Куноичи, которая всегда ждала. Всегда ему верила. И любила. Как никто другой. А он понял все. Признал все свои ошибки. Все свои грехи. Понял, что не смотря на все трудности и боль – Куноичи всегда была в его сердце. С того самого момента, когда они еще будучи детьми глупо и забавно встретились у рынка. А ведь с тех пор прошло целых 10 лет… И любовь не прошла. Крепла и жила. Всегда. И даже, если на какое-то время пришлось закрывать эти чувства ради войны, ни одна другая женщина и близко не смогла подкрасться к преданному Мицунари. Ни одна гейша. Ни одна красавица и танцовщица. Ни прекрасная леди Дяо Чань. Ни знаменитая милашка Син Цай. Никто. Потому что, как бы Исида посмел? Как можно предать столь прекрасное и хрупкое существо, как Куноичи? Один ее нежный взгляд – готов заставить его таять. А ее слезы… ее слезы – готовы заставить отказаться от всего. - Куноичи! – нарушилась привычная тишина, и девушка, облаченная в белоснежное кимоно – обернулась. Сколько же нежности… сколько же любви и тепла она увидела в таких любимых, карих и невыносимо красивых глаз. На фоне яркого диска Луны, на фоне нереально прекрасной ночи – Мицунари казался богом. Затмил все вокруг. Да, многие женщины мечтали о нем. Многие красавицы проливали слезы, многие девушки слышали о божественной красоте мужчины, что посмел противостоять самому Токугаве! Многие одинокие вдовы слышали о том, что Мицунари Исида предан лишь одной женщине, и смеялись. Никто не верил, что мужчине свойственно хранить верность только одной. Однако, смеют ли они думать о той самой любви, которой даже нет в поэмах и романах каких-то там писателей? Они лишь смели мечтать о таком глубоком и нежном чувстве. Это, наверное, даже и не любовь. Это выше, чем любовь. Неизвестное чувство, нечто иное, нечто необъяснимое. Необъятное. Когда болит и ноет сердце. Когда ее слезы – заставляют рвать душу на части. Когда ее голос кажется прекраснее любой мелодии. Когда ее взгляд – плавит толстую корочку льда на сердце. Когда не видишь ее и четверть часа – готов волком выть. Когда сражаешься – а в мыслях она. Когда черствеешь – но она мешает утонуть полностью в воронке этой боли. Когда плачешь от невыносимой боли, стоит лишь взглянуть как она страдает. Когда обнимаешь ее – и вокруг наступает тишина. Когда она улыбается – даже самое хмурое небо перестает иметь значение. Когда она держит тебя за руку – а остальной мир взрывается. Когда она уходит – ты протягиваешь ладонь во след и молишь остаться. Когда она обижена – готов умолять часами о прощении. Когда она болеет – не отходишь. Когда мчишься на коне со всей скорости – лишь бы вновь ее увидеть. Когда мир уходит из под ног, стоит лишь подумать о том, что в этой войне она может умереть. Это выше, чем любовь. И сейчас, смотря на нее таким взглядом, от которого сердце Куноичи бьется раненной птицей – Мицунари готов пасть к ее ногам. А она улыбается, освещая своей улыбкой тьму, отчего парень рвется к ней. Обнимает крепко-крепко. И улыбается сам, чувствуя что собственное сердце бьется в унисон ее. - Скучал. Как же я по тебе скучал, любимая… - Шепчет Исида. И повторяет еще кучу раз, словно какую-то молитву… - Прошел всего час… - Улыбается девушка, а на глазах почему-то выступают слезы. В ответ, Мицунари еще крепче обнимает ее, и улыбается сам. Только лишь Луна смущенно скрылась за пролетающими облаками, и под кроной могучего дерева, в полной темноте и тишине ночи, остались двое. Двое, которые живут отныне друг для друга. - Я люблю тебя. Люблю. Люблю. Люблю. Обожаю… - слова льются, как ручей. На губах сияет искренняя улыбка, а на глаза наворачиваются слезы от того, как приятно болит в этот момент на сердце. - Задушишь же! – смеется Куноичи, и наконец-то Исида смотрит ей в глаза. Боже! От его взгляда, наполненным нежным и теплым чувством, сердце девушки поет… колит внутри так сильно и отчаянно, что слезы сами по себе наворачиваются на глаза. - Люблю. – Мицунари нежно касается щеки девушки, и вытирает ее слезы рукавом шелкового, черного кимоно. – Никогда. Никогда, не смей… больше плакать. Моя любимая. Как же я тебя люблю… - А я вас еще сильнее… - Голос дрожит, чувства льются через край, в груди расцветает весна. Рядом с ним. С тем самым Мицунари Исидой, что еще когда-то в детстве был таким же счастливым, настоящим и добрым. - Люблю. – Легкий и едва заметный поцелуй в лоб. – Люблю. – поцелуй в левый глаз, затем правый. – Люблю. – поцелуй в носик. – Люблю. Моя любимая Куноичи. Девушка, переполненная нежностью, приятной и ноющей болью внутри, так крепко и отчаянно обнимает парня, что боится проснуться. Что все это просто лишь сон… - Куноичи… - ласково шепчет Мицунари, и обнимает в ответ. – Обещаю. Обещаю тебе, что мы уедем. Далеко-далеко от этого места. Уедем, как и наши друзья. Начнем жизнь сначала. Как и ты хотела.. далеко в горы. Будем возделывать землю. Заведем скот. И будем жить самой обычной жизнью. Вдали от дворца. Без вечных войн. Потому что… я очень сильно люблю тебя. Если можно было бы объяснить, как была счастлива в этот момент Куноичи – то не хватило бы чернил. Спустя столько времени… столько лет… столько слез и боли – он наконец-то пообещал. И если в этом есть хоть капля лжи… Луна тому свидетель. Небо тому свидетель. Бог тому свидетель.