Мечтают ли андроиды...

Саваном спеленавшая по рукам и ногам темнота стала другой. Стало холодно. Стало больно. Значит, он снова жив… В отличие от зрения, слух частично уже вернулся, но звук доносился будто из другой комнаты, через плотно закрытую дверь. - Кто вы? – с трудом выговорил он сквозь зубы, стучащие от пронизывающего до мозга костей убийственного холода, инстинктивно и бесполезно покрутив головой. Все, что он мог с уверенностью разобрать – голос был женским. - Та, что тебя любит. Значит, он умер. Тем лучше. Не так он себе представлял рай, но чем еще это могло быть? Если не новой подставой со стороны захотевшего опять потешить свое эго и поиздеваться Пингвина. - Это когда я успел попасть в плен к галактическому гангстеру Джаббе? – со всей возможной иронией поинтересовался Нигма, но в ту же самую секунду к нему начало возвращаться зрение, быстрее, чем к Хану Соло во всем известном с детства фильме. – Изабелла?.. Ее мягкий серебристый голос почудился ему немногим раньше, но Эд принял его за обман слуха, как теперь заставлял себя поскорее очухаться и не считать более, чем обманом зрения, ее милый образ, в данную минуту слишком расплывчатый. Только волосы отчетливо вспыхнули посреди мрака белым золотом. - Все-таки умер… - Эдвард почувствовал, что улыбается. А еще, что лежит, судя по всему, на полу. Почувствовал ледяную от сырости одежду. И обжигающе теплое прикосновение губ любимой женщины к своим губам. - Я жива, Эдвард. Тоже живая. Но так будет не долго, если мы оба не поторопимся. Пожалуйста, помоги мне, одна я не справлюсь! – потянула его Изабелла за руки, но Эд уже сел сам, буквально подскочив от шока. - Это невозможно. – сказал он ей совершенно не то, что мечтал сказать, терзая себя мыслями о шансе, которого больше быть не могло. – Ты умерла, тебя больше нет! Понятно… - Что ты понял? – испуганно и напряженно переспросила та, думать забыв, что следует поспешить. - Что же еще это может быть, если не очередная галлюцинация. Теперь еще и осязаемая. Маразм крепчал. – саркастически ухмыльнулся Нигма и без сил опустился обратно на пол. - Я живая, Эдвард! – чуть не плача повторила Изабелла дрожащим голосом и сжала его ледяные подрагивающие пальцы. Сказала и замолчала на полуслове. Затем решилась, хоть не время это было и не место, говорить о чем угодно. – Живая… но не настоящая… - Полный психодел пошел. – с горькой улыбкой потянул ее Эд к себе. Настолько сумасшедшим можно целоваться даже с глюками. - Я родилась в Индиан Хилл. – уперлась Изабелла, смотря ему в глаза с отчаянной решимостью шагнувшего в пропасть человека. Сперва Эдвард вообще не понял, о чем это она. Потом понял все… Как-то разом, хоть и в общих чертах… - «Мечтают ли андроиды об электрических овцах?». – печально улыбнулась ему в ответ Изабелла, низко опуская голову. Хотела забрать руки из его ладоней. Машинально, ведь теперь ее прикосновение могло вызвать у него одну брезгливость. И тихонечко, недоверчиво и радостно вскрикнула, когда пальцы Эдварда сжались сильнее, не отпуская ее. - «Бегущего по лезвию» я тоже смотрел. – живо уселся обратно Нигма, откуда только силы взялись, как второе дыхание открылось. А на лицо вернулась светлая улыбка, не смотря на пока не ушедшую тень пережитого потрясения во взгляде. - Книга Шекли мне понравилась больше. – робко глянула на него девушка. Появившаяся на свет при помощи высоких технологий и генной инженерии. - Несмотря на Харрисона Форда? - Кто это? А, поняла. Эдвард, бежим, пожалуйста! Сможешь идти? - С тобой – хоть на край света. – пошутил Нигма, неуверенно поднимаясь на ноги и отчетливо понимая, что дела обстоят именно так. *** Убивать Освальда стало не из-за чего. Но подкинуть подлянку захотелось все равно. Насолить круче, чем женившись на его сопернице, которую тому не удалось прикончить, было уже невозможно. Однако кое-что Загадочнику придумать все-таки удалось. Приглашать на свадьбу было бы грубо. Послать кусок свадебного торта – самое то! Есть его Пингвин, разумеется, не стал. Причем не из-за могущего оказаться в начинке крысиного яда. Не успел. Эмоционально метнув, сразу после того, как открыл всю в сердечках коробку, в столь неудачно (или наоборот, смотря для кого) оказавшегося поблизости Виктора Фриза, и заляпал ему холодостойкие очки. Представив на их месте очки Эда, Пингвин испытал глубокое моральное удовлетворение и вполне себе довольно улыбнулся тоже.