***
Йон внимательно выслушал историю Айрин о её встрече с Велорком. Он не думал, что после всего произошедшего напарница пощадит наёмного убийцу, но ошибался. Девушка уже успела увлечься погоней за призраками, и ей не было дел до прошлых недоразумений и обид. Так выразилась она сама, задав дифу вопрос о тэанар. — Мне кажется, тебя не просто тэанар интересуют? — решил уточнить Чевир, радуясь тому, что хотя бы Ликэ нет поблизости. К такому явлению как женская солидарность диф всегда относился осторожно и с долей опаски. Учитывая же, что девушки поладили, говорить о серьёзных вещах в присутствии обеих было бы чревато. Айрин кивнула. Поставив локти на столешницу, она внимательно посмотрела на напарника поверх скрещенных пальцев. Ему же от её взгляда стало не по себе. — Когда я услышала о них от Велорка, мне показалось, будто из моей жизни вырвали целый кусок, — каким-то отстранённым тоном произнесла она. — Я уверен, что это делалось из благих побуждений, — проговорил Йон, опасаясь правильных вопросов с её стороны. Ведь он не сможет солгать ей теперь. — Знаю. Для меня придумали такую сказку, в которую я поверила бы, — Айрин попыталась улыбнуться, но скрыть свои истинные эмоции на этот раз не смогла. — Они меня спасли, а сами… — Ты уцепилась за предположение Велорка, и напрасно, — печально покачал головой Йон. — Зачем кому-то подставлять тебя, если убийство тэанар с Ночи Раскола считается законным? Айрин удивлённо вскинула брови, а затем вдруг нервно рассмеялась: — Значит, мало того, что я владею запрещённым искусством, так ещё и права жить не имею? — глаза девушки безумно блеснули. Что за мысли роились сейчас у неё в голове, диф и предположить не мог, но по тому, как изменилась атмосфера в кабинете, догадался о том, что она с трудом себя сдерживает. Впрочем, вспышку ярости Айрин погасила довольно быстро. Йон решил воспользоваться этим моментом, чтобы ответить на заданный ею раньше вопрос. — Считается, что Раскол спровоцировали тэанар, решившие перекроить нашу вселенную по своему усмотрению и самые опасные маги-безумцы являлись ими же, — проговорил Чевир. — Посуди сама, Айрин. Тэанар владеют магией, освоить которую больше никому не под силу. Они — потомки демиургов и даже могут пребывать одновременно в двух местах… — В двух местах? — переспросила девушка. — Насколько мне известно, у тэанар есть что-то вроде двойника, — мужчина рассеянно вздохнул, не зная, как объяснить то, чего не понимал сам. — Ну, ничего подобного у меня нет, — пробормотала напарница поднимаясь со своего места и подходя к вешалке, чтобы взять плащ. Йону отчаянно хотелось её утешить и не позволить вот так просто уйти, но он вдруг испугался того, что только усугубит ситуацию. Где, мать его, магистр, когда он так нужен? — Я провожу тебя, подожди, — попытался остановить девушку Йон и даже успел подбежать к ней. — Не нужно. Я прогуляюсь немного, — сказала она, обернувшись уже на пороге. — И не переживай. Сегодня я не собираюсь ничего предпринимать. Ему на миг показалось, что Айрин исчезнет, ускользнув по отражениям, но вместо этого она подалась вперёд и коротко его обняла. — До завтра, — шепнула девушка и, отстранившись, покинула контору обычным способом. Диф едва удержался от порыва отправиться следом за ней. Он волновался, но на этот раз сам понимал, что безосновательно. Йон остро чувствовал, что Айрин потеряла цель, но сейчас ей лучше побыть в одиночестве, чтобы собраться с мыслями. Однако детектив всё равно не смог сидеть на месте — ведь пообещал же, что сам передаст весточку Аншьессу. Закрыв контору, Йон направился в участок, чтобы переговорить со следователем, а после пошёл домой, купив перед этим еды. Его разум занимала Айрин и возможный разговор с магистром, но ноги сами несли его по знакомой дороге к зданию, где находилась его маленькая квартирка и ждала Рейш. Диффу он встретил в коридоре. Но она не собиралась его встречать, а напротив, кажется, хотела уйти незамеченной. Теперь, когда Аррейша благодаря Айрин обзавелась кое-какой одеждой, показаться на улице было уже не так стыдно. — Ты куда? Испуг от его появления быстро сменился дерзкой уверенностью, сверкнувшей в жёлтых глазах. — Я благодарна тебе за всё, что ты сделал, но оставаться здесь больше не могу, — произнесла она. — Почему? — Йон искренне не понимал. Хоть он и отсутствовал некоторое время, но постарался сделать всё, чтобы его гостья ни в чём не нуждалась и чувствовала себя комфортно. — Тебе ведь некуда пойти. — Что-нибудь придумаю. У меня есть хорошие знакомые и, быть может, они согласятся помочь восстановить мой дом, — с этими словами Рейш попыталась обойти детектива, но протиснуться мимо него в узкой прихожей было не так-то просто. «Знакомые, — с недовольством и презрением подумал он. — Видимо, не так они и хороши, что прибежала ты ко мне». — Ты останешься здесь, и это не обсуждается, — неожиданно даже для самого себя отчеканил Йон. В ответ Аррейша решительно хмыкнула и попыталась сдвинуть его с пути. Чевир скрестил руки на груди и привалился спиной к двери, давая понять, что не сойдёт с места. — Думаешь, удержишь меня? — в голосе Рейш уже слышались рычащие нотки. Она опрометью бросилась в комнату, и спустя всего пару мгновений Йон услышал звук открываемых задвижек на окне и раздражённое шипение. В последний раз он слишком крепко всё запер, да ещё и заткнул щели, чтобы не сквозило. Детектив кинулся следом и перехватил диффу за руку в тот момент, когда она уже высунулась из окна. Пришлось дёрнуть девушку на себя, пока она, чего доброго, не соскользнула вниз головой. В неярком дневном свете её волосы взметнулись белым пламенем, хлестнув Йона по лицу. Но вместо того, чтобы разжать руки и отпустить, он прижал к себе слабо сопротивляющуюся Рейш. От этих необычных волос и разгорячённой кожи исходил приятный и волнующий кровь запах. Он заставлял на время забыться, утопая в тревожащих ощущениях. Всё, что занимало мысли прежде отошло на второй план, растворилось в искрящихся от эмоций глазах диффы. — И зачем, скажи на милость, ты это делаешь? — поинтересовался Йон, пытаясь стряхнуть наваждение. — Знаешь же, что я пойду следом… «Напрасно Айрин дала ей одежду», — подумал он. Безжалостный натиск инстинктов поставил Чевира перед правдой, которой он избегал. Ему не хотелось отпускать от себя Аррейшу и позволять ей самой решать свои проблемы вовсе не потому, что считал это своим долгом. Их связывало нечто гораздо большее. — За напарницей ты не готов был идти, — негромко заметила Рейш. — Ей нужен не я, — откликнулся Йон, чувствуя горечь от озвученного вслух признания. — Следуя твоей логике, между нами всё иначе, — диффа выразительно посмотрела на удерживающие её руки. — Так скажи это сама, — предложил мужчина вкрадчивым голосом и с невинной улыбкой добавил: — Расскажи мне о том, что забрела ко мне совершенно случайно и собираешься бежать не из-за того, что испытываешь. Аррейша отвела взгляд и опустила голову. Гордости этой девушке было не занимать, но она понимала, что спорить бессмысленно. Ведь речь шла даже не о любви или привязанности, а о сущности самих дифов. Признание кого-то парой это всегда взаимно, безусловно и навсегда. — Гостиница многое для меня значила, — произнесла Рейш, не глядя на Йона. — Я не брала денег с соплеменников, уходящих из общин, и считала, что поступаю правильно. Взамен они предали меня и собирались убить. Детективу не нужно было расспрашивать о том, как именно это произошло и почему. Он прекрасно помнил, каких взглядов придерживаются дифы, обитающие за пределами Хоаннора. Недаром городские называли их дикими собратьями. В общинах, где не признавали благ цивилизации и не использовали магию, считали дифов самыми чистыми и приближенными к природе существами. На ищеек они смотрели с неприкрытым презрением. — У нас будет новый дом, где ты станешь полноправной хозяйкой. А я позабочусь о том, чтобы больше никто не посмел причинить тебе вреда, — обнимая девушку одной рукой за талию, другой Йон коснулся серебристых прядей, рассыпавшихся по плечам. — Аррейша. Ему хотелось заверить её в том, что он и сам никогда не сделает ей больно, но замолк, едва их взгляды снова встретились. Одно то, что они оба находились под властью этого притяжения, причиняло им столько же радости, сколько и боли. Рейш вдруг потянулась куда-то в сторону, и Йону пришлось нехотя её выпустить. — Холодно. Нужно закрыть окно, — как ни в чём не бывало пояснила девушка, разворачиваясь. Совершать глупостей она не стала, а действительно вернула на место створки и повернула все щеколды. — Я всё исправлю… Она раздосадовано прикусила губу и принялась поднимать с пола обрывки ткани, которой были заткнуты щели. — Я помогу, — Йон опустился рядом с ней на колени и тоже начал прибирать с пола, а поймав настороженный взгляд Рейш, сказал: — Рама косая, но я наловчился. Говорить о том, что она может пораниться или с чем-то не справиться он не стал намеренно. — Почему не поменяешь? — поинтересовалась диффа выпрямившись. — Я же собираюсь переезжать, не забыла? — с невинной улыбкой откликнулся мужчина. — Точнее, мы. Ошибка Аррейши заключалась всего лишь в одном недоверчивом взгляде, брошенном свысока — этакой попытке спрятать неуверенность. Она даже попыталась отпрянуть, когда Йон поднялся с колен и ухватил её за руку. — Рейш, я не стану что-то требовать от тебя или запрещать, — мягко проговорил он. — Но и отпустить тебя не смогу. Йон почувствовал ответственность за Рейш, но двигало им вовсе не это. Он просто знал, что вдали всегда будет тосковать по ней. Так уж случилось по воле рока, и изменить ничего нельзя. Возможно, это испытание — цена, которую он должен заплатить за спасение той, что вопреки всему останется ему дорога. Только и Аррейша нуждалась в поддержке, и Йон собирался сделать всё, чтобы она не чувствовала себя обязанной или ненужной. — Я не уйду, — зачем-то пообещала она, хоть этого от неё и не требовалось. — Но ведь сидеть тут тебе опостылело, — Чевир подмигнул девушке. — Как насчёт вечерней прогулки? Она взволнованно коснулась своих волос, а потом согласно кивнула и робко улыбнулась. «Чудная, как и все женщины, — подумал мужчина, украдкой наблюдая, как спешно Рейш пытается привести себя в порядок. — То готова бежать через весь город, в чём придётся, а теперь волнуется о немного растрёпанных волосах».***
Вернувшись в участок, Валаэр решил спрятаться от суеты в своём кабинете. Нужно было успокоить нервы и написать отчёт. Росселя допрашивали агенты имперской службы и инспектор по делам безопасности, поэтому мешать было некому, но даже скупые официальные слова не ложились на бумагу. Внутренний протест, рождённый раздиравшими следователя противоречиями, не позволял ему сосредоточиться. И очевидность того, что и когда именно пошло не так, не облегчало задачи. Несколько раз Аншьесс порывался отправиться к Айрин, чтобы поговорить с ней, но пока сдерживался, довольствуясь короткой встрече с её напарником, который сообщил о том, что всё в порядке. Она же не спешила показываться ему на глаза и правильно делала. Сейчас не подходящее время для разговоров с ней. Валаэр всегда придерживался одного правила: можно злиться на себя или весь мир, но не стоит отыгрываться за свои неудачи на близких. К последним Айрин причислялась почти неосознанно, но это не вызывало у Аншьесса отторжения. Собственный внутренний голос по отношению к Грассии был настроен как-то подозрительно лояльно, в то время, когда самого Валаэра бесила неопределённость. — Сам виноват, — пробормотал он, бездумным взглядом уставившись на чистые листы бумаги перед собой. Несколько забракованных вариантов лежали в стороне, перечёркнутые размашистым крестом. Обычно письменная работа успокаивала и позволяла собраться с мыслями, но сейчас Валаэр был готов на всё что угодно, лишь бы вырваться из кабинета и оказаться подальше от участка. И хотя окна были распахнуты настежь, беспрепятственно пропуская холодный вечерний воздух, ему казалось, что в помещении слишком душно. Тайра вошла без стука, и, молча остановившись напротив, поставила бокал с тавикой прямо на один из черновиков. Если бы Аншьесс не окликнул девушку, то и ушла бы она, не сказав ни слова. — Присядь, — попросил он. Валаэр ещё не расспрашивал некромантку о том, что именно произошло в парке. После уничтожения кадавров она чувствовала себя не слишком хорошо. Садясь в его хеликтр, девушка едва не падала от усталости и успела подремать, когда он припарковался у поместья семьи Рисэль. — Безопасники прислали своих экспертов, — с хмурым видом проговорила Тайра. Опустившись на стул, она разгладила подол чёрной юбки и, взглянув на Аншьесса, поинтересовалась: — Дело закрыто? — Его забирают агенты имперской службы, — ответил он с кривой усмешкой. — Они уже извинялись передо мной и пообещали держать в курсе. По правде говоря, на извинения это мало походило. Аншьессу просто сообщили, что ждут от него содействия, и им жаль задерживать его на службе, но будет лучше, если он подготовит материалы дела и сдаст их сегодня. — Если всё так серьёзно, почему они сразу не провели расследование? — некромантка устало опёрлась локтями о стол, рассматривая один из неудачных вариантов отчёта. — Видимо, не все там заодно, — хмыкнул Аншьесс, подняв указательный палец вверх. — Мне почти интересно, как представят это теперь. Не станет же Карн утверждать, что придумала всё сама? Тайра согласно кивнула. О Тэльхи Карн она, как и всё управление, знала не понаслышке. Её стремление понравиться старшему следователю долгое время было предметом обсуждений всего отдела. Разумеется, сплетни не миновали и обитель некромантки, которая всегда интересовалась тем, что связано с Валаэром. — Стоит ли надеяться на то, что покушений больше не будет? — вдруг спросила она. — Думаю, да. И вину за убийства с Даны снимут, — задумчиво проговорил Аншьесс. — Скажи, Тайра, ты говорила им что-нибудь об Айрин? — Нет, ничего. Я как-то и сама не поняла, что случилось, а потом просто забыла упомянуть, — девушка пожала плечами. — Хорошо, — от этих слов у него немного отлегло от сердца. — Хватит и того, что они могут заинтересоваться конторой Чевира. — Не беспокойся, — Тайра слабо улыбнулась и негромко проговорила: — Я знаю, каково это быть магом в обществе, которое стремится изжить прежние традиции. Когда-то к настоящим мастерам относились с уважением, а теперь последние из них вынуждены прятаться по Осколкам, будто преступники. Последние слова прозвучали с такой горечью, будто ей самой приходилось скрываться. Только прежде она никогда не давала повода для подобных мыслей. Личное дело Тайры выглядело образцовым, но специализация накладывала отпечаток на её мышление и образ жизни. Валаэр поблагодарил девушку за разговор и вернулся к своим попыткам написать отчёт. На этот раз дело сразу сдвинулось с места. Он не скрывал фактов, в которых был уверен, но и не выдвигал собственных версий. Истина в этой истории оказалась обоюдоострым лезвием, поэтому о некоторых вещах следователь предпочёл умолчать. Спустя некоторое время, отодвинув в сторону исписанные листы и отложив ручку, Аншьесс подумал о семье. Отцовский дом был покинут как будто вечность назад, но память о родных по-прежнему оставалась с Валаэром. Он неспроста согласился со словами некромантки. Вся его семья предпочла остаться на мирном Осколке Алакар, подальше от Сердца Плетения. Кто поверит в то, что они хотят просто жить, когда даже маленькая Аллитэа пытается перекроить реальность на свой вкус? Ответ очевиден. Поэтому дар, который можно использовать во благо, она вынуждена скрывать. Её с раннего детства этому учит отец. Аншьесс же решил, что его скромные способности не привлекут внимания: к сноходцам никто не относился серьёзно. И воздействовать на реальность Валаэр мог разве что во сне. Тех, кто с этим не сталкивался, подобное не пугает. За некоторым исключением…***
Я не солгала, когда сказала Йону, что хочу прогуляться. Невзирая на погоду и усталость, возвращаться домой совершенно не хотелось. Размышляя о Дортане, я пыталась представить нашу встречу и незаметно забрела в район, где обитали нимы. К тому времени уже порядком стемнело, и с неба начали падать первые холодные капли. Озеро дрожало от ряби, отражая немногочисленные нынче огни: декоративные фонарики не горели, и оставалось лишь уличное освещение и приглушённый свет из окон квартир. Где-то слышался тихий смех и гул голосов: свой вечный праздник жизни нимы продолжали за надёжными стенами, где их не тревожила непогода. Воспоминания о колдовском вечере, поцелуе Валаэра и обволакивающем голосе нимы вытеснили прежние размышления. Мне посоветовали не бояться того, кто идёт по моим следам, но не о следователе ли она говорила? Налетевший на набережную ветер принёс запах снега, а не дождя. Придержав капюшон, чтобы его не сдуло, я решила, что пора бы выбираться отсюда. Магический резерв уже восполнился, и при необходимости можно было пройти через отражения. — Лиа Грассия! Этот окрик заставил моё сердце биться быстрее. Я обернулась, не понимая, как он мог оказаться здесь в столь позднее время, и что мне сулила встреча с ним. — Льен Аншьесс, вы снова пешком? — Живу поблизости, — коротко пояснил он, останавливаясь в полушаге от меня. — А вы далеко забрались от дома. И от парка… — Гуляла, — как ни в чём не бывало, пожала плечами я, встречаясь с Валаэром взглядом. — И как раз направлялась домой. Доброй ночи вам, льен. С этими словами я развернулась и направилась прочь. Но не стоило рассчитывать на то, что он отправиться к себе домой. Вместо этого мужчина нагнал меня и подхватил под руку. — Быть может, перестанете убегать? — поинтересовался он. — Скоро начнётся ливень, — проговорила я, вместо того, чтобы высказать вертевшуюся на языке колкость. Некоторое время мы шли молча под усиливающимся дождём. Волосы Аншьесса быстро намокли, поскольку он не удосужился прихватить головной убор. — Я хотел уберечь вас от опасности, Айрин, — прозвучало вдруг с долей укоризны. — И своих планов, — не сдержалась я. — В итоге, Велорка всё равно упустили, а Карн кто-то успел предупредить и застать её врасплох вам не удалось. Аншьесса нисколько не удивила моя осведомлённость, как не вывело из себя и моё замечание. — Признаю, что допустил ошибку, но что сделано, то сделано и нам остаётся только ждать суда, — неожиданно произнёс следователь. — Я бы не хотел, чтобы это становилось причиной нашего конфликта. — Я тоже, — коротко отозвалась я и незаметно сделала глубокий вдох. Как кто-то может успеть за одну фразу так выбесить и тронуть, оставалось за пределами моего понимания. Однако нужно отдать Валаэру должное: он сдерживался и не вымещал на мне злость, даже будучи уставшим и промокшим. И когда мы, наконец, добрались до скромного места моего обитания, просто невозможно было не предложить ему зайти. Пока я развешала верхнюю одежду сушиться и дала гостю полотенце и домашние тапочки, погода разбушевалась не на шутку. За окнами шумел дождь. Ветер бросал упругие струи на стёкла, тяжёлые капли ударяли о крышу и мощным потоком стекали по жёлобу. Выгонять в такое время Аншьесса было по меньшей мере жестоко. Но, признаться честно, мне и не хотелось. Сейчас мужчина казался совсем другим. Настоящим и домашним. — Останьтесь, льен. Хотя бы для того, чтобы переждать этот дождь, — проговорила я, наблюдая за ним украдкой. — Обещаю, что больше не буду вас травить. По губам мужчины пробежала грустная усмешка. Уже и непонятно, кто из нас испытывал за это больший стыд. — Давайте, лучше я приготовлю. — Только разденьтесь сначала, — хмыкнула я, смерив его скептическим взглядом. Не выражая ни слова протеста, Валаэр снял пиджак. Повесив его на спинку стула в комнате, он принялся закатывать рукава рубашки. Серьёзно он готовился. — Думала, вам и не приходилось, — проронила я, наблюдая за ним с нескрываемым интересом. — Я младший сын в семье и мне многое приходилось, — спокойно отозвался он. — В конце концов, я решил, что и выбирать тоже буду сам. — Выбирать? — Жену и дело, которым займусь, — пояснил следователь. — Но в итоге, я всё же пошёл на уступки. Видно, что эта тема была для него не слишком приятной, и я не стала расспрашивать дальше. Но не трудно было догадаться, что если льен выбрал себе профессию, то с невестой ему помогли определиться родственники. — А я не успела, — пробормотала я. — Ничего не успела. — Я так не думаю, — возразил Аншьесс. — Вашими талантами можно восхищаться. И похоже, что если вы не нашли свой путь, то движетесь в правильном направлении. — Мне остаётся только надеяться на это. Но вы так говорите, будто сами восхищаетесь… — Восхищаюсь. — И бешу? — И бесишь, — подтвердил Валаэр, не моргнув. — Взаимно, — проронила я, отводя взгляд в сторону и скрывая улыбку. Ссориться с ним по-прежнему не хотелось, но что-то такое витало в воздухе, что не позволяло солгать. Я услышала мягкие шаги и подняла взгляд. Аншьесс зачем-то остановился прямо напротив меня, изучая своим пугающим пристальным взглядом. Того и гляди скажет сейчас, что раскусил меня или же просто уйдёт, как бывало уже. Но я не могла не признать, что мне самой давно нравится эта игра. Красивый и мрачный. Тот, кого мне следовало опасаться в Хоанноре сильнее всего. Но во имя всех светлых духов, я просто не понимала, как он может нравиться мне и почему я не побоялась попросить его остаться. Валаэр склонился ко мне, и вблизи его тёмно-зелёные глаза показались ещё удивительнее. Я потянулась к мужчине, чтобы убрать с глаз прядку от чёлки и рассмотреть их получше. Мою руку перехватили на полпути и отвели в сторону. Свободной рукой Валаэр вдруг приподнял меня за подбородок и поцеловал. Сердце ухнуло в пропасть. Я вспомнила ночь того недоразумения, когда инициатором была я. — Ты меня не простила? — спросил он, не получив ответа на поцелуй. — Простила… — осторожно призналась я. — Тогда не бойся. Какой бы ты магией ни владела, я не выдам тебя. — Почему? — Ты не причиняешь никому вреда. И спасла мне жизнь. — А если без магии? — Тем более ничего не бойся. Поцелуй меня, Айрин. От такой просьбы перехватило дух, и ноги вдруг подкосились. Хорошо, что я сидела, а иначе бы свалилась Валаэру под ноги. Но я набралась храбрости и, обхватив ладонями его лицо, осторожно поцеловала в губы. Он прикрыл глаза и некоторое время не отвечал на поцелуй. Только спустя несколько мгновений мужчина обнял меня, привлекая к себе. Все прежние условности рушились и исчезали. Таяли словно тот выпавший на днях снег. Испарились раздражение и опаска, возникавшие в присутствии следователя. Они как будто оставили нас за порогом этой маленькой квартиры, где-то там, под дождём. Быть может, Аншьесс так же, как и я, не понимал причины этого противоречащего всем здравым доводам притяжения. Только он воздержался от слов, наверное, не решившись портить момент. Передо мной остался только мужчина, к которому невыразимо сильно влекло. Мужчина, испытывающий такое же влечение ко мне. А может и сильнее… ведь он всё ещё медлил, всё ещё сдерживал свои порывы. Между нами осталось ещё столько всего недосказанного. Столько немаловажных деталей, которые полагалось бы выяснить, прежде чем продолжать это безумное сближение. Но хватило одного лишь рывка навстречу, чтобы разрушить последние преграды. Мои руки потянулись к пуговицам его рубашки, поспешно расстёгивая одну за другой. Прикосновение к его обнажённой коже породило импульс, пробравший меня изнутри множеством мелких вспышек. Наши взгляды вновь встретились, когда его ловкие пальцы поддели крючки на моём платье. Отсвет морских гибельных огней завораживал и манил за собой. Неотвратимо и безнадёжно, словно падение с утёса в беснующиеся тёмные воды. Верная гибель, которой не хотелось избегать. Молчи же, только молчи… Плотная ткань платья легко сползла с плеч и упала к ногам, стоило опустить руки. Я осталась в лёгком нижнем белье и чулках. Даже тёплый воздух прогретой квартирки слегка холодил разгорячённую кожу, что стало ещё одним поводом прижаться теснее к Валаэру. За его спиной вдруг что-то зашипело и по комнате начал распространяться терпкий аромат поджаренной на плите тавики. Мы, не сговариваясь, ринулись на кухоньку, чтобы толкаясь устранить последствия этой маленькой катастрофы. Я распахнула маленькое окошко, впуская прохладный, пропахший дождём воздух, и включила вытяжку. Валаэр обжигаясь снял с плиты посудину и взялся за тряпку. — Порой я ненавижу себя за инициативу, — виновато пробормотал он. — И вообще… Я поймала Валаэра за руку и, улыбаясь, заглянула в глаза. — Не нужно себя ненавидеть. Несмотря на наши прежние столкновения, он был хорошим следователем именно из-за того, что не умел отступать и сам намечал цели. Приставучий тип, но в данном случае его приставучесть была вполне оправданной. — Я снова испортил момент, испортил тавику… — Вы ещё под непомерной тяжестью вины приговор себе вынесете, льен следователь, — рассмеялась я в голос, осознавая всю абсурдность ситуации. Я в одном исподнем и он в расстёгнутой рубашке и немного взъерошенный, оттого почти домашний. — Лаэр, — неожиданно поправил он меня. — Лаэр, — заворожено повторила я, ощущая под его взглядом необычайную лёгкость. — Ничего ты не испортил, — пробормотала я уже в его губы, когда Аншьесс снова оказался близко-близко, позволив ощущать жар его тела и прикосновения. — И всё же, мне не кажется, что мы поступаем правильно, — прошептал он, целуя меня за ухом, а затем освобождая волосы от заколки. — Ты и Чевир… — Ты думаешь, что я и он… — опешила я, отстраняясь ровно настолько, насколько это было возможно. — Светлые духи. Смеяться или чувствовать себя оскорблённой, я не знала. Но, похоже, Аншьесс действительно был твёрдо уверен в том, что мы с Йоном не просто напарники. Свою ошибку он осознал по одному моему взгляду, отчего сам выглядел довольно ошарашенным. — Йон хороший друг и напарник. Я не знаю, что бы делала, не предложи он мне свою помощь, — проговорила я. Нет, я не считала нужным объясняться. Мне просто хотелось, чтобы кто-то ещё знал о роли дифа в моей жизни. — Прости, я догадывался, но не был уверен… — Где же ваша проницательность, льен следователь? — прыснула я. Глаза Аншьесса опасно сверкнули в ответ. Он подхватил меня на руки и шагнул в комнату, где бережно уложил на диван, нависая сверху и лишая возможности ускользнуть. Но воспользовалась бы я ею? Пожалуй, всё мог решить только случай. Валаэр не спешил. Он дарил мне новые поцелуи, пока его пальцы распускали тоненькие тесёмочки, освобождая от белья, и ласкали кожу под ним лёгкими, но горячими прикосновениями. Меня саму бросило в жар, когда его губы коснулись изгиба шеи, а затем спустились к ямочке между ключиц. Руки слегка холодило от соприкосновения с прядями его влажных волос, но даже это чувство мне казалось приятным и незабываемым, как и каждое мгновение проведённое рядом. Для страхов же и сомнений просто не осталось места: я понимала, что нуждаюсь в нём и больше не хочу убегать. За новым поцелуем я потянулась к мужчине сама. Для этого пришлось приподняться, и Лаэр не стал этому препятствовать, придерживая под спину. Не нужно было просить его об осторожности. Аншьесс открывался для меня с новой стороны, чутко реагируя на каждое движение, отчего складывалось ощущение, будто он читает мысли или знает меня очень давно. Мне до безумия нравилось прикасаться к его обнажённой коже, вдыхать необычный запах, вызывающий у меня ассоциации с ночью и морем. Сердце в моей груди билось безумно быстро, разгоняя кровь. Но в венах пела не только она. Моя собственная магия пришла в движение, против воли заставляя видеть мир иным и подчиняться неведомому инстинкту. Она принимала Лаэра и требовала большего соприкосновения. Когда он освободился от одежды и вопросительно заглянул в мои глаза, я нежно поцеловала его губы и прошептала: — Да, Лаэр… Полностью прижиматься к его обнажённому телу оказалось ещё приятнее. Его напряжённое естество касалось внутренней стороны моего бедра, но мужчина не спешил. Рука Лаэра скользнула между нашими телами, и я почувствовала, осторожное прикосновение к лону. Чуткие пальцы проникли внутрь, заставляя содрогнуться от неожиданно приятных ощущений. Я закусила губу, издав сдавленный стон. Лаэр медленно покрывал мою шею чувственными поцелуями, продолжая ласкать пальцами внизу. Иногда непроизвольно хотелось сжаться, но он не позволял мне, чередуя поцелуи с покусываниями и прижимаясь сильнее. Не в силах сдержать стонов, я исступлённо металась под ним. И вот, когда по телу пробежала первая волна сводящих с ума импульсов, вдруг ощутила, как мужчина немного отстранился. Инстинктивно подавшись вперёд, я разочарованно выдохнула, потому что его ладонь легла на моё бедро и удержала на месте. — Не спеши, — попросил он шёпотом, убирая пряди волос с моего лица. — Не хочу причинить тебе боль. Тонкие губы мужчины дрогнули в болезненно нежной улыбке, вызывая у меня сладкое щемящее чувство в груди. Невероятно красивый в своей искренности мужчина. Ещё никогда прежде я не видела его таким, как не была и настолько беззащитной. Пожалуй, нечто похожее промелькнуло лишь в том зеркальном зале. Лаэр склонился ко мне, целуя ямочку между ключиц, скользя губами по шее и опаляя кожу горячим дыханием. Он проникал в меня медленно, позволяя привыкнуть. Мне же казалось, что его лицо теряется в огненных всполохах, озаряющих темноту. Боль всё же была, но она быстро померкла под шквалом других ощущений. Эмоции и чувства сплелись в единый клубок, преобразуясь в нечто запредельное, яркое. В эти бесконечно долгие мгновения я была самой счастливой и именно об этом шептала, доверчиво прижимаясь к плечу мужчины, когда тело затопила блаженная усталость. Она звенела в каждой клеточке моего тела, казавшегося теперь таким необычайно лёгким и ненастоящим. Будто я вдруг стала одним из бликов, скользящих по граням отражений, лёгкой тенью. И только нежное прикосновение рук к обнажённой коже служило мне ориентиром и не позволяло окончательно раствориться в блаженном небытии.