_____________________________
Хижина находилась в плотном окружении елей, удачное расположение близ горной местности снижало продуваемость, а избыточный ресурс дерева как нельзя кстати мог обеспечить там комфортное нахождение. Высокая, с каменными стенами в два этажа она вполне могла без каких-либо проблем вместить в себя около десяти человек. Каменная изгородь, окружающая здание, включала в себя отдельное построение для загона лошадей, внутри им вполне могло быть комфортно, независимо от погодных условий, два корыта, доверху наполненные водой, сухой сено, что хранилось отдельно, во избежание впитывания в себя сырости. Мрачность погоды почти не затронула часть этих территорий, чем ближе они были к хижине, тем меньше сырости было на их пути. Западная часть местности и вовсе избежала участи, под которую неминуемо попала северная и восточная площадь леса. Прибыли быстро, как только вышли на более менее сухую дорогу, процесс значительно ускорился. Капитан остановился рядом с ограждением, оперативно спрыгивая с лошади, вместе с остальными членами команды. Жеребцов завели в стойло, надежно закрыв высокие калитки. Прежде чем пройти в здание командующий приказал тщательно стереть грязь с солдатских сапог. Поочередно подчиненные счищали пыль и приевшуюся корку с кожи, пока Леви не одобрил проделанную работу. Пожалуй, на сегодня они закончили, в оставшийся вечер время оставалось только для ужина, который еще только предстояло приготовить и, возможно, небольшого досуга перед сном, это уже как получится. Они прошли внутрь, было холодно, не так как на улице, но все же. В камине осталась зола от сгоревших поленьев, их оставалось не так много, возможно даже не хватит на вечернюю растопку. — Стены остыли, — заметил Эрд, пройдя в дом разведчик сразу почувствовал, что разница температур в доме и на улицы не была столь велика. — Этих дров не хватит на растопку, уже к ночи все прогорит, — Гюнтер подошел к аккуратно сложенным в кучке дровам, парень оглядел кучку, мысленно рассчитывая на сколько их хватит. Ненадолго. — Верно, — капитан стоял позади солдат, глядя на ситуацию со стороны, — западная часть не попала под дождь, там вполне можно срубить новых. — Для печи нужны отдельные поленья. — Мы могли бы сходить в лес, пока Петра начинает с ужином. — Пытаешься сбагрить на меня готовку из-за того что я девушка? — рыжая оскалилась на товарища, предвзятость в ее сторону была как минимум несправедливой. Последовала продолжительная пауза, пока солдаты ожидали комментария от командования. Капитан обдумывал наиболее подходящее распределение, при котором работа не будет стоять. Нужны были дрова, как для отопления, так и отдельная небольшая стопка под ужин, который пока еще был в планах и его предстояло приготовить. По крайней мере в доме было чисто, о чем они позаботились, как только переступили порог в день приезда. — Оруо, Петра, — Аккерман обратился к подчиненным, — идете на кухню и начинаете готовить ужин. Гюнтер, ты идешь со мной. Эрд, — Джин остался последним, кто еще не получил поручения, блондин внимательно смотрел на начальство, ожидая приказа, — Останешься здесь и будешь следить за порядком, — что ж, ему повезло куда больше, чем остальным, — И еще, огонь на тебе, — Леви пальцем указал на стоящий поодаль камин, — проследи за этим. — Да, сэр. — Всем все понятно? — переспросил у остальной части отряда. — Да! — разом ответили остальные. — Тогда за работу. Петра хотела пойти на кухню, посмотреть, что можно было бы организовать из имеющихся продуктов. Капитан схватил подчиненную за капюшон плаща, не позволяя переступить порог комнаты, что была буквально в шаге от нее. — Не вздумай тащить грязь на кухню, — он нахмурился, строго смотря прямо в янтарные очи, — переоденься, — Леви кивнул в сторону лестницы, где были комнаты, в которых ночевали солдаты. Рука ослабла, Рал почувствовала, как он выпускает ткань из рук. Петра не ответила, только кивнула и умчалась на второй этаж, по пути скинув с себя плащ и форменную куртку. Ей повезло иметь отдельную комнату, одно из преимуществ быть единственной женщиной в отряде. Хоть пространство и хвастало квадратными метрами, для нее одной этого было за глаза. Такие же бежевые стены с оттенками белизны, как и на первом этаже, пол из темного дерева, небольшое единственное окно на всю комнатушку, рядом уютный диванчик и письменный стол и стул, на пару тонов светлее пола. Разведчица закрыла дверь на шпингалет, на всякий случай, во избежание каких-либо неловкостей в команде. УПМ и прилегающие ремешки сняты и убраны, телу было куда легче и комфортнее, когда все обмундирование исчезало в конце рабочего дня. Длительное ношение ремней способствовало натертостям на коже, в некоторых местах особенно явно, преимущественно краснота выделялась на ляжках, в районе талии и груди. Грязная одежда была вывернута, сложена и убрана в отдельную сумку. Теперь на ней была чистенькая белая водолазка с розоватой юбкой, как и прежде оставались сапоги. Она помнила, что на лице и двух прядках все еще оставались кусочки засохшей грязи. Солдат начисто вымыла лицо с мылом и отдельно промыла две прядки, что теперь выделялись среди всех волос, что уже успели высохнуть. Петра спустилась на первый этаж, Шульца и Аккермана уже не было, а вот Эрд как раз таки был на месте. Несколько поленьев в необходимом количестве уже лежали наготове. Блондин сидел на полу рядом с камином, опираясь на одно колено, Джин чиркал спичками по коробку, старое покрытие мешало пламени разгореться на деревянном кончике. — М? — кареглазый посмотрел на подругу, повернувшись частью торса, — Петра, можешь посмотреть, у нас есть что-нибудь для растопки? Может какая-нибудь старая бумага, -, — вообщем все, что быстро и хорошо горит. — На кухне оставалось несколько свертков, специально для розжига, — вспомнила она, — Я сейчас посмотрю. Теперь, когда ее одежда была чистой, проход на кухню мог быть свободен. Петра шла вперед большими шагами, ее юбка волнисто следовала за ногами хозяйки, развеваясь от скорости ее передвижения. Оруо уже был там и даже успел переодеться, девушка сослалась на то, что замечания капитана прозвучало уж слишком громко, что парень решил не навлекать на себя беду. Он сидел в коричневых штанах и бежевой рубашке, спадающей на верхнюю часть его брюк. Парень сидел поодаль от центра комнаты, рядом с кухонной печью, смотря на нее с вызывающей ухмылкой. — Ну и где ты носишься? — Мне нужны таблетки для розжига, — девушка начала шарить по тумбочкам, не обращая на него внимания, сосредоточившись лишь на просьбе. — Они в левом нижнем ящике, что прямо возле тебя, — блондин указал на нужный, возвращаясь к работе. Он моментом зажег спичку, ее пламя мигом начало поедать сверток, подобный которому искала Петра, а за ним и перешло на сухую древесину. — Спасибо. — И что мы будем делать на ужин? — Ну… — рыжая приложила палец к подбородку, задумчиво прикусив губу, размышляя над его вопросом, — У нас есть две тушки кролика, можно взять одну и пожарить с овощами или потушить. Как смотришь на такое? — солдат скрестила руки на груди, отводя одну в сторону. Они обменялись взглядами, Оруо кивнул, соглашаясь с ее идеей. — Вдвоем управимся быстро. Девушка открыла рот, как будто собираясь что-то сказать, пока нужные слова не пришли ей в голову. Ее лицо расслабилось, Петра улыбнулась. Временами Оруо был действительно замечательным парнем, ей хотелось бы чаще видеть его таким. — Тогда, рассчитываю на твою помощь. Петра двинулась к двери, Эрд все еще ждал ее в гостиной. — Эй! — Чего? — она обернулась на звук, убрав с лица мешающие волосы. — Тушеный кролик звучит куда лучше, — девушка обдумала его слова и, в конце концов, кивнула. Когда она свернула в соседнюю комнату, Джин обернулся на звук приближающихся шагов, довольно улыбаясь появлению Рал. В руке она держала тот самый сверток, о котором говорила. Работа пойдет полным ходом, когда с его поручением будет покончено, может быть он сможет присоединиться к ним и поможет с готовкой, Петра очень на это надеялась. — Спасибо, — Эрд медленно кивнул, принимая сверток из ее рук. — Как успехи? — спросила янтарноглазка, ближе подойдя к товарищу. Рал наклонилась, наблюдая за процессом его работы. Похоже, что даже при наличии «топлива», высечь искры для создания полноценных огненных языков было весьма затруднительной задачей. — Никаких, — ответил парень, уронив руки на колени, — Если огня не будет, с таким же успехом можно ночевать и на улице. — У нас больше нет других спичек или зажигалки? — Хмм… — блондин призадумался, точно, нужно было сделать это сразу, — Оруо! Шум на кухне прекратился, солдат вышел к ним и оперся о локтем о стену. — Что? — У тебя оставались спички? Бозард пошарил в кармане брюк, рука ловко подцепила почти невесомый коробок, который издал гремучий шум при тряске. — Лови! — парень без какого-либо напряга кинул спички, Эрд поймал миниатюрную коробочку в мгновение. Солдат наконец мог вздохнуть с облегчением. Теперь основная проблема была устранена, конечно, не так идеально, как хотелось, но и это было хорошо, по крайнем мере у них была полная уверенность в том, что капитан не спустит с них три шкуры. Джин подул на зарождающееся пламя, помогая ему. Огонь постепенно начал разгораться, сухая древесина горела очень хорошо, дым и сверкающий искры поднимались потоком воздуха, улетая по трубе. — Ну и что расселись? Нам еще нужно приготовить ужин, — Бозард гордо поднял голову вверх, пытаясь подражать капитанской манере. Парень ушел на кухню, оставив товарищей в комнате. Петра закатила глаза, поднимаясь с насиженного места, определенно, если идея с кроликом сегодня не удастся, Оруо придется занять его место._____________________________
Отвратительное чувство пересохшего горла заставило ее проснуться. Появилось некоторое першение, пару раз пришлось откашляться, чтобы заставить симптом исчезнуть. Глаза еще слипались, медленно моргая, пытаясь привыкнуть к окружающей темноте, только очертания мебели были едва открыты ее взору, какого-либо источника света с улицы ждать не стоило. Было слышно, как что-то ударялось о стекла. Снова пошел дождь. Он усиленно барабанил по крыше и стенам. Приходилось лишь надеяться на то, что к утру все эти последствия не будут так плачевны и спецназу не придется столкнуться с размытыми дорогами, как несколько часов назад. Сколько времени она уже спала? Скорее всего около пяти часов. Что интересовало ее не меньше, так это сам факт того, как ей удалось вырубиться, совершенно не обращая внимания на посторонние шумы? Отойдя ото сна она могла четко слышать храп за стеной, в комнате, что была прямо напротив ее. По всей видимости парни достаточно крепко спали, раз оставляли без внимания нарушителя тишины. Одеяло было откинуто в сторону, босые ноги ступили на холодный пол, единственное, что не меняло температуру в доме, даже несмотря на нагретый в помещении воздух. Шлепая ступнями, она тихо вышла из комнаты, с целью спуститься до кухни, смочить пересохшую гортань ледяной водой. Шла в полудремах, на ощупь ища в темноте каждую новую ступеньку, чем ближе девушка подбиралась к первому этажу, тем светлее становился ее обзор. Пламя в камине не погасло, да и не должно было, организм их капитана не требовал многого, вполне хватало пары часов, чтобы восстановить потраченную за день энергию, поэтому, он мог следить за огненными языками без надобности в сменяемости ребят из отряда. Петра сразу проходит на кухню, не оглядываясь. Руки сами находят заветный кувшин, доверху наполненный водой. Сосредоточившись на тенях посуды, она осторожно наливает воду в кружку, стараясь ненароком не разлить содержимое на стол. Убиться поздно ночью было последним, чего она сейчас хотела. Хоть вода и была холодной, ее поток будто обжег ее, Рал делала глотки за глотками, пока мучающая ее жажда не была полностью утолена. Удовлетворенный вздох следует за последним глотком. Теперь она могла вернуться к себе. Проходя мимо камина, девушка остановилась, подставляя свой силуэт под освещение пламени. Ее внимание привлек спящий на старом диване рядом с камином капитан. Умиротворенно расположившись на такой же, как и диван, подушке цвета пыльной розы, он лежал в золотистом свете, полностью расслабленный. Левая рука лежала на животе, а правая под головой, его грудь медленно поднималась и опускалась, говоря о его спокойном дыхании в этот момент. Он сменил форму, оставаясь в свободных черных штанах и серой водолазке. Словно почувствовав рядом постороннее присутствие он открыл глаза. Серые очи столкнулись со скромными янтарями. Петра виновато хмурится, отводя взгляд куда-то в бок. Она не хотела разбудить его. Сегодня команда работала максимально усердно, даже когда тренировка была прервана и они вернулись и все еще вели бурную деятельность вплоть до ужина. Весь результат этой активности она могла видеть на его лице. Глаза все еще заспанные, с черными кругами под ними, волосы смяты в хаотичном беспорядке. Леви окидывает ее фигуру взглядом, останавливаясь на смущенном лице. — Я думал, что ты отключилась самая первая. — Жажда, — отвечает она, — Извини, не хотела тебя разбудить, — ее губы растянулись в миловидной улыбке, — Ты так умиротворенно спал, я невольно засмотрелась. Аккерман ухмыляется. По выражению его лица она понимает, что он и не спал вовсе. Брюнет приподнимается на диване, старая мебель издает противный скрип от ржавых пружинок. Леви похлопывает по месту рядом с собой, приглашая подчиненную присесть. — Иди сюда, — Петра повинуется его просьбе. Пройдя пару шагов до дивана она присаживается рядом. Обивка может и была вполне себе мягкой, но вот от острия пружинок точно не защищала, одна из таких впилась юной особе в ляжку, Петра молилась, чтобы юбка осталась целой. — Тебе вообще удобно здесь спать? — рыжая сдвинулась на пару сантиметров, принимая более удобное положение, — этот диван колит не хуже наших клинков. — Села задницей на пружинку? Он застал ее врасплох. Разведчица удивленно приподнимает брови глядя на мужчину, реакции не следует, Леви ухмыляется, понимая, что оказался прав. По какой чертовой причине она все еще любила его, даже не смотря на сложность характера? Капитан часто задавался этим вопросом, видимо, противоположности действительно притягиваются. — Ты… — ее гневное лицо уже предвещало скорую ругань. — Тебя нетрудно понять, Петра. — Чего я совершенно не могу сказать о тебе, — она отвечает уже более спокойно, хорошо, что она не могла так долго на него злиться, — Ты всегда был для меня той еще загадкой, никогда не знаешь, чего можно от тебя ожидать. — Мне воспринимать это как комплимент или оскорбление? — Ты прекрасно осведомлен, что я люблю тебя, — Петра забирается на диван с ногами, прижимая колени к груди, — думаешь, я способна на такое? — спрашивает она полушепотом. Леви не отводит от нее глаз, не зная что и сказать, его губы не в силах произнести и слова. Петра видит это. Она размыкает руки с колен, придвигается ближе, так, что ему приходится принять полулежачее положение, пока она не оказывается на одном уровне с его лицом. Рал невесомо присаживается на бедро мужчины, от смены ее положения юбка задирается на несколько сантиметров, оголившиеся колени плотно прижимаются к его бедру. Рыжая притянула его к себе, крепко прижалась к излюбленному телу, кончики ее волос щекотали его лицо. — Я готова умереть за тебя, — Петра обхватила ладонями его щеки, ее теплые влажные губы нежно прижались к его. — Разве за меня хочется умереть? Крепкие руки гладят ее спину, спускаясь и останавливаясь на талии. Ее большие глаза цвета янтаря искрились в тусклом освещении, когда она смотрела на него. Он провел большим пальцем по мягкой коже щеки, она выдохнула прямо в его губы. Сердца в унисон отбивали известную только им мелодию. Ее мужчина. Его женщина. — Я хочу жить ради тебя. Петра склонилась, прижимаясь к его груди, талией к его торсу, он не собирался отпускать ее, не сейчас. Длинные пальцы поглаживают щетину на затылке, сжимают черные пряди к кулачках, прижимая мужчину ближе к себе. Она никогда не надышится им, даже спустя несколько часов от капитана все еще доносились нотки черного чая, одна из незаменимых частичек его неповторимого запаха. Их губы плотно соединяются воедино, языки переплетаются в страстном танце, оставляя на кончиках частицы слюны друг друга. Лихорадка охватила его тело. Истома больше не беспокоила никого из них, только вкус собственных губ и требовательные касания вспотевших ладоней. Не отрываясь от своего занятия Петра сменила позицию, Аккерман снова сел в более удобную позу, чтобы она могла перекинуть другую ногу, уже полностью оседлав его. Подчиненная настойчиво потерлась обнаженными ягодицами о его пах, в штанах становилось все более предательски тесно. — Тебе это нравится? — спросила после того, как отстранилась. Ее прикосновения становились настойчивее, руки прошлись вдоль черной ткани, останавливаясь на месте где чувствовалась его выпуклость. — Решила подразнить меня? — усмехнулся, следом прикусив мочку ее уха. — Я…Мммм… — Рал замолкает на полуслове, когда руки мужчины начинают оглаживать мягкие груди. Леви запускает руки под ткань ее лифчика, ее кожа в этой области была такой мягкой и чувствительной, большие пальцы остановились на вставших сосках, массируя их, зажимая между мозолистыми пальцами. Рал тихо выдыхала горячий воздух у его шеи, он слышал ее прерывистое дыхание, а руки у грудей ощущали как быстро билось ее сердце. —Ааа… Ах… — невольно вырывается из ее груди. Это было так заводяще и стыдно одновременно, ведь буквально в паре метров от них находился остальной состав отряда спецназа и она ни за что на свете бы не хотела быть замеченной ими в таком компромитирующем положении. Храп в их комнате был единственной причиной по которой она до сих пор была здесь. Ну… Или не совсем единственной. — Тише, девочка. Подчиненная закрывает глаза, прикусив палец как своеобразный кляп. Она почувствовала как щелкнула застежка ее лифчика, от этих касаний по спине пробежали мурашки. Тоненькие лямки сами спали с ее плеч под весом чашечек, ткань водолазки приняла форму ее груди, набухшие соски отчетливо просвечивались сквозь тонкий материал. Командир впивается в ее левую грудь, посасывая нежный бугорок прямо сквозь ткань, след от слюны остается на местах, отмеченных его губами. Петра шумно выдыхает, откидывая голову назад, подставляя свое тело навстречу этим ощущениям. Но и она не желает отставать, решая подарить партнеру томительно-приятные ласки, янтарноглазая помогает ему избавиться от тяготеющей кофты. Подушечки пальцев поглаживают четко выраженные линии кубиков пресса, спускаясь ниже вплоть до полосы черных волос, уходящей за очертания штанов. Чем ниже рука, тем чувствительнее область. Капитан сдерживает звуки, застрявшие комком в горле, в момент, когда Петра опускается совсем низко и запускает руку под боксеры. Ее пальцы теплые, кожа нежная, рука опускается совсем низко от лобка до основания члена. Пальцы обхватывают его, рука начинает двигаться в ритмичных движениях, иногда останавливаясь у самой головки, размазывая большим пальцем теплую смазку. Он помогает ей избавиться от водолазки и юбки, остается только скромное нижнее белье. Красивый бюстгальтер, с тоненькими полосочками кружева у краев чашечек, уже практически полностью упал и не мешал обзору на небольшую упругую грудь, что вздымалась при каждом ее вздохе. Ее тело — храм из белоснежного мрамора. Плоский животик, упругая грудь и накаченные ягодицы, все было идеально в ней и ни один шрам, полученный в бою, не портил ее природной красоты. Такая гладкая сладкая кожа, приятно пахнущая свежестью и мылом. Он не может мыслить трезво, находясь рядом с ней в таком положении, пока ее рука производила манипуляции с его половым органом. Рал была крайне возбуждена, на белых хлопковых трусиках уже виднелся влажный след, выдающей ее всю с потрохами. — Тч, Петра, остановись, — он не хотел этого, но его просьба прозвучала как приказ, Рал тут же отдернула руку. Ее пальцы были склизкие, потерев их друг о друга на промежутках оставалась вязкая нить. Мужчина схватил ее за предплечья, внезапно придавливая ее к жесткой спинке дивана. — Я больше не хочу ждать, капитан, — намеренно обратилась к нему по званию, зная, как сексуально это звучало в этот момент. Ему это бесспорно нравилось, — Я хочу тебя, хочу чувствовать тебя внутри прямо здесь и сейчас на этом гребаном диване. О Боже… Ни одна другая женщина не могла быть обворожительнее Рал, ни сейчас, ни когда-либо. — У тебя нет права голоса сейчас, — серые глаза Аккермана загадочно сверкнули, глядя на ее практически полностью обнаженное тело. Что ж, теперь была его очередь устанавливать правила игры. Брюнет перехватил ее запястья, удерживая в одной руке над ее головой. — Ах… Леви… Пальцами свободной руки он прошелся по внутренней стороне бедра, останавливаясь на самом интимном и горячем месте. Он надавливает чуть выше входа, нажимая прямо на клитор, чем заставляет подчиненную тихо застонать, прикусив нижнюю губу. — Ммм, — Аккерман властно впивается в сладкие губы требовательным поцелуем, заглушая стон партнерши. Его пальцы не перестают совершать круговые движения, растирая чувствительную кожу сквозь влажные трусики. Обоих определенно заводила эта близость и некий страх, вызванный боязнью того, что кто-то из отряда мог увидеть их. — Постарайся не кричать, — прошептал он ей на ухо, после того как отстранился. Зрачки расширяются, а тело непроизвольно вздрагивает. Капитан стягивает с чувственных бедер хлопковую ткань, откидывая ее на другой конец дивана, где уже нашла убежище остальная одежда разведчиков. Ее промежность была уже достаточно влажной, выделения из влагалища начали мягко стекать от входа. Леви опустился низко, устраиваясь прямо между ее бедер, мужчина плотно прилегал губами к ляжкам, уже утром на них будут видны следы его деятельности. Сантиметр за сантиметром, каждый шрам и каждая родинка получали его внимание, пока он не подобрался совсем близко. Язык проходится вдоль промежности от входа до маленькой чувствительной бусинки. Мужчина зажимает клитор губами, медленно посасывая. Чертов Аккерман просто издевался над ней, заставляя задыхаться от переизбытка эмоций. Язык исследовал каждый ее уголок, вылизывая стенки влагалища, смакуя ее вкус, ее влажность перемешивалась с его слюной, подготавливая ее к куда большему. Ее щеки покраснели, интенсивные движения, что совершал его язык, были просто невероятны. — К-как хорошо… — полушепотом произносит она между вздохами, — Ммм, да… Леви, это так хорошо… Вместе с языком в ход пошли пальцы. Сперва только один, а потом и второй. — Аааах… — Петра застонала, когда ее стенки расширились под его воздействием, — Л-леви, я… — пальцы ног рыжеволосой сжались, девушка не могла терпеть больше, еще немного и она кончит если он не остановится. — Тшш, — произнес он на несколько тонов тише Рал, но не мог винить ее. Она хотела больше, он хотел больше, может стоило перестать мучить себя и ее, дав друг другу то, в чем так нуждались? Аккерман отпустил ее и поднялся с дивана. Мужчина оглядел ее сверху, их ночь только начиналась. Абсолютно нагая, вспотевшая, с багровыми щеками, со следами от рук на запястьях и засосами на разных участках ее тела она сбивчиво дышала, смотря на него уставшими влюбленными глазами. Леви снял с себя штаны сразу вместе с боксерами, его член дернулся, высвобождаясь из тесной душной материи. Капитан достал свою кофту из стопки сброшенных вещей, подчиненная одарила его взглядом, полным непонимания. — Мы ведь не хотим оставить здесь следы, — это определенно все проясняло, теперь она поняла о чем шла речь. Он вернулся к ней, рыжеволосая находилась в полулежачем положении с подушкой под поясницей, Леви присел на одно колено, проведя вдоль спотевшей кожи от колена до бедра. — Привстань. Рал послушно выполнила просьбу. Серая водолазка лежала прямо под ягодицами разведчицы. Петра с замиранием сердца приняла обратное положение, когда мужчина пристроился между стройных ножек. Пятки уперлись в жесткие ягодицы, создав своеобразный капкан вокруг мужского торса. Женские ладони скользнули вдоль кубиков пресса, просяще обняв его за сильные плечи. — Я готова, — шепчет она прямо возле уха, робко целуя возлюбленного в щеку. Леви едва заметно кивает и придвигается ближе. Головка его члена томительно водит по половых губам девушки, размазывая смазку, прежде чем остановиться у входа во влагалище. Он медлит лишь на долю секунды, прежде чем толкнуться в нее. — Ааах, — тихий стон партнерши возбуждает его еще сильнее, он едва сдерживается, чтобы не застонать в ответ. Мужчина продолжил двигаться, Петра направляла свои бедра навстречу, под хлюпающие от обмена жидкостями звуки где-то снизу. Леви уверенно целовал Рал, задавая своим действиям собственный ритм, в котором пара продолжала заниматься любовью. Он ухмыльнулся, заметив, как смущенно она отвела взгляд после того, как посмотрела на место, где их тела соединялись. Ему определенно нравилась такая Петра, так же как и доминантная сторона ее личности. Больше всего на свете сейчас ей хотелось стонать и кричать от удовольствия, что дарил ей ее мужчина. Аккерман входил и выходил из нее, приятное трение их тел было великолепным, лучшее завершение дня из всех возможных. Янтарноглазая не могла ничего сказать, прерываясь на полуслове между тихими стонами прямо возле его уха. Леви… Петра… Я люблю тебя… Пружинки тихо поскрипывали под весом двух обнаженных тел, но это не было столь уж страшным, вряд ли кто-то из команды услышит это, если только намеренно не навострит уши. Проблема проявилась в смежном направлении, когда под их страстью диван начал биться о близстоящую стену. Петре пришлось пожертвовать лежащей под ней подушкой, чтобы капитан мог избавиться от ритмичного стука мебели. Разобравшись с неприятной частью он не заставляет себя ждать, обхватив осиную талию руками он припадает к алым губам, так жаждущих его ласк и новых поцелуев. Он играет с ее языком, проводит им по небу и острию зубок, что наводит его на новые мысли. Поцелуи начинают строить свою дорожку вниз по шее, через ключицы добираясь до мягких грудей рыжей. Белые зубы жадно покусывают розовые соски от чего те моментом начинают краснеть. Петра чувствует, как капитан начинает посасывать белоснежную кожу под правой грудью, она более чем уверена, что найдет там новый засос, когда будет стоять в белье перед зеркалом. Переключившись от груди к ее губам, брюнет решается на смену позиции, но Петра опережает эту мысль. Она уворачивается, когда он тянется к ней за очередным поцелуем и, пользуясь мгновением его растерянности, оказывается сверху, как и в самом начале их соития. Похоже, он не имел ничего против, хорошо. Теперь настал его черед быть во власти своей королевы. Шепот их имен в шуме потрескивающих в камине дров, мягкие тени их силуэтов на стене и заветное я тебя люблю, произнесенное шепотом только для них двоих. Разве нужно было что-то большее?_____________________________
Она тихо посапывает на его груди, плотно прижимаясь к горячему мускулистому телу. Леви слышит и ощущает ее ровное дыхание, пока она спит. Мозолистая рука зарывается в шелковые рыжие волосы, неспешно поглаживая ее по голове. Какой же хрупкой сейчас была этот ангел в его руках и какую же сильную боль она могла ему принести, сама того не осознавая. Он многое пережил и впереди предстоит пережить еще куда больше, пройдя через горы нескончаемо преследующих трупов, но сможет ли он проститься с ней? Ее смерть будет нести следом два выстрела, отрезвляющая пуля пройдет в голову и отрикошетит прямиком в сердце, где и останется, пока его тело не покинет жизнь и оно не начнет разлагаться. — Петра или разведкорпус, судьба всего человечества. Позволишь ей умереть или пожертвуешь всем, чтобы спасти? Что ты выберешь, Леви? Дерьмо. Даже сейчас, лежа в изнеможении после страстного потного секса с ней, он не мог перестать думать об этом. Блять, он чувствовал себя хуево. Жалел ли он о содеянном, об этой ночи, об их отношениях в целом? Нет, но… — Ответь прямо сейчас. — Тч, то, о чем ты говоришь, уже тот еще бред, — сероглазый приподнимает подбородок, смотря на командира так, словно спрашивая: «Ты сейчас шутишь?», — Я не могу представить той ситуации, о которой ты говоришь, мысля трезво, что должно произойти? Я не знаю. Ты спрашиваешь, смогу ли я пожертвовать всем? — Смит молчит, давая ему возможность полностью выговориться, — Она — все, что у меня есть. Эрвин видел эту искру в его глазах, когда он говорил об этом. Смелость, которую у него нельзя было отнять, он не боялся последствий, просто не сожалел, каждый раз когда судьба заставляла делать жестокий выбор. Он уважал его за это. — Но… — последовала пауза, он подождал, прежде чем снова заговорить, — Как бы там ни было, все, кто сейчас находится под этой крышей имеют одну цель и она тоже. Уйти за стены, значит вернуться с горой трупов, меньше всего я хочу видеть ее там, но я не могу поставить Петру выше судьбы всего человечества. И это было правдой, он ненавидел себя за эту честность, но не мог по-другому. Тысячи жизней не могли выстроиться в очередь на эшафот, чтобы спасти одну. Петра не простила бы ему этого. — Я последую за тобой, Эрвин, я доверяю твоему суждению. Леви заметил, что Рал начала более интенсивно ерзать, должно быть уже скоро будет вставать. Он держал ее за талию, крепко прижимая обнаженную спину к своей груди. Она начала замерзать, об этом можно было легко догадаться, увидя как на ее плечах образовались крошечные мурашки. Аккерман накрыл обоих толстым одеялом, на поверхности оставались лишь лица пары. Капитан откинул апельсиновые пряди с изящной линии шеи, носом проводя по теплой коже. Маленькие розовые следы остались на той части, что скрывали ее волосы, такие же были на спине, у груди, со внутренней стороны бедра, там, где видеть их мог только он и никто больше. Отряд проснется примерно через два часа, а до того момента он хочет, чтобы она оставалась рядом как можно дольше, у них есть еще полчаса или около того, чтобы насладиться этим теплом, что обнаженные тела дарили друг другу, скрывшись под одеялом._____________________________
Этого просто не могло случиться! Как же так?! Руки начинают дрожать только от одной ужасающей мысли, а сердце уходит в пятки, переварить услышанное никак не получается. Они возвращаются. — Леви, — главнокомандующий добрался до места, где капитан и его подчиненная оставались с раненным солдатом, буквально минуту назад он испустил свой последний вздох. Эрвин был в сопровождении других офицеров, его лицо было хмурым, настоящим предвестником беды. Похоже, что-то пошло не так, — Мы возвращаемся. — Что? — Рал поднялась с колен в след за Аккерманом. Экспедиция только началась, как же так? Они не могли вернуться! — Возвращаемся? — он был удивлен не меньше остального состава, — Мы не вышли за наши границы, — сероглазый раздраженно посмотрел на командира исподлобья, — Мои люди погибли напрасно?! — Титаны двигаются на север. По направлению к городу. Капитан нахмурился, это была ярость, перемешанная с тревогой. Девушка, стоявшая в шаге шокировано смотрела на офицера. Не может… Это происходит снова. Когда они пробили брешь в Марии, титаны двинулись прямиком к стене. Пара понимала к чему он клонил и все же не решалась сказать этого вслух, пока Эрвин сам не произнес: — Как и пять лет назад, — командор обернулся к собравшимся солдатам, он смотрел мимо них в сторону севера, здание закрывали весь обзор, разглядеть что-либо дальше одной улицы было невозможно, но он прямо мог заявить о том, что их угроза исчезла и сейчас надвигалась к стене Роза, — Что-то случилось в городе. Они… Могли пробиться через стену. Экспедиция была прервана по приказу главнокомандующего Эрвина Смита. Строй двигался на территории титанов с максимальным уклонением от возможного вступления в бой, что удавалось по большей части. Небо заволокло дымом сигнальных карет. Командор вел корпус прямиком к воротам Троста. Отряд специального назначения контролировал ситуацию на переднем фланге, в случае непредвиденного столкновения они должны были действовать оперативно, предотвратив угрозу до того, как с ней придется столкнуться остальной части строя. Ворота Троста была совсем близко. Их догадки были подтверждены, когда корпус подступил совсем близко, оставаясь лишь в миле от стены. Стена была проломлена, огромная брешь была тому подтверждением. Роза пала._____________________________
— Говорят, что он принял форму титана, чтобы запечатать брешь в стене. Отряд спецназа уже несколько дней оставался в гостинице внутренней стены. Гражданские были эвакуированы из города, Тросту была необходима передышка и восстановление, такая встряска вызвала в обществе массовые волнения. Люди говорили и говорили о появившемся из ниоткуда мальчике-титане, что смог закрыть брешь огромным валуном, обезопасив Трост от еще большего наплыва титанических монстров. Мнения в обществе разделились. Кто-то поддерживал парня, кто-то же наоборот, желал этому чудовищу в человеческом обличии смерти, сомневаясь в его благих намерениях. Были и те, кто считал его союзником титанов, полагая, что это лишь начало медленного взрыва, который в скором времени погубит все человечеств. В основном вся грязь в его сторону исходила от священников из культа стен, как бешеные собаки, с пеной у рта, они тут и там кричали о их священности. Лишь недавно их голос смог прорезаться и заиметь вес. — Солдаты из гарнизона говорили о том, что эта форма появилась из воздуха, сразу после яркого взрыва, — Гюнтер дополнил слова товарища той информацией, что обладал. — Это бред! — Оруо поднялся из-за стола, громко ударив о деревянную поверхность ладонями, — человек не может превратиться в титана как по щелчку, — он демонстративно щелкнул пальцами, — Людям свойственно все приукрашивать. Петра сидела на диване поодаль от стола вместе с Гюнтером, разведчица нахмурилась, скрестив руки на груди от пламенной речи товарища. — Мы не видели этого, но ты не можешь отрицать очевидного, когда внешняя стена была проломлена пять лет назад и появился колоссальный титан, как и сейчас, — Бозард сбавил позиции, оставив свой разгоряченный напор где-то позади, Петра была права, сказал не подумав, — Мы слишком мало знаем, чтобы говорить что-то конкретное. — Похоже, мы знали о титанах гораздо меньше, чем думали, — Эрд крепко сжимал кружку с горячим чаем, уставившись не невидимую точку на полу. — Капитан отдал приказ оставаться здесь, пока они находятся в столице, — Шульц осмотрел присутствующих, завершая мысль, — по всей видимости они ждут решения суда. — Собирают военный трибунал? Петра встала с насиженного места, унося кружку с остатками темной жидкости, чтобы быстрее промыть ее. Внешне все были относительно спокойны, но в тоже время и обеспокоены, элита терялась в догадках предстоящего будущего. — Эта ситуация из ряда вон, — Джин откинулся на спинку стула, опустив веки, послышался долгий утомленный вздох, — и принять решение будет не самым простым делом. Парень обернулся на шум проточной воды, Петра стояла буквально в шаге позади него и Оруо, который сидел за столом по правую руку от приятеля. Она встряхнула голову, пытаясь избавить разум от мрачных докучливых мыслей. Девушка обернулась так, чтобы видеть всех своих товарищей. — Если соберут все три подразделения, вполне может быть исход с решающим голосом, — прокомментировал Оруо. — Пролом ворот Троста и появление этого титана вызвали массовые волнения, его судьба будет решаться с тем учетом, может ли он представлять опасность… Либо это станет переломным моментом в этой войне._____________________________
Пыльные, зловонные тюрьмы в подземельях столицы, прямо под Митрой, он снова был дома. Большая половина его жизни прошла здесь, в нечеловеческих условиях, где люди были готовы убить за кусок хлеба, если это продлит им жизнь, если их существование здесь можно было назвать таковым. В сопровождении военной полиции, вместе с Эрвином, они спускались в подземный город. Солдаты были вооружены и наготове, в случае необходимости курок будет спущен без колебаний. Сторожевых псов короля здесь не жаловали. Косые взгляды тех, кто точил на них зуб встречали их прямо в лоб. На это, как правило, не обращали значительного внимания, однако настороженность никогда не повредит. Возня с трупами от кровавых столкновений различных банд была обычным делом. Даже здесь, как и на поверхности присутствовала своя иерархия, хочешь жить — умей вертеться. Тюрьма подземного города была самый надежным местом для охраны заключенных под стражу. Одиночные камеры, ледяные цепи и постоянный контроль военной полиции, а нахождения карцеров под землей давало еще больше уверенности в безопасности общественного порядка. Эрен Йегер. Так звали этого мальчишку-титана, что теперь сидел за решеткой в мрачном холодном подземелье. Как выяснилось, Йегер был курсантом 104 кадетского корпуса, пятнадцатилетний парень-сирота, выживший и эвакуированный пять лет назад при нападении колоссального и бронированного титана на южный округ Марии — Шиганшину. Он не посмотрел ни на одного из солдат, когда те вошли. Парня трясло. — Эй! Отвечай на вопрос, мразь, — Леви стоял у стены напротив места заключения Йегера, скрестив руки на груди, командир сидел рядом по правую сторону от него, — Чего ты хочешь? — Хочу вступить в разведкорпус и убить столько титанов, сколько смогу, Сэр! Этот блеск в его изумрудных глазах. Эрен был похож на маньяка, пойманного в ловушку, но имеющего главный туз в рукаве. Он был решителен, а его настрой полностью серьезен. В нем определенно присутствовал потенциал, сила, которая нуждалась в направлении и тотальном контроле. — Хм… Неплохо, — глаза мужчины сверкнули, его речь возымела свое первое впечатление, — Эрвин, под мою ответственность, передай это на верх, — размеренными шагами он подошел вплотную к решетки, держась за один из железных прутьев, — Пойми меня правильно, я ему не доверяю. Если он предаст нас или взбесится — я убью его без колебаний. Наверху с этим проблем не будет. Для этой работы подхожу только я. Парень смирно сидел под пристальным взглядом сильнейшего солдата человечества. Он не осмелился произнести ни слова, только тихо сидел, внимательно слушая и впитывая каждое из его небрежно брошенных слов. Этот человек, что стоял перед ним, капитан Леви, он видел его каждый раз, когда корпус отправлялся в очередную экспедицию. Он производил на всех определенное впечатление и вызывал уважение. Аккерман мог стать тем, кто убьет его, или же… — Я принимаю твое прошение в разведкорпус.