Я УЖ ДУМАЛ, ТЫ ВСКРИКНЕШЬ, БАРКЕР! или ОТКУДА "ЕСТЬ ПОШЕЛ" СУИНИ ТОДД

ЭПИГРАФ: Судья Торпин: До этого момента я не применял розги: теперь самое время! Я УЖ ДУМАЛ ТЫ ВСКРИКНЕШЬ, БАРКЕР! или ОТКУДА "ЕСТЬ ПОШЕЛ" СУИНИ ТОДД Если и есть на свете хоть одно место отвратительнее каторги или хотя бы под стать ей – это школа! Здесь из непослушных мальчиков годами упорно делают джентльменов, причем никто не спрашивает, хотят они этого или нет. Впрочем, блестящее воспитание не является гарантией того, что впоследствии их не отправят на пожизненную каторгу по ложному приговору! Но каторга - другое дело: там не важно, исправишься ты или нет, и никто не заставляет долбить арифметику – главное, чтобы не сбежал. А сбежишь – еще получишь! Процесс идет своим чередом. Урок окончен, хорал пропет – и вылетай на улицу! А наш рассказ пойдет о… ой, да сами знаете, о ком! Итак, Бенджамин Баркер сидел на своей кровати в спальной комнате. Пока остальные ученики, свободные от уроков, резвились во дворе, он предпочитал оставаться в тени, тем более, что после утреннего инцидента у него были все шансы в буквальном смысле сыскать приключение на свою… короче, на то место, на котором он сейчас сидел. Вопрос был только во времени. В это утро Джемс Торпин по кличке «Судья» снова прицепился к нему с глупыми шуточками, подстрекаемый своим неразлучным приятелем Дени Бэмфордом. После урока географии «друзья» «случайно» столкнулись в коридоре. - Как думаешь, Дени, он и впрямь такой хмурый или просто нарочно притворяется, чтоб казаться умнее? – прищурив один глаз, изрек Судья. Бен пропустил эту реплику мимо ушей, благо они у него миниатюрно-маленькие! Но руки чешутся порой – нет сил терпеть! (Блин, Бени, не тяни - пойди помойся!..) - Я думаю, он потихоньку бегает к своей Люси – через забор, - хихикнул толстый Бэмфорд, на носочках обегая вокруг Баркера, - а сегодня, видно, штаны порвал! - К «своей» Люси! – От возмущения Торпин аж поперхнулся, - Не к своей, а к моей! Слова подбирай правильно! - Простите, Ваша честь, ошибся глаголом! – И Дени Бэмфорд мигом скрылся за угол, одной рукой заботливо придерживая пузо. Но через пару секунд с интересом выглянул из своего укрытия, чтобы не пропустить забавный спектакль. Длина языка не компенсировала его рыхлой комплекции, потому он не мог позволить себе роскоши участвовать в поединках самому. А зачем? Подбросил масла в огонь – и любуйся, как другие по сковородке пляшут! - Ну, что скажешь, Бенджамин Баркер? – вежливо продолжал «светскую» беседу Джемс, - Покажешь дырку, или уже зашил?.. Демонстрируя противнику вполне приличные штаны, Бен молча повернулся к нему спиной и крепко сжал в кармане изящный, но твердый кулак … «Ну, подойди ко мне, рыжий кабан, - отбрею без мыла!» - Что ты там бормочешь? – нетерпеливо прикрикнул Торпин, приученный к вниманию и уважению. Своего рода «деловая колбаса»! – Молитву, что ли? – И в ту же секунду колбасным обрезком отлетел к стене, схватившись за щеку: тихоня Бенджамин изящно развернулся и со всего размаху подправил ему челюсть. Затем, для верности, добавил чуть повыше. Прижавшись к стеночке, прищурив один глаз (теперь уже заметно покрасневший), Джемс наблюдал, как медленно и грозно неотвратимо приближается расплата: тонкая сильная фигура, растрепанные черные волосы, искры пламени в темных глазах (или со страху привиделось?) – а-а-а-ай, Демон, да и только! А секунду назад такой тихий и робкий стоял… Как ангелочек – только бантик повязать, и обижай сколько угодно! И, с трудом узнавая свой воинственный голос в отвратительно-жалобном лепете, плотно съежившись в серый комочек, Судья, в испуге сам не зная почему, затараторил вдруг чужие имена: - О Боже Праведный! Отстань, Придурок!.. Бешенный Суини Тодд! - Заткнись! – Красивое и одновременно пугающее лицо оказалось на одном уровне с подбитой физиономией Торпина. - Еще раз тронешь МОЮ Люси, хотя бы кончиком языка, будешь пробираться в класс наощупь! – Суини поднес кулак ко второму глазу Судьи. - Я понял… - судорожно кивая, выдавил Джемс. Подтянув под себя ослабевшие от волнения ноги, он кое-как поднял свою плотную тушку и засеменил вдоль стенки обратно в класс. - Меня зовут БЕН-ДЖА-МИН БАР-КЕР! – «коротко» крикнул его вслед «Суини Тодд» и зашагал прочь, нарочито стуча каблуками. Широко раскрыв маленькие крысиные глазки, прикрывая рукой поросячьи щеки, Дени Бэмфорд робко выполз из-за угла. Вот это да: заказывал комедию, а получилась драма, почти трагедия! Точнее боевик! Да ладно - все равно бесплатно! Шаги Тодда затихли в глубине коридора. - Ну, держись теперь, Баркер! - облизываясь, протянул Дени и тихо прыснул в потный кулачок в предвкушении второго акта. Тяжело дыша, Бенджамин влетел в спальню и тут же заглянул в невытертое зеркало. Кто-то, видимо, вмазал своему отражению – и стекло пошло трещинами! Впрочем, это не главное… Да-аа, видок еще тот: волосы взъерошены, лицо бледное, темные глаза сверкают, как… «Да черт с ним! Плевать я хотел на этих двух недоумков! Главное, чтобы Люси не причинили вреда! Надо же: «МОЯ» Люси!..» - И в груди снова стало горячо, как в печке. – Пускай за Нелли своей смотрит! Тоже, умник! Пытаясь привести себя в порядок, Бен механически водил рукой по отражению растрепанных волос. Мартышкин труд: роскошная шевелюра досталась от отца, ну и от матери, конечно, куда ей деться! «Все равно издеваться над собой не позволю!» Он устало махнул рукой и присел. - Эй, Баркер! – хрюкнул позади знакомый голос. – Тебя вызывают в библиоте-е-еку! Бенджамин быстро обернулся, и Бэмфорд едва успел спрятать ехидную улыбочку. «Ну, кто бы сомневался?» – «радостно» подумал Бен, а вслух довольно дерзко поинтересовался: - Что будем читать? - «Варфоломеевскую ночь, или веселые приключения сибирского цирюльника»! – последовал ответ, и уже из-за угла прибавили, - На твоем месте я надел бы лишнюю пару штанов! Правда, если заметят – будут гладить дольше… и сильнее! – И свин опрометью понесся по коридору. Тодд мужественно направился в библиотеку. Любопытно, какой сюрприз ожидает его там? «Да знаю я: в первый раз дерусь, что ли?!» Интересно другое: великий Торпин уже успел запудрить свой синяк или перевяжет его ленточкой для красоты? Лучше, пурпурной! Или фиолетовой… Когда проигрываешь драку, будучи старостой, можно с лихвой отыграться «в библиотеке». Главное, заранее прибежать, отдышаться, натянуть красную мантию и сделать умный вид. «Встать: суд идет!» Сначала староста выносит приговор… «Виновен?» – «Не виновен!» – «Отлично! Прошу!» Все чинно-благородно, и после вынесения приговора тебя как следует наказывают палкой! Ах, простите: воспитывают в духе старой доброй Англии! Не наказание, а просто - торжественный церемониал! Подчиняйся, терпи – и только посмей хихикнуть! Порол обычно староста, заметивший нарушение. Еще бы не заметить: такой синяк! Хотя, левый глаз, наверное, уже видит мутновато!.. Теперь он будет наслаждаться своей властью: недаром Торпин заработал себе почет и прозвище «Судья». Крепко сжав левой рукой правую, Бенджамин твердо поднял ее и взялся за ручку двери. «С чего бы это ему взбрело в голову назвать меня Суини Тоддом? – пронеслось у него в голове. - Есть в этом имени что-то молниеносно-угрожающее! Хорошо, постараюсь им стать!» Дерзко вскинув голову, он широко распахнул дверь и вошел. В просторном зале тишина. Четыре пары глаз, покой и созерцание. А по центру – ДО БОЛИ знакомое кресло. Нет нужды объяснять, для чего оно здесь. Чуть поодаль - Великий Судья. Его присутствие обязательно: без него вода не освятится! В пурпурной мантии, с малиновым фингалом, он был по-царски грозен и непоколебим. Ну и с ним еще трое - почетная «свита»! - К вашим услугам! - Суини беспристрастно обвел взглядом всю эту братию. Не дрожать, улыбаться – не то смеяться будут над тобой! - Простите, господа, не начинайте без меня! – Бэмфорд бочком протиснулся в приоткрытую дверь и поспешно пристроился за спиной Торпина. Выгодная позиция! Джемс важно кашлянул, и церемония началась. - Бенджамин Баркер, я накажу тебя за то, что ты… - Последовала неожиданная пауза, - Бегал по коридору! – сурово заявил он на весь зал. - Что?! – Суини от изумления приподнял бровь. «Попробовал бы ты провозгласить: «… набил мне морду!» - Не отпирайся! – резко оборвал его Судья, - Или хочешь получить в кабинете директора… при спущенных штанах? – прошипел он. Не обращая внимания на шипенье, Тодд шагнул к нему и прямо посмотрел в глаза: - Все дело в том, что меня ты боишься. А я тебя – нет! – ответил он с иронией, сравнительно «негромко». За неименьем молотка (и как он упустил такую важную деталь?!) Торпин энергично застучал по полу своей тростью. Правда, несколько поздновато: старосты в недоумении переглянулись, ожидая разъяснений. Сейчас, так он им и сказал! И тут же все переиграл в свою пользу: - Извинения не принимаются! Приговор обжалованию не подлежит! - Бени, - нарочито заискивающе пропищал Бэмфорд, выплывая из-за спины Торпина, - Будь любезен, встань на колени на свое любимое кресло (За все время учебы в колледже оно и впрямь стало ему просто родным!), ляг на спинку поудобнее… И считай до десяти - можешь во все горло! Не глядя на него, Тодд молча выполнил приказ. Промедление могли истолковать как трусость. Не в первый, не в последний раз - это было еще одним испытанием на выживание. Торпин медленно обошел кресло, расположившись позади Суини, и изо всех сил замахнулся длинной ротанговой тростью… От крепкого удара, который, придись он повыше, наверняка переломал бы ему кости, Тодд едва не полетел носом в пол вместе со «своим» креслом. - Это первый, - с удовольствием отсчитал Судья, и тут же последовал второй, посильнее. Крепко сжав зубы, Суини довольно жестко мысленно приказал себе заткнуться и достойно терпеть. Хотя на самом деле хотелось не то, что кричать, - орать и бегать по всему Лондону, размахивая остро наточенной бритвой. Удары были просто «демонически» чувствительными, причем каждый из них шел за два. - Эй, Бенджи, чувствуешь что-нибудь? – раздался сзади хрюкающий голосок Бэмфорда. - Семь, (еще раз семь!) восемь! – методически считал Торпин, словно выбивая ковер, - Девять! Резкий свист трости… Сердце Суини пропустило один удар – боли не последовало! И еще один взмах - в пустоту. Тодд напряженно сдвинул брови и зажмурил глаза, готовясь к худшему. (Читатель, помнишь эту его мимику в финальной сцене фильма? Если не помнишь, прокрути еще разок: повторение – мать учения!) Джемс чуть отошел. Прошло несколько секунд… Полуоткрыв рот, Суини едва заметно оглянулся, и чуть не выдал полноту своего «удовольствия» во весь голос: трость со всего размаху легла по диагонали, пересекая линии всех предыдущих ударов! - Десять! – с явным сожалением закончил Судья. – А я уж думал, что напоследок ты все-таки вскрикнешь, Баркер! - Он себе туда что-то засунул! – поспешно вставил «пару пенсов» Дени Бэмфорд. Вечно эта крыса лезет со своими репликами! И чтобы не сказать красивых слов, Суини просто попытался не дышать. - Это легко проверить! – Торпин опустил трость на спину Тодда, который собрался было подняться. – Иди и проверь! - Я? – изумленно пролепетал Дени. Приблизиться к такому опасному преступнику?! С досадным опозданием он понял, что иногда полезно скромно промолчать. - А кто - я? – возмутился Судья, нервно одергивая мантию, - У меня другие обязанности! Кстати, ты должен был сделать это сразу, перед экзекуцией! - Простите, Ваша честь, сейчас, все будет сделано, - трясущимися пальцами бедняга Бэмфорд проворно ощупал штаны «осужденного», и, как назло, не обнаружил под ними ничего, кроме упругого и крепкого округлого места, которое почему-то еще называют мягким. – Ничего лишнего! – разочарованно констатировал он. - Это было ясно и по звуку удара, - не удержавшись, съязвил Суини. Больше всего ему сейчас хотелось встать и выйти, а там - попадитесь мне оба в длинном темном коридоре! - А не добавить ли ему за лишнюю болтовню – на десерт? – расхрабрившись, предложил Джемс. Но один из его свиты неожиданно подал голос: - Наказание окончено, - твердо произнес он. Хоть одна трезвая голова над бархатной мантией! - Ладно. Можешь идти! – провозгласил Судья, наслаждаясь своей ролью. – До скорого, Бен! – иронически поддел он. Не оборачиваясь, Тодд медленно сполз с кресла. Странно, взбираться было куда легче! Он через силу выпрямился и не спеша направился к дверям: главное, шагать как можно ровнее! - Ты ничего не забыл? – окликнул его Торпин. Зараза! Суини Тодд повернул к нему дерзкое красивое лицо с красноватыми тенями, предательски выступившими вокруг глаз. Последний штрих – самый нелепый в церемониале! - Спа-си-бо! – он выдал нечто, более чем отдаленно напоминающее поклон. – Ведь так принято говорить в таких случаях? - Да не за что! – «душевно» улыбнулся Судья, часто моргая подбитым глазом. – Будет время, заходи! - Не будет! – коротко, под самый корень, отрезал Суини. Один из старост, не скрывая восхищения, уставился на Тодда, как на спартанского героя. Не он ли мудро помешал Судье продолжить порку? Похоже он! - Не советую пробовать на себе! – шепнул ему Суини, проходя мимо. Затем со своим фирменным нарочито хмурым выражением лица покинул библиотеку. Вернувшись в спальню, он уже не сел, а просто завалился на кровать, само собою – вниз лицом. И тут же проворно забрался под подушку. - Ну, вот и вы, мои друзья! – воскликнул он, откинув крышку небольшого деревянного ларца. – Все из чистого серебра - и все острые! - Знали б вы, что у меня есть, приДУрки! - Раскрыв одну из бритв, Суини Тодд отчаянно покрутил лезвием у виска. - Вот закончу этот чертов колледж, изучу историю, географию, латынь, французский …, которые мне нафиг не нужны, открою цирюльню – и...! НУ, ЗАЙДИ КО МНЕ ТОГДА ПОБРИТЬСЯ МИСТЕР ТОРПИН! Припомню я тебе МОЮ Люси и твое КРЕСЛО!.. Так началась история о честной благородной мести! Дело было темное, запутанное и довольно опасное, но, тем не менее, в итоге победила справедливость! И, разумеется, все остались живы – иначе, где же тут мораль?.. Вот такие пироги! К О Н Е Ц ! УУУФФ!!!... Господи, прости мою душу грешную, ДЖЕееееСТЬ-то какая! Аж душа ежится! Бедный Свини, хорошо еще, что у тебя стоячая работа!.. _________________________________________________________ ПРИМЕЧАНИЕ 1: «Есть пошел» в смысле «берет начало» (на манер старорусского выражения), но тут можно в шутку понять и буквально. ПРИМЕЧАНИЕ 2: Бидл – это не имя, а должность. Еще в XVIII веке порядок на своих территориях обеспечивали приходы. Бидли, или приходские надзиратели, выполняли административные функции. Потому Бэмфорду, как и Торпину я сама придумала имя для удобства повествования. ПРИМЕЧАНИЕ 3: Как вещественное доказательство прилагаю воспоминания Черчилля. Будущий премьер Уинстон Черчилль (1874–1965), который плохо учился в школе и к тому же отличался редким упрямством, был совсем не в восторге от своей подготовительной школы Сент-Джордж: «Порка розгами по итонской моде была главной частью учебной программы. Но я уверен, что ни один итонский мальчик, ни, тем более, мальчик из Харроу не подвергался таким жестоким поркам, какие этот директор готов был обрушить на доверенных его попечению и власти маленьких мальчиков. Они превосходили жестокостью даже то, что допускалось в исправительных учебных заведениях… Два или три раза в месяц вся школа загонялась в библиотеку. Двое классных старост вытаскивали одного или нескольких провинившихся в соседнюю комнату и там пороли розгами до крови, а в это время остальные сидели, дрожа и прислушиваясь к их крикам. Как я ненавидел эту школу и в какой тревоге прожил там больше двух лет! Я плохо успевал на уроках, и у меня ничего не получалось в спорте» (Churchill, 1941). А Суини Тодд жил и «творил» как раз во второй половине 19 века, следовательно «выучился» даже чуть раньше Черлилля.