Sugar, we`re not lovers, we-re just strangers
Я не знаю, когда все пошло не так. Я не знаю, когда пересекла черту и когда все испортилось до такой степени, что она перестала даже смотреть мне в глаза. Я прохожу мимо Дженни в коридоре и она отворачивается, поджав губы и нахмурившись. Раньше она улыбалась, увидев меня, а теперь отворачивается. Теперь она не остается со мной наедине, всегда находит оправдание, чтобы уйти от меня подальше, сбежать, лишь бы не видеть моего взгляда, я знаю, обжигающего ее нежную кожу. Боже, я так скучаю по ее коже, по тому ощущению, когда я прикасалась своими губами, искусанными, в маленьких ранках, ко всем участкам открытой кожи, до которых могла достать. Дженни говорит мне, что это глупо, глупо то, что между нами. Мы просто коллеги, ничего больше. Но я знаю, что она так же голодна, так же хочет вернуть все, что у нас было. Все началось случайно, со смазанного поцелуя в губы, им же и закончилось. Я просто не могла больше терпеть, находится рядом с Ким Дженни, моим личным божеством, и просто наблюдать, не имея возможности прикоснуться так, как хотелось, целовать до головокружения. Я просто не сдержалась тогда, а теперь жалею, наверное. Уж лучше ничего, уж лучше находиться радом с ней в роли коллеги, может друга. Уж лучше это, чем ее всяческое игнорирование моего присутствия. Я прекрасно знаю, насколько Дженни чистый и добрый человек, но каждый раз, заметив меня поблизости, она включает холодную королеву. А я даже сейчас готова упасть ей в ноги и просить вернуться. Тогда Дженни очень удивила меня тем, что ответила на мой поцелуй, что сама в ответ обняла и прошептала тихое: «онни». И я тогда была так счастлива, так рада, а сердце мое было готово из груди вырваться. И закончилось все внезапно. В одну ночь Дженни выскользнула из моих объятий и, поцеловав нежно в лоб последний раз, исчезла из моего дома. А на следующий день она уже игнорировала меня, отвернувшись от меня, когда я хотела поцеловать ее в губы. Мне было больно, но все, что я сделала тогда, - это улыбнулась ей и просто ушла, прекрасно зная, что больше и сделать не могу. Раньше мы всегда обнимались при встрече, крепко, она много смеялась рядом со мной. Но потом все изменилось. Потом Дженни стала отворачиваться каждый раз, когда мы виделись где-то. Она просто проходила мимо, делая вид, что не знает меня, что мы н е з н а к о м ц ы. Хотелось кричать и плакать, биться в истерике, лишь бы она вернулась ко мне. Но я знала прекрасно, что ничего не поможет и что раз уж Дженни надела маску холодной королевы, я просто не имею права вести себя иначе. Пришлось принять правила ее игры, сдержано кивая ей и едва перекидываясь фразами на работе, когда большего не требовалось. Она нашла себе новый любовный интерес, улыбчивого парня, веселого и высокого. Они выглядели, как те парочки с картинки и все завидовали. Но я то знала, какая Ким Дженни настоящая. Я то знала, что не его прикосновений она желает. Я все знала. Дженни впервые пришла ко мне через два месяца после разрыва, грустными глазами глядя сквозь меня, куда-то в душу, туда, где теперь из-за нее было холодно и пусто. Она была пьяна, иначе ей смелости бы не хватило явиться сюда, ко мне домой. Мой здравый смысл кричал, что нужно прогнать ее, отругать и сказать, чтобы проваливала. Потому что мое сердце не выдержит, потому что мне больно, я не умею, как она, отключаться ото всего и становиться холодной королевой. Но я молчала, ждала, что Дженни заговорит первая. -Джису…Джису онни, я так скучала. Не по мне. Я знала, что не по мне. Я знала, что скучала она по моему телу. И по ее взгляду я тогда поняла, что любила в наших, так называемых, отношениях, любила только я. И своей любовью ослепленная, я совсем не замечала, что Дженни нуждалась только в том, чтобы ее любили, сама же она никому отдавать свою любовь не собиралась. Но я ее не оттолкнула, ни тогда, ни потом, в ее последующие визиты. Она лежала на моей кровати, стонала и извивалась под моим телом, плавилась от моих прикосновений. А утром уходила, вновь становясь чужой для меня. Это была иллюзия, вся наша любовь была иллюзией. Но она была такой правдивой в ночи, когда Дженни появлялась перед дверями моей квартиры, когда она целовала меня со своей притворной нежностью и я просто не могла отказаться от этой лжи, такой прекрасной. Поэтому мы все это продолжали. Я нуждалась в ней, а Дженни позволяла приносить ей удовольствие. Вот такими были наши отношения, всегда. Ее улыбка стала для меня ядовитой, отравляющей мое тело и душу. Ее редкие поцелуи обжигали сильнее раскаленного железа. Мне было больно, но я терпела, ведь только так могла хоть на мгновение удержать ее рядом с собой. Парень Дженни ни о чем не подозревал, мы для него только коллеги, я для него просто симпатичная девушка, которой он иногда улыбается и подмигивает в тайне от своей возлюбленной. Но он не знал, что ко мне она уходит каждую ночь, когда он уезжает из города. С моей головой между ног она кончает. Он не знал, а я знала. И мне хотелось верить, что я знаю ее лучше. Правда, хотелось. Но это было не так, Дженни бы просто не позволила кому–либо проникнуть ей глубоко под кожу, пробраться в душу. Ни ему, ни уж тем более мне. Я это знала прекрасно, поэтому Дженни ко мне и возвращалась, хоть на секунду, на мгновение становясь собой. Она слишком боялась оказаться слабой, не холодной королевой. Она боялась почувствовать ко мне хоть что-то, поэтому и отталкивала. И каждый раз, когда я начинала сомневаться в этом, Дженни не забывала напомнить мне, что мы не возлюбленные, даже не любовники, мы простые незнакомцы вне стен моего дома, без прошлого и будущего. МЫ существуем только в постели, когда Дженни поддавалась моим ласкам, МЫ существуем только на мгновение. А потом МЫ снова исчезаем, отдавая роль незнакомцам.With the same damn hunger To be touched, to be loved, to feel anything at all