База потерянных Бойцов и Жертв

Ночь с 28 февраля на 1 марта. Понедельник – Вторник.

Юри медленно шел по тихому парку, вдыхая запах влажной земли, внимательно рассматривая только начинающие зеленеть растения. Еще не скоро ему удастся выбраться сюда, да и вообще куда бы то ни было из школы. Обычно добиться разрешения на выезд в город трудное дело, но он только начал свое обучение и еще не успел толком обустроиться в общежитии, так что его легко отпустили на пару дней домой за вещами. Подросток боялся даже загадывать, когда в следующий раз сможет повидаться с родителями. Быть может, летом… И то, он подозревал, что преподаватели никуда его не отпустят. И вспоминая, с какой легкостью Изуми-сенсей уговорил мать перевести его в эту школу, обрисовал все прелести интерната для «талантливых» детей, Юри не сомневался, что тому удастся уговорить ее оставить его и в каком-нибудь мнимом «школьном лагере» на все будущие каникулы. Несмотря на то, что он попал в эту школу сравнительно недавно, Юри уже успел понять какое это болото. Порой он даже задумывался о том, что было бы лучше если бы он так и оставался «спящим» Бойцом. Его не особо радовала перспектива исполнять чьи-то приказы. А уж когда ему сказали его возможное имя… Нелюбимый. Странное. Пугающее имя. Каждый раз, когда Юри мысленно произносил его, то чувствовал, как ледяные тиски сжимают сердце. Юри остановился и поднял лицо к небу, чтобы иметь возможность наблюдать за медленным движением облаков. Нет. Лучше не иметь такого имени, и не становиться Стражем. Быть может, стоило сбежать сейчас? Пока есть шанс, пока его еще не приковали цепями. Он глубоко тяжело вздохнул, и, поправив сползающую с плеча сумку, не спеша направился к выходу из парка. Проходя по одной из маленьких аллей Юри вдруг почувствовал что-то странное. Здесь был другой Боец? Подросток еще не успел толком научиться ощущать системных и потому принялся озираться по сторонам. В конце дорожки показалась пара. Парни медленно приближались к нему, и Юри с каждым их шагом все яснее понимал, что они пришли за ним. Быть может прочитал это по холодному, решительному взгляду Жертвы или по сжатым в тонкую линию губам Стража. - Нелюбимый? – словно уже заранее зная правильный ответ уточнила Жертва. Юри взволнованно сглотнул, стараясь избавиться от внезапно возникшей сухости в горле: - Да. - Мы объявляем сражение. Раскрыть боевую систему, - тут же отозвался Боец, вскидывая руку. - Принимаю, - ответил Юри, и выставив ладонь перед собой выпустил через нее поток силы, подтверждающий запуск. Больше ничему он пока научиться не успел, да и уже не сможет. Подросток понимал это ясно и отчетливо. Он лишь хотел знать почему. Почему они пришли именно за ним? Зачем им нужна его смерть? Жертва противников усмехнулась, и словно прочитав мысли парня ответила: - Потому что, так надо. Потому что ты Нелюбимый, а у моего брата не должно быть Бойца. Имя… Все из-за этого проклятого имени. Юри грустно улыбнулся, насмехаясь над самим собой. Он знал, он чувствовал, что имя не принесет ему ничего хорошего. - Не тяни Нисей, - вновь заговорил Аояги, сверля недовольным взглядом своего Стража. – Убей его. - Жизнь и смерть в переплетении вечном, Замерзают летом от лавины снежной. Последний вздох с губ твоих сорвется, Сердце ледяной коркой покроется, - медленно, проговорил Акаме заклинание. Нисей плавно взмахнул рукой и в сторону Юри со свистом полетели ослепляющие белоснежные снежинки. Вскоре их стало так много, что Нелюбимый перестал что-либо видеть, кроме непроглядной темноты. Несколько секунд он ощущал безумный холод, пронизывающий острыми иголками все тело, прежде чем перестал ощущать вообще что-либо. Осталось лишь чистое сознание и сила, что теплилась в груди. Юри мысленно коснулся этого серебристого шара, сам не понимая зачем. Он откуда-то знал, что только так он сможет сохранить частичку себя – если отдаст связи остатки своего сознания. Как только Юри принял это решение его не стало – сила, как черная дыра поглотила его, а затем обратилась в ничто, подобно сворачиваемой системы. Но одновременно с этим она вновь раскрылась в груди у Рицки, вливая в ядро Жертвы то, что осталось от Бойца – ошметки его памяти и ощущений. Ри очнулся на полу системы - затылок и спина болели, как от сильного падения. Он медленно сел, преодолевая слабость и легкое головокружение, и осмотрелся. В паре шагов от него лежал какой-то парень. Рицка, опираясь на трясущиеся руки и колени подполз к нему и, заглянув в лицо, в ужасе отпрянул - это был его Боец. - Нет, нет, нет… - пробормотал Аояги, вспоминая как несколько минут назад снова был им, как умирал вместе с ним, за него, не осознавая, что он Рицка, а не Юри. – Пожалуйста, только не снова, - он вцепился пальцами в покрытую тонкой коркой льда рубашку Бойца, притягивая его к себе, обнимая. – Я не хочу вновь ощущать, как ты умираешь. По щекам Рицки медленно скатывались слезы, капая на грудь Стража, но он этого не замечал, а все продолжал сжимать в руках ледяное тело, стараясь его согреть. Он вглядывался в распахнутые голубые глаза, которые казались драгоценными камнями, вставленными в серебряную оправу, все еще надеясь отыскать в них искорку жизни, но не находил. - Ты только мой, - внезапно раздался за спиной до боли знакомый голос. Рицка рывком развернулся и увидел стоящего в паре шагов брата. - Никто не имеет права быть радом с тобой кроме меня, - свистящим шепотом продолжил Сеймей, пристально смотря в глаза Рицке, - Я убью каждого, кто захочет отнять тебя у меня, - он безумно улыбнулся и медленно, с садистским удовольствием произнес. - Я убью их всех, - его взгляд с интересом опустился на тело, которое Нелюбимый все еще держал в руках. Рицка тоже невольно посмотрел на своего Бойца и не удержался от вскрика – на его коленях лежал Соби. Его длинные светлые спутанные волосы местами были в крови, тонкую красивую шею уродовал жуткий глубокий порез, из которого медленно продолжала вытекать на пол кровь. Взгляд голубых, безжизненных глаз был устремлен куда-то вверх. - Соообииии, - взвыл Рицка, дрожащими руками закрывая жуткую рану. Он понимал, что Боец уже мертв, но не мог не постараться сделать хоть что-то – теплый поток силы хлынул через ладони, вливаясь в безжизненное тело, леча рану, но не возвращая к жизни. - Не оставляй меня, пожалуйста, Соооби, - умоляюще бормотал вновь и вновь Рицка куда-то в висок Стража, прижимая его к своей груди окровавленными руками. - У тебя есть только я, Рицка. Только я, - Ри сквозь рыдания еле услышал насмешливый голос Сеймея и с ненавистью посмотрел брата, который медленно отдалялся от него, словно уплывая на невидимой лодке. И когда Возлюбленного почти полностью поглотила темнота системы Рицка опустил взгляд на Агатсуму, только вместо него он увидел Хару – взгляд темных глаз казался стеклянным, светлая кожа приобрела невероятную бледность, на его губах пузырилась кровь, а из груди торчала рукоять катаны. Система завибрировала от оглушающего хохота Сеймея. Рицка закричал от ужаса. Он резко сел на кровати, тяжело дыша. Все тело трясло, ночная рубашка промокла от пота, а волосы прилипли к влажной коже. Рицка сжал пальцами край одеяла и устало откинулся на спину. Он закрыл глаза и принялся медленно глубоко дышать, чтобы пройти в себя после кошмарного сна. Минут пять, а может и больше, ушло на то, чтобы успокоить бешенное сердцебиение и расслабить трясущиеся от напряжения руки. Рицка потянулся к тумбочке чтобы посмотреть на мобильном время, но натолкнулся на пустоту. Он открыл глаза, пытаясь рассмотреть в темноте очертания мебели, продолжая шарить рукой. Внезапно пальцы коснулись чего-то влажного, и через долю секунды в запястье вцепилась чья-то ладонь. Вторую руку перехватили еще в самом начале движения, и прижали к кровати. - Это ты убил меня, - внезапно раздался откуда-то сверху голос. Ри посмотрел наверх, и лишь через несколько секунд смог рассмотреть знакомый силуэт Юри, нависающего над ним. – Ты виноват, - белыми, бескровными губами сказал Боец и его холодные пальцы коснулись шеи Рицки, медленно сжимая. Аояги попытался освободить руки из чьей-то жесткой хватки и сбросить с себя парня, но ничего не выходило. Он мог лишь слабо брыкаться и широко распахнув рот стараться вдохнуть хоть немного воздуха. - Это ты убил нас, - со всех сторон начали шептать и кричать множество голосов, сливающихся в неразборчивый гул. Прежде чем потерять сознание, Рицка увидел несколько десятков бледных лиц, нависающих над ним. Ри просыпается от собственного хрипа. Кошмары вновь неожиданно возвращаются, а ведь он только начал думать, что, наконец, его стала отпускать прошлая жизнь. Он лежит на спине, широко распахнув глаза, и смотрит в потолок, жадно хватая ртом воздух и никак не мог надышаться. Ему кажется, что пальцы Бойца все еще обхватывают его горло, перекрывая доступ к кислороду, а ледяные руки мертвецов шарят по его телу. Рицка слушает свое шумное дыхание и безумно колотящееся сердце. Пространство комнаты давит на него, тьма обволакивает со всех сторон, крепко сжимает в своих тисках, не желая выпускать из кошмара. Рицку трясет. Воздуха категорически не хватает. Он сам не понял, как поднялся с кровати, сунул ноги в ботинки, даже не застегнув на них молнию, и закутался в пуховик. Он очнулся лишь, когда оказался на улице. Под ногами хрустит тонкий слой снега, светящийся серебристо-голубым цветом в темноте. Вокруг тихо, словно территория базы заброшена. Редко в каком окне горит свет. Рицка проходит вдоль общежития и сворачивает в сторону беседки. Там он устраивается на скамейке и утыкается пустым взглядом в усыпанный снегом деревянный пол. Он не может сейчас ни о чем думать. Ри словно проваливается в пустоту – ничего вокруг не слыша, не чувствуя, не видя. Он не знает, сколько времени проходит, прежде чем ощущает прикосновение теплых пальцев к своим. Рицка заторможенно переводит взгляд на такие знакомые руки, изучая их в который раз взглядом. Он, кажется, за последние несколько недель полностью впитал в себя знание о каждой черточке, изгибе пальцев Соби, потому что слишком часто наблюдал за тем, как он рисует. Но их прикосновение оказывается таким необычным, новым - безумно желанным теплом, со скоростью света, распространяющимся по телу. Так чертовски прекрасно чувствовать их прикосновение, ощущать в них жизнь, биение пульса. От понимания того, что с Соби все хорошо, что Сеймей мертв и не сможет сделать с ним тоже самое, что с Юри Рицке хочется плакать. Агатсума молча сидит перед Рицкой, упираясь одним коленом в пол, и смотрит в его глаза. Тонкие длинные пальцы осторожно касаются ледяных рук юноши, пытаясь отыскать в них хоть каплю тепла, но не найдя, горячие широкие ладони обхватывают крепко сжатые кулаки, согревая. Рицка смотрит в голубые очи Бойца и ни слова не може вымолвить. Нахлынувшее чувство облегчения выбивает из Нелюбимого остатки сил. Почему-то Аояги не чувствует ни волнения, ни паники из-за того, что Соби обнаружил его в таком состоянии. Все его чувства атрофировались. Он ощущает только неимоверную усталость и тепло, исходящее от Бойца. Рицке ничего не хочется. Лишь бы этот миг не прекращался, но через какое-то время из его уст сам собой вырывается вопрос: - Как ты здесь оказался? Соби едва слышно тяжело вздыхает прежде чем ответить, все так же не отрывая взгляда от Жертвы: - Рисовал до глубокой ночи, вышел покурить на этаж и увидел тебя через окно. - А зачем пришел ко мне? – устало спрашивает Рицка. - Не знаю, - бормочет в ответ Соби и приближает к своим губам холодные ладони юноши, чтобы согреть их дыханием. От этого столь простого, но такого интимного, заботливого действия по спине Рицки пробегает легкая дрожь, рождая где-то внутри искорку неизвестного пламени. - Просто вдруг подумал, что это правильно, - после недолгого молчания продолжает Агатсума. Рицка в ответ едва заметно улыбается. «Правильно» - так он сказал. Быть может Соби и прав – это все сейчас действительно кажется чем-то правильным, настоящим, нужным им обоим. - Пойдем в тепло. Сколько ты здесь уже сидишь? – спрашивает Боец и, словно прочитав ответ в глазах парня, продолжает. – Так и заболеть легко. Рицка опускает голову, соглашаясь со словами Соби. Агатсума плавным движением поднимается на ноги и тянет за собой парня. Ри неуверенно встает, слегка пошатнувшись. Соби, заметив это, недовольно цокает языком и подхватывает его на руки, словно пушинку. Рицка уже раскрывает рот чтобы запротестовать, но встретившись взглядом с Бойцом смиренно молчит и цепляется пальцами за мягкую ткань пальто. Боец идет осторожно, но довольно быстро, бережно прижимая к себе хрупкую фигуру парня. Рицке кажется, что вокруг них сгущается плотный кокон полупрозрачной темно-синей силы, умиротворяющий и защищающий – это Соби. Нелюбимый никогда не думал, что ощутить себя под его защитой будет так приятно. Хотелось обвить руками Бойца, и Рицка позволяет себе уткнутся носом в изгиб его шеи, медленно вдыхая одновременно слегка будоражущий терпкий запах и сладкий, погружающий в приятную негу. Ри выныривает из полусонного состояния, когда чувствует под собой мягкую кровать. Парень приоткрывает глаза, осматриваясь, и моментально узнает свою комнату, погруженную в полумрак. Тело ощущается неимоверно тяжелым и Аояги словно со стороны наблюдает за тем, как Агатсума снимает с него ботинки и пуховик, как закутывает в одеяло. Сквозь полуопущенные веки Рицка видит, как Соби распрямляется, словно собираясь уходить, и стремительно, сам не ожидая от себя такой прыти, ловит его руку. - Останься, - тихо просит Аояги. - Я здесь и никуда не уйду, - успокаивающе говорит Боец, мягко поглаживая большим пальцем ладонь юноши. – Я просто немного полечу тебя, хорошо? - Хорошо, - Рицка с легкой заминкой, неохотно отпускает его руку. Соби на пол шага отходит вдоль кровати, медленно глубоко вдыхает и, сосредотачиваясь, концентрирует силу в ладонях. Спустя несколько мгновений он склоняется над юношей и начинает водить руками над ним, почти неслышно, нашептывая заклинания. Рицка с мягкой улыбкой на губах шевелится под одеялом, ощущая, как в него проникает сила Бойца. Давно его никто не лечил. И с Нисеем ощущения были иными - его сила была немного прохладной и тягучей, похожей на варенье из черноплодки. Сила же Соби обволакивала, как топленое молоко с медом. Поймав себя на том, что он вот-вот уснет, Рицка поспешно шепчет: - Только никуда не уходи… Пожалуйста. - Я буду рядом до твоего пробуждения, Ри, - слышит парень ответ и, прежде чем окончательно провалиться в умиротворяющий сон, ощущает, как его пальцы вновь оказываются в плену больших ладоней Соби.