Орбита планеты «Грязь». День операции по захвату генерала Кха’Дара.
— Экипаж, отчёт, — раздался приказ помощника капитана крейсера «Варшава», чья команда на 95 процентов состояла из славянских народов, многие из которых проживали на территории бывшего соцлагеря. Зато и отношения в экипаже были дружеские, почти семейные. Впрочем, в боевом походе никаких поблажек не делалось даже родному сыну кэпа, коим и являлся сей офицер, честно дослужившийся до своего звания. — Сэр, радар чист. Датчики не фиксируют излучения батарианских кораблей — отозвалась брюнетка, которую совсем недавно перевели на борт. — Не расслабляться, — в БИЦ возник невысокий седой мужчина, командовавший сим звездолетом, — Ставлю протез моей руки, что эти уроды готовят крупную пакость. — Они лишь на пакости и способны, — проворчал кучерявый брюнет с обожжённой левой частью лица (ранение, полученное во время одного из жарких боев вследствие вспыхнувшего на палубе пожара), проводя ладонью по своей шевелюре, сидя за своим терминалом, по правую руку от командного поста. Знаки различия выдавали в нём капитана. — Только мы уже учёные, нас так просто не возьмешь, Томас, — улыбнулся командир с нашивками кэптэна. — Готовность к пакостям не означает их полного избежания, сэр, — ответил офицер, мрачно вперившись в экран. — А в этот раз нужно ждать нечто особенное, раз командование забросило туда группу «трёхголовых». — А ты всё так же строишь теории касательно одного из самых засекреченных подразделений разведки Альянса, — вздохнул устало командир крейсера, потирая трёхдневную щетину на подбородке. Видимо, подобные разговоры уже не раз случались между двумя военнослужащими. Операторы, бойцы военной полиции старались сделать вид, что их интересует что угодно, кроме набившей оскомины темы. — А вы верите этим официальным лозунгам, сэр? — скривился Томас. — Надо признать, что война «Первого Контакта» показала их эффективность, — отозвался командир крейсера. — Ещё бы! — мужчина едва не сплюнул на пол, остановила его лишь любовь начальства к порядку и дисциплине, — Лучшие боевые офицеры, передовое снаряжение и широчайшие полномочия. Даже имеют право казнить без суда. — Только при наличии железных доказательств или при серьёзных препятствиях операции, — невозмутимо напомнил командир, — Да и обычно они предпочитают использовать, а не ликвидировать. — Ага, как же, — опять скривился мужчина, проводя пальцем по своему шраму, — а потом опытные солдаты и офицеры умирают на рядовых учениях в тылу, попадают в аварии, травятся неизвестной гадостью, против которой лучшие врачи бессильны и так далее в том же духе. Как говаривала моя мама: «Тут явно что-то нечисто». — Ох, и почему же ты не пошёл в своего отца, Якова Домбровского, под началом которого я начинал служить во флоте… добрейшей души был человек, — простонал кэптэн, картинно закатив глаза, устроившись в своем командирском кресле, глядя на карту системы, в которой уже который день им приходится висеть над набившей оскомину всем флотским планетой, что уж говорить о копавшихся в грязи, вперемешку с камнями, морпехах. — Не могу знать, дядюшка Богдан, не могу знать — папа всё время проводил на флоте, дома появлялся редко… даже не могу себе представить, почему я не пошёл в отца, — с напускным удивлением пробормотал мужчина со шрамом. — И поэтому, в день своего совершеннолетия ты сразу попросился ко мне в команду? — сарказма не расслышал бы лишь глухой. — Может мне в Цербер стоило пойти, сэр? — язвительно поинтересовался Томас. — Я бы лучше застрелился, — заметил «дядюшка» Богдан, — Если у них все такие, как пресс-атташе… — Да, фигура у этой Лоусон на зависть любой топ-модели, — кивнул командующий, — Но взгляд… будто она уже тебя препарирует. А она не только красотка, но ещё и, как говорят, биотик крутой. — Меня ещё напрягает их повышенная секретность, из-за которой в целые города порой запрещают доступ всем, кто не относится к их компании или высшему командованию. Так что ещё неизвестно, какую кровавую бойню учиняют эти немногословные ребята в броне без знаков различия. — Ох, и как тебя только жена терпит… ах да, у тебя же её нет! — командир крейсера «Варшава», Богдан Бончев, затронул ещё одну, не раз обсуждаемую тему, к вящему неудовольствию команды, занимавшей свои места в зале управления. На их счастье (и на их же горе) системы уловили возмущения около ретранслятора, говорившие о множестве прибывающих. А поскольку никакие флотские соединения Альянса не собирались в ближайшие недели в эту систему, это наверняка были батарианцы. — Сэр, мы… — Я вижу, Петров, не слепой! Экипажу — полная боевая готовность, всем занять свои места! У нас гости!Спустя несколько дней, поверхность планеты «Грязь»
— Мартин! — меньше всего я ожидал увидеть в казарме Краузе. Предполагалось, что он еще находится на восстановлении, вместе с Ирией. — И даже с двумя глазами, — ухмыльнулся немец пожимая мою руку, — Наши-то как? — Карлу сломали несколько ребер, за упрямство, но его выписали буквально неделю назад, — ответил я, — Скоро должен вернутся из тира. — А Фадей? — лицо парня все ещё было бледно-лиловым от многочисленных ударов, коими батары щедро осыпали тело упрямого потомка выходцев из Мюнхена, переехавших в другое полушарие. Как это часто бывает, по работе — отца парня перевели в офис компании в Хьюстоне, а вместе с Генрихом поехала и жена, уже беременная будущим морпехом. Несмотря на пережитое, улыбка у него была вполне жизнерадостной. — Едва смог нормально передвигаться, как тут же прилетел в гаражи, где теперь капает на мозги бедняге Штейнхаммеру. То, что нас просто подставили ублюдки из «Цербера», не убедило возмущенного парня в полном отсутствии вины главмеха. Теперь наш еврей постоянно над его душой стоит и всё комментирует едкими замечаниями. Бедняга Вульф каждые пять минут расширяет познание зрителей в отборных ругательствах! — Хе-хе-хе, — рассмеялся парень, почти тут же схватившись за ребра — сказывались последствия ударов по торсу. — Да, он может… чёрт, я надеялся, что все выживут, — помрачнел Мартин, взглядом упираясь в опустевшую койку балагура Старнса, которого на момент начала штурма базы в горах уже было не спасти, равно как и ещё пару десятков заключенных, умерших от истощения и ран — озлобившиеся батарианцы вымещали на них ярость и мстили за все проблемы и сложности. — Знаешь, я раньше не был суеверным, но сейчас у меня такое ощущение… — стоило мне начать как Мартин уловил мою мысль. —… Словно он предчувствовал, что с ним будет и потому был такой занозой? — понимающе кивнул немец, — Сам о том же думал. — Кстати, ты ведь в одной больнице с Ирией был. Её выпишут к похоронам? — я поспешил сменить неудобную и неприятную тему. — Если не выпишут, Ковальски сама сбежит — ты ведь знаешь, насколько она упертая, — хмыкнул парень, закатывая глаза, — Кажется, она говорила что-то про то, как батары попытались ее изнасиловать, как и прочих девушек… в итоге она сломала пару лобковых костей, после чего её качественно отделали подручными средствами, но до заветного цветка так и не добрались, — несмотря на тон, мне показалось, что Мартин сам не особо верит в сказанное. Загнанные в угол, живущие в сырости и грязи, плохо питающиеся, озлобленные — мне кажется, что любые разумные в таких условиях будут скатываться к уровню животных, а уж батарианцам сам бог, как говорится, велел быть тварями. — Черт, возможно, что Ковальски просто-напросто скрывает факт надругательства над её телом. Как бы это не сказалось на её психике… надеюсь все же, что своими грязными руками покойные тюремщики все же на первое место ставили долг, а не удовлетворение низменных желаний. — Хватит стоять, приляг, — вывел меня из раздумий сослуживец, хлопая по соседней койке, — Одно хорошо — нас освободили от сворачивания лагеря ввиду полученных ранений. Поговаривают даже, что кому-то перепадет медаль за мужество. — А кому-то перепадет хороший пендаль, за подставу, — рядом со входом в казарму послышался знакомый женский голос. — Все-таки сбежала, как я говорил, — хохотнул немец повернувшись к источнику звука. — Это ты сбежал с восстановительной терапии, — Ковальски ткнула пальцем в сторону Краузе и гордо задрала нос — А я так вынесла мозги, что они сами меня выписали и на тебя документы оформили, лишь бы избавится от моей компании. — И почему я не удивлён, — пробормотал я сморщившись от боли. Хотя меня подлатали гораздо быстрее чем в двадцатом веке, иногда отдавало в ребрах. Но на последнем осмотре обещали, что через пару недель, или даже раньше, все пройдет. — Ты вообще редко удивляешься, везучий ты наш, — фыркнула девушка, бодрым шагом добравшаяся до своей койки и с радостным вздохом опустившаяся на нее. — Это же надо было разбить себе голову о борт «Гризли», и при этом отделаться лишь парой ссадин, после чего пережить без серьезных переломов несколько часов избиений, будучи в отключке! И мало того, ты даже успел пообщаться с нашими спасителями, по совместительству кидалами! — В чёрную дыру такое везение, — проворчал я, опуская голову на подушку. — И туда же умников из «Цербера». Это варреново дерьмо сейчас наверняка под белы рученьки несет четырёхлазого генерала на борту своего фрегата в штаб флота, где им отвалят за службу премию, внеочередное звание и пару медалек на грудь! — Сомневаюсь, что им нужны эти железные блестяшки, — фыркнула девушка, которая, даже если и имело место насильное совокупление с ксеносами, не теряла чувства юмора и не унывала. По крайней мере, внешне. — А вот от десятка-другого тысяч кредитов и я бы не отказалась. — Как думаете, куда нас дальше пошлют? — перевел тему Мартин, сверля взглядом потолок сборной казармы. Вопрос, конечно, интересный, я бы и сам хотел это знать. 2176 год стремительно катился к своему окончанию. Привычного празднования Нового Года не получится, в странах Запада и по сей день не принято широко отмечать этот день, в отличие от Рождества. Да и окромя крепыша Недайхлеба я не знаю своих соотечественников — сплошь европейцы да выходцы из обоих Америк. Впрочем, я еще слабо знаю даже в лицо бойцов своего взвода, что уж говорить о всей роте и дальше, вплоть до всего полка. До Торфана времени ещё вагон, и мне бы очень не хотелось оказаться в числе штурмовиков этого чёртового мирка, где большинство сложит свои головы, причем с обеих сторон. Альянс успешно теснит «пиратов» Гегемонии к границам их пространства, но не настолько, чтобы через две недели потребовать в ультимативной форме полной капитуляции. — Ставлю сотню кредитов, что в ближайшее время никуда не пошлют, — подвел я итог своим умозаключениям. — Принимаю, — отозвался Мартин — Но объясни ход своих мыслей, наши ведь захватили их генерала. — Именно в этом дело, — кивнул я, — Раз Альянс захватил единственную ценность, смысл держаться за эту планетку, пропал. И даже наоборот… — Чем больше наёмников поляжет, тем меньше должна заплатить Гегемония, — кивнула Ирия, намекая, что батары либо снизят поставки, либо вообще бросят это дело. — Плюс, трёхглазые наверняка вытащат координаты всех баз, — вставил Мартин. — На которых тоже могут быть пленные, — напомнил я, — А с батарианским «гостеприимством» мы все знакомы… — То есть, ты хочешь сказать… — Я хочу сказать, что наш батальон продолжит выкорчёвывать ксеносов с планетки, а после, когда бои уйдут дальше, сюда могут отправить пару исследовательских групп с целью поиска полезных ископаемых, да обустроить базу снабжения для флота — место не то чтобы совсем удобное, но и не в глуши расположено. В любом случае, в ближайшие дни подразделение останется здесь, ну, а потом… командованию будет виднее, — я пожал плечами, продолжая обмозговывать варианты развития событий. Только сделать это было проблематично — сведения о данном периоде истории вселенной были скудны до невозможности, всего пара абзацев в кодексе на весь клятый конфликт — наверняка разработчикам было лениво придумывать и расписывать всю историю, да и кому она была нужна-то? Оказывается, ещё как нужна, хотя бы мне. Плюс, моё положение жалкого рядового не давало мне видеть всю картину целиком. Ну, ещё отсутствие должного образования и умственных способностей — я максимум тактик, а не стратег.С момента освобождения прошёл месяц
— Рота, отдать честь! — отдал приказ капитан Фултон в парадной форме, когда солдаты ровным строем понесли гробы с телами. — Сэр, есть сэр! — дружно гаркнуло две сотни человек, практически синхронно выполняя приказ. И сам Фултон тоже приложил ладонь к виску. Грустно и одиноко протрубил горнист из своего инструмента, так же отдавая честь погибшим в плену у наших непримиримых врагов. Кажется даже, что никакая Жатва не исправит подобного. Впрочем, кто знает — быть может, перед лицом общей опасности мы объединимся и дадим отпор злейшему врагу всего живого. Ну, а пока мы сражаемся по разные стороны баррикад. Вскоре эти гробы погрузят на специально выделенный транспортник, а там вернут родным, чтобы те смогли похоронить. И если наша пятерка выглядела потрясённой, равно как и прочие вчерашние новички, то морпехи-ветераны смотрели прямо, куда-то вдаль, с каменными лицами, больше напоминающими статуи, чем живых людей. Наша рота передислоцировалась в другой район, туда, где остатки обезглавленных отрядов батарианцев ещё продолжали сопротивляться. Им предлагали сдачу, и многие сложили оружие, препровождая себя в руки солдат Альянса, но были и те, кто продолжал биться. Среди них было немало наёмников, которым было нечего терять. А все потому, что в Альянсе, что я с удовольствием отметил, равно как и в моем мире, на официальном уровне «диких гусей» считали людьми второго сорта, которые не обладали никакими правами, с которыми солдаты могли поступать так, как заблагорассудится. Конечно же, на месте их не расстреляют, нет… только после допроса. И никакой отметки о совершённом деянии не сделают.***
— Бойцы, — капитан Фултон, в просторонародье «лысый ниггер», снова выстроил своих подчинённых. — Я знаю, вам, как и мне, до смерти надоели четырёхглазые. — Не всем, — тихо прокоментировала Ирия, которой кажется стало нравиться ставить в батарах лишние дырки, не совместимые с жизненной активностью. — Говори за себя, — так же тихо отозвался некогда толстый и неуклюжый парень, быстро вошедший в десятку самых результативных снайперов роты. — У меня уже рефлекс на эти уродливые рожи. — Совершенно правильная реакция, — Мартин, пропускающий речь кэпа мимо ушей, незаметно показал на свой излеченный глаз. — Или тебе нужно напомнить инопланетное гостеприимство? — Помолчали бы лучше, — я толкнул локтем разговорчивого немца, а собравшемуся было вставить меткий, как обычно, комментарий, еврею я состроил гримасу, ясно говорящую, что, куда и зачем я ему суну в случае продолжения препирательств. С проводом в последний путь погибших, в том числе и пленных, вызволенных из сырых тюрем базы батарианцев, где «Цербер» взял архиважного языка в виде целого командира войск ксеносов на планете, прошло уже две недели, за которые в головы каждого морпеха была вбита одна-единственная истина — враг сдаваться не собирается. Нет, порой к нам выходили с поднятыми лапками, побросав оружие, представители войск Гегемонии, прикрывавшиеся образом пиратов (все ведь прекрасно понимают, Who is who), но таких было куда меньше числа упёртых фанатиков, которые ясно понимали — живыми им не выбраться. Я уж молчу о наёмниках, которых ненавидели чуть ли не больше, чем самих любителей помучить рабов — за продажность и сотрудничество с рабовладельцами их даже в плен не брали, и имели на то полное право. А что касается батаров… командованию стало уже всё равно на то, что станется с остатком сил противника, ведь самое лучшее они уже давно прихватили, или же расстреляли к чёрту. Плюс там, в штабах, не сидели сплошь и рядом идиоты, повернутые на соблюдении прав военнопленных — командование понимало, что наш батальон тоже порядком озверел от сидения на Гнили и выковыривания упёртых уродцев из баз и тоннелей. Учитывая, что наблюдателей Совета сюда мягко, но настойчиво не пускали… пытками, понятно дело, сослуживцы не занимались, а вот расстрелами «пленных при их попытке к бегству»… — Сэр, но разве это не то, что мы обычно делаем? — судя по вопросу, прозвучавшему из уст миниатюрной брюнетки, прозванной Гюрзой, за свой ядовитый нрав (И если верить многочисленным слухам, любимице, во всех смыслах, Фултона) и тяжёлый характер, я пропустил почти всю речь. — Сержант, сегодня у нас спасательная миссия, а не очередная зачистка, — капитан сурово поглядел на подчинённую. — Как будто одно мешает другому, — зло прошипела Гюрза. — Как показывает суровая реальность, очень даже мешает, — припечатал чернокожий офицер, фирменным тяжелым взглядом награждая свою любимицу, по совместительству командующую отделением отмороженных ребят, у которых даже не зубы, а шлейф клыков был на батарианцев. Прославились они тем, что брали любые позиции под любым огнем, однако текучка кадров там была соответствующей. Впрочем, недостатка в «персонале» у Гюрзы, в жизни — Мирабеллы Кобриной, чьи предки, как говорят слухи, еще в революцию 1917 года подались в эмиграцию, да осели где-то в Британии — никогда не было, морпехи, особенно нашего батальона, славились своей горячностью. — Я уже довёл до сведения командиров взводов, а теперь говорю и вам: зарубите на своем носу, если тот еще не отстрелили батары и прочая шушера с ними: не подставляйте себя и товарищей по оружию, спасайте пленных! Ксеносам всё равно бежать некуда с этого чёртового мирка. Поняли? — Сэр, так точно, сэр! — Я не слышу вас, вялые ублюдочные хомячки, отожравшиеся за время сидения на одном месте! — рявкнул во всю мощь своих легких комроты. — СЭР, ТАК ТОЧНО, СЭР! — уже как следует рявкнула неполная (в очередной раз) рота солдат Альянса. — Вот так-то! — оскалился Фултон, и уже нормальным голосом добавил, — Держитесь, ребята, еще чуть-чуть, и мы выберемся с этой чёртовой планеты. Вы же не хотите помереть всего за пару шагов до финиша? Разойтись! Было бы и в самом деле обидно вот так вот лишиться жизни, когда до кажущихся райским местом тесных коридоров и кубриков транспортников почти рукой подать. Чуть замешкавшись, я оказался задет проходящей рядом Гюрзой: — Черт тебя дери, варренов щенок! Капрал, смотри, куда прешь! — отчитала меня брюнетка, торопливо шагая куда-то в сторону штаба роты. Наверное, хочет все же выпросить разрешение заняться отстрелом ксеносов у командира. Эх, лишь бы у капитана в этом деле думала только верхняя голова, а не нижняя… ещё один убедительный аргумент за запрет отношений между начальником и подчинённым. — Есть, мэм, виноват, мэм, — я решил, что сейчас проще извиниться, чем доказывать, что ты не козёл в погонах. — Особенно в том, что попался батарам, капрал, — Гюрза с усмешкой произнесла мое новое звание, выданное не то в качестве извинения, то ли авансом. — Вот, что бы ты делал без этих сукиных сынов из «Цербера»? — Мэм, умер, бы. За Альянс, мэм! — гаркнул я надеясь побыстрее избавится от общества этой… дамы. К счастью, её желание поговорить с командиром было сильнее импульса отчитать безропотно слушающегося капральчика (а кто не слушает, тот выходит против неё спарринговать пять раундов подряд. И ещё никто из нашей роты (кроме Фултона, но тут дело другое) не смог хотя бы раз одолеть мастера по рукопашному бою. А уж если не приведи Господь рука соскользнёт или ухватится за что не надо… у-у-у…), так что она поспешила за капитаном, оставляя меня в покое. — Ну, что будем делать, командир? — с усмешкой толкнула меня в плечо Ковальски, которую так же не обошли повышением. К слову, подобные «приятности» прилетели всему отделению, вместе с некоторой суммой кредитов на наши счета. Переса так вообще готовились вот-вот произвести в младшие лейтенанты, за прошлые заслуги и оказание помощи в пленении архиважного офицера врага. Я-то думал, что нас просто попросят молчать, или же на Земле родню нашу ждут проблемы, или же в бою нас дружественный огонь «случайно» зацепит… — Чистить оружие, готовить амуницию, и ещё что наш командир скажет, — с намеком на мнение Переса, снова ушедшего к Штейнхаммеру, требовать починки очередного «Гризли». По его мнению, коварный механизм вот-вот готовился сломаться, да ещё и в самый неподходящий момент. Сам же я вновь вернулся к теме «Цербера», который приятно удивлял — всякими Призраками не пахло — хотя я птичка низкого полёта, знания все состоят из слухов и скупых крох официальной информации — действуют строго в соответствии с распоряжениями Альянса, выполняют сложные миссии (и чертовски «грязные»), на которые ребят из N7 предпочитают не бросать, чтобы послужной не портить. И своих спецов хватает — хоть бывших «семерок», которые, как канонный Ленг, успели натворить делов. В общем, типичная СБ, на мой взгляд. Однако я явно вижу только верхушку айсберга, даже не смотря на знания канона…***
— Кто угадает плохие новости? — спросил у нас Перес. — Да как два пальца, авиации опять не будет, — я бы выразил свои эмоции плевком, да только щиток шлема не позволял. — И бронетехники, «Гризли» тупо не пролезет, — он подтвердил мои худшие опасения. — Ракетниц нам тоже не выдали, чтобы не обвалили тоннели. — А хороших новостей, таки, не завезли? — поинтересовался Хейфец. — Я, наконец, выбил у интенданта пулемет (настоящий подвиг. Примечание Переса) и даже пару огнемётов, — ухмыльнулся командир. — Шо, вы таки смогли уломать этого несносного потомка мумифицированных шлемазлов нильского разливу? — натуральным образом выкатил свои глаза от удивления Фадей, принимая на руки пусть и потрёпанный, но надёжный и функциональный огнемёт, чей баллон со смесью присобачивался точнёхонько в толстенный приклад, а не торчал удобной мишенью сверху, как это было с канонным «Смерчем». Одно шальное — или наоборот меткое — попадание, и оператор оружия уже становится живым факелом. — Это было чрезвычайно сложно, но и я был не один, — ухмыльнулся испанец, стоя у входа в казарму. Снаружи туда-сюда носились группки морпехов и одиночки, ревели двигатели шаттлов — в общем, рота готовилась штурмовать последний оплот врага на планете, куда забилась такая сборная солянка из пиратов, наёмников и солдат армии Гегемонии, что даже трудно себе представить. И драться наверняка будут до конца. Не все, но проблем от этого меньше не станет. — Добре, сержант, — расплылся в широкой улыбке Петро, покачивая в руках заветный пулемет, готовый карать ксеносов во славу