Бороться и искать, найти - и не сдаваться

- Азкабан! - Аластор! - Азкабан! Этот Пожиратель и не думал раскаиваться, и все, что ты можешь на это сказать, Альбус, «Аластор»?! Ты посмотри на него! Он же рад, что его подельники на свободе! И он и не подумал сообщить нам о том, что его хозяин планирует освободить этих Пожирателей!! - Грюм, как ты себе это представляешь? Лорд вызвал нас, сообщил, что планирует сделать, и тут я выхожу: «Милорд, подождите, я забыл выключить огонь под котлом, я на минуточку?» А потом нас встречают доблестные авроры, как обычно, проваливают, все, что могут, и Лорд выскальзывает из ловушки. А потом начинает разбираться, как же так, ведь он сообщил нам эту новость вот только перед самым отправлением, кто же мог нас сдать? И тут он вспоминает о некоем зельеваре, который аппарировал в школу перед самой операцией, гасить огонь под котлом. Долго я проживу после этого?! Ты хоть иногда напрягай то, что у тебя осталось неискусственного, как, КАК я должен был вам об этом сообщить?! Даже железная выдержка Снейпа не выдержала бесконечных нападок аврора. Ему пришлось выслушивать претензии и обвинения на протяжении уже трех часов. Стоит ли его винить в том, что он все-таки сорвался? Все это «судилище» шло в особняке Блэка, после окончания занятий. День и так был не из самых легких. Начиная с завтрака, когда Спраут донесла до него суть истерики Поттера, потом был взорванный котел Лонгботтома, испорченные зелья у половины гриффиндорцев, вызывающий взгляд его личного лохматого наказания, настойчивые попытки крестника остаться с ним наедине, и как апофеоз всему – ночное разбирательство произошедших накануне событий среди членов Ордена Феникса. А если добавить ко всему вышеперечисленному мероприятие, с «огоньком» проведенное Лордом силами своих верных слуг… Грюм сильно рисковал нарваться на что-нибудь нехорошее. Видимо, Дамблдор сумел разглядеть это намерение в обычно непроницаемых глазах зельевара, потому поторопился перевести внимание на себя. - Северус, мальчик мой, я понимаю, что ты делаешь все, что в твоих силах. И я верю тебе, но пойми, у нас слишком мало информации, и Гарри еще не готов встретиться со злодеем лицом к лицу, а у Волдеморта уже сил больше, чем у нас! Теперь, когда он вытащил из тюрьмы самых жестоких и фанатичных своих последователей, нас ждет паника и хаос. Хоть что-то ты смог узнать? - Не знаю, пригодится вам это, или нет, но Темный Лорд отдал более чем ясный приказ – всем Пожирателям дано задание пытаться выяснить, кто такой Голос. А если узнают, то передать ему ВЕЖЛИВОЕ ПРИГЛАШЕНИЕ побеседовать. Если с его или ее головы упадет хотя бы волос, то тот, по чьей вине это произойдет - очень и очень пожалеет. Он не знает, кто это. А второе: это стоило мне достаточно дорого, но история про крестражи – правда. - Сколько?! Сколько он их сделал?! – директор подался вперед, при этом отсвет свечей отразился в его очках. - Альбус, вы прямо, как ребенок! Мне и эта-то информация обошлась не в одно Круцио, а вы хотите, что бы я рассказал вам, сколько! – как на сумасшедшего посмотрел на директора Снейп. - Кхм. Прости, просто… - виновато развел руками директор. - Вы мне лучше объясните, что за истерику сегодня закатил Поттер? – задал мучающий его вопрос зельевар. - Гарри… Если честно, мы не понимаем, что творится с мальчиком. У него внезапно начал портиться характер, он стал язвительным, грубым, несдержанным. Но при этом он не переходит рамок дозволенного, и ему не за что назначать отработки. Может, ты с ним поговоришь? – с надеждой посмотрел на мужчину Дамблдор. – Тебя он вроде уважает, и даже немного побаивается. - Я посмотрю, что можно будет сделать, – согласно кивнул Снейп. Ему самому было интересно пообщаться с этим «новым» Поттером. - Альбус! Ты что, так и позволишь всему произошедшему просто так сойти с рук?! – не захотел униматься Грюм. – Пусть тогда выдаст своих пожирательских дружков, тогда и можно будет говорить о его лояльности! - А, правда, Северус, где беглецы? - У Лорда, в его замке. И где находится его замок, я не в курсе – мы аппарируем по зову метки. Аппарировать самостоятельно ни у кого из нас не получится – мы все попросту не знаем куда. Господа, до рассвета всего пара часов, а мне бы хотелось хоть немного отдохнуть. Поэтому, всем до встречи, – короткий кивок, всем и никому, резкий разворот, фирменный взмах мантией, едва слышные шаги, хлопок входной двери, звук аппарации и тишина. - Альбус, попомни мои слова, он слизеринец, а значит, найдет способ обойти любую клятву! * * * - … - Ну что ты на меня так смотришь?! - Я перестал тебя понимать. Куда делся мой добрый, умный, рассудительный брат? Ты стал образцовым гриффиндорцем, у которого на первом месте его желания и его эмоции. Который думает ж*пой, а не головой. Ты выдал себя всем и любому. Что это было сегодня утром, ты можешь объяснить? Если уж не мне, то хотя бы себе? - Подумаешь! Ну, сорвался немного, что тут такого? Зато эти остолопы задумаются, а не будут, как бараны, верить всему, что им говорят, или слышат. Может, хоть теперь задумаются над абсурдностью ситуации. У меня это уже поперек горла стоит – ах, Гарри Поттер! Ах, он убил Сами-Знаете-Кого! Тьфу!! - Я больше не буду говорить тебе, что ты выдаешь себя. Ты мне брат, но здесь я бессилен. Пока ты сам, САМ, не поймешь, говорить тебе бесполезно. Однако, чтобы обезопасить нас обоих – Я НЕ ДАЮ ТЕБЕ РАЗРЕШЕНИЯ ВЫДАВАТЬ ИНФОРМАЦИЮ О НАС И О ТВОЕМ ДАРЕ ЛЮБОМУ И ЛЮБЫМ СПОСОБОМ! И Непреложный Обет тебе это сделать не позволит. - Драко?! Ты что, сдурел?! С чего я должен кому-то рассказывать о нас?! А-а-а!!! Так ты не доверяешь мне, да?! - Я не знаю, что с тобой происходит, но да, такому тебе – не доверяю. - Тебя просто злит, что я стал выигрывать у тебя семь боев из десяти! Ты просто не можешь удержать в себе зависть! Да ладно, братик, я всегда был лучшим, и здесь это не изменилось! Пора бы уже привыкнуть к этому! – Гарри сочувственно похлопал по плечу Драко. – Ты, это, тренируйся больше, глядишь, хотя бы сравняешься со мной, – весело и довольно рассмеялся Гарри. * * * - Мисс Грейнджер? Проходите, проходите! - Здравствуйте, господин директор. Вы меня вызывали? - Да, Гермиона. Ты же позволишь себя так называть? – дождавшись кивка, Дамблдор продолжил. – Присаживайся. Чаю? - Понимаешь, в чем дело… Я, да и все остальные преподаватели озабочены, даже, можно сказать, встревожены. Гарри. Вот, угощайся, мое любимое лакомство, могут же быть и у меня слабости? – и директор лукаво подмигнул зарумянившейся девочке, которая не стала отказываться от угощения. - В прошлом году Гарри был милым спокойным мальчиком, правда, несколько необщительным, но это не беда. У него есть семь лет, что бы подружиться с остальными ребятами. А в этом году… Ты же его друг, ведь я не ошибаюсь? Нет? Может, ты знаешь, что с ним такое? - Простите, директор, но я тоже обеспокоена этим. Гарри, он не грубый и не злой, просто… Он стал эгоистичным, ехидным, язвительным, смелым – да, да! Смелым! Он перестал бояться высказывать собственное мнение и отстаивать свою точку зрения. Просто, у него это не всегда вежливо выходит. И он терпеть не может профессора Локонса – считает, что он павлин и хвастун, а все его книги – выдумка. Если честно, сэр, так считает не только он и я, но и практически все ребята с Рэйвенкло, и я пару раз слышала, случайно, сэр, что так считают и слизеринцы. И мне этот Гарри нравится, просто ему надо принимать во внимание не только себя, но и других. Однако, если он продолжит так себя вести, то приобретет не друзей, а врагов, недовольных его поведением и высказываниями. - Именно об этом я и говорю, Гермиона. Мистер Поттер стал неуправляемым, и это угрожает в первую очередь ему самому. Вы не могли бы оказать мне любезность? - Да, конечно, господин директор! - Раз в неделю, приходите ко мне на чашечку чая, и беседуйте со мной о вашем друге. Это ни в коем случае не донос, просто, на плечи Гарри так много всего навалилось, что своевременная помощь будет как нельзя кстати. А если я позову к себе его самого, он мне улыбнется, и скажет, что все в полном порядке. Вы же знаете своего друга. - Вы правы, господин директор. Именно так он и скажет. Когда мне прийти? - М-м-м, давайте каждую пятницу, после уроков? - Хорошо. Я могу идти? - Да, Гермиона, не стоит кому-то рассказывать о нашем уговоре, ладно? - Что вы, конечно нет! До свидания, сэр! * * * Люциус Малфой задумчиво разглядывал две достаточно большие коробки, которые стояли на его рабочем столе. Сегодня в обед он получил с совой письмо из банка, в котором его вежливо приглашали на встречу. Учитывая, что с гоблином, ведущим дела семьи, он встречался всего несколько дней назад, данное приглашение было подозрительным. Но в банк он все же пошел. Каково же было его удивление, когда ему вручили эти две коробки и потребовали…, хорошо, вежливо попросили, (но суть это не меняет), передать данные коробки профессору зельеварения в школе Хогвартс, Северусу Снейпу. Сейчас аристократ сидел и решал, вскрыть их самостоятельно, или все же не стоит вызывать гнев своего партнера из-за вмешательство в его личные тайны. Пожав плечами, он шагнул к камину, зачерпнул горсть Дымолетного порошка, дождался когда пламя стало зеленого цвета, и вызвал: - Хогвартс, личные комнаты Северуса Снейпа. Вызов пришлось повторять еще четыре раза. Наконец, глубокой ночью, раздался ответ: - Люциус, очень надеюсь, что у тебя ВЕСКАЯ причина мешать мне отдыхать! Проходи. С трудом прихватив обе коробки, лорд Малфой шагнул в изумрудное пламя. Хорошо, что на той стороне не дали упасть ему, а значит, и коробкам. - Люц, ты, никак, решил переехать ко мне? Тогда почему так мало вещей? – как же мог упустить такой шанс его партнер – неуклюжий лорд Малфой! - Север, если это вещи твоего любовника, я буду очень недоволен! – огрызнулся блондин, раздраженный своим любопытством и долгим ожиданием. – Это твое, точнее, передали для тебя гоблины. - Не понял? – искренне удивился Снейп. – С какой стати, и с каких пор они передают кому-то что-то через третьих лиц? - Не знаю, но если ты немедленно не откроешь эти несчастные коробки, то кое-кому здесь не поздоровится! Сначала профессор проверил их на общие заклинания. Потом – на проклятья. После – опутал такой паутиной распознавания, что у Малфоя изумленно поднялась бровь. Наконец, зельевар решил, что ничего опасного коробки не содержат, и аккуратно их вскрыл. Но когда начал доставать содержимое, удивлению его не было конца. Когда все оказалось на столе, они долго разглядывали получившуюся композицию. - И что бы это значило? - Не знаю, Люц, не знаю. Но есть у меня одно нехорошее подозрение… - Насколько нехорошее? - Завтра третий день. - Причем тут… Ага… - Мгм. - Северус, надеюсь, ты не возражаешь, если я переночую у тебя? Дома меня ждет только холодная одинокая постель, ты же не откажешь мне в гостеприимстве? М? – промурлыкал блондин в шею Снейпа, посылая вдоль позвоночника миллион мурашек. Он прекрасно знал, где самое чувствительное место, приласкав которое, можно получить ответ «Да» прежде, чем зельевар поймет, о чем его спрашивают. Северус только тяжело вздохнул, поглаживая прижавшегося любовника по спине. Он прекрасно понял его намерения. Он и сам был не против… Оставалось только увлечь блондина в спальню. Не заниматься же такими вещами в гостиной! Тут всегда в камине мог появиться бесцеремонный Альбус. Спальня встретила своего хозяина и его пару прохладным полумраком. Взмах руки и ЗамкОвые чары плотно прикрыли двери. Сейчас ему больше всего хотелось расслабиться, и Люций твердо собирался ему это позволить. Ложе прогнулось под двойным весом, и утробно скрипнуло. - Расслабься, Север, - Люциус не собирался сегодня уступать инициативу. Он предвкушающе облизнулся. Северус только вздохнул и раскинул руки, полузакрыв глаза. Точно предоставляя всего себя в полное владение одному конкретному, и на этот самый момент чрезвычайно довольному блондину. С шелестом, точно испугавшись, куда-то уползла одежда, повинуясь заклинанию Люца, Снейпа всегда смешило использование заклинаний даже для таких мелочей. Но Малфой всегда - Малфой… Он даже не удивился, когда скользкий сильный палец нетерпеливо вонзился в него, заставив закусить губы и запрокинуть голову, и тут же влажные горячие поцелуи захватили в плен его шею. Северус скрыл улыбку. Люций ничего не любил больше, чем доминировать. Он никак не мог понять, что партнера можно и в этом положении заставить действовать так, как хочет истинный ведущий любовной игры. Но сейчас Северус хотел только расслабиться. А подобное он мог себе позволить только с Люциусом. - Северус, - сладостно простонал Малфой, на мгновение оторвавшись от его шеи, - хочу всего тебя, вот так, открытого и покорного. Мой... ты весь мой... Снейп мысленно усмехнулся, нет, точно, блондин неисправим. Он сейчас позволил себе раствориться в магии, отдыхая и напитываясь удовольствием, точно дорогим вином. Люциус провел ногтями по соскам, оказавшимися сразу очень восприимчивыми, и, увидев произведенный эффект, тут же с радостью оголодавшего маньяка вцепился в них, теребя, выкручивая и заставляя этим Северуса заметаться на кровати, и вдруг неожиданно резко вошел в него. Снейп зашипел недовольно, но Малфой резко двинулся в нем, одновременно лаская рукой член партнера. Он слишком хорошо его уже знал. Немного боли, Северус любил именно так. В этом было что-то постыдно-животное. Небольшая боль быстро ушла под напором нарастающего и пульсирующего во всем его существе наслаждения, пробуждающаяся магия втягивала его сознание в водоворот удовольствия. Он уже сам обвил талию Люциуса ногами, но тому этого было мало, и подхватив ноги под колени, Малфой завел их к плечам, позволяя упереться в себя. Сейчас Снейп мог бы и отбросить его, но вместо этого только еще больше расслабился, подчиняясь. Не так уж часто он баловал своего блондина подобным. Обычно их любовь походила на бешеные схватки двух одуревших оборотней. Поэтому, от столь непривычного поведения у блондина совсем сорвало крышу. - Люци-и-и! гад… – простонал Северус Малфой еще несколько раз резко провел ладонью по уже изнывающему члену, чем привел партнера к кульминации, при этом, не отрывая взгляда от его лица, и периодически склоняясь, чтобы скорее укусить, чем поцеловать. Северус понимал, что не выдерживает и полностью отпустил себя, утробно зарычав, отчего движения Люциуса стали совсем резкими и неритмичными: он рвано дышал, буквально насаживая на себя Снейпа, не сводя с него жадного взгляда. Потом внезапно его оставшийся контроль совершенно отказал, глаза закатились, сверкнув серебром, по телу Малфоя прошла судорога оргазма, он зашипел, чуть ли не оскалившись, после чего рухнул на Северуса, тут же захватывая в крепкие объятия, точно удерживая от возможного побега. Снейп подумал, что подобное у блондина на уровне инстинкта. На какое-то время они замерли так, почти соединившись в одно целое, переживая отзвуки успокаивающейся магии... * * * Спустившись в гостиную, Гарри едва смог заставить себя выполнить ритуал. Гермиона умерла, разложилась, и ее снова выкопали. Именно такое впечатление сложилось у него. Так что в тарелке он еле ковырялся, стараясь дышать ртом. - Гарри, у тебя все в порядке? – уж чем-чем, но плохим аппетитом по утрам он никогда не страдал. - Все хорошо. Просто голова побаливает. Наверное, погода переменится. - Ты уверен? Можно навестить мадам Помфри, у нее наверняка есть что-нибудь от головной боли. - Герм, спасибо, но со мной, и правда, все в порядке! – несколько резко ответил Поттер. - Хорошо, как скажешь, – обиделась она. В таком тяжелом молчании они наблюдали, как заполняется зал. Однако оба оживились, когда послышался шелест крыльев – сегодня был день «Придиры». Нетерпеливо схватив журнал, Гарри раскрыл ее на новой статье Голоса: «ПОДОРОЖНИК-ТРАВА, МНЕ БЫ ДОГАДАТЬСЯ, ЧТО И ВОВСЕ У НАС НЕ БЫЛО ЛЮБВИ! ОТ ТЕБЯ ДО МЕНЯ ЖДАТЬ И НЕ ДОЖДАТЬСЯ ОТ МЕНЯ ДО ТЕБЯ ТОЛЬКО, ТОЛЬКО, ТОЛЬКО ПОЗОВИ!»