***
- Доброе утро, Бьяк-кун, - шатен с непослушными вихрами и медово-карими глазами улыбался. Улыбался так, что сердце юного главы Мельфиоре щемило от нежности, и одновременно с этим мурашки табунами маршировали по спине. Между ним и Тсуной существовала более чем тесная связь. Связь между убийцей и жертвой, причем жертвой был именно он, Бьякуран. И пусть то будущее, в котором Бьякуран был убит Савадой Тсунаеши, уже не могло состояться, это не отменяло наличия противоречивых чувств главы Мельфиоре к экс-боссу Вонголы. Сейчас их отношения напоминали смесь дружбы и стокгольмского синдрома. И к этому же примешивалась гиперинтуиция Вонгола, которая была катализатором забавных "судьбоносных" совпадений. Вот как сейчас: Бьякуран только что хотел связаться с Тсуной по одному очень интересному делу, но Тсунаеши первым отправил ему видеовызов. - Если сам Тсу-кун соизволил позвонить мне, это утро действительно доброе. - На лице Бьякурана возникла улыбка змея-искусителя, и Тсуна ответил ему такой же ухмылкой. Пусть эти двое не были настолько близки, как хотелось бы Джессо, он не мог не признать, что Тсуна сильно изменился после его предательства Вонголой. Его вечная наивность исчезла, уступив место осторожности и недоверию. Несостоявшийся убийца Бьякурана Джессо обрел хищное обаяние, и таким он нравился своей "жертве" все больше и больше. Настолько нравился, что глава Мельфиоре практически готов был выполнить любое желание Тсуны - в пределах разумного, конечно. То, что Тсуна имел к Бьякурану какое-то дело, было понятно без лишних пояснений - Савада никогда не связывался с членами мафии чтобы просто поболтать. В отличие от самого Бьякурана, который это дело любил, Тсуна был серьезнее, хотя с Джессо сейчас общался в его же собственном стиле. - У меня есть к тебе небольшое дельце... - начал Савада осторожно, подтверждая предположения Бьякурана, но последний его перебил. - У меня тоже есть к тебе дельце, но это не телефонный разговор. Через пару часов я буду у тебя, жди, Тсу-кун. Но так уж и быть, твое дело я выслушаю прямо сейчас. - Джессо закинул одну ногу на другую, вальяжно развалившись в кресле, и бросил в рот очередную зефирку. Тсуна отчетливо хмыкнул, без слов комментируя показушное поведение Бьякурана. - В общем... Мне нужно, чтобы ты помог свести Шоичи Ирие и Спаннера. Услышав это, Бьякуран сперва едва не подавился любимым лакомством, а после, поняв гениальность и веселье этой идеи, безудержно расхохотался. - Хорошо, Тсу-кун, используй меня как пожелаешь, - Бьякуран с легким сожалением отметил, что Тсуна никак не отреагировал на двусмысленность его последней фразы. Пожалуй, единственным минусом изменившегося характера Тсунаеши было то, что подобные подколки на него больше не действовали.***
Тсуна с двумя коробками фирменных бенто Наны - одним для Спаннера, другим для Шоичи, - стоял в собственном заднем дворе перед деревом. Все же придуманный техниками Виджиланте ход был гениален: спрятать лифт к подземной базе в дереве. Тсуна приложил руку к шершавой коре, подал немного Пламени, и внутри дерева возникла сверкающая металлом и хромированными деталями полость - кабинка лифта. В нее Тсуна и вошел, и через секунду древесная кора вернулась на место. Больше ничто не напоминало о тайном ходе внутри дерева. Шаги гулким эхом отдавались в пустых еще подземных коридорах - тайная база Виджиланте была еще не обжита и даже не достроена. Голос спорящих фанатов робототехники был слышен издалека. ...- а я тебе говорю, стоит спросить разрешения у Тсуны, - доказывал Ирие, стоя спиной к Тсунаеши и активно жестикулируя. - Привет, ребят. О чем разговор? - Тсуна явился аккурат в тот момент, когда было произнесено его имя. Выскочил как черт из табакерки, для техников его появление было настолько неожиданным, что оба они вздрогнули. - О, Тсунаеши, привет. Э-э... В общем, Спаннер хочет создать совершенный тип Гола Моска, влив в него все виды Пламени. Вот я и говорю, что ему следует посоветоваться с тобой, - объяснил Ирие. - Совершенный Гола Моска? - протянул Тсуна с сомнением. - Думаю, он должен получиться очень могущественным... - при этих словах Спаннер воодушевленно закивал - босс его понимал! - Но, Спаннер, вспомни будущее. Я только благодаря гиперинтуиции и тренировкам Реборна сумел выжить в бою с твоими Моска, что мы будем делать, если такой сверхсильный робот выйдет из-под контроля? - Я понимаю, - ответил Спаннер, поникнув после мягкого отказа Тсунаеши. Но врученное в дар бенто немного исправило его упавшее настроение. - Кстати, у меня есть для вас замечательная новость, - сказал Тсуна с той улыбкой, которую часто можно было увидеть на лице Бьякурана. Только пока никто еще не связал образы этих двоих молодых мафиозных боссов воедино. - Какая? - поинтересовался более любопытный Ирие, не отвлекаясь от скоростного поедания риса из бенто. - Бьякуран приезжает. Оба, очевидно, вспомнили нечто свое. Ирие покраснел, подавившись рисом. Спаннер же внешне оставался спокоен, но его выдавала сжавшая гаечный ключ ладонь. Сжавшая с такой силой, что костяшки пальцев побелели, а ключ, казалось, вот-вот треснет. - Когда? - в один голос спросили парни, но, поймав себя на одинаковом действии, отвернулись друг от друга, немного покраснев. - Через два часа, - добил их Тсуна с видом донельзя довольным. Очевидно, в нем проснулся внутренний садист, и моральные терзания друзей приносили Тсунаеши удовольствие. ...Прошлый-будущий враг и нынешний друг, или, для друзей - зефирный маньяк, прибыл минута в минуту, как король, чьей вежливостью является точность. В руках Джессо держал букет белоснежных Альпийских звезд.* - Вижу, подготовился ты основательно? Может, и вино с собой принес? - с нотками ехидства поинтересовался Тсунаеши, встретив Бьякурана у "гостевого" входа в убежище. - А как же, - подмигнул ему Бьяк-кун и жестом фокусника достал откуда-то бутылку старого дорогого итальянского вина. - Только это для нас с тобой, спаивать Шо-тяна сегодня не входит в мои планы. А вот сыграть на его нервах - отличное развлечение. - Джессо едва не облизывался, как довольный кот, и Тсуна счел своим долгом предупредить его. - Не переусердствуй, а то схлопочешь разводным ключом по хребту от Спаннера. - Да ладно, после того, что мы с тобой пережили, меня таким не испугать. - Бьякуран вполне ожидаемо отнёсся к предупреждению Тсунаеши без должной серьезности. Путь в лабораторию, место встречи с техниками Виджиланте, занял немного времени. И все же эти фанаты болтов и гаек успели конкретно отвлечься, а потому прихода несостоявшегося мирового злодея и такого же несостоявшегося босса Вонголы они не заметили. - Не разочаруй меня, Бьяк-кун, - шепнул Тсуна на ушко своему бывшему врагу, и мурашки пробежались по спине последнего. Стокгольмский синдром Бьякурана проявлялся все сильнее. - Приветик, Шо-тян! - в своей привычной по будущему бесцеремонной манере Бьякуран сходу прилип к Ирие как банный лист и обнял того за талию. Шоичи испуганно вздрогнул, и, покраснев, попытался выбраться из таких привычно-непривычных объятий босса Мельфиоре. То, что происходило в будущем, все участники этих событий помнили. Это происходило с ними, но все же... Не с ними. Бьякуран теперь не был врагом, но, укоренившись в сознании Ирие как "мировое зло", своим прилипчивым поведением вызывал дискомфорт и даже некоторый страх. - Бь-бьякуран-сан, отпустите меня... - к Ирие уже подступала паника, но Джессо именно этого и добивался. - Шо-тян, я проделал долгий путь, чтобы повидаться с тобой, а ты даже от обнимашек отказываешься? - с наиграной обидой в голосе протянул Бьякуран. - Отпусти его, ты!.. В будущем Бьякуран был боссом и для Спаннера, вот только последний не испытывал перед ним никакого пиетета. Наружу рвались, сдерживаемые из последних волевых усилий, ревность и злость на грани ненависти. - Но я не хочу, - ухмыльнувшись, Бьякуран в упор взглянул на Спаннера, ожидая его действий. - Отпусти, или я за себя не ручаюсь, - на лицо Спаннера наползла черная тень, и Тсуна, стоя в сторонке, мог поклясться, что чувствует его жажду убийства. Вместо ответа Бьякуран, откровенно нарываясь, только сильнее прижал Шоичи к себе. «Я же говорил ему не переусердствовать... » - пронеслось у Тсунаеши в голове в тот момент, когда кулак Спаннера врезался в переносицу Бьякурана. Раздался отчетливый хруст - Тсуна определил перелом хряща. Не слишком серьезная травма для носителя Пламени, но обидная, когда получена от обычного человека. Правда, обиженный вид Джессо ни капельки не поколебал решимость Спаннера, закрывающего своей спиной трясущегося Ирие. У последнего от нервов еще и живот разболелся, что вызвало у Спаннера дополнительный приток ненависти к Бьякурану, являвшегося причиной эмоциональных переживаний Шоичи. - Не смей трогать Ирие, ублюдок, или я тебе хваталки переломаю. Он не твоя игрушка. - Вид у Спаннера был самый что ни на есть решительный, и было ясно - да, переломает, наплевав на отсутствие у себя Пламени. Правда, Бьякуран если и был впечатлен, то не сильно, потому что продолжил играть свою роль. А как же иначе? На него ведь смотрел Тсунаеши. - А ты хочешь трогать его сам? Хочешь, чтобы Шо-тян стал твоей игрушкой? - Бьякуран зажимал кровоточащий нос, но это не мешало ему провокационно ухмыляться, раздражая Спаннера все больше и больше. Оба техника вздрогнули от слов Бьякурана. - Убирайся, черт возьми, - Спаннер прикрыл глаза, чтобы усмирить свой гнев. - Таким мудакам, как ты, я и на километр не позволю приблизиться к Ирие. - Спаннер-кун, ты любишь Ирие, я прав? - Бьякуран теперь улыбался менее насмешливо, и тон его стал мягче, но заметил это только Тсуна. - А что, если да? - механик сложил руки на груди, всем своим видом показывая решимость стоять в споре до конца. Шоичи за спиной Спаннера шокированно замер, не смея поверить услышанному. Бьякуран хмыкнул. - Мне тоже нравится Ирие, поэтому не думай, что я отступлюсь. - И, обращаясь уже к рыжему Солнцу, Джессо продолжил. - Шо-тян, кого из нас двоих ты выбираешь? Останешься здесь или вступишь в Мельфиоре? Вопрос Бьякурана стал судьбоносным для Ирие. Откуда ни возьмись в немного робком нервном пареньке появилась смелость и уверенность в себе. Шоичи успокаивающе положил ладонь на плечо Спаннера и вышел вперед, так, что именно он сейчас прикрывал собой напарника. - Бьякуран-сан, вы же знаете, что я не люблю вас и не смогу полюбить, к чему этот фарс? Я - Хранитель Солнца Тсунаеши, поэтому я никуда не уйду от него. И... - Ирие бросил робкий смущенный взгляд за спину, и на его щеках расцвел милый румянец. - Я... Люблю Спаннера. Глаза блондинистого техника широко распахнулись. Зрачки то расширялись, то сужались до маленьких точек, копируя ритм сердцебиения. Наконец, спустя бесконечно долгую секунду, Спаннер прижал к себе Ирие со всех сил, заключая того в тесные объятия и почти целомудренно касаясь губами его лица. Для них уже не важно было присутствие Бьякурана: весь мир сузился до отражений в глазах друг друга. Бьякуран с разочарованным вздохом тихо ушел, тактично оставляя техников наедине друг с другом. Уже в коридоре, ведущем наружу, он вручил Тсуне так и не пригодившийся букет эдельвейсов. - Тсу-кун, меня отшили. Теперь ты просто обязан взять на себя ответственность и утешить меня. - От попытки приобнять его за плечо Тсуна бессовестно увернулся, совершенно не растроганный обиженным видом Бьякурана. Впрочем, обида последнего была целиком и полностью наигранной. - Снова подбиваешь меня на пьянку? - безошибочно понял его намек Тсунаеши. - Именно, - подмигнул ему Джессо. - Мы не совершеннолетние. - Тебя это волнует? - пожалуй, именно этот вопрос Бьякурана сегодня был самым серьезным. Парни переглянулись, и, поняв друг друга без слов, пошли искать тихое спокойное место с красивым пейзажем. Такое место, где не стыдно было бы двум мафиозным боссам открыть бутылочку столетнего итальянского вина. Ибо какой серьезный разговор - а у Бьякурана к Тсуне был именно такой - не требует подходящей атмосферы?***
- Вонгола потеряла независимый отряд убийц. Вероятно, она попытается переманить к себе сильные мафиозные семьи, чтобы компенсировать это. - Рассуждая о политической ситуации на теневой стороне, Бьякуран смотрел на горизонт сквозь прозрачный стакан, наполненный кроваво-красным изысканным вином. И картина задумчивого Бьякурана могла бы впечатлить любого художника, если бы не легкомысленный пластырь в розовый цветочек на переносице. - Тсу-кун, нам нужно создать альянс семей! - тон его был выше, чем обычно используется в подобных предложениях, и лишь эта громкость голоса и чуть помутневший взгляд выдавали опьянение босса Мельфиоре. - Б-без пррблем. - Едва шевеля языком, ответил ему Тсунаеши. Вот на нем влияние алкоголя просматривалось особенно четко. И позорный вид его вынуждал сделать вывод, что пить Тсуне нельзя. Ни при каких обстоятельствах. - Наш союз будет вечен, как... - пьяного Джессо потянуло на поэзию, но полет его высоких мыслей прервал строгий до потусторонности голос и демоническая аура, возникшая за спиной. Ну и внезапный неслабый подзатыльник, заставивший его на пару с Тсуной уткнуться носом в землю. - Какой еще союз? Анонимных малолетних алкоголиков? - Реборн возвышался над подростками как демон мщения, и плевать, что ростом он им только до колена доставал. - Упс, спалили, - хихикнув, Бьякуран сделал ноги. Хотя выглядело это как кросс улитки по пересеченной местности - из-за алкоголя в крови до конечностей сигналы мозга доходили откровенно плохо, - Реборн не стал его останавливать, просто провожая Джессо взглядом до тех пор, пока он не исчез из виду. В тот момент, когда Реборн раздумывал, как поступить с Тсуной: бросить его в ледяную воду или пришибить кувалдой-Леоном, на него совершил неожиданное нападение полуживой труп, буквально дышащий алкоголем. - Я т-так тебя люблю, Ребо-о-орн... - проворковал Тсунаеши, прижимая репетитора к своему сердцу, как мягкую игрушку, и засыпая на ходу. К своему стыду лучший в мире репетитор-киллер должен был признать, что атака эта попала прямо в цель: его жестокое садистское сердце растаяло. И наказание Тсунаеши он отложил на завтра. Пусть проспится, болезный. А пока можно послушать то, что Тсунаеши в адекватном состоянии ни за что бы не сказал. И записать на диктофон. Для личного использования, да...