***
Будучи верной своему слову, Ино возникла на пороге квартиры Сакуры через час и десять минут. Часы пробили семь вечера. — Дурацкие экзамены и учителя, которые ставят их так поздно! — причитала она, возясь с длинными, густыми волосами подруги. От горячих щипцов шел пар и едкий запах защиты для волос, из-за которого у Сакуры периодически нервно дергался глаз. — У нас столик на восемь забронирован, блин! Не хватало еще опоздать и потерять место. — Зачем бронировать столик? — Сакура ойкнула, когда Ино дернула ее за прядь. — В кафе, в которое мы собираемся, вряд ли все будет забито. Ну или всегда можно пойти в другое место, не переживай ты. Ино вздохнула, будто вынуждена была общаться с неразумным ребенком, и намотала крупный локон подруги на палец. — Кстати, забыла сказать, — тон ее звучал так, словно ничего она не забыла и только сейчас решила посвятить Сакуру в новости, — твой отец сделал сюрприз и забронировал нам столик в Жоэль Робюшон, слышала про такой? Дико крутой и пафосный семейный ресторан. — Но зачем? И наверняка это слишком дорого, не нужно ему так тратиться. Это неразумно. Сакура дернулась на круглом бежевом стуле, пытаясь дотянуться до телефона, чтобы отговорить отца, но была остановлена железными пальцами Ино, впившимися в ее плечо. — Расслабься, Сакура. Мы ни за что не платим. Расходы оплачивает компания, в которой работает твой отец. — Куантомо? Но они дают только один такой ужин в год, и родители обычно отмечают годовщину их свадьбы. Я поговорю с мамой. — Они уже решили твой день рождения отпраздновать, можешь ты успокоиться? Я не могу крутить тебе волосы и одновременно удерживать на стуле, — нахмурилась Ино, распуская неудавшийся локон и принимаясь за него заново. — Ты предупредила Тен и Шоте, что планы изменились? — Конечно, — Ино, уже при макияже и уложенных в замысловатую шишку волосах, закатила льдисто-голубые глаза. — Все, Сакура, мне нужно сосредоточиться. Тебе полезно думать поменьше, если честно. — А тебе побольше, — подразнила Сакура и, поймав угрожающий взгляд подруги, молча изобразила, как закрывает рот на замок и выкидывает ключ. — Вот и умничка. Спустя долгие минуты, сопровождавшиеся запахом щипцов, масла для волос, духов и косметики, Сакура развернулась к Ино и крепко обняла. — Ино, должна признать, ты — гений красоты! — А то, — самодовольно откликнулась Ино, отстраняя подругу и разглядывая ее. — Не двигайся так резко, локоны спадут раньше времени… Ты очень красивая, Сакура. У Шоте точно челюсть отвиснет. — Спасибо, надеюсь, с ним все будет в порядке, — Сакура покрутилась перед зеркалом, разглядывая себя со всех сторон. У Ино руки действительно золотые. Сакура не изменилась кардинально — она оставалась сама собой, только глаза стали ярче, а губы — выразительнее и сочнее. Тонального крема на ней было минимум, чтобы выровнять тон и без того свежей, гладкой кожи. Завитые в свободные, крупные локоны волосы обрамляли высокие скулы мягким ореолом. Сакура дотронулась до щек, до линии скул и с удовлетворением убедилась: детская припухлость, беспокоившая ее годами, наконец сошла. Очертания лица у нее были нежными и вместе с тем четко выверенными. — Ничего лишнего, — прокомментировала Ино. — И платье тебе очень идет. — Непривычно, но мне нравится, — Сакура кивнула, ладонью проводя по небесно-лазурной ткани облегающего платья. Подол его был ассиметричен из-за сборки вдоль левого бока — с этой стороны платье было короче, сборка переходила в аккуратный белый бант, с правой же длина была чуть выше колена. — Что надеть сверху, как думаешь? Ино отошла на пару шагов и внимательно осмотрела Сакуру с ног до головы. — Кардиган, который ты купила в начале марта. Окна с откинутыми шторами пропускали в комнату пурпурные и лавандовые оттенки весеннего вечера. Сакура протянула Ино руку и подтянула к себе. Огромное зеркало, встроенное в высокую, бежево-серебряную стену, отражало двух юных девушек, только вступивших в рассвет своей красоты. Ино, одетая в белый брючный комбинезон, была старше Сакуры почти на год, и одноклассницами они стали только благодаря тому, что родители Яманака много путешествовали и дочь их пошла в школу на год позже положенного. «Повезло нам, что тогда родительский бизнес требовал постоянных командировок», — говорила Ино, и Сакура ее полностью поддерживала. Она слабо представляла себе жизнь без взбалмошной блондинки, без тупых совместных видео и постоянных ночевок друг у друга. Что уж говорить, она даже смирилась с неукротимым желанием подруги найти ей парня. — Добавим еще чокер, туфли, и ты — конфетка! — вынесла вердикт Ино и доставала из сумочки айфон последней модели. — Время селфи. Давай, улыбнись шире, так ты становишься еще красивее. — Моя самооценка точно не пропадет рядом с тобой и Шоте, — посмеиваясь, сказала Сакура и состроила гримасу в момент, когда Ино высунула на камеру язык. Что бы ни задумывала Ино, фото в итоге получилось смешливое и совершенно неподходящее для публикации в соцсетях. — Наши с тобой фотки, как всегда, классные, но такие, что чужим людям не покажешь, — хмыкнула Ино. — А насчет самооценки… для чего еще нужна подруга и будущий парень? — она подмигнула, увидев, как Сакура закатывает глаза. — Что? Чем тебя не устраивает Шоте? Он с тебя пылинки сдувает и еще боится, что тебе это не понравится. Бедный мальчик. — Бедные мальчики это твои ухажеры, с их-то конкуренцией, — фыркнула Сакура, вытаскивая из гардероба кашемировый кардиган и туфли на тонком каблуке, купленные в тот же день. — Их никто не заставляет, — Ино беспечно пожала плечом и, подойдя к подруге сзади, застегнула на ее шее нежный чокер, почти сливающийся с кожей. — Но мы сейчас о другом. Когда Шоте предложит тебе встречаться, надеюсь, ты не откажешься? Сакура надела кардиган, туфли и еще раз оглядела себя в зеркале. И правда — красивая, пусть и не столь сногсшибательна, как Ино. — Не понимаю, почему ты так уверена, что он вообще мне что-то предложит? Может, Шоте, как и меня, — она выделила последние слова тоном, — все сейчас устраивает. — Да брось. Единственная здесь, кто ничего не хочет менять, это ты. — Да если так, не вижу в этом ничего плохого. Учеба и олимпиады интересуют меня больше отношений, по крайней мере сейчас, — Сакура обернулась, ловя на себе недовольный взгляд голубых, будто у ребенка, глаз. — Тем более, скоро подработка начнется. Мама так старалась, устраивая меня к Ноно, я не могу ее подвести. Ино вздохнула и заботливо поправила кардиган, съехавший с плеча Сакуры. — Ладно, тебе лучше знать. Ты всегда была ответственнее и серьезнее меня, — она замялась, словно раздумывала, говорить дальше или нет. — Просто, я подумала, может, дело в Са… — Нет, — отрезала Сакура, слишком поспешно, и успокаивающе улыбнулась подруге. — Нет, он… Саске-кун тут не причем. Ино не верила, но сомневалась, продолжать ли разговор. Тогда брякнул телефон, валявшийся на кровати среди кистей для косметики, увлажняющего мусса для тела и чехла от щипцов. Сакура, подскочив, бросилась к черному айфону, подаренному ей родителями на новый год. Она никогда не любила этот цвет — считала его мрачным, тяжелым, — и гардероб, и даже гаджеты у нее были преимущественно в светлых тонах. Но, выбирая телефон в канун праздника, Сакура, не раздумывая, тыкнула пальцем в самую темную модель и предпочла не думать, почему черный цвет внезапно показался столь привлекательным. Увидев имя отправителя, Сакура закусила губу, сдерживая разочарованный вздох. Ино, не сводившая взгляда с подруги, что оживилась на мгновение, свела тщательно накрашенные брови в хмурый домик. — Он так тебя и не поздравил? — Нет, — Сакура качнула головой и, положив телефон поверх некоторых предметов косметички в миниатюрную сумку, дернула уголками губ в подобии улыбки. — Неважно. Глупо было ожидать от него поздравления. — Нет, не глупо. Вы же не чужие люди, мог бы хотя бы сообщение отправить, раз на звонок времени не нашлось, — Ино, не сумев сдержаться, гневно раздула ноздри и потащила Сакуру из комнаты. Они прошли в светлый, ярко освещенный холл, и мягкий ворс ковра заглушил стук их каблуков. Ино сняла с вешалки бежевую кожаную куртку и накинула поверх покатых плеч. — Не знаю, Ино, может, я для него чужая, если не поздравил? Он мне почти не пишет в последнее время. Чертов Учиха Саске. Яманака никогда не одобряла этой странной связи Сакуры с наследником одной из влиятельнейших семей страны. Безусловно, легко было понять влюбленность подруги — парень был как-то слишком красив. Привлекателен не слащавой смазливостью, а молодой мужской красотой и силой, чувствовавшейся в его нечитаемом, холодно-пронзительном взгляде, в его уверенных и вместе с тем расслабленных движениях. У него был низкий, очень приятный слуху голос, безэмоциональный, неспешный — и в то же время деловитый, поставленный. Голос, сообщавший «я точно знаю, что говорю». Судя по рассказам Сакуры и паре коротких интервью с ним, которые Ино прочитала из неуемного любопытства, он к тому же обладал далеко идущими амбициями, крайне острым умом и самоуверенной дерзостью, помогающей эти амбиции реализовывать. И все это — с учетом того, что Саске было без пары месяцев девятнадцать. А впридачу к этому шел высокий рост, широкие плечи, развитые, сухие мышцы, несправедливо красивое лицо и миллиарды долларов на счету. Яманака было одновременно и интересно, и даже как-то страшно увидеть, каким он станет со временем, лет так через восемь-десять. Наверняка, из него выйдет офигенный мужчина, подумала она, но такой, после которого впору пачками глотать успокоительные. «Так что хорошо, что теперь Сакура с ним мало общается, — решила Ино, кивая самой себе. — Ей же лучше». — Красивое лицо, красивое тело, отвратительный характер — святая троица всех привлекательных парней, — прокомментировала Мебуки, заставляя подруг подпрыгнуть на месте. Она стояла у округленного порога, разделявшего холл и родительскую спальню, и в длинных пальцах держала черные лакированные туфли. — Каждая уважающая себя девушка должна рано или поздно встретить соблазнительного, но совершенно неподходящего парня и отказаться от него. Сакура удивленно вытаращилась на маму — и как долго она их слышит? В разговорах Мебуки, как правило, о Саске не расспрашивала, только давала понять: она рада, что он улетел, и рада, что дочь общается с другими парнями. — Тетя Мебуки, вы что, тоже когда-то встречали такого парня? — брови Ино взлетели на лоб под натиском любопытства. — А ты думаешь, я только с мужем общалась? — пренебрежительно хмыкнула Мебуки и, достав смартфон из кармана белого тренча до пят, сделала снимок девушек, замерших по ее команде. — Красотки. Кизаши уже внизу, ждет нас в паркинге. Выезжать пора. — А с кем вы были знакомы? — Ино честно пыталась, но не смогла удержаться от вопросов. — Он сейчас известен? Знаменит? Богат? Мебуки, выпустив девушек в просторный подъезд, включила сигнализацию и, прихватив клатч, заперла дверь. Лифт остановился на девятом этаже, и металлические двери лифта разъехались в разные стороны. — Милая, ты слишком любопытна, — сказала Мебуки и озорно ухмыльнулась, напомнив Сакуре, что и мама когда-то была юной. — Неважно, кто он сейчас. Важно, что я счастлива с Кизаши и ни о чем не жалею. — И как вы поняли, что он «неподходящий»? — спросила Ино, складывая руки на груди и глядя на высокую, статную женщину, в свои сорок сохранившую красоту, более зрелую и не столь свежую, как у Сакуры. К Мебуки Ино относилась со смесью уважения и опасения — уж больно цепкий, внимательный взгляд был у этой женщины. Слишком много она видела, понимала и слишком о многом молчала. — Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять, — сказала Мебуки, переводя взгляд с Ино на Сакуру. Если Яманака вся была внимание, то дочь — осторожная любознательность, словно с одной стороны она хотела знать мнение матери, а с другой — имела собственное, и оно, по всей видимости, не очень-то сходилось с тем, как считала Мебуки. — Во-первых, будущий муж должен вас обожать. Носить на руках и любить вас чуть больше, чем вы любите его, — Мебуки скрытно усмехнулась реакции девушек. Ино согласно закивала, не задумываясь, а Сакура слегка нахмурилась. — Это необходимо, чтобы он никогда, даже спустя десятилетия, не думал, что вы у него в кармане. Он должен понимать, что вы можете уйти в любой момент. Как говорится, шаг влево, шаг вправо — расстрел, — Мебуки хохотнула собственной шутке. Тем временем лифт остановился на нулевом этаже паркинга, и женщина вышла в душное помещение со спертым воздухом. — Абсолютно с вами согласна, — поддержала Ино, цокая каблучками по бетону и направляясь к дальним парковочным местам следом за подругой. — Мужчины могут обеспечивать, если хотят, но мы всегда должны быть независимы от них. В первую очередь, психологически. Чувствами. — Помимо чувств, значение имеет и социальный статус мужа, — продолжила Мебуки. — Это не значит, что нужно искать богатого мужика, вовсе нет. Богатство может быть и недостатком… в некоторых случаях. — Что вы имеете в виду? — спросила Ино. — Для хорошего брака лучше, чтобы вы принадлежали более-менее к одному и тому же классу. Если муж сильно беднее или зарабатывает много меньше вас — со временем вы перестанете воспринимать его, как мужчину, пропадет, скажу так, притяжение. Не говоря уже о том, что большинству мужчин, какими бы современными они не были, сложно пережить успех своей женщины, если сам он не успешен. — Это очевидно, никто ведь не собирается выходить замуж за мужчину, который не умеет зарабатывать, — поторопила Ино, переходя к более волнующему вопросу. — Но почему плохо, если он очень богат? — Хм… Мебуки задумалась, прикидывая, стоит ли приводить пример, крутившийся на языке, или лучше не упоминать круг этих людей лишний раз? Впрочем, подумала она, Сакура и Ино уже не дети. Лучше говорить, как есть. — Представь, Ино: лет в двадцать пять, плюс-минус пару лет, ты сойдешься с человеком, наподобие Саске… Скажем, с Гаарой, знаешь такого? — (Ино отрицательно качнула головой, а Сакура чуть повернула голову, слушая внимательнее.) — Друг Учихи и племянник императора, очень видный львенок, — Мебуки ухмыльнулась собственным словам и мыслям. — Он, как и все из их круга, относятся к ультра-богатому классу. По меркам обычных людей, ты, Ино, весьма богата. Пятнадцать миллионов зеленых — у твоих родителей неплохие деньги. Ино снова кивнула, понимая, куда ведет Мебуки. — Но по меркам Гаары и ему подобных? Пф, эти пятнадцать миллионов как пыль. У них другое мышление, другие ценности. Деньги к деньгам, знакомы с этой фразой? В их руках и власть, и деньги, поэтому такие, как Гаара, — Мебуки стрельнула взглядом в Сакуру, добавляя мысленно «как Саске», — держатся друг друга. Они будут делать вид, что относятся к тебе, как к ровне, никогда не скажут в лицо, но дадут понять: ты в их кругу лишняя, неподходящая. Ты ведь сама сказала, Ино, что не вышла бы замуж за бедного? — Да-а… Думаю, я понимаю, к чему вы, тетя Мебуки. Хотите сказать, для них мы, по сути, тот самый бедный муж? — Да, в какой-то степени — да, — Мебуки удовлетворенно кивнула. Ино напоминала ей саму себя в молодости; они мыслили похоже. — А зачем тебе такие проблемы, когда ты можешь найти человека своего круга и не чувствовать себя придатком к нему? И неважно при этом, сколько ты сама будешь зарабатывать, насколько ты станешь успешна, потому что… -…у меня все равно не будет таких связей и семьи за плечами, верно? — закончила ее мысль Ино, задумчиво поглаживая розовую губу. — Верно. Умная девочка. — Ты говоришь так, мам, как будто сама сталкивалась с подобной ситуацией, — Сакура приподняла бровь, глядя на Мебуки и зная, что ответа не получит. — Я многое видела, — отмахнулась женщина, переводя испытующий взгляд на дочь. — А ты как считаешь, Сакура? — Думаю, попахивает манипуляциями. Разве недостаточно просто любить и быть любимой? — Сакура обернулась и посмотрела Мебуки прямо в глаза, словно хотела увидеть в них ответ. — Мне кажется, неважно, кто кого любит сильнее, кто зарабатывает больше, у кого какая семья. И… и я думаю, лучше любить совершенно неподходящего человека, но искренне и всем сердцем, чем подходящего, но наполовину и условно. — Так кажется поначалу, но что потом, с годами? — спросила Ино, вытягивая шею, чтобы отыскать автомобиль Кизаши. — Любовь, даже самая сильная, проходит, а человек остается. И если он тебе не подходит — семья обречена, — она пожала плечами, будто сообщала очевидную истину. Сакура же тихо хмыкнула, явно не согласная, но спорить не стала. Мебуки вздохнула, идя позади девушек и разглядывая их сзади — блестящие волосы, стройный стан, длинные ноги, уверенная, подпрыгивающая походка у Ино и спокойная, покачивающая бедрами у Сакуры. Женщина слишком хорошо знала свою дочь — интеллигентную, умную, добрую, нежную и сильную одновременно, забавную. Честную, говорящую то, что думает. И потому слова о безусловной любви к неподходящему человеку зацепили материнское сердце Мебуки, пусть и сама Сакура пока не понимала, что они для нее значат. — Эй, дамочки, — позвал Кизаши из-за дверцы своего автомобиля. Белый лексус, не новый, но в приличном состоянии, не дорогой и не дешевый. Улыбка у мужа Мебуки была бесхитростная, открытая, влюбленная в жену и дочь. Он не был гением, не был близок миру больших денег, но был любящим, ответственным, заботливым, достаточно преуспевающим в пределах своих компетенций. Был подходящим. — Устал ждать, любимый? — спросила Мебуки, усаживаясь на переднее сидение и целуя мужа в щеку. — Конечно, нет, — он улыбнулся, восхищенно глядя сперва на жену, затем на дочь. — Вас я могу ждать хоть вечность.***
Столик, забронированный на втором этаже Жоэль Робюшон, построенного на манер европейского замка, стоял у окна, открывая потрясающий вид на мраморные фонтаны и переливающуюся разноцветными огнями воду. Оформлен ресторан был черным мрамором и драгоценными кристаллами, сверкающими в мягком приглушенном свете. Гостей было немного, музыка играла ненавязчиво, а официанты казались невидимыми. Сакура, сидевшая между Шотери и отцом, приподняла бокал с игристым шампанским, когда мама закончила свой тост словами: -…поэтому достигай самых смелых целей, Сакура, и никогда не бойся провалиться. Рано или поздно у тебя все получится, милая. — Спасибо, мама, — Сакура широко улыбнулась, растроганная. — За такой тост надо бы выпить до дна, — посмеиваясь, сказал Кизаши. — Только шампанское так вроде не пьют? — Не пьют, дорогой. — За нашу Сакуру! — сказала Тен Тен, и над их столиком разнесся праздничный звон бокалов. Сакура допивала первый бокал, думая, как же здорово отмечать день рождения с родителями и друзьями. В последние годы этот день она проводила с Ино и Тен Тен, но в этом решила, что предпочтет более семейный праздник. Родители, впрочем, не собирались задерживаться. Они отсидят с Сакурой и ее друзьями первое время, а потом оставят молодых отмечать самостоятельно. «Какое же это шестнадцатилетие под присмотром родителей? — с громким хохотом говорила Мебуки. — Кстати, Сакура, если ты хочешь попробовать алкоголь, мы с отцом не против. Только вернись до часу, ладно?» С комендантским часом у Сакуры проблем больше не было — с тех пор, как улетел Сас… Нет, она качнула головой, подавая Шотери бокал, чтобы он налил ей оказавшееся неожиданно приятным шампанское. Не нужно о нем думать. Не нужно портить себе настроение, и без того не шибко приподнятое с тех пор, как Саске начал отдаляться. Сперва Сакура говорила себе, что он слишком занят, у него много работы и учебы. Потом — что он обязательно найдет для нее время, и все станет, как прежде. Но время шло, а сообщения от Саске приходили все реже и реже. Сакура периодически писала ему первая, интересовалась делами и успехами, но Саске, как правило, не был свободен. Тогда Сакура, собрав волю в кулак, прекратила написывать ему. Она позволяла себе лишь одно сообщение в неделю, которым давала понять: она все так же дорожит их дружбой, все так же беспокоится о Саске, но навязываться не будет. Саске отвечал ей всегда. Коротко, сухо, иногда спустя сутки, но — отвечал, и Сакуре хотелось думать, что это значит, что он также не забывает о ней. Также дорожит отношениями. С их последней переписки прошла неделя, и, последуй сегодня Сакура своему расписанию, она написала бы Саске очередное сообщение-напоминание. Однако сегодня, черт возьми, ее день рождения, и он сам должен был написать! Она ждала его звонка в полночь, принимая поздравления от Шоте, Ино, Тен и других знакомых, затем всю ночь, пока готовилась к экзаменам, днем в школе и даже в коротких урывках сна. Ближе к вечеру Сакура начала смиряться с тем, что Саске не поздравит ее. Не отправит букетик цветов и даже не позвонит. Наивно было считать их друзьями. -…а, Сакура? — спросил Кизаши, вырывая ее из невеселых мыслей. — Что, отец? Прости, — Сакура виновато улыбнулась, — я прослушала. — Шотери говорил нам, что после ресторана у вас планы, — Кизаши довольно обнажил посеревшие зубы, приобнимая дочь за плечи. — Разве? Не слышала ничего такого. — Вообще-то это был сюрприз, — Шоте неловко улыбнулся, а Ино и Тен Тен обменялись взглядами. — Ну, ты все равно не знаешь, какой. — Вот именно, и не надо ей больше ничего рассказывать, — вставила Ино, хватаясь за горлышко новой бутылки и доливая Сакуре шампанского. — Не слишком торопишься, Ино? — Тен Тен сопроводила бокал в руке Сакуры подозрительным взглядом. — Она у нас все-таки не пьет. — Всего пара стаканов, ничего страшного, да и тетя Мебуки разрешила, верно? — Ино состроила невинную мордашку, но на Мебуки она, естественно, не подействовала. Женщина сложила руки на пышной груди. — Не против, но не переборщите. Ино, — вкрадчиво сказала она, склонившись к уху блондинки так, чтобы никто больше ее не слышал, — за Сакуру сегодня головой отвечаешь. — Поняла, — прошептала Ино и, подумав, отставила бутылку подальше. — Что ж, надеюсь, вам здесь нравится, — продолжил Кизаши слегка захмелевшим голосом. Он не опьянел, но стал, однозначно, разговорчивее и добрее. — Этот ресторан нам выделяет компания, в которой я работаю. Куантомо. Работа нелегкая, конечно, но о сотрудниках они заботятся… Вот, например, сегодня… — он поднял глаза наверх, лицо вытянулось в удивлении, и Кизаши поспешно встал с кресла, улыбаясь. — Господин Фугаку! Не ожидал увидеть вас сегодня. Какая приятная встреча, Микото-сан. Сакура едва не поперхнулась, услышав знакомые имена. Родители Саске! Не успела она прийти в себя, как отец уже принялся представлять ее семейству Учиха. — Моя дочь, Сакура, моя гордость… Ей сегодня шестнадцать, вот, отмечаем здесь. Сакура встала следом за родителями, нервно оборачиваясь и расправляя складки платья. — Добрый вечер! — поздоровалась она и почти потеряла дар речи, увидев, кто к ним приближался. — С днем рождения, — Микото улыбнулась, и в любое другое время Сакура отметила бы, насколько красива эта женщина и как похожа с Саске. — Какая у вас красивая дочь, вся в Мебуки. Ты счастливчик, Кизаши-сан. Познакомьтесь, это Раса и Карура, наши близкие друзья, а рядом вот идут их дети, Темари и Канкуро… Обмен любезностями между взрослыми все продолжался, но Сакура, поймав недоуменно-насмешливый взгляд подошедшей Темари, глядела на нее в ответ. Канкуро, судя по озадаченному виду, Сакуру не помнил, но видел: сестра реагирует на нее, как на знакомую, которая не очень-то нравится. Рядом возникла стройная фигурка Ино. Карура, мать Темари и Канкуро, обернулась к детям со строгим видом. — Вы, наверно, не слышали? У девушки сегодня день рождения. — Ага, мы знакомы, — Темари кивнула в сторону Сакуры. Достаточно вежливо, чтобы не получить нагоняй от родителей, и достаточно небрежно, чтобы одним жестом выразить свое отношение к девчонке. — Знакомы? — переспросила Карура, за вежливой улыбкой пряча недоумение, будто как вы вообще можете быть знакомы? — Да, Сакура… подруга Саске. И слово это, подругу, Темари выделила как что-то оскорбительное, недостойное. — Знакомы с Саске? — удивилась Микото, переводя на Сакуру куда более заинтересованный взгляд. — Так, я вспомнила. Я о тебе слышала, Сакура. Помнишь, дорогой? Фугаку безразлично кивнул, и Сакура сделала вывод, что ничего он не помнил и не пытался это скрыть. — Удивительно, — сказала Карура, все так же слегка улыбаясь и глядя на Микото, на сузившую глаза Темари, а потом на Сакуру. И от взгляда ее у Сакуры мурашки по коже побежали. — Саске ведь такой скрытный, я думала, он ничего не рассказывает о своих… подругах. — На самом деле, это совершенно не удивительно, — вставила Мебуки, кладя ладонь на спину дочери. — Саске и Сакура очень хорошие друзья, он вполне мог упомянуть ее. — Хорошие друзья? Сакуре или показалось, или ее мать и Карура только что обменялись угрожающими взглядами, скрытыми за вежливыми улыбками. — Что ж, — негромко произнес Раса, высокий, импозантный мужчина с ледяными темными глазами, и все внимание мгновенно перетекло к нему. — Мы сидим за соседним столиком. — Приятного вечера, Кизаши, — добавил Фугаку, тем самым заканчивая не волновавшие его разговоры. — Приятного вечера, — кивнул Кизаши, пожимая руки боссу и его другу, и не совсем понимая, от чего накалилась обстановка. — Рад был познакомиться. — До свидания, — попрощалась Карура, уходя вслед за мужем и бросив напоследок: — Все же я видела, чем Саске занимается в Лондоне, и, поверь, Мебуки, просто подруг, — насмешливое фырканье, — у него нет. — Пока-пока, — Темари последовала за матерью, сверкая глазами, улыбаясь, как кошка, съевшая мышку. Только Канкуро недоуменно развел руками и кивнул семейству Харуно на прощание. — Всего хорошего. И с днем рождения, Сакура-подруга-Саске, — в его варианте, к счастью, прозвище не звучало оскорбительно. Скорее, смешливо и по-доброму. Сакура чувствовала, как закипает. Пусть не было произнесено ни одного оскорбительного слова, но ощущение у нее было, словно ее, а заодно и Мебуки, только что облили помоями. Она неосознанно сжала кулаки и не сразу заметила, что Микото все еще стоит рядом. — Сакура, — позвала она, привлекая к себе внимание, — Мебуки, еще раз с днем рождения вашей прекрасной дочери. Жаль, у меня с собой нет ничего, так подарила бы что-то, что любят девушки в шестнадцать. — Спасибо, Микото-сан, — откликнулась Мебуки, и в этот раз улыбка на ее лице не была формальностью. — Нам с Сакурой очень приятно. Микото послала Сакуре приветливую улыбку и, грациозно разворачиваясь к своему столику, как бы невзначай сказала: — Кстати, пару дней назад Саске вернулся. Он скоро подъедет и, думаю, разъяснит это недоразумение с… подругами. И сердце Сакуры, кажется, пустилось в пляс. От радости ли, от волнения… Или от чего еще.