Вестеросская пленница

Принц Рейгар проснулся в предрассветной полутьме от ощущения, что на него кто-то смотрит. Рейгар вскинулся на постели и, словно в детском кошмаре, различил в кресле у окна белый силуэт. Принц в исподнем и с кинжалом прокрался к креслу и столкнулся взглядом с гневной Лианной, смотревшей на него из белых одежд, напоминающих саван. - Здравствуйте, миледи, - пробормотал ошарашенный принц, кланяясь и замечая, что на нем только драная рубашка и грязные кальсоны. – Извините, я переоденусь. - Не беспокойся, - загробным голосом сказали братья Старки, вырастая у принца за спиной с мечами в руках. – Молчаливые Сестры переоденут. - Мы пришли судить тебя по закону Севера, - продолжали братья Старки, когда Рейгар повернулся к ним и уперся грудью в их мечи. - За то, что ты хотел опозорить наш род, ты умрешь, как подлый шакал. - Вы не имеете права, – неуверенно ответил Рейгар. – Вы будете отвечать за это! - За твою поганую шкуру я буду отвечать только перед своей совестью рыцаря и памятью предков, - провозгласил в свою очередь Роберт, вырастая из тьмы. - Это не по-рыцарски! – ухватился Рейгар за слово «рыцарь». – Я требую суда поединком. - А похищать невинную девушку это по-рыцарски? – надвинулся на Рейгара Брандон Старк. - Молодежь пошла серьезная, просто кошмар, - тихо проворчал Джон Аррен, скрывающийся вместе с Рикардом Старком в темном углу. – Рик, ты у Оберина фосфор взял? Вместо ответа Рикард Старк скинул шлем, явив миру нарисованный на лице светящийся череп, и тряхнул длинными светящимися волосами. - Мы, древние короли Севера, встали из гробниц Винтерфелла, чтобы отомстить за своих потомков, - замогильным голосом произнес Рикард Старк, да так, что струхнули даже братья Старки, не признавшие отца и принявшие его за Белого Ходока. Джон Аррен в свою очередь снял шлем и шагнул вперед, выставив перед собой горящий в темноте меч. - Лианна, остановите их, - пролепетал Рейгар, бросаясь на колени рядом с креслом. – Я виноват перед вами, но я готов признать свои ошибки... - Ошибки надо не признавать, - прогремел Джон Аррен. - Их надо смывать – кровью! - АААА! – заорал принц в приступе животного ужаса и сиганул в окно со второго этажа, босиком и в исподнем. - Ну вы, блин, даете, - с трудом выговорил Роберт, когда Брандон дрожащей рукой зажег факел, а Рикард и Джон демонстративно стерли фосфор с лиц. - Даже жалко его, - сказала Лианна, подходя к окну. - А здоровый парень, - заметил Рикард, глядя в окно поверх дочкиной головы. – И ноги не переломал, и бежит эвона как. Этак нам все дорнийские горы прочесывать придется, чтобы его поймать. - Вернется, - уверенно сказал Джон Аррен, следя за мелькающими в зарослях креозота кальсонами принца. – Намерзнется, проголодается и вернется.        Принц действительно вернулся, хоть и не совсем по своей воле: ночью, без луны, огня и дороги, он заплутал в незнакомой пустынной местности и к рассвету оказался намного ближе к Башне Радости, чем он мог предположить. Джон Аррен, вставший по-стариковски рано, приметил из окна бывших покоев принца знакомые кальсоны, вышел из башни с одеялом и путем долгих уговоров все же склонил принца к возвращению, а своих молодых спутников хотя бы к частичному примирению. Окончательное примирение состоялось только через два дня, хотя насчет дорнийского принца Аррен был по-прежнему не уверен: отравленные Оберином гвардейцы только-только вставали на ноги, да и на Рейгара Оберин нет-нет, да и кидал нехороший взгляд. К облегчению Аррена, Оберин утром третьего дня засобирался в дорогу. - Ну, бывайте, северяне, - сказал Оберин своим сверстникам, пожимая им по очереди руки. - Это я-то северянин? – весело переспросил Роберт. - А то, - улыбнулся Оберин своей дразнящей ухмылкой. – Даже на северной принцессе женишься. И вообще, вот юкка у тебя в Штормовых Землях растет? А кактус? - Да при чем тут твой кактус? – снова завелся Роберт. – У меня пальмы растут, у меня дыни растут, а у тебя в Дорне арбузы от жары мягкие как вата! - Теперь начинается наш с тобой личный поход, дружище, - тихо сказал Рикарду Старку Джон Аррен, наблюдая со стороны за очередной пикировкой молодежи. – Сам знаешь, стреляешь в принца – целься в короля. - Да вроде в расчете все, - с неохотой проговорил Рикард, понимая, впрочем, что его друг прав. - Молодые да, - согласился Джон. – А перед нашим поколением у нас должок. Помнишь сэра Дункана Высокого? Поручал же он мне, как своему младшему товарищу, присмотреть за Эйрисом, а я, получается, проспал. - Да, сэр Дункан был для нас образцом доблести и чести, не то, что вон эти, сэр Бывалый и сэр Балбес, - кивнул Рикард в сторону башни, из окна которой снова блевали королевские гвардейцы. – Стыдно будет, если тот свет есть, и там мы его встретим. Ладно, Родина нас не забудет. В этот момент Оберин подошел прощаться к старшим, проявляя подобающее случаю почтение. - А скажи, принц, - начал Джон Аррен, - великий и мудрый Якен Хгар не говорил тебе, как незаметно проникнуть в Твердыню Мейгора? - Дорога легче, когда встретится добрый попутчик, - поделился северной мудростью Рикард Старк, задерживая руку Оберина в своей. – Ну так как, Красный Змей?        Новоиспеченный гвардеец Джейме Ланнистер стоял на часах у спальни королевы и постепенно понимал, почему его отец был так зол, когда Эйрис избрал Джейме для зачисления в Королевскую гвардию, хотя тогда Джейме это казалось исполнением его заветной мечты. За последний месяц Джейме прогнали с турнира, сожгли у него на глазах несколько человек, а теперь из-за двери доброй королевы Рейлы неслись ее стоны, и Джейме, даже будучи шестнадцати лет, понимал, что это не те стоны, которые должны доноситься из супружеской спальни. «Мне больно! – стонала королева. – Не делай этого! Пожалуйста, остановись!» - Разве мы не поклялись защищать и ее тоже? – с болью в голосе спросил Джейме своего напарника, сэра Джона Дарри. - Поклялись! – неожиданно отозвался сэр Джон не своим голосом. – Так что ж ты стоишь как статуй? Джейме радостно вздохнул, сорвал с шеи ключ от королевских покоев, который каждый караульный гвардеец получал с инструкцией использовать только в исключительном случае, и вломился в спальню королевы, слыша за собой шаги своего напарника. Королева лежала на кровати в разорванной ночной рубашке вниз лицом, расцарапанная и растрепанная, а над ней склонился, оскалившись, безумный король, голый и похожий на голодного отощавшего волка. Джейме на несколько секунд замер в нерешительности, но идущий за ним рыцарь твердым шагом обошел Джейме, ахнул короля кулаком по затылку, накинул на королеву одеяло и рванул с кровати полог. - Но присяга запрещает нам… - пробормотал Джейме, потрясенно наблюдая за тем, как мычащий король получает в зубы и исчезает в пологе. – И Джон, почему тебя трое? - Ты еще спроси, почему у меня такой длинный меч, - предложил один из рыцарей в белых доспехах, приближая свое лицо к лицу Джейме, и тот узнал через забрало Рикарда Старка. – Или почему у меня такие большие зубы. Иди вот, проводи Оберина к его сестре, она домой едет. - Будь проклят тот день! – вскричал в очередной раз Оберин, гремя доспехами Артура Дейна, которые были ему невозможно велики, и спотыкаясь о завернувшийся ковер. Королева тихо вскрикнула и завозилась под накинутым на нее одеялом. - Это Джон Аррен, ваше величество, - ласково сказал Аррен, закончив увязывать короля в полог и провожая глазами Оберина и Джейме. – Простите меня и Рикарда за вторжение, но мне очень жаль, что мы не сделали этого раньше. Не беспокойтесь, Эйриса мы приведем в норму. - Торопиться не надо, - ответила королева, садясь на кровати и придерживая одеяло у груди. – Важно вылечить. Важно вернуть обществу полноценного человека. - Постараемся, - пообещал Рикард Старк, понимая по тону королевы, что ее брат-супруг надоел ей как собака.        Эйрис очнулся в пустой комнате рядом с покоями королевы. В голове от живительных зуботычин было легко и пусто, и в ней не было ни болезненной тяги к огню, ни путаной и мучительной абракадабры. К сожалению, никаких сведений о том, кто он такой и как он сюда попал, в голове Эйриса тоже не находилось. Эйрис попытался двинуться и обнаружил, что лежит на полу вниз лицом, спеленутый в полог. Это пробудило в безумном короле тяжкие воспоминания о Сумеречном Доле и наполнило его сердце паникой, но в этот момент он повернул голову и с облегчением увидел рядом с собой двух белых рыцарей. Вместо мечей у рыцарей были в руках какие-то прутья, показавшиеся Эйрису знакомыми. - Бить будете? – со страхом спросил Эйрис и почувствовал, как по его голой заднице гуляет ветерок, как в далеком детстве. - Нет, - успокоил неизвестный Эйрису рыцарь и взмахнул в воздухе прутом. – Будем вести разъяснительную работу. Королю наконец вспомнился дедов десница сэр Дункан Высокий, который даже за месяц до своей неожиданной смерти обещал поучить тогда уже женатого и вздорного принца розгой и который за детство Эйриса всыпал ему ума в задние ворота столько, что хватило даже на первые десять лет царствования. - Благородные сэры, вы рыцари? – косноязычно спросил Эйрис с пола. - Да, - признал Джон Аррен. - Это же не наш метод, сэры, - забормотал Эйрис. – Где гуманизм? Где человек человеку? В то время, сэры, как принц Деймон бороздит небеса на своем корабле и со звездою во лбу… - Тебя как звать-то? – задал контрольный вопрос Джон Аррен, видя, что король несет околесицу. - Эйрис, - наконец вспомнил король. - Женат? - Да, жена Рейла и двое ребятишек, Рейгар и Визерис, - отозвался король. - Значит, семья есть, - резюмировал Рикард Старк и заключил, что король в относительно здравом рассудке и разъяснительную работу проводить можно. – А лет тебе уже сколько? - Тридцать восемь, - сообразил король и почти поверил в то, что сэр Дункан и невероятный дедушка Эйгон воскресли из мертвых и пришли его навестить. – Может, не надо, сэр Дункан? Я больше не буду, а? - Нет, надо, - вздохнул Рикард, принимая на себя роль сэра Дункана, которая ему больше подходила по росту, чем Джону Аррену. – Надо, Эйрис, понимаешь – надо! - Мама! – вскрикнул король, еще даже не получив по заднице, потому что сэр Дункан, собираясь его пороть, тоже всегда приговаривал: «надо, Эйрис, надо!»        Верховный септон слышал от своего предшественника, что Таргариены, хотя и ведут безбожную жизнь, иногда к старости примиряются с церковью и даже каются в своих грехах. Но относительно нынешнего короля, казавшегося всем его подданным демоном во плоти, верховный септон не испытывал такой надежды, да и, по правде сказать, не надеялся до этого дожить. К удивлению верховного септона, ранним холодным утром заново начинающейся зимы в пустой септе Бейлора обнаружился король Эйрис. Король был сравнительно нормален, но постоянно затравленно озирался и выразил желание исповедаться верховному септону в своих грехах. - Сын мой, - осторожно начал верховный септон, - как тебе известно, святая церковь осуждает близкородственные браки, столь прискорбно свойственные августейшему дому… - Каюсь, - зашептал король, хватая верховного септона за руку и удивляя его до глубины души. – Больше не буду. Каюсь. - Святая церковь также осуждает кровопролитие… - Каюсь! - Гневливость и скорый суд… - Каюсь! - Гордость и сребролюбие… - Каюсь! - Любое насилие… - Каюсь! - Неисполнение обещаний… - Каюсь! - Кроме того... - Каюсь! В этот момент на пороге септы показались два рыцаря в белых доспехах. - Каюсь, каюсь, - зашептал король, пытаясь спрятаться за верховного септона. – Я приму постриг! Я уйду в Молчаливые Братья! Отрекусь от престола, раздам все свое имущество! Только не отдавайте меня этим исчадиям ада, святой отец! - У каждого свои обязанности, мой негодный внук! – пророкотал из-под шлема Джон Аррен, входя в роль воскресшего Эйгона. – Север уже двадцать лет ждет обещанную ему вторую Стену. Дорн заждался системы каналов. Мастер над монетой мечтает о вестеросском банке, а главы ремесленных гильдий который год ожидают приказа, чистить ли им столицу, чтобы больше не воняла, или сразу строить новую. Хватит маяться на престоле дурью, наобещал – так иди исполняй! Король Эйрис тяжело вздохнул, жалобно глянул на верховного септона и поплелся царствовать под конвоем Аррена и Старка.