Я с безразличием слушала тебя И от речей твоих почти зевала… Мой мальчик! Там, где ты учился ездить по ушам, Я много лет уже преподавала.
Белла
Дождавшись, когда вампирский «Вольво» скроется из виду, я пошла допивать внезапно свалившийся на голову сок. Бесплатно свалившийся — напомнило мне главный момент еврейское начало. А бесплатный бензин нам тоже нужен. Умничка Каллен! Наглая, но умничка. Вспоминая задумчивый взгляд вампира, я не смогла не задуматься о том, не перебарщиваю ли я с намёками и своим чёрным юмором… В конце концов, парень может и испугаться. Ещё сбегут всей семьей раньше времени или вообще меня прибьют… И тогда эксперименты с изучением вампиризма так и останутся мечтой, но уже посмертной. Где я ещё таких блестящих загрызубриков возьму, если меня в другую Вселенную закинет? Риск — дело благородное, но нелюбимое. Однако… На нашей стороне знания. Как сварить живую лягушку с максимальной жестокостью? Согласно басне Оливье Клерка, за основу которой он взял реальный физический эксперимент, если скорость нагрева температуры воды не превышает 0,02 градуса в минуту, лягушка продолжит сидеть в кастрюле, пока не умрёт в конце варки, но при большой скорости нагрева, она, конечно, сможет выпрыгнуть, оставшись в живых. Как человек, препарирующий не раз это земноводное, в своём воображении на месте лягушки я представляла далеко не себя, а лапочку Каллена. Никаких кровожадных целей у меня на него пока не было, но фокус с медленным нагревом я решила провернуть на нём. Тёплая вода мне не понадобится, но вот полунамёки и шутки будут теми каплями, которыми я собираюсь точить этого каменного типа, пока он сам не спалится на крупном или не сознается в своей природе. Последний вариант был бы для меня идеальным, так как при первом не исключалось моё смертоубийство, как лишнего свидетеля. Если же Эдвард решит сознаться, то это будет чисто его выбор, взвешенный и, возможно, согласованный с семьёй. Посмотрим, насколько он заинтересован в нашем общении, и насколько у него крепкие нервы. Отступить и уйти в несознанку всегда успею. Эдвард Каллен думает, что его существование наполнено ложью, но он, чёрт возьми, не объяснял шерифу, откуда его дочь в шесть лет знает, что такое шептало с пружинкой у пистолета Макарова, и как эта дочь волшебным образом через несколько попыток неплохо «пристрелялась» и хорошо попадает по мишеням… Да и вообще врать я научилась за эти годы феноменально. Если вспомнить, сколько я со Светкой шалила, да и без неё умудрялась… То, что с годами меня стали меньше ругать — не значит, что я стала меньше чудить, это означало лишь то, что я совершенствовалась. Да, в таком неправедном деле, как вранье и хулиганство. Но врут, простите, все. Кто говорит, что не врёт, врёт тем более. Главное, врать не всем и не обо всём. Иметь в душе маленькую тайну очень приятно. Другое дело, что с моей тайной не поделишься даже с самыми близкими людьми. Что-то внутри меня отчаянно буксовало при одной мысли — поделиться с кем-то информацией о своей первой жизни. Лучше уж я буду оставаться для родителей маленьким гением, для друзей старомодной, а для того, с кем я решусь связать свою жизнь и создать семью — женщиной-ребёнком. Разговоры и вопросы Элис о замужестве что-то тронули в душе, но мозг шептал: рано. Тебе нужно закончить колледж, найти работу, начать практику. Всё успеть. Тогда тебе просто повезло, добрые родители хорошо приняли нас с мужем, у дочки были добрые дедушки и бабушки, которые позволили мне доучиться в меде, Лёше — в военной академии, помогали всем. Сейчас родителям дитя не доверишь. Моим точно. По своему опыту знаю, что доконают. Рене безбашенная, Чарли часто на работе… Так что с семьёй нужно будет потерпеть. Да и вопрос этики для меня стоит до сих пор… И вообще с выбором абзац. Ну, не из школьников же выбирать? Нет, сначала Гарвард, там посмотрим. А Элис… Пусть пьёт чай Элис! Я свой алгоритм будущего с пяти лет в голове расписала со всевозможными ответвлениями и системой неожиданных поворотов судьбы, типа: а вдруг Каллены свалят после первого дня нашего краткого знакомства? Но пока шло по оптимальному плану, даже с опережением. Совместные поездки с Эдвардом даже в самом лучшем случае были спрогнозированы мной примерно на месяце втором наших дружеских отношений. Но случай с рукой я не предсказала, как и повадки джентльмена у Каллена. Но если учесть, что я таким образом познакомилась с Карлайлом, то можно считать, что жизнь дёшево взяла. Я верила, что плечо будет как новенькое. Я не капризный, а сознательный пациент, осознающий все последствия невыполнения рекомендаций. Ещё бы кто-нибудь такой же список рекомендаций к самой жизни предоставил… Туда не ходи, то не делай, то не говори, с теми не общайся… Угу… Мне, в принципе, дали рекомендации, куда поехать, что делать, чего говорить и с кем общаться… А я сказала автору-демиургу, куда ей с этими рекомендациями пойти… Очень сознательно… Прихлебывая с такими «богохульными» мыслями чай, я думала: а не заказать ли мне сегодня папе еду из приличного ресторана? С одной рукой я на кухне таки калека, так что рисковать и готовить ужин я не решусь. В моём случае даже заживший на утро порез может оказаться смертельной опасностью. В этом плане провоцировать вампира себе дороже. А вот порадовать отца вполне хотелось. Я же одноклассников накормила задарма, папа куда достойнее этих проглотов. Особенно некоторых из них… Закончив с домашними делами, которые были мне под силу, я волновалась, успеют ли привезти заказ до возвращения Чарли, когда услышала звонок в дверь. С облегчением заплатив курьеру, который оказался симпатичным молодым пареньком, что, наверняка, наивно пытался развести меня на щедрые чаевые путём безбожного флирта, но я мило хлопала глазками, уточнив, что ужин не для моего парня, но для папочки-шерифа. Еду я заказывала из соседнего Порт-Анджелеса, так что, пожелав приятного аппетита, парень понял намёк, что мой папа ему не понравится. Хорошо быть дочкой шерифа… Интересно, папа идёт на выходных к Джону в тир? Бывший шериф на пенсии заведует небольшим складом оружия, так что если я вдруг напортачу с вирусом вампиризма, и на земле случайно начнется зомби-апокалипсис, я знаю, куда бежать затовариваться… Да, тот вариант в моем алгоритме тоже присутствовал, но стоял он в почти тупиковой ветке, так что я решила, что экспериментировать без доктора Каллена я буду только в самом крайнем случае. Едва закончив с сервировкой стола, я услышала, как шериф паркует машину в гараж. Сделала себе пометку на завтра не забыть спрятать пикап сразу после того, как папа уедет. Если он будет проезжать мимо и увидит моё рыжее чудовище… Объяснять, что меня подвозит одноклассник, не хотелось. Не то чтобы я жалела вампира и боялась, что папа его пристрелит, если тот ему не понравится, но знакомство отца и Каллена я хотела бы отложить на максимально далёкий срок. В конце концов, если моя подопытная лягушка взбесится и выпрыгнет, я хочу, чтобы «брызги» задели только меня. Чарли умный, он начнёт копать. Именно по этой причине все свои знания о вампирах, все воспоминания и наброски того же плана на жизнь я хранила только в своей голове. Никакие тайники не стали бы отцу преградой, если бы я погибла при странных обстоятельствах. Это было бы страшным ударом для него. Но сначала он бы сделал всё, чтобы докопаться до истины, а зная, что папа дружен с квилетами… Н-да… — Дочка, кто этот парень, который только что отъехал от нашего дома? Ну, что я говорила? Я посмотрела на строгого шефа полиции Свон и браво отчиталась: — Курьер, который привёз наш ужин и часть обеда на завтра! — Вольно, младший сержант Свон, — папа кивнул, улыбаясь, и обвёл голодным взором стол. — Дочка, не надо было… Да-да, заметно оно, как «не надо было»… Начав есть, я не сразу обратила внимание, что отец отвлёкся от еды и смотрит на мой гипс: дома я чаще всего ходила в лёгкой майке. Папа же, видимо, решился начать серьёзный разговор: — Белла, ещё раз честно скажи, тебя не обижают в школе? — Дочку шерифа каждый обидеть может… С летальным исходом для обидчика, — я надеялась отделаться шуткой. — Милая, это не смешно, посмотри на себя… — я видела, как сложно ему подбирать слова. — Мальчики, наверняка, внимание обращают. Девушки толкают… Я выдержала его испытующий взгляд и сказала предельно честно: — Лорен очень жалеет об этом случае… Сегодня мы вместе сидели за ланчем… Почему-то мой ответ не успокоил родителя, видимо, до него дошли некоторые вчерашние слухи… Ох, уж этот маленький городок… — Твоя мать может проповедовать любые бредни, — я впервые слышала, как он отзывается о чудачествах мамы таким тоном, — вроде тех, что если тебя ударят по левой щеке — подставь правую, но вот что я тебе скажу, милая… Если тебя ударили по левой щеке — подставь правую руку предплечьем наружу, левым кулаком со всей силы — в солнечное сплетение, потом правым локтем в челюсть… А дальше по ситуации, доченька… — А дальше по ситуации я позвоню тебе, и мы вместе обсудим законность происходящего. У деда Роба неплохие адвокаты, тем более… — Дочка… — Пап, я прекрасно помню, как ты хватался за голову, когда тебя вызвали в школу после самострела! — Это было другое! Это было опасно прежде всего для тебя… — не унимался папа, который и сам понимал, что сейчас я не обладаю иммунитетом по малолетству. — Та модель, которую я предоставила школе и полиции, была не опаснее спичечного коробка в умелых руках, шериф. А вот относительно того, который стрелял шапочками от гвоздей на расстоянии до шести метров и пробивал фанеру, тот да… Неправильно подобранная трубка — и разрыв ствола обеспечен… Чарли непроизвольно схватился за голову, вспоминая, как я втихушку хвасталась им с дядей Джоном, с которым меня в гараже и спалили с этой моделью, как стреляет новая игрушка… — Я всегда боялся, что ты станешь криминальным гением, малышка… Твой самострел добавил мне тогда седины. Хорошо, что эта история не дошла до мамы. Так старая, почти забытая история спора в пятом классе быстро успокоила отца сейчас, ведь он вспомнил, что маленькие гении, тем более криминальные, себя в обиду никогда не дадут. Да, папочка, не волнуйся, с обычными людьми я разберусь сама, а с вампирами тебя знакомить вообще не стоит. Но с ними я тоже разберусь, наверное… Глядя на богатый стол, я думала о пище вампиров: и почему бы не сделать её синтетической, либо как-то улучшить вкус крови животных чисто генетически… Для первых опытов с Карлайлом вполне себе пойдёт идея. Но я, к сожалению, ни разу не генный инженер, поэтому… Сказав папе, что пошла делать уроки, я уже собиралась подняться к себе, как зазвонил мой мобильник. Простенький кирпич издавал протяжные и настойчивые звуки, даром, что мелодия считалась весёлой… — Мама? Что случилось? А дальше Чарли стал свидетелем бесплатного цирка… Я ругалась, умоляла, пыталась взывать к разуму и давить дочерним авторитетом: — Мама! Ну какой еще банджи-джампинг?! Если Фил решит с крыши прыгнуть, ты тоже пойдешь? Ах, страховка… А если эта резинка лопнет?! Да мне плевать на эту статистику! Если ты увлеклась буддизмом, это не значит, что нужно на собственном опыте проверять перерождаемость души, понимаешь? В конце концов, ты знаешь, что тебе прыгать с этой тарзанки нельзя! Ты боишься высоты! Мы ещё не проверяли твои сосуды… У тебя миопия, мама! Миопия — это твоя близорукость, мама! Ты хочешь вообще ослепнуть? Там такие перегрузки! Что значит, ты сделала лазерную коррекцию зрения? И мне не сказала? Тогда ведь тем более нельзя! Глазам нужен покой в это время! Мамочка, я заклинаю тебя, у тебя несовершеннолетняя дочь, которая не собирается выходить замуж ещё долгое время… Что значит — «и слава богу»? Значит — умнее тебя?! Эй! Не смей бросать трубку! Мама! Дай мне Фила, мне нужно с ним серьёзно поговорить… Чарли смотрел на меня то с сочувствием, то с поддержкой, то с иронией… Но Филу мама трубку так и не дала, сама свернув разговор. Не получилось у неё похвастаться новым проектом-мечтой. Её увлечение гончарным делом и плаваньем мне нравилось куда больше… Вздохнув, я в изнеможении присела на диван, склонив голову на плечо папы: — Как прошёл разговор мамы и дочки? — в голосе Чарли слышался сарказм. Да, он прав, я в этом разговоре была больше похожа на мать ошалевшего от внезапной свободы подростка, потому что раньше я пресекала все подобные идеи ещё в зародыше. И, уезжая, я надеялась, что меня в этом плане заменит Фил, но единственное, что он смог, так это уговорить Рене, что он прыгает первым, и если ему не понравится, она прыгать не будет… Молодец… — Вот в кого она такая? Чарли сочувствующе покивал на мой вздох и вопрос, а потом прыснул: — Не в тебя, доченька… Вяло отмахнувшись от отца подушкой, я вспомнила, что вообще-то сама не ангел, а вампира так вообще собралась на синдром лягушки в кипятке проверять, что равносильно самоубийству, так что статистика мамы с её тарзанкой выглядят куда надёжнее, чем мой приступ камикадзе… Проинспектировав кухню на сладенькое, я доела последнюю печеньку и пошла грызть несладкий гранит знаний… Просидев до поздней ночи за генетикой, я так и заснула за тускло светящим компьютером. Проснувшись и чуть не упав со стула, я ругала себя на чём стоит свет, и что сто раз я зарекалась творить добро авансом… Сделав очередную пометку в голове — устроить вампиру пару тематических шуток в зависимости от его поведения… Проснулась я от шума отъезжающей машины Чарли. Кажется, что вот только закрыла глаза — и бах! Сразу утро… В полёте, подскакивая с постели, взглянула на часы, мысленно решая, что смету на завтрак. Впрыгнула в джинсы и, как спала, в растянутой мягкой майке, без куртки, вылетела во двор, чтобы спрятать пикап. Уже нажимая на газ, заметила, что влезла спросонья в папины кроссовки… А я-то думаю, чего как на лыжах себя чувствую… Явно размер не мой. Удивительно, но с управлением машины я справилась. Никак помогла папина обувь — морально. Хороший у меня пикап, его бы только в порядок привести… Как и меня, впрочем. Закрыв гараж и нервно оглядываясь, не видел ли меня кто из соседей, я побежала ставить себе кофе. Сонный однорукий ниндзя, блин. Сокращённые ванные процедуры, переодевание, закидывание еды, как в топку, и сбор сумки заняли такое же рекордное время. Очень хотелось чего-нибудь сладенького, чесалось заживающее левое плечо, распущенные волосы грозились залезть куда угодно, а кофеин действовал недопустимо медленно. Когда я проносилась мимо ключницы, то заметила почтовую бумажку и записку от отца, который советовал забрать посылку от дедушки Роба, так как Калеб, местный почтальон, заболел, и весь город остался без доставки на дом на эти три дня. В принципе, будь это что-то другое, я бы подождала эти три дня, но… Посылки от дедушки Роба я любила. Чаще всего это были редкие, интересные книги, на последней странице которых дед оставлял маленькое послание мне, иногда это были заказанные мной диски русских групп, которые он покупал на Брайтон-Бич. Помню, как он прислал мне выпуск «Комсомольской правды», где говорилось о развале СССР, с припиской: моей внучке-Ванге… Иногда это были ещё советские фильмы с оригинальной озвучкой, которые я любила пересматривать, а Рене я говорила, что вспоминаю русский язык. Эти посылки всегда были подобны подарку Деда Мороза, или, как говорили американцы, Санта Клауса, и было удивительно получить его здесь так быстро. Подхватив извещение, я неловко подобрала с пола сумку, из-за чего зонтик опасно покачнулся и упал с крючка, но я успела его подхватить. Вспомнив, что на сегодня передавали дождь, я решила взять любимый аксессуар Мэри Поппинс, но, неловко махнув этой тростью, я задела связку ключей, которые всё-таки упали рядом с папиной обувью… Да что ж за утро такое! Всё из рук падает! Всё набекрень! Ещё больше я психанула, заметив в окне прихожей знакомую машину серебристого цвета, поджидающую меня у подъездной дорожки раньше времени. Вот же, ёкарный бабай, джентльмен на мою голову! Удостоверившись, что это бледноватое, растерянное и лохматое чучело, которое транслирует сегодня зеркало, реально, я со вздохом открыла дверь в большой мир. Ладно, подумаешь — испугаю вампира. Они не седеют… Вроде бы… И болезнями сердца не страдают… Наверное… В животе позорно урчало, намекая, что желудок рассчитывал на что-то более существенное, чем чашка кофе и вчерашний вегетарианский салатик, который вечером в меня не влез, а сегодня был явно не замечен. Короче, пока я сражалась с дверью, которая не хотела закрываться, мой мозг думал, а не начать ли переваривать почтовый документ, который я не решалась смять и положить в карман? Поэтому, когда этот вегетарианец упырского пошиба пожелал мне доброго утра и приятного аппетита, сдержалась я только от мысли, что прокусить кожу этого гада я всё равно не смогу, только зубы поломаю. Наверняка он, опять же, невкусный. Хотя и пахнет неплохо. Но вот словом тоже можно цапнуть… Я решила не сдерживать себя, пуская ситуацию на самотёк. Наезд на моё транспортное средство я тоже оставить без внимания не могла, так что вампир, сам не зная, помогал мне закипать всё больше и больше… Чарли, значит, должен быть в курсе… Ещё по книге я помнила, что об этом Эдвард просил Беллу перед их свиданием. Как и та Белла, я не считала необходимым посвящать в это дело Чарли, но никак не из-за заботы о кровожадном вампире. Рисковать — так только своей попой. Родителей ввязывать я не буду — и точка! И когда до финального градуса, после которого я бы начала визжать благим матом, как советский чайник со свистком, оставалось секунды три, этот телепат спросил меня о сладеньком!.. Опаньки, батюшки, какая прелесть! Я едва не потёрла лапки в предвкушении. Подозрение в телепатии было отметено, а обиды забыты, едва я нашла в бардачке шоколадку и сок. Плитка была уже початая, что натолкнуло меня на мысль, что, либо Каллен не палится и пытается косить под смертного рядом со мной, либо я не первый человек, с которым вампир таксует, а эта шоколадка — единственное, что осталось от бедолаги. Менее вкусной для оголодавшей до сахара меня она от последнего предположения не стала. Я ела шоколадку, запивала её сладким, чуть прохладным соком, который явно недавно стоял в холодильнике, и добрела… Чувствуя себя почтальоном Печкиным, который воссоединился с вожделенным велосипедом… На вопросе про день Святого Валентина я чуть-чуть струхнула, но потом до меня дошло, что по поводу имени я точно нигде спалиться успеть не могла, так что дело лишь в марципанах. Перебирая в голове бесчисленные весёлые праздники, я вспомнила один из самых реально любимых: Самайн — день, когда нормальное вращение Вселенной приостанавливается, а границы между естественным и сверхъестественным временно исчезают, магические двери сидов открываются, все божественные создания и духи мёртвых свободно передвигаются в мире живых людей и порой интенсивно вмешиваются в их жизнь… Языческий праздник кельтов стал одним из самых популярных праздников Америки, где во многих маленьких городках до сих пор считалось неприличным пропускать воскресную службу в церкви. Ханжество тут повсеместно. Наши школьные праздники, которые мы устраивали при молчаливом одобрении школьного совета, всегда были грандиозными. Мы превращали школу в прибежище фейри, духов, ведьм и эльфов. Почти каждый кабинет служил определённой станцией, и я вспомнила, как нам с девочками из группы поддержки выпало превращать спортзал в вампирский склеп. Упырицы из нас со Светкой получились аховые. А всё потому, что наш крёстный фей деда Роб отстоял огромную живую очередь в магазин Gothic Renaissance на четвёртой Авеню, который уже много лет одевает добрую половину нью-йоркских представителей мрачной готической субкультуры. Не знаю, как дедуля выбрал тот костюм в изобилии корсетов, кружев, пышных юбок и тематических аксессуаров, но викторианская вампирша в моём лице будто шагнула со страниц мрачной сказки… Чуть-чуть для взрослых. В следующем году Роб повторить сей подвиг отказался, так что остановилась на костюме попроще, зато роднее. Кровавая медсестра тоже произвела фурор среди местной публики. А главное, почти никаких затрат… Почему-то рассказ о Хэллоуине вампиру не понравился. Видок он имел пристукнутый, что даже начало меня беспокоить. Мы точно не проедем наш поворот в школу? Короткий вздох сквозь сжатые зубы — и Эдвард снова выглядит спокойным. Почти. Глаза чуток дикие, но, вроде, оттенок светлый, адекватный. Или, типа, упыри Самайн не празднуют? — Эдвард, всё в порядке? — Всё замечательно, Белла, — тон Каллена был почти чопорным. Я покусала последний кусочек шоколадки и облизнулась. Вкусновато, но маловато. Кто-то сегодня сделает набег на столовую… Я не понимала, почему так внезапно проснулся мой внутренний солитёр, вроде бы ужин вчера был плотным, но шоколадки было явно недостаточно. Я вспомнила, что когда училась в меде, всё время хотела не есть, а именно жрать. Наверное, так организм реагировал на нервную и интеллектуальную нагрузку. Учёба в школе казалась мне слишком плёвой, знания из медицины я, в основном, повторяла, но вот генетики касалась слишком редко, и ночные посиделки заставили поскрипеть мозгами даже меня. Сложно, значит интересно! Да и лишними такие знания не будут. Причина моих нервов была спокойна, как слон, и хотелось бы, чтобы я не была похожа на ту самую Моську Крылова. Нет, пробить этого толстокожего парня у меня всё же периодически получается. Значит, процесс нагрева водички идёт. Его же спокойный видок показывал, что пока лягушка тратит энергию на приспособление тела к изменчивой среде… А мы торопиться не будем… Кап-кап-кап… На мозг… Между прочим, одна из самых жестоких форм пыток в Древнем Китае! А эти ребята плохого не посоветуют… С такими коварными и не гуманными мыслями я просидела до конца нашего маршрута. Заворачивая в школу, Эдвард то и дело смотрел на меня. И тут я вспомнила, что видок у меня очень растрёпанный. Если учесть, что одежда по причине спешки на мне вчерашняя, чуть мятая, так как одеваться одной рукой для меня всё ещё сложный квест, волосы в ужасном беспорядке, а на лице явные признаки недосыпа, я бы сама не поверила, что у меня с Калленом не случилось сегодня бурной ночи… После которой он меня любезно утром подвёз в школу, ага… — Эдвард, расчёски у тебя нет, да? — я без особой надежды покосилась на буйную шевелюру водителя, которая тоже производила впечатление весьма неоднозначное. Вечные синяки под глазами и шальная улыбка лишь дополнили картину… Или я становлюсь мнительной? — Забыл сегодня, — парень запустил пятерню в волосы, не спуская с меня насмешливого взгляда. — Боитесь за свою репутацию, мисс Свон? Вид имеете не выспавшийся. Собирались впопыхах… Что тебе снилось? — Крейсер «Аврора» и любопытные мальчики в рыжих беретиках, — я с остервенением пыталась расчесать пальцами свои немного кудрявые волосы. Нащупав где-то у макушки колтун, я внезапно захотела подстричься под мальчика. — Давай помогу, — холодные пальцы Каллена аккуратно отстранили мою руку и начали колдовать над моей убитой шевелюрой. Без резких движений, не выдернув, по ощущениям, ни одного волоска, парень в рекордное время справился с проблемой. Его невесомых, очень осторожных манипуляций я почти не чувствовала. — Вау, — я в восторге провела ладонью по локонам, которые теперь не стояли торчком. — Ты круче всякой расчёски! — Польщён, — улыбаясь, кивнул Эдвард, а я немного смутилась. Сама не знаю почему. — Всё ещё боишься выходить? Я в нерешительности крутила брелок Светы с лисой. Брелки были парными. Один с лисой, другой с песцом. Их нам подарил хозяин той игрушечной лавки, в которую мы поставляли свои куклы, пока сестра Светы не решила превратить это в бизнес. Этот мир узнал кукол Тильд под именем куклы Таи. Таисия Степановна написала книгу с секретами изготовления и покраски ткани, Анастасия же открыла собственную лавку, я долго отказывалась от процентов с продажи, зная, что в 2002 сорву целый куш, но меня особо не спросили. Мама была очень горда мной тогда и хвастливо показывала подругам книгу, где на первой странице была наша фотография со Светой и бабушкой Таей. Эх, детство, детство… — Я мало чего боюсь в жизни, Эдвард. Мнение подростков в этот краткий список не входит. Просто в прошлый раз мне досталось именно из-за моего нежелания считаться с этим мнением. — Держись рядом. Если кто захочет тебя обидеть, я его покусаю… Я непроизвольно расплылась в довольной улыбке. Вот этому парню очень идёт говорить правду. Чувство защищённости рядом с этим опаснейшим хищником на свете внезапно обдало тёплой волной, подкатив к порозовевшим щекам. Выходя из машины, опираясь на твёрдую ладонь вампира, я чувствовала себя, будто ко мне в пионерлагерь, где меня не очень любили, приехал брат — лётчик: выше всех на две головы, шире двух вожатых в плечах, весь в орденах, в фуражке, да при погонах. Славное, короче, утро у меня получилось.