Путевка в Средиземье

- Ох, тошно мне, ох, дурно мне, - подвывала Шарлотта, развалившись под деревом. - Хватит ныть, - отозвалась Саманта, подпиливая ногти,- расслабься и получай удовольствие. - Ненормальная. Я нахожусь черт знает где и единственный выход – отравиться. И ты говоришь, не ной. - Девочки, жизнь прекрасна. У меня была сегодня такая ночь… - Как уж ты его заполучила? – буркнула Шарлотт. - Проще простого. Трахаться нужно всем? Всем. Если мужик говорит обратное – нагло врет. Секс шикарный способ манипулирования. Сделай ему потрясающий минет, и он положит мир к твоим ногам. - И как оно? – с завистью поинтересовалась Миранда. - Клянусь, такого оргазма я в жизни не испытывала. А осознание того, что я заполучила короля, просто сводит с ума. В общем, прекрасно мы провели ночь втроем – я, он и его член… - Дамы, я бы хотел с вами поговорить, - к женщинам, тяжело опираясь на посох, подошел Гэндальф. «Вот ведь пронырливый старикан, - с раздражением подумала Миранда, - вечно появляется, когда его не ждут». - Что думаете делать дальше? - А что посоветуете вы? - Я не вправе убеждать вас. Это ваша судьба, выбор за вами. - Чудненько, - Саманта с наслаждением потянулась. Мне нравится в Ривенделле, хочу остаться здесь. - Раз не выгоняют, то я тоже не прочь отдохнуть, - сообщила Миранда. - Значит, вы остаётесь в Ривенделле? - Ага, пока не решимся покончить жизнь самоубийством. - Ваше право, - Гэндальф неторопливо раскурил трубку и чинно удалился. - Твою мать, он посмотрел на нас так, как будто мы дегенераты. - Что же взять со старого человека, - пожала плечами жалостливая Шарлотт. День прошел в ленивом лежании на траве и созерцании природы. Гномы куда-то провалились. Время от времени, Саманта начинала искать глазами Торина, однако, пойти на поиски сил не хватило. Вечером подруги пожелали друг другу спокойной ночи и согласились с тем, что утро вечера мудренее. Саманта бодро зашагала в спальню Торина и, не найдя там никого, решила снова сделать сюрприз. Внук Трора вернулся за полночь и что-то раздраженно бурча, зажег светильник. Немой сцены не было, он просто с выражением произнес фразу на незнакомом языке. - Сюрприз, - Саманта довольно улыбнулась. - Саманта, уйди, пожалуйста. - Ты же понимаешь, что я не уйду. Внук Трора тяжело вздохнул. В спальне невыносимо жарко. Духота опьяняет. Торин рывком сдернул прозрачную тунику с Саманты и отошел назад, любуясь женским телом, окутанным лунным светом. Полная луна заглядывала в окно и, казалось, до нее можно дотянуться рукой. - Полнолуние, - негромко произнес Торин. - Ага, нечисть набирает силу и ведьмы слетаются на шабаш. - Ты ведьма? - Как пожелаешь. Торин медленно подошел к Саманте и запечатлел долгий поцелуй, руки нежно гладили дрожащее от нетерпения тело. Прикосновения сводили с ума, ополоумевшие мурашки носились по всему телу, стараясь за ранее угадать, куда в следующую секунду переместятся руки Торина. Саманта начала опускаться на кровать, потянув за собой Торина. Его движения были неторопливы и размеренны, о том, что он распален до предела, говорила только горячая кожа и напряженное мужское естество. Саманта сжала его в ладони, и Торин откинув голову глухо зарычал. Откуда, откуда в нем эта нежность, способность контролировать желание? Грубость и первозданная сила, граничащая с нежностью. Куда исчез дикий зверь? Сколько должно пройти времени, чтобы он вырвался на свободу? Саманта не могла больше ждать. Секунды промедления отдавались размеренной болью в висках. Наконец, движения Торина стали грубее, самоконтроль уступил место сжигающему желанию. Саманте казалось, будто она горит. Прерывистое дыхание обжигало кожу, разгоряченно - влажное тело лишило возможности двигаться. В жаре огня Саманта потеряла счет времени. Достигая пика, Торин не покидал тело женщины и начинал все сначала. Саманта не пыталась брать инициативу в свои руки и переходить к позам, которые она год за годом открывала для себя. Женщина просто расслабилась и плыла по течению, увлекаемая страстью. С каждым прикосновением к коже, с каждым поцелуем, с каждым внутренним сжатием и ответным толчком, Саманта ощущала себя уязвимой и зависимой от него, и ей нравилось это. Луна, закрытая тяжелыми грозовыми тучами лишь изредка простирала светлые нити к земле. В открытое окно потянуло долгожданной прохладой, запахом влажной земли и возможного дождя. Саманта с наслаждением вздохнула. - Торин. В ответ послышалось сонное мычание. Саманта хотела спросить, когда он уйдет, куда хочет прийти, узнать его мысли и страхи, понять, оставила ли она хотя бы след в его душе… Но она промолчала и, прерывисто вздохнув, вцепилась в его руки. Зашумел ливень, и Саманту охватило радостное волнение. В детстве она любила засыпать под шум дождя, вдыхать сырую прохладу. Годы неумолимо летят. Вот ей уже почти сорок. А она все также успокаивается под ливень. Саманта повернулась на бок и обняла спящего рядом мужчину. В полудреме неожиданно всплыла мысль: слишком мало времени, чтобы сохранить, слишком много, чтобы потерять. Раннее утро. Саманта почувствовала, как Торин медленно убирает ее руки и начинает вставать. Слегка приоткрыв тяжелые веки, женщина слабо схватила его за руку: - Не уходи. - Шшш, спи. - Не уходи, пожалуйста. - Я должен. - Кому? Прошу тебя… Торин прилег рядом, и успокоенная женщина уснула. Солнечное утро в Ривенделле. Саманта сладко потянулась и провела рукой по холодной простыне. Сердце пробило гулкий удар, и женщина резко села. Мысли услужливо подсунули короткий диалог прощания. В бессилии, Саманта глухо завыла. Он ушел. Навсегда. Никогда он не дотронется до нее, никогда не ощутить его грубые руки, никогда не вглядеться в его глаза, чтобы окунуться в оттенок неба. «Ну и что с того, - Саманта всеми силами пыталась включить расслабившийся мозг, - ну и что? Сколько раз уходили мужчины, сколько раз уходила она, уходила, чтобы продолжить свой бесконечный бег в Нью-Йорке. И никогда больше она не вспоминала о мужчинах, с которыми провела ночь, не испытывала боли, страха за их судьбу. Это нормально. Она взрослая, умная, обеспеченная женщина, с какой стати, ей портить себе нервы заботой о случайных партнерах? Сейчас тоже самое. Он ушел и пускай идет». Сердце протестующе заныло, и мучительный вой подкатил к горлу. Грубость, граничащая с нежностью, эта смесь сводила с ума. Саманта с удивлением прислушивалась к новым чувствам, родившимся в нереальном мире под выдуманными небесами от логически несуществующего мужчины. «Это сумасшествие, - Саманта вскочила. Он первый оставил меня. И непросто оставил, а заставил еще мучиться. Я пойду за ним, скажу все, что накипело и уже я брошу его первой". Саманта, - вопил внутренний голос, - ты рассуждаешь, как двадцатилетняя девчонка, а тебе уже сорок, хорошо, тридцать с хвостиком, пора бы уже научиться включать голову. "Ну и плевать, - отрезала Саманта, - мое внутреннее состояние важнее, избавляться от боли нужно собственноручно, иначе можно превратиться в кисейную барышню». Три подруги, греясь под теплыми лучами солнца, лениво жевали салаты. Идиллию испортила внесшаяся ураганом, взлохмаченная Саманта: - Они ушли. - Похоже на то. - Я иду за ними. - Саманта, включи голову. На черта? - Мое самолюбие пострадало. Это я должна была сказать, что больше не хочу его видеть и уйти, чтобы он мучился. - И что же, ты теперь поскачешь козочкой по горам, за мужчиной, который тебя оскорбил. - Поскачу, полечу и даже поползу, если потребуется. Я ухожу прямо сейчас. - И ты знаешь куда идти? - Знаю. Вчера вечером Фили или Кили, я их постоянно путаю, не в трезвой памяти, детально изложили мне, куда они пойдут. Про себя Кэрри прокляла чересчур языкастых Фили или Кили. Она не могла бросить Саманту. Ведь ее ополоумевшая подруга могла натворить столько бед. - Я иду с тобой. - Ох, дорогая, я так благодарна тебе. Только собирайся поскорее, мы не можем тянуть время. Миранда и Шарлотт отказались от заманчивой перспективы преследовать отряд вооруженных гномов, даже женская солидарность не помогла. Шарлотт заявила, что ее ждет экскурсия по Ривенделлу, а Миранда любезно решила составить ей компанию. Саманта не стала никого уговаривать и, подхватив Кэрри под руку, потащила собирать вещи.