***
— Оу, чел, остынь уже, — Сандерсон покосился на сидевшего рядом Уолста, продолжая нервно стучать пальцами по рулю. — из-за тебя окна потеют. — Иди к черту, Брэд. Он сощурил глаза и устремил взгляд на дорогу, плавно выдувая воздух из сомкнутых губ, чувствуя, как сидящий за спинкой его сидения Мэтт нагло прожигает его взглядом, улыбаясь, как всегда, нахально. Мэтт скреб кнопку, опускающую и поднимающую стекло в его двери, и тихо проматерился, потому что, после пяти усердных нажатий, окно продолжало быть закрытым. — Ниил, — он лениво протянул имя друга, пнув его под сидение; он пожёвывал кончик сигареты, шебурша в кармане кожаной куртки. — разблокируй окна, иначе я буду курить прямо на тебя. — это была не просьба от младшего из Уолстов, это была прямая и наглая угроза с усмешкой. Сандерсон наклонил голову вбок, хрустнув шеей, оставляя без внимания Мэтта. Щелчок. Небольшая искра отлетела от зажигалки, и в машине в миг стало задымлено. Мэтт вдыхал никотин и выдыхал вредный дым прямиком в затылок Нила: невесомая бледная струя облетела его голову, растворяясь перед лобовым стеклом. Вредный дым и противный запах сигарет терпеливо игнорировался, не смотря на то, что дышать уже было тяжело и Уолст пачкал обивку пеплом. Нил думал позлить техно-маньяка невыполнением его просьбы, но он просчитался в одном: Мэтту пофигу — и единственный, кому не пофигу — это сам Сандерсон. Но, кажется, появился ещё один человек, который явно был против происходящего. — Ты портишь чертовы сидения, — Барри стряхнул серый пепел с кожаной обивки, ущипнув Уолста за ногу: Мэтт дёрнулся, и еле слышно засмеялся. Сток окликнут Нила, попросив открыть окно, и тот повернулся, чуть поджав губы. Нил был рад, что Барри попросил открыть окно, потому что он и вправду уже не мог дышать, но открыть окно — означало сделать так, как того хотел Мэтт, а Сандерсон был настроен решительно, не поддаваться Уолсту младшему. И он был рад, потому что открыть окно по просьбе Барри — значит помочь ему, не смотря на то, что с той же самой просьбой к нему обратился Мэтт, пару минут назад. Сандерсон был уверен, что это может разозлить Мэтта, потому что это любого разозлит. Кнопка нажата, и Мэтт наконец смог опустить окно и выпустить всеми ненавистный дым из салона — дым огромным белым клубом вылетел за приделы машины, оставив за уезжающим вдаль пикапом небольшое облако. — Ниил, — Уолст наклонился к сидению друга, тыкнув его головой в плечо. — ты правда так злишься из-за бота? — Нил фыркнул, уставившись на дорогу. — Да ладно тебе, он все равно старый был… — лицо Мэтта чуть ниже лица Сандерсона, и он отговаривался тихим голосом, будто мяукая на ухо. Нил отодвинулся, вжавшись левым боком в дверь, и повёл плечами. — От тебя сигаретами воняет, — мужчина убрал руку с коробки передач и толкнул Мэтта, чтобы тот наконец уселся и успокоился. — отвали. — Как хочешь… — Мэтт бубнил себе под нос слова и крутил в руке докуренную сигарету, расстроенно поглядывая на сидящего впереди Нила.***
Тяжёлая дверь захлопнулась, послышался лай и скрёб когтей о ламинат. Нил дома. Дом пуст, и кроме него и собаки в этих стенах не было никого: Джанин по работе уехала в другой город на небольшой срок, дети были отправлены к ее родителям, чтобы не мешать отцу работать над новой пластинкой — поэтому Нил был в праве делать все, что могла потребовать его душа, и никто ничего ему бы не сказал. Рай на земле. Сандерсон уже начал готовить себе лёгкий перекус, топая ногой в ритм с The Weeknd’ом и подпевая, на некоторых местах срываясь и посмеиваясь над самим собой. Все было бы уютно, тепло и рутинно, если бы дверь дома не открылась и в неё не зашёл тот, кто ещё с утра смог испортить Нилу настроение. — На тебя соседи ещё в суд не подали? — Мэтт неспешно прошёл по коридору и уселся на барную стойку, чуть в стороне от друга. — На улице музыку слышно. Не поднимая взгляда, Нил продолжал резать листья салата и укладывать их на хлеб. — Когда тебя стала волновать громкость играющей музыки… — он двинул локтем по коленке Уолста, и тот спрыгнул с гарнитуры, потирая больное место. — Это, кажется, твои домашние посиделки весь город слышит? Все соседи разъехались, говорят: «Этот Уолст опять музыку включил, спать мешает, засранец чертов!» Кстати, — он развернулся, держа нож в руке и водя им по воздуху. — не прикасайся к проигрывателю, мне его только вчера привезли, не хочу расставаться с ним так скоро. Мэтт улыбнулся, подняв брови, — свет от лампы отразился от серьги в его брови и тонкой полосой ударил Нилу в глаз. — И вообще, — мужчина неуклюже протер раздражённый глаз и продолжил разговор спиной к Мэтту. — я, вроде, как ещё обижен на тебя, поэтому, какого черта ты тут делаешь? Вы должны были быть у Брэда, насколько мне помниться. Или ты начал путать районы города и дома? — Ха-ха-ха, — театральней некуда, может быть этому парню надо было становится актёром, а не музыкантом? — Я пришёл извиниться… — он уже стоял у Нила за спиной, неловко почёсывая голову. Нил причмокнул, вытирая нож о полотенце, и вот уже на его плече лежит голова Уолста, жалобным взглядом осматривая Сандерсона. Его руки скрестились на животе Нила, и последний мог чувствовать, каждый тяжёлый и томный вздох друга. Знаете то чувство, когда вы взрослый мужчина, а по вашей коже бегут мурашки от одного касания? Нил знает, потому что его руки покрылись маленькими мурашками, когда Мэтт сомкнул руки вокруг его торса и когда шею опалило тёплое дыхание, и в голове переливом отразилось «я пришёл извиниться…» — Прости, я правда косорукий… — это был нежный поцелуй в шею и крепкие объятия, но жизнь — не фильм про подростков, в котором после невинного «прости» человек бросается на шею обидчику, и поверх кадра начинают бежать титры со слащавой музыкой. Сандерсон локтем отодвинул Уолста от себя и пробормотал что-то несвязное такое же невинное, как и «прости», звучавшее от младшего. — Я непреклонен, как диснеевская принцесса, — он медленно повернулся лицом к Мэтту, пытаясь сдержать улыбку, натягивая серьёзную гримасу. — поэтому иди-ка отсюда, петушок. — он указал рукой на дверь, и Мэтт был уверен, что Нил шутит, но не смотря на весь его несерьезный и шутовской вид, мужчина был предельно серьёзен. Лицо Уолста быстро сменилось от воодушевленного до разочарованного, и он медленно поплёлся к двери, по пути потеребив пса, лежавшего возле выхода. Он кинул Нилу «Викторию», перед тем, как закрыть за собой дверь и раствориться в темноте канадских вечеров. Телефон завибрировал в кармане, как только Мэтт вышел за пределы дома. Ты и вправду засранец, Мэтт, начни уже вести себя как взрослый человек — Нил. Мэтт резко обернулся, рассматривая дом, из которого он только что вышел: в горящем окне виднелась мужская фигура, держащая что-то в руках, она всматривалась в Уолста, который застыл напротив окна и долго смотрел в телефон, а потом на Нила, снова в телефон и опять на Нила. Сандерсон опустил голову, разблокировав гаджет. На хуй иди — Мелкий. Он медленно поднял взгляд на Уолста, разглядывая его исподлобья, — тот бросил ему фак и ушёл, смеясь, заправляя выпавшую прядь волос за ухо.***
— Мистер, эээ, — парень уткнулся в листок с адресом, держа в руках огромную коробку. — Сандерсон? Нил кивнул, стоя в дверном проёме и осматривая парня в красном костюме и красной кепке. — Подпишите здесь, — он протянул Нилу договор и ручку и с облегчением поставил коробку на пол дома, чуть отодвинув хозяина в сторону. — Тут заказ на ваше имя, передать из рук в руки. Нил поставил подпись там, где это требовалось, и отдал листы курьеру. — Слушай, а кто адресант? — Сандерсон вновь заглядывает в договор, в поисках адреса отправителя, но не ходит ничего. Парень смущённо улыбается, натягивая кепку на лоб, и отвечает, нелепо разворачиваясь на пятках. — Мне сказали, что вы сами поймёте. — он повёл плечами и сел в машину. Нил хмыкнул, закрывая дверь в дом. Посылка тяжёлая, и Нил тащит ее по полу до гостиной, где ставит коробку на столик и плюхается на диван напротив. Он рассматривал упаковку: наклейка — «хрупкая посылка» — подталкивала на мысли что это и от кого, и Нил безжалостно разрезал скотч и осторожно разогнул крылья коробки. — Твою мать, Мэтт… — новейшая модель квадрокоптера ожидала Сандерсона в коробке, слишком красивый и профессиональный, что Нил боялся достать его из коробки и взять в руки — он лежал в куче мягкого наполнителя и был огромен, явно в разы больше того старого бота, оказавшегося сломанным сами знаете из-за кого; под коробкой с ботом лежала записка и пластинка, на которой были написаны слова маркером. Нил достал записку и «я же сказал, что куплю тебе новый… хохо» вызвало в нем раздражение с привкусом чего-то сладкого и лёгкого; следом он взял в руки пластинку, и ему пришлось подойти к светильнику, чтобы разглядеть надпись чёрным маркёром на чёрной глянцевой обложке, — Сандерсон улыбнулся, сам того не заметив, «Ты, конечно, вредный сукин сын, но и я не подарок, так что включи эту песню и представь, что если бы я это пел — это была бы моя ода тебе» Мужчина кладёт пластинку в проигрыватель и запускает дорожку: знакомый перелив звуков и высокий голос, который, ближе к середине, проговаривает знакомые Нилу слова, которые он повторяет за голосом с пластинки «Baby I’ll take, I’ll take, I’ll take, I’ll take you as you are…*» Сандерсон улыбался, и в момент Мэтту были отпущены все его грехи. Он достал телефон, проскользнув рукой по гладкой ткани джинс, и набрал СМС Уолсту: Even though you break my heart, my heart, I’mma need you, I’mma need you, I’mma need you, yeah…* Ты до сих пор засранец, but I love it, but I love it, oh** Реакция от младшего не заставила себя ждать — с деткой улыбкой Нил нажал на окошко с новым сообщением, присаживаясь на столик. Хуя пичот. Меньше трёх, меньше трёх, меньше трёх*** — Мелкий Нил засмеялся, устроившись на столике поудобнее, стряхивая пальцем скатывавшуюся слезу. Твою мать, Мээээтт, какой же ты придурок <3 Возможно, жизнь — это и не кино про подростков, где все заканчивается хорошо и сладко, но этот период жизни Уолсандерсона закончился именно так: приторно сладко и в самых розовых очках. _____________________ *«As you are» by The Weeknd ** «I can’t feel my face» by The Weeknd *** мемно-словесная запись «<3»