Якорь

Лиам Данбар со стоном приоткрывает глаза и обнаруживает, что находится в машине Тео Рейкена, укрытая пледом, который ранее притащил Мейсон. Волчица пытается вспомнить события, которые происходили с ней ранее. Вот она вспоминает как они с Тео пытались отвлечь на себя охотников, потом на них напал Нолан, после Лиам вспомнила как ярость вновь вскружила ей голову и она, потеряв контроль, попыталась убить Нолана. Минуточку! Она напала на Нолана, но что было дальше? Девушка попыталась вспомнить, что-то еще, но из-за этих размышлений у нее жутко начала болеть голова. Или не из-за них? Бета скосила взгляд на сидящего рядом парня. -Я тебя вырубил,-объясняет Рейкен, заметив взгляд Лиам. -Да?-девушка потирает голову.-И сколько раз? -Пять,-коротко отвечает химера и улыбается. Лиам подумывает о том, чтобы вновь сломать этому гаду нос, но ее останавливают две вещи. Первая - это то, что Рейкен за рулем. А вторая - это эта странная улыбка на лице шатена. Это не была привычная ему ухмылка, или та приторная, сладка и добрая улыбочка, которую он так активно использовал, когда пытался втереться в доверие стаи и которая всегда бесила Лиам. Эта улыбка была другой. Она казалась... искренней, что-ли? -В чем дело?-Рейкен замечает внимательный взгляд своей спутницы. -Ты улыбаешься...-начинает Данбар,-не так, как обычно. По-другому. -Мне стоит перестать так делать?-на лице Тео появляется, хорошо знакомая Лиам, ухмылочка, а самой Лиам вновь хочется его ударить. -Нет. Мне нравится, когда ты так улыбаешься...-начинает Лиам, но смутившись не понятно почему замолкает.-А, забей!-девушка откидывает голову на сиденье, поудобнее укутывается в плед и закрывает глаза, не желая вновь встречаться взглядом с химерой или вновь любоваться на его ухмылку. Так недолго опять психануть и опять влезть в драку с этим парнем.-Пледом ты укрыл? -А кто еще?-слышится ответ.-Подумал, что к вечеру ты замерзнешь. -Спасибо,-бета все еще не желает открывать глаза. -Да не за... -Я не только об этом!-Данбар перебивает Тео и все же открывает глаза и смотрит на парня.-За то, что остался с нами и решил помочь. И за то, что не дал мне убить Нолана. Он ведь жив?-Лиам подозрительно щуриться. А то кто знает, что может быть в голове у Тео. -Жив,-Рейкен издает тихий смешок.-Я отпустил его. -Я чуть не убила его...-тихо говорит девушка, обращаясь скорее к самой себе чем к парню и смотрит на свои руки, желая убедится, что у нее нормальные человеческие ногти, а не острые волчьи когти. -Ты пыталась бороться с этим,-слышится утешение от Тео. Лиам хочется смеяться. Ее сейчас утешает Тео. Убийца, который долгое время был врагом стаи и которого она с дуру вытащила с ада. Но в тоже время он химера, которая пожертвовала собой лишь бы она не попала в плен к Призрачным всадникам. -То, что вылезло из Дикой Охоты плохо влияет на тебя,-выдвигает предположение Рейкен, а Лиам в ответ закатывает глаза и отвечает: -Анук-Ите вызывает страх, а не приступы гнева. -Я бы сказал, что ты относишься к тому типу людей, которые прячут свой страх за своей яростью. Данбар ничего не отвечает и с силой сжимает в руках плед. Неужели она настолько слабая, что эта, питающаяся страхом тварь, взяла в оборот и ее? От одной мысли о своих страхе и слабости Лиам вновь начинала злится. Девушка встряхнула головой из-за чего несколько прядей упало ей на лицо, вновь закрыла глаза и начала глубоко дышать про себя повторяя старую мантру стаи Сатоми. -Лиам, ты не железная. И в первую очередь ты не оборотень, а личность, которой не чужды какие-либо эмоции. Ты тоже можешь бояться.-до слуха долетает голос Рейкена и Лиам невольно вслушивается в спокойный тембр голоса парня и как всегда стабильное сердцебиение химеры. - Нет ничего постыдного в том, что ты боишься. Как по мне, так способность признать свой страх это не слабость, а наоборот - сила. Но мой тебе совет: покрепче держись за свой якорь. -Весь мой якорь - это мантра о трех вещах, которые невозможно спрятать,-бета невесело хмыкает, чувствуя легкую горечь внутри. Лиам прекрасно знает, что все члены ее стаи, которые являются оборотнями используют в качестве якоря воспоминания о своих близких. Для Скотта его якорь - это его стая, Малия - использовала раньше в качестве якоря Стайлза, сейчас скорее всего кого-то другого. Данбар не одно полнолуние перебирала в голове воспоминания о своих семье, Мейсоне, стае, но ничего не работало. В конце концов, она даже пыталась воспользоватся старым советом Стайлза о том, чтобы использовать как якорь свою ярость, как это делает Дерек, но и это не работало. Из-за всего этого у Лиам возникали мысли о том, что она какой-то неправильный оборотень. От этих мыслей Лиам ощущает новый прилив злости. Прикусывает щеку и понимает, что ее зубы начали превращаться в опасные клыки, так как во рту появляется привкус собственной крови. Данбар собирается открыть рот и сказать Тео, что опять надо вырубить, но тут она чувствует осторожное прикосновение холодных пальцев к своей щеке. Девушка против воли сосредотачивает свое внимание на своем спутнике. На его прикосновении, на его запахе, который ей всегда нравился, и на его спокойном сердцебиении. Лиам невольно задерживает дыхание и чувствует как внутри нее все замирает и, даже, ставшие ее спутниками по жизни злость и раздражение, куда-то пропадают, оставляя только неизвестное раньше волчице волнение. Данбар не двигается и чувствует, как Тео убирает с ее лица, упавшую прядь волос, и заправляет ее за ухо. Волчица резко открывает глаза и встречается взглядом с химерой, а также впервые за все то время, что она знает Тео, слышит как ускоряется биение его сердца. Но уже через пару секунд Рейкен убирает руку, ничего ей не говорит, сосредотачивает свое внимание на дороге, и напряженно о чем-то думает, судя по тому как слегка нахмурился. Судя по всему, от него тоже не укрылся сбой в обычно размеренной работе его сердца. Лиам же вновь закрывает глаза, укутывается в плед и пытается отвлечь себя. Правда в этот раз она не злится, и думает не о солнце, луне и правде, а вслушивается в биение сердца Тео. В голове девушки проскакивает мысль о том, что она, кажется, нашла весьма неплохой якорь. Но Лиам старается не задумываться о том, что ее успокаивает чужое сердцебиение, и тем более сердцебиение ее бывшего врага.