На двадцать шесть, красное

       В конце октября темнело быстро. Солнце, словно стремясь погреться в шерстяных серых тучах, быстро пряталось за горизонтом, освещая все вокруг сначала оранжевыми, а потом – и красноватыми лучами.    Через считанные минуты и они исчезали, прощаясь до следующего утра, и на смену естественному светилу приходили миллионы искусственных.    БэкХён шёл по залитым беловатым хирургическим свечением улицам огромного мегаполиса, спрятав руки в карманы и втянув голову в плечи.    Он мог воспользоваться общественным транспортом, сократив свой путь на добрый час, но решил, что продолжительная прогулка сейчас нужнее.    У детектива не шли из головы стройные и логичные доводы ЧонДэ. Прокурор приводил аргумент за аргументом, объясняя каждую мелочь, каждый даже самый незначительный факт так, что он обращался против Исина.    Да, его бывший однокашник и в самом деле знал своё дело...    Сыщик глубоко вздохнул и остановился на переходе дороги, ожидая зелёного сигнала светофора.    Разумеется, о том, чтобы найти хоть что-нибудь до предварительного слушания, не стоило и думать: заседание было назначено на завтра, двадцать восьмое октября, на два часа дня. К сожалению, решение, которое будет вынесено, тоже ясно: дело пойдёт на полное рассмотрение в суде, Исин станет выступать там в качестве обвиняемого, и мерой пресечения изберут заключение под стражу.    Ни о каких домашних арестах или подписках и речи быть не может: преступление тяжкое.    Значит, бедному актёру ещё как минимум две недели придётся сидеть за решёткой, ожидая, когда же решится его судьба...    Зажёгся зелёный свет, и БэкХён двинулся вперёд, не прекращая размышлять над этим делом, оказавшимся куда более запутанным,чем он ожидал.    Но, как ни странно, несмотря на доводы ЧонДэ, детектив ни на минуту не допускал вероятность виновности Исина. Тао заразил сыщика своей непоколебимой верой в подзащитного, своей чистой и искренней жаждой справедливости, и БэкХён с удивлением признался сам себе, что ни за что не бросит это расследование и станет добиваться правды, чего бы это ни стоило.    Никакие угрозы того рослого незнакомца, никакие логичные выкладки прокурора, ни даже скептический настрой ЧунМёна – ничто не могло сбить детектива с выбранного пути, имя которому – справедливость.    И, осознав это, сыщик неосознанно расправил плечи. Приосанившись, он пошёл дальше, по тёмному переулку. Путь его лежал к Кленовой улице. ***     Контора на пятом этаже дома номер шестнадцать казалась необычайно уютной, особенно после полуторачасовой прогулки по улице в типичную для конца октября погоду.    БэкХён, стянув с шеи шарф, с наслаждением прикрыл веки: в здании было душно, но всё казалось лучше, чем промозглая прохлада.    КёнСу ещё не ушёл домой. Деловито склонившись над своим столом, он разводил кипятком из электрического чайника брикет лапши быстрого приготовления. Вторая порция этого вредного, но довольно сытного кушанья стояла рядом и ждала своего часа. – Вот как, явился, наконец, – проворчал секретарь, аккуратно прикрывая пластиковый контейнер крышкой.    Детектив широко улыбнулся, снимая пальто. – Ты не представляешь, какой сумасшедший день у меня был, – вымолвил он, встряхивая верхнюю одежду, прежде чем повесить её на вешалку. – Вот и расскажешь. – не поднимая головы, отозвался КёнСу. – Но сначала поешь. Я же ведь тебя знаю: наверняка перехватил всего лишь каких-то пару сэндвичей.    И он, наполнив водой вторую порцию лапши, прикрыл крышкой и его. – Аромат божественный, – сыщик потянул носом и покачал головой. – Насчёт сэндвичей – ты абсолютно прав, но не волнуйся: дружище ЧонДэ угостил меня парой конфеток, так что свою порцию сахара я тоже получил.    Секретарь, презрительно фыркнув, поставил чайник на подставку и, присев на корточки, начал шарить в тумбочке в поисках обеденных салфеток.    БэкХён, с улыбкой посмотрев в сторону своего верного помощника, пододвинул свою порцию лапши к себе и осторожно прикоснулся к крышке. Приятное тепло тут же объяло его озябшую ладонь.    Ещё со времён службы в прокуратуре детектив уяснил одну странную вещь: КёнСу терпеть не мог ЧонДэ.    Эта странная неприязнь началась ещё в студенческие времена, когда двое юных старшекурсников, решивших связать свою жизнь с системой государственного обвинения, только начали посещать судебные заседания, с удовольствием выполняя разные поручения прокурора. КёнСу, работавший в архиве, всегда чётко выполнял запросы, никогда не позволяя эмоциям влиять на свои профессиональные функции, но по тону, по выражению лица становилось понятно, что из двоих студентов он предпочитал БэкХёна.    Архивариус никогда не вёл с ЧонДэ отвлечённых бесед, стараясь как можно скорее свернуть любое общение с ним, и причина этого так и оставалась тайной.    Сдержанный и собранный КёнСу почему-то сразу проникся к БэкХёну, и за не особо долгое время работы последнего в прокуратуре они смогли сдружиться настолько, что и уйти решили вместе.    И с тех пор они по обоюдному молчаливому согласию старались не обсуждать ЧонДэ.    Но теперь бывший однокашник детектива, а теперь – прокурор, играл существенную роль в их расследовании, значит, обсудить тему, которая раньше бала табу, придётся. – Он рассказал немного, – БэкХён забарабанил пальцами по хрупкой пластиковой крышке. – Чуть-чуть об экспертных выводах, а также об официальной позиции обвинения. Сам понимаешь, при личном разговоре с Тао он был бы обязан выложить карты на стол, а так – нет. Я выступил лишь как помощник адвоката, но зато теперь примерно представляю тяжесть улик против Исина. – И что? – КёнСу, выудив из тумбочки две пары металлических палочек для еды и ложки, с легким раздражением кинул их на стол. – Как его положение? – Не блестяще, – со вздохом признался детектив, снимая крышку с лотка и помешивая содержимое палочками. – Пятна крови на перчатках и брюках — раз. Его туманная и путанная история о порученной работе – два. По выводам судмедэксперта, могло быть совпадение времени смерти и времени пребывания актёра в квартире у Дженни – три. Его следы по всей жилплощади – четыре. – Но у него ведь есть объяснения для всего этого? – уточнил секретарь, усаживаясь на свой стул и пододвигая к себе порцию лапши.    Сыщик хмыкнул, зачерпывая ложкой первую порцию ароматного кушанья. – Есть, и, скорее всего, они правдивы, – вымолвил он. – Но, честно говоря, звучат они несколько притянуто. – А что насчёт других подозреваемых? – прищурился КёнСу, внимательно глядя на БэкХёна.    Детектив досадливо пожал плечами. – Единственную ниточку мне удалось обнаружить после бесед с её коллегами, – произнёс он. – Какой-то высокий молодчик с уголовным прошлым и не особо праведным настоящим прямо угрожал мне, требуя, чтобы я бросил это дело.    Секретарь отложил в сторону палочки и возмущённо фыркнул. – Я так понимаю, из-за этого ты от дела не откажешься, – ровным тоном проговорил он. – Хотя бы будь осторожнее, хорошо? – Не волнуйся, старина, – с нежностью ответил сыщик, с аппетитом отправив в рот очередную порцию лапши. – Всё со мной будет в порядке, обещаю. Кроме того, у меня в том стане есть помощник – довольно прыткий газетчик по имени Лу Хань. – Этого ещё не хватало, – КёнСу со вздохом потёр переносицу. – Эти охотники за сенсациями не самые лучшие друзья, ты же знаешь.    БэкХён оптимистично махнул рукой. – Лу Хань не из таких, – заявил он. – Он действительно хочет помочь. Тем более, обвиняемый – его соотечественник. – Тогда всё ясно, – секретарь забавно сморщил нос. – Этот писака тиснет в своей газетенке статью о Дженни Чон, и ты навсегда испортишь отношения с ЧунМёном. – Вряд ли, – помотал головой детектив. – Старина ЧунМён из тех, кто легко прощает. Лучше скажи мне, ты как человек со стороны веришь в невиновность Исина?    КёнСу, опустив свои большие глаза доле, глубоко задумался. Помешивая бульон с лапшой в своём лотке, он пожевал губами, словно бы в ходу внутреннего монолога формулировал свои мысли. – Я не знаю, – вымолвил он наконец. – Мне бы очень хотелось верить этому твоему Тао, но всё это дело, оно как дом с привидениями – за каждым углом поджидает очередной сюрприз. И не нужно забывать, что пока тот китаец – единственный подозреваемый, так ведь? Ведь врагов у Дженни Чон не было.    БэкХён, с аппетитом выпив остатки бульона, довольно облизнулся. – В любом случае, я в обязательном порядке должен узнать, кто тот верзила, что пытался запугать меня, – проговорил он. – А там, может быть, откроются и новые факты... ***  – Я всё понимаю, – приглушенный баритон Криса звучал тихо-тихо, явно отражая настроение своего хозяина. – Но всегда нужно иметь и план Б – на случай непредвиденных обстоятельств.    Прославленный адвокат стоял в холле здания суда, скрестив руки на груди. Напротив него с ноги на ногу переминался Тао, а чуть поодаль, прислонившись плечом к стене, примостился БэкХён. – Я верю в его невиновность, – упрямо постановил смуглый юноша, воинственно вздёрнув подбородок. – Почему человек, который не совершил ничего плохого, должен оговаривать себя? Какая же это справедливсть? – Просто выслушай меня, – Крис, в отличие от своего двоюродного брата, оставался совершенно спокоен. – На этом заседании обвинение не станет полностью раскрывать карты – это не принято. Но, судя по рассказу БэкХёна, у них имеется неплохая доказательная база, да и тот факт, что Исин иностранец, психологически тоже сыграет свою отрицательную роль. Обвинение успеет хорошо подготовиться, и на суде просто сотрёт в порошок твою версию. – Моя версия – это правда, – с достоинством произнёс Тао, теребя массивный перстень на среднем пальце левой руки. – Исин невиновен. Точка.    Знаменитый адвокат глубоко вздохнул и искоса посмотрел на сыщика. – Может, хотя бы вы объясните ему, чем чревато это упертое нежелание идти на компромисс? – спросил он.    БэкХён пожал плечами. – Меня наняли для того, чтобы я, по возможности, нашёл доказательства непричастности Исина к убийству, – заявил он. – Разумеется, это не минутное дело, и у меня имеется лишь одна ниточка, но я не стал бы так легко расставаться с надеждой. – Но я вовсе и не прошу этого, – Крис чуть поднял свои красивые брови. – Я просто рекомендую проработать и запасной план на тот случай, если господину детективу вдруг не удастся найти достаточных улик, подтверждающих невиновность нашего клиента.    Сыщик утвердительно кивнул и, повернувшись к Тао, заметил: – Вам и вправду лучше прислушаться к мнению вашего брата.    Смуглый юноша снова вздохнул и махнул рукой. – Замечательно, – прославленный юрист чуть склонил голову. – Если с невиновностью не прокатит, я предлагаю самозащиту. Гипотеза такая: Исин в костюме пристава пришел к женщине по чьему-то поручению, а актриса была не в духе, разозлилась на него, начала гонять по всей квартире, оскорблять,а потом пригрозила ножом. Он испугался, вырвал оружие у неё из рук и, схватив её за плечо, развернул. Он хотел просто успокоить хозяйку дома, но та не желала слушать. Исин решил просто отпустить её, а самому убежать вместе с ножом, чтобы Дженни не смогла его поранить. Он чуть ослабил хватку, актриса рванулась вперёд, а он – вбок, и получилось так, что лезвие пришлось ей прямо по шее.    Крис замолчал и развёл руками. – Что ж, некоторые аспекты, конечно,слегка притянуты за уши, – вымолвил БэкХён после минутной паузы. – Но так вполне могло быть, эта версия не звучит фантастично. – Что самое лучшее, – подхватил знаменитый адвокат, – будет переквалификация дела, оно попадёт под куда более мягкую статью, и нам удастся многократно снизить Исину срок.    И Крис воззрился на Тао в ожидании. Детектив тоже покосился на молодого человека, с любопытством думая, каков будет его ответ. – Нет, – смуглый юноша решительно приосанился. – Крис, спасибо тебе за всё, но я не приму эту версию. И на суде, и на предварительном слушании я буду придерживаться того, в чём я убеждён, – мой клиент невиновен. И никаких уступок обвинению.    Не удержавшись, БэкХён присвистнул.    Крис же, подойдя к своему двоюродному брату, по-отечески положил ему ладонь на плечо и тепло улыбнулся. – Молодец, – с сердцем вымолвил прославленный юрист. – Я очень горжусь тобой.    Тао чуть покраснел и потупился.    Детектив, которому эта милая семейная сцена пришлась по душе, решил не портить момента: он пришёл сюда только для того, чтобы посмотреть своего старого товарища, Ким ЧонДэ, в деле.    От того, каким именно был стиль обвинителя, зачастую зависел успех дела. Вряд ли, конечно, бывший однокашник сыщика смог бы справиться с Крисом, но тут оппонент был куда слабее.    И всё же...    Оба адвоката, переговорив с секретарём суда, прошли в зал. Тао занял место за столом справа от трибуны, а его двоюродный брат, взяв БэкХёна под руку, прошел к скамьям, которые занимали слушатели, среди которых порой попадались даже газетчики.    Исина привели ровно за четверть часа до начала действа. Он сел рядом со своим защитником, и последний, доверительно наклонившись к клиенту, сразу начал шептать тему на ухо что-то ободряющее.    ЧонДэ появился через две минуты. Зайдя в зал, он сухо поклонился и, ни слова не говоря, направился к своему столу, стоявшему напротив места защиты.    Он был в гордом одиночестве, без помощника, и это заставило БэкХёна негромко фыркнуть: его студенческий приятель явно был уверен в себе.    А ещё ЧонДэ никогда не преуспевал как командный игрок, и прокурор, у которого они оба работали, считал это самым большим его недостатком.    Тао воинственно воззрился на прокурора, сощурив свои янтарные глаза. Он словно пытался прожечь дыру в этом столь похожем на обычного клерка человеке.    Обвинитель же не удостаивал представителя противной стороны и взглядом, и БэкХёну было прекрасно ясно, почему: его старый знакомый был куда опытнее в этой игре и прекрасно знал, что нужно беречь порох до прений сторон – вот тогда-то свойственный ЧонДэ едкий сарказм мог бы нанести сокрушительный удар по отдававшим наивностью доводам молодого адвоката.    Секретарь суда, поправив на носу очки, оправа которых была в моде в шестидесятые, и прочистила горло. Посмотрев на наручные часы, она придвинула к себе небольшой микрофон на подставке и громко объявила в него: «Всем встать; суд идёт!».    В зале было от силы человек семь-восемь, и секретарь вполне могла обойтись без этого, но, видимо, ей доставляла удовольствие сия процедура.    Вслед за этими словами малозаметная дверь, находившаяся за трибуной, приоткрылась, и в зал вошёл судья. В абсолютной тишине он прошествовал к своему месту на возвышении и сел в центральное кресло. Все остальные вслед за ним опустились на свои места.    Предварительное слушание началось.