12 ангелов печали

POV Лина       Не скажу, что жизнь в Раю оказалась сказкой, но и ужасной её назвать было нельзя. Светлые были милы и учтивы, особо не навязывались, но и глаз не спускали, контролируя каждый мой шаг на их территории. Мне была выделена уютная комната на втором этаже, как раз напротив шикарных апартаментов Сухо. Поэтому Верховный каждый раз заглядывал ко мне перед сном и желал спокойной ночи. Не особо веря в искренность его слов, я устало отвечала аналогичным пожеланием и отворачивалась к стене, всем видом показывая, что не желаю вступать в диалог.       Сехун всегда ошивался поблизости Сухо и, как мне показалось, был его правой рукой. Находясь на расстоянии от меня, они вечно о чём-то шептались и, судя по тому, как горели их глаза, обсуждали ни что иное, как полное порабощение мира.       Дио вечно хлопотал на кухне или носился с веником по дому. Благодаря его любви к порядку и трудолюбию, каждый сантиметр сиял чистотой, а пылинку можно было разглядеть разве что под сильным микроскопом. С этим ангелом я общалась больше всего, потому что почти сразу после переезда в Рай, поняла одну простую вещь — одна я здесь долго не протяну, а Дио как раз тот, с кем можно по душам поговорить, посмеяться и умыкнуть прямо с противня горячий пирожок. Но также я знала и другое — вся забота ангела направлена на меня не потому, что я такая хорошая, а потому что это он замечательный. Ангел со всеми был учтив и ласков, для каждого у него находилось доброе слово и улыбка. Уверена, даже для живущей в Аду Ланы он бы нашёл пару нужных, согревших её слов.       С Бэкхёном мы почти не общались. Этот ангел был жутко сосредоточенным и серьёзным, ну или хотел таким казаться. В те редкие мгновения, когда его лицо светлело, он почти всегда сидел за пианино и скользил шикарными изящными пальцами по клавишам. Никогда не умеющая танцевать, я хотела подняться с дивана и закружиться по комнате, растворяясь в звуках лёгкой, красивой музыки.       Ну и, наконец, пятый ангел — Чанёль. Дио рассказывал мне, что раньше он был улыбчивым и весёлым, но после отъезда Ланы его словно подменили. Быть может, он был влюблён в девушку, а может скучал из-за разлуки с ней, но на меня всегда смотрел исподлобья и с едва заметной болью в глазах, будто я была кривым отражением превознесённой им до небес Избранной.       Что касается меня, то я сильно изменилась. Правда, перемены коснулись, скорее, внешней оболочки, чем внутренней. Например, волосы окончательно посветлели и теперь я ходила с белоснежной копной на голове; а крылья стремительно росли и покрывались пёрышками. Первое время мне было жутко неудобно с ними ходить, да и сейчас не лучше — они увеличиваются с каждым днём, из-за чего спина постоянно напряжена и я едва умудряюсь держать осанку, потому что меня всё время клонит назад.       Как-то раз я случайно услышала разговор Сухо и Чанёля. Они сидели в кабинете Верховного и общались на повышенных тонах. Природное любопытство заставило меня замедлить шаг, а уж когда я услышала пару раз своё имя, то и вовсе приросла ухом к замочной скважине.       — Чанёль, ты должен научить её летать! — видимо не в первый раз повторял Сухо.       — А я тебе ещё раз говорю — нет! — прорычал Светлый.       — Почему нет? — возмутился Верховный. — Что в этом сложного? Ты летаешь лучше нас всех вместе взятых, с тобой сравнится разве что Крис! Но это его умение и с этим не поспоришь. В конце концов, Лина наша Избранная и мы должны ей помочь.       — Моя избранная Лана! — Чанёль ударил кулаком по столу, и я испуганно отпрянула от двери.       — Даже после того, как она променяла тебя на Ад? — холодно усмехнулся Сухо.       — Это вы её променяли на Лину. Из моего же сердца она никогда не исчезнет, — еле слышно выдохнул Чанёль, но отчего-то его слова коснулись острой бритвой моего сердца.       После этого случая я стала ещё тише, чем прежде. Всё больше времени проводила в комнате, лишь изредка выходя на балкон и любуясь зелёными пейзажами Рая. Не было желания гулять, не хотелось кушать или с кем-то разговаривать. Всё лучше сидеть на широком подоконнике и читать тайком вынесенные из библиотеки древние книги. От пожелтевших страниц пахло пылью и чернилами, они были настолько хрупкими, что грозились рассыпаться в руках, а я же, вдыхая самый волшебный на свете книжный запах, глотала строчки одну за другой.       — Дио, а кого ты считаешь Избранной? Лану или меня? — однажды спросила я у ангела, по привычке хлопотавшего на кухне.       — Конечно же тебя! — ни секунды не сомневаясь, ответил он. — Лина для Тёмных, а ты для Светлых. К чему такой вопрос?       — Просто… вы же столько лет наблюдали за ней, помогали и всегда были рядом. А сейчас я так просто заняла её место в ваших сердцах? — недоверчиво поинтересовалась я.       Дио прекратил помешивать кипящий в кастрюльке бульон и замер с ложкой в руках. Несколько секунд он молчал, будто подбирал нужные слова, после чего продолжил колдовать над плитой.       — Сердце ангела создано для того, чтобы любить Избранную. Вначале мы считали ей Лану, точнее, хотели поверить в то, что она может ей стать. Да, мы заботились о ней, оберегали от невзгод, любили всем сердцем и готовы были отдать за неё жизни. Но тьма взяла верх в её душе. Этот обмен — вынужденная мера. Так нужно было поступить, иначе бы вы обе погибли, — Дио говорил торопливо, так и не повернувшись ко мне лицом.       — Так кого ты любишь сейчас? Кто для тебя Избранная? — Я не спешила уходить и была готова на всё, лишь бы услышать правдивый ответ.       — Я должен любить тебя. Ты моя Избранная. — Ангел медленно обернулся и неуверенная улыбка коснулась его губ.       — Должен? Ты ничего мне не должен, — замотала я головой.       — Лина, я уверен, что Тёмные тоже страдают от разлуки с тобой! — торопливо добавил Дио.       — Не надо! — я подняла вверх руку и отошла назад. — Кругом слишком много фальши, я не хочу больше ничего слышать.       Но как бы ни хотелось, чтобы меня оставили в покое, мечтам не суждено было сбыться. В один из редких для Рая дождливых вечеров, Сухо бесцеремонно оторвал меня от чтения и позвал в огромный мраморный зал. Ещё не понимая, чего он от меня хочет, я удивлённо разглядывала высокий, расписанный красками потолок и испуганно косилась на стены, обвешанные оружием. Чего здесь только не было — мушкеты, револьверы, арбалеты, украшенными драгоценными камнями кинжалы, мечи и сабли. От всего этого обилия рябило в глазах, но больше пугало другое — откуда в райской обители столько оружия? Даже в Аду я не видела такого многообразия.       — Лина, ты уже достаточно времени провела в Раю, пора и за обучение браться, — улыбнулся Сухо, покосившись на столпившихся за его спиной ангелов. — Мы дали тебе время привыкнуть к новой обстановке и пережить болезненное появление крыльев. Но сейчас пора улучшать свои навыки.       — И что вы от меня хотите? — слегка приподняв бровь, устало спросила я.       — Скажи, ты обучена бою на мечах? — Верховный важно скрестил руки за спиной и расправил узкие плечи.       — Немного, — туманно ответила я.       — Не хочешь ли ты сразиться с одним из нас? Ну, чтобы мы поняли, с чем предстоит работать. — От напыщенной улыбки Светлого хотелось взвыть, но я постаралась держать себя в руках.       — Хорошо, — согласилась я. — Кто из вас лучший боец?       — Без лишней скромности скажу, что он перед тобой. — Сухо учтиво склонил голову в поклоне, а я лишь кивнула, собирая длинные волосы вытащенной из кармана лентой.       Верховный самодовольно усмехнулся и, стянув пиджак, швырнул его в руки Дио. Пока он закатывал рукава рубахи, Сехун снял со стены один из мечей и важно протянул его Сухо. Бэкхён же, недолго потеребив губу, выбрал более изящный меч и подошёл с ним ко мне.       — Он не такой тяжёлый, — заметил ангел, сжимая в красивых пальцах тонкую рукоятку.       — Спасибо, — поблагодарила я его, повернувшись к Верховному. — Но я хочу драться твоим мечом!       — Что? — опешил Светлый, до этого важно проводивший ногтём по острому лезвию. — Но ведь это мой меч.       — Я Избранная, и мне по определению должно доставаться самое лучшее. А для того, кто действительно хорош в бою, не играет роли, с помощью чего побеждать соперника, — невозмутимо отрезала я.       Бэкхён подавил усмешку и забрал из рук ошарашенного Сухо меч, вложив в раскрытую ладонь подобранный для меня, более тонкий и лёгкий. Слегка приподняв подол светлого платья, достающего мне до колен, я крепко сжала оружие в пальцах и замерла напротив сердитого Верховного.       — Чанёль, ты будешь судьёй, — нервно бросил он рыжему ангелу.       Тот лениво отлепился от стены и встал между нами. Через мгновение перед глазами промелькнула тонкая ладонь, а с губ Чанёля сорвалось короткое: «Бой!» Лязг металла и тут же резкий выпад в мою сторону, от которого я умело увернулась. Больше защищаясь, чем нападая, я следила за каждым движением Сухо и вспоминала все слова, сказанные мне Крисом во время занятий.       — Будь предельно сконцентрирована, не упускай из виду ни одного движения противника. Заставь его поверить в собственную слабость, а затем порази одним ударом, — говорил он после моего очередного проигрыша.       Вот и сейчас я выматывала Сухо однообразными ударами, а пока он изгалялся, придумывая новую блестящую атаку, я ждала удобного момента, чтобы напасть. И как только он чуть замедлился, решая с какой стороны ко мне подобраться, я одним чётким ударом выбила оружие из его рук и победно улыбнулась, когда-то со звяканьем коснулось пола.       — Да! — весело взвизгнула я, подняв вверх сжатые кулаки.       Сехун и Дио так и замерли с раскрытыми ртами, а Бэкхён ударился со мной ладошками и подмигнул ошарашенному, явно не ожидавшему такого исхода Верховному.       — Победа за Линой, — хмыкнул Чанёль. — С вами было очень весело, но я откланиваюсь!       — Стой! — рыкнул Сухо, подобрав меч. — Я требую реванш!       — Не получится. Я устала, и у меня болит плечо, — отказалась я.       — Кто тебя учил? — восхищённо поинтересовался Дио.       — Крис. — Я слегка улыбнулась и направилась к выходу, но Верховный схватил меня за локоть и крепко сжал пальцы, заставив вскрикнуть от боли.       — Я требую ещё один бой! — прошипел он.       — Пусти! — шепнула я.       — Я требую…       — Прекрати! — крикнула я в отчаянии, и Верховный тут же отпрянул, ошарашено взглянув на скрюченные пальцы.       — Что ты сделала? — Он поднял на меня удивлённые глаза, а я не отрывала взгляда от парализованной руки.       — Это всего лишь судорога! — Дио передал пиджак опешившему Сехуну и поспешил к Сухо. — Давай я разотру! И не смотри на меня так испуганно, ты просто давно не практиковался, вот с непривычки рука и заболела.       — Спокойной ночи. — Я поспешно выбежала из зала и, пока за мной никто не погнался, пулей промчалась по длинному коридору и оказалась на улице.       Спустившись с высокого крыльца, я в полной темноте пробралась через яблоневый сад и когда оказалась у подножия горы, то уже промокла до нитки. Тонкая ткань прилипла к телу, волосы спутались, и по ним ручейками стекала вода, но это всё совершенно меня не заботило.       Хватаясь пальцами за острые влажные камни и раздирая в кровь ладони, я упрямо карабкалась наверх. Пару раз едва не свалившись вниз, я всё же забралась на самую верхушку и жадно глотнула ртом воздух. Дождь всё так же лил как из ведра, смешиваясь со слезами на моём лице, а я, не чувствуя ни холода, ни страха, смотрела на распростёршийся подо мной Ад и чувствовала, как мучительно замирает сердце в груди. Я хотела туда, там был мой дом. И холодные вспышки молний, и пыльная земля, и паутина в углах замка — всё это казалось родным и безвозвратно утерянным. Чем-то, к чему уже нет дороги назад.       Сев на один из мокрых валунов, я прижала колени к груди и просидела в таком положении полночи. Ливень вскоре утих, оставив после себя влажный воздух и сырую землю, а ещё томительное чувство тревоги, обернувшееся скользкими щупальцами вокруг сердца и сжимающее его всё сильнее с каждым прожитым мгновением.