Во тьме

      — Боже, я ведь чуть ее не потерял!       — Ты успел в последний момент. Приедь ты на минуту позже… — Кид дернул плечами, отгоняя от себя мысль.       Шинигами и Соул сидели в апартаментах смерти, которые теперь уже принадлежали Киду и, как ни странно, пили чай. Подобный ритуал теплил такие приятные воспоминания об ушедшем отце в груди нынешнего Бога смерти, что он решил продолжить добрую традицию и пригласил друга разделить ее с ним. Эванс не отказал. Всего день прошел с их великой победы над ведьминским шабашем. Угроза миновала, и теперь молодые люди ощущали лишь приятное спокойствие и послевкусие битв. Патти все еще восстанавливалась после болезни, Блэк Стар заботился о Цубаки в больничном крыле Академии, а Мака все еще не просыпалась и мирно отдыхала в своей палате. Спирит вызвался присмотреть за ней, оберегая ее сон.       — Не хочу даже вспоминать о том, что увидел тогда. Очень тяжело и больно было смотреть на Маку в тот момент. Да и в предыдущие дни, когда вы уехали. Я разрывался между ней и Патти, сделал все, что смог. Мы со Штейном сделали, но в итоге без тебя они бы не выжили.       — Знаешь, Кид, — Соул перевел взгляд с зеркала прямо на друга, — я вечность буду благодарен тебе за то, что ты не оставил ее одну в такой момент.       — Да брось, уверен, ты бы сделал то же самое по отношению к Патти.       — Да, сделал бы.       Они синхронно отпили немного чая из кружек.       — Мне жаль твоего отца, это был великий человек… ну или Бог.       — Не стоит об этом. Он был готов и ушел спокойно и счастливо.       Соул согласно хмыкнул. Друзья ненадолго замолчали. Дверь в апартаменты неожиданно открылась, привлекая внимание юношей. В кабинет вошел Блэк Стар.       — Как Цубаки-тян? Все в порядке? — Кид с удивлением отметил, что Блэк Стар очень изменился за прошедшие несколько недель. Словно повзрослел лет на 10. Сейчас это был спокойный рассудительный парень, тихо вошедший в помещение, держа руки в карманах брюк. Блэк Стар плюхнулся рядом с Соулом.       — Да, спит. Штейн вколол ей обезболивающее. Раны быстро затянутся, все в порядке. Мы поговорили. Она рассказала мне о том, как они с Макой вывели всех из больничного крыла и вступили в схватку с Ирмой прямо в коридоре. Представьте только, Мака вызвала катану, — Блэк Стар разразился громким смехом, от чего Кид подумал, что повременил с «взрослением» друга.       — Ну а ты чего хотел? Они никогда прежде не работали в паре, Мака же не умеет пользоваться клинком и прочим, — Соул буквально процедил это сквозь с зубы, даже не пытаясь скрыть свое недовольство насмешкой друга.       — И у них получилось! А этот бой Маки с Ирмой один на один! Я просто поражен. Откуда в такой хрупкой девушке столько силы и стойкости? Тем более после всего произошедшего! — Кид поспешил разбавить накаляющуюся обстановку.       — И то правда. Я так мечтал удивить богов, но сделала это Албарн. Причем во второй раз.       Соул мечтательно прикрыл глаза, откинув руки за спину и заключив их в замок на затылке. Он безумно гордился своей повелительницей, что не утаилось от глаз Шинигами, вызвав легкую улыбку. Кид перевел взгляд на Блэк Стара.       — Но ты удивил меня, когда удержал резонанс с Экскалибуром. А ведь я теперь Бог смерти! Значит ты все же удивил по крайней мере одного Бога! — и друзья залились искренним смехом.       — Кстати, об Экскалибуре. Что произошло с ним, что он вызвался заварить нам чай и накрыть тут все? — Соул сделал еще один глоток напитка из дымящейся чашки.       — Понятия не имею. Я так понял, он проиграл отцу какой-то спор. Но сказал мне, что это лишь на год.       Еще не один час компания парней провела за обсуждениями поединков, во всех красках рассказывая о своих победах. И прямо сейчас они вовсе не выглядели, как сильнейшие представители Академии, за чьими плечами не один десяток боев и целая история. Сейчас это были просто трое молодых ребят, горделиво хваставших друг перед другом своими успехами.                     ***       POV Мака       — Ну? Что скажешь, док? — Соул нервно теребил мои пальцы, держа меня за руку. Он сильно дергался. Штейн упорно молчал. Я понимаю, что это значит. Но не отчаиваюсь. В конце концов, то, что я вообще осталась жива — большая удача. Соул рядом со мной, отец в порядке, да и я больше не умираю — это все, чего я могу желать.       — Нууу… — Штейн сделал оборот винтом в своей голове, — Радужка потемнела, глаза больше не такие яркие.       — Это я и сам заметил. Что еще? — Соул явно был раздражен и уже находился на грани.       — Ну что я могу сказать? Нет изменений! Зрачки не реагируют на раздражитель. Я не могу давать никаких прогнозов, я не знаю! Она одна такая, — Соул сильно сжал мою руку. Даже слишком. Я услышала звук удаляющихся шагов и поняла, что профессор вышел.       — Подожди меня немного, я узнаю у него насчет твоей выписки, — легкий поцелуй в мою макушку, и вот еще одни удаляющиеся шаги…       «Она одна такая» — эту фразу мы слышали уже не раз от профессора Штейна за последнюю неделю, ведь именно столько прошло со дня, когда я пришла в себя. А значит прошла неделя и с поражения Ирмы, Ванессы и их шабаша. За это время мы успели проститься со всеми, кого потеряли, отдали дань уважения Шинигами-сама, большая часть студентов уже была выписана на восстановление домой. В больничном крыле оставались только тяжелые пациенты, требующие более длительного наблюдения. И я была в их числе. Соула прогнал мой отец, заявив, что его и так не было рядом все это время, чтобы поухаживать «за своей Макочкой», а Эвансу дескать надо было отдохнуть. Спорить с ним никто не решился. Спирит пошел на поправку куда быстрее, чем прогнозировал Штейн. Он все еще ходил весь перевязанный бинтами. Как сказал Соул, мумия красноголовая. Но двигался он свободно, раны постепенно начали затягиваться, больше не кровили, да и ежедневная порция обезболивающих уколов играла свою роль. Отец все время торчал в моей палате, хотя я со всем сейчас справляюсь сама. Силы возвращаются ко мне благодаря капельницам Штейна и этому мерзкому бульону, который я послушно ем весь, лишь бы поскорее меня выписали. Я так сильно хочу домой к своей косе, я буквально слышать уже не могу голос профессора и тех, кто временно исполняет обязанности медсестер, ведь все прошлые стали жертвами Ирмы. Сначала со мной были хотя бы Патти с Цубаки, Соул почти все время был подле Кида, пока другие Косы Смерти зализывали раны, поэтому приходил редко и не задерживался у меня. Но девочек выписали 3 дня назад, и я осталась в гордом одиночестве. Хотя со мной все время сидит отец. Не могу сказать, что мне так уж неприятна его забота, просто он сильно утомляет меня своими переживаниями и причитаниями.       Смерть Младший, а ныне и вовсе глава Академии имени Шинигами, погружен в дела настолько, что я ни разу не видела его с тех самых пор, как он кормил меня бульоном. Это, кажется было, так давно. Я вообще практически ничего не помню из того периода, когда Соул уехал с Шинигами и остальными, оставив меня на попечение Кида и Штейна. С профессором разговаривать бесполезно, думала, хотя бы Кид прольет мне свет на те события и поможет восстановить пробелы в памяти, но увы. Молчат они и о том дне, когда Соул вернулся с противоядием для меня. Видимо, произошло что-то настолько неприятное и страшное, что никто не хочет вспоминать и говорить об этом.       В целом, жизнь понемногу налаживается. Академию восстанавливают, вот вот возобновятся занятия. Город Смерти и вовсе зажил свой обыденной жизнью, словно и не было Кишина, войны с Арахной и Ирмой, разрушений и потерь. Так мне рассказывал Соул во время своих коротких визитов. Дверь в мою палату снова со скрипом открылась.       — Собирайся, мы идем домой.       — Правда?! Ты не шутишь? — я готова была к потолку подпрыгнуть от радости.       — Правда! И еще кое-что, я тебе не хотел говорить заранее, боялся, что Штейн запретит и ты расстроишься, узнав, что все пойдут, а ты нет.       — Ты о чем?       — Кид устраивает сегодня торжественный вечер по случаю окончания войны с ведьмами. Все придут, будут танцы, угощение и прочее. Профессор не стал возражать, когда я спросил, можно ли тебе пойти туда. А еще он разрешил тебе постепенно переходить на обычную еду. Но бульон так и останется дважды в день, пока язвы не заживут.       — Фее, — я поморщилась. Как же я ненавижу эту гадкую жижу! — Ладно, это лучше, чем ничего. Новости очень даже хорошие! Поможешь собрать вещи?       — Конечно!       Мы собрались так быстро, словно за нами кто-то гнался. Я ни секунды лишней не хотела здесь задерживаться. По пути мы зашли к Штейну за выпиской и рекомендациями, получили необходимые лекарства и поспешно отправились домой.       Когда мы вышли из здания, я ненадолго замерла, подставляя лицо приятным солнечным лучам. Я так скучала по свету, все это время пребывая во тьме, что сейчас, когда мои глаза больше не нуждаются в повязке, а кожа в защите, мне было невероятно хорошо от этого ощущения тепла.       — Ты такая красивая. Только худая очень. Но это мы быстро исправим, — Соул переплел наши пальцы, взяв меня за руку, — Пойдем домой, Мака.       — Домой… — я не сдержала улыбку.       На улице было очень тихо, пока мы медленно побрели в сторону байка. Соул тащил на плече мою сумку с вещами, а другой рукой непременно поддерживал меня за талию. Хоть я и чувствую себя значительно лучше, но мне все еще трудно двигаться, я быстро устаю, а мое тело все время напоминает мне о моем безрассудном поведении, когда вместо отдыха я втянула его в поединок с Ирмой в тот день, когда я пришла в себя. До сих пор удивляюсь, как я выстояла. Должно быть, двигалась на чистом адреналине. По всем канонам я должна была умереть задолго до того, как Соул достал для меня противоядие. Но каким-то образом я дотянула. Правда, мне сказали, что когда противоядие вводили, у меня была остановка сердца, так что технически я все же умерла, но быстро вернулась. Я так близко подошла к самому краю, балансируя на грани жизни и смерти, но потом развернулась и пошла обратно. Больше мне такое путешествие повторять вовсе не хочется. Я знаю, что теперь все будет хорошо!       ***       — Девочки, вы готовы? — Соул нетерпеливо топтался за дверью.       — Еще 5 минут! — тон Цубаки не скрывал ноток недовольства. Прямо сейчас она сосредоточено маскировала все еще видимые небольшие сеточки вен под моими глазами тональным кремом, — Надо же, совсем как у Соула! — я тихо хихикнула. Практически каждый, кто впервые видел меня без повязки, говорил то же самое. Я помню свои глаза во время боя с Ирмой, когда мы с Соулом были в резонансе, и я увидела себя его глазами. Но сейчас мне сказали, что глаза снова чуть изменились. Так интересно было бы увидеть! Надеюсь, мне идет, ведь рубиновые глаза напарника всегда притягивали меня. Может, и у меня теперь также.       Подруга вызвалась помочь мне собраться и приготовиться к торжеству, которое должно было состояться всего через час. И хотя времени еще было достаточно, Соул от чего-то торопился. Хотя думается мне, он просто боится, что к нашему приходу разметут все самые вкусные закуски.       — Мака-тян, может подкрасим немного глаза? — Цубаки нанесла немного пудры, от чего я едва не чихнула, сморщив нос.       — Как скажешь, здесь ты командуешь, но не увлекайся, Штейн сказал, никаких раздражителей, — Накацукаса счастливо хлопнула в ладоши и принялась за дело.       Спустя несколько минут мы вышли. Ребята ожидали нас на диване. Повисла неловкая пауза, в течение которой я кожей ощущала на себе взгляды присутствующих. Я понятия не имею, как я выгляжу и во что одета. Я полностью отдала себя в руки Накацукасы, когда та предложила помощь.       — Что такое? Почему все замолчали? — мой голос выглядел неуверенно.       — Мака, тыыы… — Соул не смог выдавить из себя ни слова больше, но я отчетливо услышала своим «супер-слухом», как он чуть громче обычного выдохнул и проделал что-то с одеждой на уровне шеи. Может быть, галстук ослабил? Шорох был похожий.       — Она выглядит чудесно, правда? — Цубаки была сама милость.       — Да-да, выглядит отлично, пойдемте уже! — в голосе Блэк Стара слышалось нетерпение. Так кто из них хочет первым добраться до фуршета?!       Соул подошел ко мне и подставил локоть, я обвила его руками, и мы вышли из квартиры.       — Ты хорошо себя чувствуешь? Может на байке все-таки?       — Да ну, брось. В платье на байк? Тем более в таком длинном! Все нормально, не переживай, я дойду, — Соул хмыкнул. Он волновался за меня и не хотел, чтобы мы шли пешком до Академии, хотя путь и не был таким уж длинным. Но я хотела прогуляться, слишком долго я не могла выйти, подышать воздухом, была заперта в стенах своей палаты, — Ребят, вы не ждите нас, мы медленно пойдем.       — Уверена, Мака? — Цубаки замедлила шаг, чтобы нагнали их с Блэк Старом.       — Конечно! А то я отсюда слышу гневное сопение Блэка от нетерпения! — мы засмеялись.       — Я обязательно приберегу для вас самые вкусные закуски, — Цубаки приобняла меня и они, ускорив шаг, пошли дальше. Вскоре я уже не различала их шагов тишине улицы.       Стоял поздний вечер, все лавочки и магазины города смерти давно закрылись, люди разошлись по домам и готовились ко сну. Вечерняя прохлада приятно скользила по моей коже, дышать было невероятно легко. Я чувствовала себя прекрасно, несмотря на усталость в теле. Я знаю, что это временно, поэтому не хочу упускать приятные моменты, отвлекаясь на болезненность в теле и желание прилечь. Это пройдет, но я не хочу ждать полного выздоровления, лежа в кровати, надоело! Руки Соула дарили небывалое тепло, разливающееся по моему телу. Я невольно вспомнила ту ночь в больничном крыле, наши поцелуи, наш первый глубочайший резонанс из всех, что были до этого. Удивительно, но я даже не покраснела от той картины, что всплыла в голове. Взрослею? Хаха!             — О чем задумалась? — Соул крепче приобнял меня.       — Да так… ни о чем особенном. Ты так и не ответил. Как я выгляжу? А то я даже не знаю, что на меня напялила Цубаки и как разрисовала.       — Ты просто восхитительна! На секунду я подумал о том, что лучше было бы спровадить Блэка с Цубаки за дверь, стянуть с тебя это платье и не выходить из спальни дня 3 точно, но ты так обрадовалась, когда я сказал тебе про торжественный вечер, что я решил несколько отложить свои планы, — вот теперь я смутилась! Жар охватил мои щеки, воздуха вдруг стало не хватать, — Ты такая красная! Ахаха! — черт возьми! Меня раскрыли!       — Не смейся! А то обижусь на тебя, и проведешь ты следующие 3 дня в одиночестве в своей кровати!       — Не злись! Просто это так мило выглядит! И вообще! — он выдержал длительную паузу, я уже было хотела спросить его, почему не договорил, как вдруг и выпалил, — Не поверю, что теперь ты сможешь выдержать в своей кровати без меня хотя бы час!       — Не будь таким самоуверенным, Соул! — мой тон почему-то стал слишком серьезным, хотя его слова вовсе не задевали меня.       — Ну или я не смогу выдержать без тебя хотя бы час! — сдался он.       — Вот! Так намного лучше и правдивей!       Мы медленно двигались дальше, пока не добрались до ступеней. Я уже слышала отсюда музыку из здания Академии.       — Твой папаша конечно подпортил мне все! Мы так долго не виделись с тобой, пока шло задание с Шинигами, а потом ты не приходила в себя. Затем случилась битва с ведьмами, а после ты снова отключилась на несколько дней! Я безумно скучал по тебе и хотел быть рядом, когда ты проснешься. Но Спирит буквально выставил меня!       — Не дуйся! Зато теперь мы будем вместе каждый день.       — Всегда! — Соул отпустил мои плечи и взял меня за руку. Мы вошли через парадные двери Академии и вскоре оказались в зале.       Музыка и голоса были слишком громкими, мой обостренный слух сыграл со мной злую шутку. Голова взорвалась болью от такого шума.       — Мака, ты как? Тебе нехорошо? — я услышала голос Цубаки в этом хаосе из звуков, она положила руки мне на плечи и, скорее всего, всмотрелась в мое лицо. Соул придерживал меня за талию, я чувствовала его дыхание на своей щеке.       — Слишком громко! — все, что смогла выдать я, прикрывая уши ладонями, что абсолютно не помогало.       — Черт, я даже не подумал об этом, пошли! — Соул приобнял меня и вывел на балкон, закрыв дверь. Стало значительно легче!       — Спасибо! — улыбнулась я, повернулась к нему лицом и крепко обняла за торс. Эванс, который в последнее время стал выше меня минимум на полторы головы, положил подбородок мне на макушку и обвил меня своими руками.       — Извини, я должен был подумать об этом раньше, — я почувствовала легкий поцелуй на макушке, — Теперь придется провести вечер на балконе. Мм, твои волосы так приятно пахнут!       — Пусть так. Мне и на балконе замечательно, я же с тобой, — я подняла лицо и тут же столкнулась с его свежим прохладным дыханием. Запах его парфюма вскружил мою голову своими терпкими древесными ароматами с нотами цитруса.       Соул положил ладонь на мою щеку:       — Так прекрасна! — и запечатлел на моих губах нежный поцелуй, на который все мое тело отреагировало моментально. Лишь легкое прикосновение его мягких теплых губ, а во мне уже пронеслись тысячи зарядов, пьяняще действуя на разум.       Он углубил поцелуй, пользуясь моим секундным замешательством, его язык уже блуждал по моему рту, заставляя коленки дрожать. Я обхватила его шею руками и отдалась на его милость полностью. Мое и так слабое тело будто бы таяло от его прикосновений, скольжений руками по моим плечам, спине, талии. Вдруг появилось стойкое желание быть вовсе не здесь, не на балконе Академии, а в его спальне с ее темной и даже интимной обстановкой и чудным запахом его парфюма. Соул отпрянул от меня, но лишь на мгновение, чтобы переместить губы и прочертить ими дорожку от уголка моих губ к уху и вниз до самой ключицы. Я не сдержала тихого томного выдоха. Напряжение и возбуждение все росло, грозясь разнести все вокруг в пыль и щепки. Я отчаянно нуждалась в нем, как и он во мне. Идеальный резонанс тел, душ, мыслей!       — Ребята, я принесла …ОЙ! Простите! — мы даже не разомкнули объятий, лишь повернули голову в сторону так невовремя (или наоборот — вовремя) подошедшей Цубаки. Я услышала звон бокалов, поставленных на парапет и, чуть погодя, тарелки. Девушка испарилась с балкона также быстро, как появилась на нем. Перед тем, как закрылась дверь, я услышала смешок и улыбнулась. Мы обязательно обсудим с ней все это потом.       — Вовремя она появилась! Еще немного, и я бы не смог остановиться, даже если бы захотел, — хрипло прошептал мне на ухо мой Соул, касаясь пальцем моей щеки, от чего по телу пробежали мурашки.       — Вернемся к этому дома, — мой голос также непривычно хрипел, а дыхание все никак не выравнивалось. Он действовал на меня опьяняюще и возбуждающе, — я что-то совсем не хочу есть.       — Ну ты хотя бы посмотри, сколько тут всего красивого и наверняка вкусного!       Я удивилась его словам насчет «посмотри», как вдруг в моей голове прояснилась картинка: я увидела глазами Эванса балкон Академии. Прямо сейчас он смотрел вперед через затемненные стеклянные двери, ведущие в зал. Все танцевали, не скрывая счастливых улыбок, светомузыка придавала действию особый шарм. Рядом со столиком с угощениями стояли Патти, Блэк Стар и Цубаки. Последняя выглядела крайне смущенно, наблюдая за тем, как Блэк буквально запихивает разнообразную еду в свой рот, непременно пачкаясь. Я засмеялась, как и Патти, стоящая рядом с ребятами в зале. Затем Соул немного дернул меня руку, увлекая за собой куда-то вбок. Картинка сменилась, заставив меня замереть, приоткрыв рот. Мы оказались чуть сбоку от двери так, что в свете луны было видно наше отражение на темном стекле. Я была поражена тому, как гармонично мы выглядели вместе. Его черный строгий костюм с белой рубашкой и тонким галстуком, пиджак расстегнут, волосы слегка зачесаны назад, алые глаза с восхищением смотрят прямо на мое отражение… И вот я в черном свободном платье с длинным рукавом, скрывающем слишком похудевшие руки и ноги, но оставляющем на виду изящные запястья и щиколотки. В тон платью полузакрытые босоножки на низком ходу причудливо переплетаются лентами на щиколотках, тонкую талию изумительно подчеркивает широкий черный пояс, завязывающийся где-то сзади. Часть спины, должно быть, немного открыта сверху, потому что я чувствую кожей дыхание Соула. Светлые волосы волнами спадают на мои плечи, контрастируя с яркими рубиновыми глазами, обрамленными густо накрашенными ресницами. На щеках лежит легкий румянец. я впервые кажусь себе такой привлекательной. Только и того, что скулы слишком острые и ключицы слишком выпирают, потому что я сильно высохла во время болезни. Но сейчас я не выгляжу больной, только худой. И мой взгляд, вопреки моим ожиданиям, не выглядит потерянным и пустым, словно я четко вижу перед собой ровно то же, что и Соул. Удивительно!       — Я же говорил, что ты прекрасна, Мака!       — Мы вместе выглядим так… правильно. Даже не знаю, какое слово подобрать, чтобы описать свои чувства, — Соул лишь крепче обнял меня и прикоснулся губами к моей шее, переместив на нее взгляд и мою картинку. А затем выпрямился и подвел меня к тому месту, куда Цубаки поставила еду и напитки. Я увидела через его взгляд 2 бокала с шампанским и большое блюдо, на котором были собраны всевозможных закуски разных цветов и каждой по 2 штуки. Выглядело аппетитно и разложено на тарелке явно с заботой и любовью. Милая Цубаки…       — Что ты будешь?       Дальше мы немного перекусили, хоть я и не плохо различала вкусы того, что ем. Зато пара глотков шампанского приятно ударили в голову, разливаясь теплом по телу. Неожиданно музыка стихла. Соул повел меня в зал, но мы не стали идти так далеко. Я все еще видела его глазами, потому что резонанс мы не разрывали. Он встал возле одной из колонн, облокотившись на нее, и прижал меня к себе спиной так, чтобы я могла опереться на него всем телом и немного передохнуть. Его руки обвили мою талию и соединились с моими на уровне живота. Картинка в моей голове менялась в зависимости от того, куда смотрел Соул. И вдруг я увидела отца, который заметил нас и был крайне разозлен нашей позой, его лицо смешно перекосило, от чего Эванс прыснул, сотрясаясь от беззвучного смеха и передавая волну дрожи моему телу, прижатому к нему. Да, Спирит, определенно будет проблемой. Надо будет поговорить с ним.       — Сама этим займешься! — прозвучало в моей голове. Все время забываю, что обмен мыслями тоже является частью нашего резонанса, вот только я, в отличие от Эванса, не лезу просто так к нему в голову! — Не злись! — я закатила глаза.       Картинка снова сменилась, и вот я уже вижу сцену, на которую поднимается новый глава Академии имени Шинигами. Кид, как и всегда, одет безупречно и безукоризненно. Он выглядит таким взрослым в своем немного изменившемся классическом костюме черного цвета, даже рубашка на нем была черной! Выделялся на фоне лишь белый галстук-бабочка. Его руки больше не украшали привычные металлические кольца, глаза спокойно оглядывали зал, черные как смоль волосы с тремя белыми полосами уложены. Он выглядел еще более серьезным и взрослым, чем раньше. Нынешнее положение обязывало. Он на мгновение остановился глазами на нас, коротко кивнул Соулу, а затем подошел к микрофону.       — Я думаю, уже ни для кого не секрет, что отныне делами Академии занимаюсь я, поскольку мой отец мирно ушел от нас в день последней битвы с ведьмами. Тем не менее, я все же представлюсь для тех, кто может не знать мое имя. Меня зовут Кид Шинигами, и я рад приветствовать в этом зале каждого из вас. Я знаю, что сердца ваши преисполнены болью и страданиями, ведь каждый из вас кого-то потерял в этой жестокой войне. Кто-то потерял друга, напарника, брата, кто-то потерял любимого человека, — Соул крепче сжал мою талию, — но знайте, что все они сейчас смотрят на нас откуда-то сверху и гордятся тем, что мы совершили. Все вместе. Стоя плечом к плечу. Я скорблю вместе с вами по каждому из тех, кого мы потеряли. Но боль утихнет, дайте ей лишь время. Впереди нас еще ждут испытания, но мы снова встретим их плечом к плечу и дадим отпор любому, кто будет стремиться привнести тьму в наши жизни. Вместе мы возродим Академию, вернем ей былое величие. Я знаю, мой отец гордился всеми вами, как горжусь сейчас и я. И я благодарю вас за ваши жертвы, — Кид перевел взгляд с зала прямо на нас, я с ужасом и смущением понимаю, что остальные последовали его примеру, заставляя меня стыдливо опустить голову под этими взглядами.       — Не стоит, ты это заслужила! — пронеслось в моей голове. И я подняла лицо снова. Кид продолжил.       — Я благодарю вас с вашу отвагу, поразительную стойкость, героизм, волю к жизни и самопожертвование. Давайте же поднимем этот тост за всех нас, а в особенности за тех, кто сыграл одну из решающих ролей в исходе всей битвы, — Кид поднял бокал и снова кивнул Соулу, получив ответный кивок с его стороны. Я знаю, что речь шла обо мне. Повисла тишина, каждый сделал несколько глотков из своих бокалов, но это я лишь слышала. Потому что картинка в моей голове показывала вовсе не зал и не Шинигами. Я смотрела на себя глазами Соула. Мне вдруг жутко захотелось узнать, что сейчас происходит в его голове. Он опустил невидимый барьер перед своими мыслями и все то, что я услышала, можно было описать лишь одной фразой: безграничная преданность и огромнейшая любовь. Улыбка вновь озарила мое лицо, когда я повернулась к Соулу, чтобы обнять его и положить голову ему на грудь. Теперь я наконец счастлива!