Bloc Party — The Pioneers (M83 Remix)
Эвен любит резать руки. Чтобы лезвие впивалось в кожу, разрывая её тонкую структуру. Чтобы каждая рука носила свой шрам, напоминая те моменты, которые необходимо забыть, но так же, которые намертво въелись в твоём подсознании. Эвен любит чувствовать это некое покалывание, когда в месте пореза образуются маленькие капли крови, стекающие по его запястью. И нет, Эвен не хочет убивать себя, уж слишком тупо умирать, наложив на себя руки. Просто именно так Эвен осознает, что он еще дышит, что он хоть что-то чувствует. В его подсознании демоны пляшут танец, взрывая все возможные преграды здравого рассудка. Они ставят некий спектакль, где артистами являются его мысли, выполняющие поставленные задачи его больного разума. Нельзя нарушить их выступление, иначе спектакль будет сорван, а мысли в голове Найшейма расползутся в жидкую лужицу, а разум будет разозлен и подкинет ужасные идеи, некое наказания для артистов. Эвен смотрит на Исака, и хочется улыбаться. Невинный мальчик дарит ему счастье, заполняя пустое тело теплыми лучами солнца. Исак светится, будто одинокая звезда в ночи. А сам Эвен является черным мертвым небом, не достойный обладать такой звездой, как Вальтерсен. Именно поэтому он думает, что вселенная права, потому что с божественным величием нельзя спорить. Таков замысел мира, тут уже ничего не поделаешь. Мир просто не хочет, чтобы Исак принадлежал Эвену. Поэтому их даже не спрашивают, ставят перед фактом одиночества. Исак не может жить без Эвена. Это навязчивая мысль пришла совсем недавно, когда он увидел, как тот снова целует Соню. И в тот момент он не чувствовал боль, лишь чертово опустошение, будто что-то упало глубоко под землю, зарылось в недрах почвы и не хочет возвращаться к своему хозяину. Исак не чувствует той прежней близости, поэтому просто сбегает, не замечая виноватый взгляд голубых океанов позади своей темной фигуры. Сбегает, в надежде больше не видеть, не чувствовать, забыть, уничтожить все воспоминания, связанные с Найшеймом. Слишком больно, слишком невыносимо, слишком неправильно. В этот раз, Эвен понимает, что больше не сможет вернуть Исака обратно. Не сможет насладиться родным запахом нежного тела. Не сможет оставить россыпь маленьких поцелуев на его мраморной коже. Эвен не сможет даже обнять своего мальчика, держать его за руку, гуляя по ночному Осло. У него нет на это права, теперь уже нет. Разум Исака кричит, срывая все связки в мясо. «Ты убиваешь меня, зачем ты так со мной поступаешь?» Исак хочет простить, но вместо этого просто сбегает, оставляя прошлое где-то вдали. Уходит, не сообщив никому, ведь так будет легче, так будет правильнее. А Эвен понимает, что так будет лучше. Ведь он не может видеть слезы, стекающие по лицу любимого, ведь что-то умирает внутри него, отравляя душу еще больше. Найшейм уходит в их когда-то общий дом, запивая горе алкоголем, сжигая горло дотла. Одну за другой выкуривает сигарету, вспоминая, как когда-то, именно так же они с Исаком курили один косяк на двоих. В голове крутится фраза, не давая спокойно спать изо дня в день: «Некоторые вещи, если ты полюбил их однажды, навсегда становятся твоими. А если пытаешься их отпустить, они, сделав круг, снова возвращаются к тебе. Они становятся частью тебя… Или убивают тебя.» Мысли убивают Эвена, разжигают пламя, сжигая своего носителя. Всё то, что хранилось внутри, освободилось. Будто окатило холодной водой, воспоминания об Исаке возвращаются обратно. И это так больно, знать, что теперь он никогда не будет твоим. И ты не увидишь его, не увидишь то, как он поменялся. Эвен любит резать свои руки. Эта приятная боль согревает его изо дня в день. А тот самый спектакль продолжает играть, высвобождая всё самое больное наружу. И как бы ты не старался, мысли об Исаке уже не забыть. Ведь он всегда, как чертово колесо, будет возвращаться к нему.«Потому что, даже на расстояние, Исак, ты убиваешь меня»