Второе рождение

Я нуждался в утешении, чтобы кто-нибудь обнял меня и дал выплакаться. На самом деле я считал, что поступил правильно, заменив собой итак пострадавшего от рук моего супруга Симона. Ну, положим не рук, а члена, но хрен редьки не слаще! Хотя всё равно было противно, что САМ пошел против своих принципов и искать себе оправдания ни капельки не стремлюсь, вот! Теперь я тоже не могу похвастаться верностью, та же блядь - вид сбоку... Пусть мне и не понравилось, но и больно было только вначале, и то потому что не хотел расслаблять мышцы, хоть таким образом оказать сопротивление. Хотел чувствовать, как предаю моих... не без недостатков, конечно, но всё-таки любимых. Поэтому появление котенка я воспринял с облегчением - можно немного отвлечься от самокопания. - С тобой все в порядке? - а когда Симон кивнул, попросил: - Принеси полотенце, пожалуйста, - прикрыл глаза, пытаясь сдержать слезы, и все же позорно расплакался, стоило только кому-то прижать меня к себе. Чувствую себя истеричкой какой-то... Надо прекращать так остро реагировать на всё происходящее! Ну, в конце концов, трахнул Крис оборотня, так и фиг бы с ним... если бы он не покалечил его! Ещё и Михас черствой скотиной оказался... так ко мне-то он хорошо относится! А я... ну, поимели меня, так не убудет же... и печати "порчено" нигде не стоит... НО я-то буду знать! Ладно... глубокий вдох и медленный выдох... - Давайте относится ко всему проще и, глядишь, люди к нам потянутся! Так, кажется, говорится?! После этакого позитивного аутотренинга, пусть и не "я самая обаятельная и привлекательная", но жить как-то дальше надо, я открыл глаза и увидел... ошарашено сидевшего на берегу котика, прижимавшего к себе полотенца и выделенную мне рубашку. Значит, утешал меня... ?! - Ты правильно рассуждаешь, Дима. И не дергайся так, я ничего плохого тебе не сделаю. Пойми и ты меня, я впервые за века своего заточения общаюсь с разумными существами, вот и не удержался. Прости, если я сделал тебе больно? - Да, не так чтобы очень, но... если пообещаешь что этого больше не повториться, то... - Ну, я конечно уже не тот, что раньше... но за сутки удержания себя в руках поручиться смогу! - и расхохотался, а я вновь скуксился: - Я просто подстилка какая-то... Сначала Крис, потом Михас, теперь вот ты. Если так пойдет, скоро я вообще всем желающим зад подставлять буду, - горестно прошептал я. - Да не парься ты так, говорю! Ну что такого-то?! Ну, чпокнули тебя, так не в последний раз же… - Поймав мой скептический к его методам утешения взгляд, Доминик попытался исправиться. – Э-э-э... ну-у-у, я имею в виду, то есть... Короче, бля, чё ты грузишься, за тысячелетия этой поганой жизни ещё и не такого натерпишься. Ну, хочешь, я тебе свой зад подставлю. Тебе полегчает? - Вот ещё, – отшатнулся я от усердно ворошащего волосы на своём затылке Дома, – Мне там что, мёдом намазано? - Ну, не хошь, как хошь - предлагать не буду. Это я так, в качестве извинения… э-э-э... за причиненные неудобства, так сказать. - Давай лучше спать, мы оба устали? - Хорошо, - неуверенно кивнул Дом и мы отправились устраиваться. Лечь пришлось всем вместе, так как кровать была всего одна, а на полу несколько дуло. Мне показалось, что я едва закрыл глаза, как меня разбудили тихие всхлипывания Симона. Он, повернувшись ко мне спиной, старательно глушил вырывающиеся из него страдальческие звуки подушкой. Протерев глаза, я осторожно коснулся плеча котёнка. - Что с тобой, маленький, где болит? Но, прежде чем дождался ответа от собственно спрашиваемого, проснулся Доминик и, чуть приподнявшись на локтях, недовольно выдал: - Да у него банальный стояк. Отсоси ему, что ли, по-быстрому, чтобы спать не мешал, а то терпение у меня не бесконечное, выебу так, что небо с овчинку покажется. Неосознанно я обхватил дрожащего котёнка одной рукой за плечи в защитном жесте и прошипел: - Не трогай его, извращенец. Может, у него попа болит, вероятно, я что-то не долечил... - Ню-ню, - скептически протянул Дом. - Да ты у него спроси... - Скажи мне, Симон, – обратился я к первоисточнику. – Почему ты плачешь? - Дим, – всхлипывая и кривясь, Симончик повернул ко мне зарёванную мордашку. – Кажется, я заболел... Гордо глянув на ухмыляющегося Доминика, я успокаивающе погладил котёнка по спинке и уточнил: - Где именно, маленький? - Вот, - испуганным шепотом прошелестел Симон и убрал прикрывающие пах ладошки. У мальчишки стояло. Небольшой, но красивый член гордо торчал, налившись кровью и обнажив пунцовую головку. Я непонимающе смотрел на несчастного Симона несколько минут, потом перевёл взгляд на доступный и главное понятный источник информации. - Видишь ли, Димыч, оборотни до первого э-э-э сексуального контакта не испытывают физического влечения, зато, когда клубничка сорвана, хотят круглосуточно, как... э-э-э мартовские коты, - пояснил мне Доминик и заржал. – Так что давай, действуй. Принимай удар на себя, спаситель обиженных и мучающихся недотрахом, ха-ха-ха. - Дрочить не пробовал? - вздохнул я, повернувшись к испуганно таращащемуся на нас котику, раскрыв рот. - А он не знает как, - перевел мне его отрицательные качания головой Дом. - Ладно, я отлить, чтоб не смущать вас голубки, ну и не возбудиться ненароком. Всё-таки пообещал не трогать твою попочку... некоторое время. На всё про всё у вас ну-у-у десять минут, думаю, хватит хотя вы наверняка и за пару минут управитесь, - он хохотнул и как был обнаженным потопал на выход. Уже распахнув дверь, он обернулся и весело крикнул: - Советую всё же ртом. Руками ему сейчас будет больно. Ну, или трахни его уже. Разозлившись, я кинул в него подушкой, но тот успел захлопнуть дверь и, заливаясь смехом, смылся. - Заебал нукать, не запряг ещё! И повернулся к закусывающему губы котишке: - И что делать будем, м? - Не знаю... - Вот и я не знаю... Ладно, попробуй обхватить член ладошкой. Симон тут же послушно сжал пальцы на подрагивающем члене и взвыл. - Что ж ты со всей дури-то... Ладно, дай я. Осторожно погладив бархатистую кожицу по всей длине Симонова органа, я услышал тихий вздох: - Господин... Дим... пожалуйста, можно вы… Он ловко перевернулся на живот, одновременно вставая на четвереньки и выставляя напоказ тощие ягодицы. - Нет, - возмутился я и шлепнул по подставленной пятой точке. - Давай ложись на спину, руки за голову, будешь мне тут... Лизнув пару раз каменный ствол от корня к головке на пробу, слушая громкие стоны над головой и придавливая дергающиеся бедра оборотнёнка, я накрыл губами головку, но не успел погрузить член в рот и на треть, как Симка забился подо мной, кончая с громким взмявком... и отрубился. С чувством выполненного долга я лег спать. Чтобы утром проснуться от панического вопля Маруськи, голосящего, что-де дети папашек почти сожрали и, если я не потороплюсь вернуться, супруги или сами друг друга поубивают, либо их прикончат мои чудные спиногрызы, крайне огорченные отсутствием мама на горизонте. Выпутавшись из плотно переплетенных рук-ног Симона и Доминика, я осторожно поинтересовался, что произошло? Оказывается, в те неполные сутки, что я отсутствовал, Крис с Михасом умудрились подраться и были атакованы недовольными дитятями, мстящими за родную мать... в меру своей богатой фантазии. Что там вытворяли родные паразиты, не поддается краткому описанию, одним словом - ЖЕСТЬ, как она есть...