Часть 1
4 октября 2017 г. в 16:15
Девушка устало потёрла переносицу и взглянула на настенные часы в комнате. Большая стрелка неумолимо двигалась к полуночи, а дурацкие даты из истории Франции всё никак не хотели запоминаться. И всё бы ничего, но последний тест она завалить уж никак не могла.
Пару тщетных попыток, и книга с грохотом закрывается, посылаясь подальше.
— Боже, ну почему это так сложно? — тихо выдыхает Маринетт и кладёт голову на сложенные руки.
Из приоткрытого окна дует свежий воздух, наполняя комнату запахом мокрого асфальта. Несколько минут Дюпен-Чен просто смотрит на развевающиеся на ветру шторы, удивляясь изящности их движений.
Тикки мирно посапывает где-то в районе кровати, уставшая после очередного геройского дня и борьбы с очередной акумой. Иногда Маринетт завидовала ей. Квами могла не заботиться об учёбе, еде, конспирации — она просто существовала, вне законов и правил, превращая какую-то неуклюжую девушку в героиню Парижа.
Стоило девушке вспомнить о героях, как на ум всплыл образ Кота. Совсем недавно она поцеловала его, и из головы всё никак не выходил дурманящий голову аромат и такие мягкие губы, которые в тот момент показались ей слаще мёда. На миг бабочки в животе ожили и запорхали, щекоча своими крыльями всё внутри.
Она готова была бы отдать всё, чтобы это произошло вновь, но где-то глубоко внутри, всё равно хотела оставаться верной Адриану — как-никак, но его любила уже давно, жаль, что безответно.
Думать об этом совсем не хотелось. Было слишком спокойно, чтобы тревожить душу пустыми переживаниями, которые не имели смысла в данный момент.
Маринетт закрыла глаза и шумно выдохнула. Совсем неожиданно внутри всё заныло от какой-то непонятной досады, тревоги, будто сейчас, прям в данным момент, должно что-то произойти. Ей не хватало свободы, словно её держат в этой комнатушке на чердаке насильно, заставляя делать что-то противное и то, что ей совсем не нравится.
Так не пойдёт.
Уже через пару минут Дюпен-Чен ощущала не только тонкие потоки холодного ветра, а его настоящую силу, естество: он словно скальпелем резанул по оголённым участкам кожи, заставляя сжаться, почувствовать волну мурашек.
Легкая рубашка поверх домашней футболки совсем не грела, а от тонких джинс, кажется, тоже не было особого смысла. Идея выйти уже не казалась ей такой хорошей, как всего десять минут назад, когда её, буквально, тянуло на улицу.
Но возвращаться она совсем не хотела. Эта темнота, тишина манила больше, чем пугал холод. Она почувствовала ту самую свободу, которую вдруг захотела душа. И внутри всё будто высвободилось от цепей, стало лёгким и невесомым.
Нуар лениво болтал ногой, сидя в парке города. Ночное патрулирование совсем никак не прельщало его, но ради любимой Леди, у которой, вдруг, появились какие-то очень срочные дела, он готов был и на этот шаг. Пусть и самому нужно было делать кучу заданий. Но решив, что всё это — лишь бессмысленная трата времени, парень подумал, что просто отсидеться в парке до окончания «смены» будет правильно и всё равно никто не спалит, что он так в наглую отлынивает от выполнения поставленных задач.
Но он явно не ожидал, что кто-то всё-таки спалил. Сзади послышался недовольный вздох и на миг Кота обдало жаром. Он тут же вскочил и схватил шест, готовясь, как минимум, показать, что всегда готов к бою. Хотя это была не правда.
Напротив, всего в паре метров от него, стояла Маринетт, недовольно буравя юношу взглядом васильковых глаз. Она смотрела точь-в-точь, как ЛедиБаг, но эта мысль была отогнана в сторону, стоило лишь вспомнить, что Мари — всего лишь очередная влюблённая дурочка, которая краснеет при каждом взгляде на него. Ничего особенного.
— Это так вы охраняете мирных жителей от опасностей? — после напряженного молчания заговорила первой девушка. — Я бы на вашем месте была бы более бдительной.
— Что вы, принцесса, — спокойно ответил Кот. — Я охраняю город, когда моя напарница пропала. Мне это кажется уже геройским поступком.
Дюпен-Чен фыркнула и вновь поёжилась от пронизывающего холода.
— Герой из вас так себе…
— Любите гулять по ночам? — проигнорировав ухмылку девушки, начал Нуар. — Не боитесь, что кто-то может вас обидеть?
Маринетт усмехнулась, складывая руки на груди. Эта игра казалась ей очень забавной, но она сразу отметила, что при общении с другими Котик становится совсем другим — не таким милым и покладистым, как с её геройской сущностью. От этого становилось ещё более интересно.
— Кто меня обидит, когда есть вы? — девушка сощурила глаза, вглядываясь в линию губ Нуара.
Она всё ещё помнила их мягкость и теплоту.
Парень лишь передёрнул плечами и потупился куда-то вдаль. Он испытывал странное дежавю при общении с этой особой. Ему была знакома эта нотка насмешки в голосе, эти лукавые голубые глаза и иссиня-чёрные волосы.
На ум приходила лишь Его Леди. От одной мысли, что он разгадал загадку всей его жизни, запирало дыхание. Но совпадения были слишком очевидными для того, чтобы от них отмахиваться.
Сделав пару огромных поспешных шагов в сторону Маринетт, Кот заглянул ей в глаза, чтобы действительно удостоверится в своих догадках.
Как он не замечал этого раньше? Ему и на ум не приходило, что любовь всей его жизни, Его Леди — обычная застенчивая одноклассница Маринетт, которую он давно перестал рассматривать как человека на роль его девушки.
В одно мгновение мягкие, но слегка шершавые губы парня накрыли девичьи уста. Ещё через мгновение спина Мари упёрлась о толстый ствол дерева, а рукой Кот оградил любую возможность на бегство, продолжая углублять поцелуй.
Когда от эмоций воздуха стало не хватать, Нуар немного отдалился. Теперь они почти касались кончиками носов друг друга.
На лице девушки играл лёгкий румянец смущения, а губы пылали после поцелуя. Она была крайне удивлена, взволнована и… готова была повторить это ещё раз. Да хоть миллионы раз. Ощущение горячих губ на своих, этот жадный взгляд изумрудных глаз, светлые волосы, развевающиеся на ветру, от которых так вкусно пахнет клубникой — это всё то, чем она никогда не насытится.
Маринетт смотрела в его зелёные глаза и медленно таяла: в них было больше эмоций, больше секса, чем во всём, что она видела до этого. И можно было бы врать самой себе, отталкивать, но когда тонкая грань уже стёрта — назад пути нет.
Ладошки девушки легли на грудь парню, а расстояние между ними вновь сократилось.
В голове у Кота творилось невесть что: он был наконец рад, что он нашёл Свою Леди и она ответила ему взаимностью. О большем он и мечтать не смел. Но всё равно понимание, что его счастье всё время было у него под носом, а он его не замечал, придавало немного грусти и чувства утраченного времени.
— Никто не посмеет обидеть вас, Моя Леди…
От удивления глаза девушки расширились и она поняла, что он всё знает. От этого двоякого чувства кружило голову. Она была и рада, и опасалась, что это могло ей навредить.
Но прежде, чем она успела что-то сказать, была буквально заткнута чужими губами.
— Мой котёнок… — прошептала Дюпен-Чен, прежде чем вновь её вовлекли в чувственный поцелуй.